Воспользуйтесь приведенными ниже ссылками, чтобы получить дополнительную информацию об этом деле в системе PACER суда США. Требуется подписка на PACER.

Доступ к этому делу в системе электронных судебных документов (ECF) Восточного окружного суда Пенсильвании

Отказ от ответственности: Justia Dockets & Filings предоставляет общедоступные судебные записи из федеральных апелляционных и окружных судов. Эти документы и протоколы не следует рассматривать как установление фактов или ответственности, а также они не обязательно отражают точку зрения Justia.

Почему моя информация находится в Интернете?

Парсонс объединяется с Донной Каран для поддержки ремесленного сообщества Гаити

Екатерина Куликова (Fashion Studies’15) руководит мастер-классом по окрашиванию натуральных тканей для гаитянских ремесленников в Центре дизайна, организации и обучения в Порт-о-Пренс, Гаити.

ADolan_DOT_wk1-8170

Моти Лю (Архитектура ’15), Аманда Эвенгард (Дизайн продукта ’15) и Екатерина Куликова (Изучение моды ’15) работают с гаитянскими мастерами в Центре дизайна, организации и обучения в Порт-о-Пренс, Гаити.

wood.

Аманда Эвенгард (дизайн продукта ’15) руководит мастерской по гибке дерева для гаитянских ремесленников в Центре проектирования, организации и обучения в Порт-о-Пренс, Гаити.

DSC_0265

Моти Лю (Архитектура ’15), Аманда Эвенгард (Дизайн продукта ’15), Екатерина Куликова (Исследования моды ’15) и Дженнифер Джун (Дизайн интерьера ’16) с гаитянским дизайнером Паулой Коулз и членами Design, Organization , Команда учебного центра в Порт-о-Пренс, Гаити.

Парсонс объединяется с Донной Каран для поддержки ремесленного сообщества Гаити

Школа дизайна Парсонс, Мочи Лю, март 2015 г.; Аманда Эвенгаард, BFA Product Design ’15; Екатерина Куликова, MA Fashion Studies ’15; и Дженнифер Джун, MFA Interior Design ’16, могут получить доступ к обширным студийным помещениям, включая моделирование, изготовление и типографию.

В Порт-о-Пренс, Гаити, Мариту Дюпу приходится обходиться тем, что у нее есть. Для создания своей глиняной посуды раку гаитянская мастерица использует импровизированную печь, сделанную из керамического волокна и мелкоячеистой сетки; она нагревает аппарат горелкой, питаемой от большого баллона с пропаном.

«В Parsons, когда вам нужно что-то построить, вы можете получить почти все, что захотите», — говорит Лю, которая познакомилась с Дюпу во время визита на Гаити этим летом со знаменитым модельером и выпускницей Parsons Донной Каран. «На Гаити многих ресурсов не хватает.Вы должны быть креативны с тем, что у вас есть в руках».

Ремесленники Гаити гордятся своей богатой традицией, основанной на изобретательности, находчивости и необузданном таланте. Теперь, с помощью Фонда городского дзен Донны Каран, гаитянского дизайнера Паулы Коулз и членов сообщества Парсонс, включая Лю, Эвенгаарда, Куликову и Джун, гаитянские ремесленники проходят обучение современному дизайну и получают доступ к современным технологиям. художественное оборудование, необходимое для конкуренции на мировом рынке.

Ресурсы предоставляются через Центр проектирования, организации и обучения (DOT).Занимая 5000 квадратных футов на существующей фабрике футболок площадью 20000 квадратных футов в Порт-о-Пренс, DOT Center является инкубатором для сообщества ремесленников Гаити, поощряя инновации, предоставляя ресурсы и материалы и позволяя ремесленникам расширять производство, одновременно сохраняя свои уникальные культурные обычаи.

«Гаити — страна ремесленников, полных творчества, но без профессиональных навыков, чтобы вывести этот талант на новый уровень; Профессиональное образование, я считаю, является ответом», — говорит Каран, Fashion Design ’87.«Это была моя мечта с тех пор, как я впервые побывал на Гаити четыре года назад».

Каран добавил: «Почему бы не пригласить преподавателей и студентов из Парсонса, моей альма-матер, на Гаити для работы с ремесленниками?»

Благодаря стипендии, финансируемой Фондом городского дзен, команда из Парсонса во главе с Элисон Мирс, директором лаборатории здоровых материалов Новой школы, в этом году совершила две поездки в Центр DOT. Во время своего первого визита этим летом Лю, Эвенгаард, Куликова и Джун присоединились к Карану и Коулзу, чтобы встретиться с гаитянскими ремесленниками в импровизированных мастерских, разбросанных по Порт-о-Пренсу.Выпускники и студенты были в восторге от Дюпу и ее сверстников, которые использовали «максимально все материалы, которые они могли найти», включая металл, рог, переработанный пластик и битое стекло, вспоминает Эвенгаард.

Несмотря на то, что гаитянским ремесленникам удалось использовать ограниченные материалы и инструменты для достижения максимального эффекта, эти ресурсы не позволяют им двигаться дальше: оборудования, необходимого для совершенствования их продукции, не хватает, равно как и электричества, необходимого для работы с некоторыми инструментами и освещения рабочих мест.

«Вот почему мы начали DOT: чтобы предоставить доступ к ультрасовременному оборудованию, научить их пользоваться современной техникой и ввести в действие меры предосторожности, которых они раньше не соблюдали», — говорит Лю. «Мы хотим помочь им усовершенствовать свои продукты и процессы».

В Центре DOT Джун Лю, Эвенгаард и Куликова вместе с доцентом кафедры стратегического дизайна и управления Эндрю Робинсоном и доцентом альтернативных систем моды Лаурой Сансоне провели семинары для ремесленников по лазерной резке, окраске тканей, гибке дерева. и блочной печати.

«Мы столкнулись с трудностями, но также многому научились благодаря сотрудничеству с мастерами, — вспоминает Эвенгаард. «Было приятно, что мы смогли перенести то, чему научились в Parsons, в Порт-о-Пренс, чтобы помочь гаитянским ремесленникам вывести свое ремесло на новый уровень.

Эта помощь распространялась на разработку и производство готовой к продаже продукции. Работа над этими продуктами началась летом и продолжилась осенью, когда члены команды Parsons вернулись в DOT Center, посещая его в течение восьми недель. Товары — статуи из переработанных тканей, геометрические орнаменты, вырезанные из мягкого дерева обече, и вазы, обернутые листьями сушеного табака, — были недавно представлены на Urban Zen Soulful Economy Marketplace, ежегодной распродаже созданных ремесленниками предметов роскоши, проводимой в Вест-Виллидж Донны Каран. бутик.

Гаити, которая пострадала от землетрясения магнитудой 7,0 в 2010 году, может получить экономическую выгоду от обучения и ресурсов, предоставленных Центром DOT.

«Ремесленники получают заказы, и по мере того, как их продукция набирает обороты, в будущем для них будет больше рабочих мест, — говорит Лю. «Вот почему Донна и Паула основали DOT — чтобы помочь им усовершенствовать свои продукты и процессы».

Но DOT — это не просто односторонние отношения, подчеркивает Мирс, который вместе с Джун тесно сотрудничал с Urban Zen Foundation над разработкой дизайна самого DOT Center.

«Это сотрудничество, обмен», — говорит она. «Студенты, отправляющиеся на Гаити, получают опыт работы вместе с Донной Каран, иконой моды и выпускницей Parsons, и местными ремесленниками, чья находчивость и переработка материалов полностью соответствуют приверженности Parsons принципам устойчивого развития».

Дюпу, специалист по керамике, произвел на Лю огромное впечатление. Он вспоминает, что поначалу гаитянский ремесленник не решался с ним общаться. Однако после того, как он поделился некоторыми своими гончарными работами, «ее лицо загорелось; между нами возникла мгновенная связь, взаимная оценка мастерства друг друга.

«Работать с ремесленниками Гаити и при поддержке Донны и Паулы — это потрясающий опыт, — говорит Лю. «Сначала я думал, что мы все поедем туда учить. Но вскоре мы обнаружили, что мы также были там, чтобы учиться».

Применение антиген-примированных дендритных клеток для индуцирования противоопухолевого иммунного ответа in vitro у пациентов с немелкоклеточным раком легкого

Abstract

миграционная способность по сравнению со здоровыми донорами.В связи с этим изучаются современные подходы к получению in vitro поколения ДК, нагруженных опухолевыми антигенами, и их использование для индукции противоопухолевого иммунного ответа in vivo . Целью настоящего исследования было изучение фенотипических и функциональных характеристик субпопуляций ДК периферической крови у больных немелкоклеточным раком легкого (НМРЛ), а также развитие противоопухолевого цитотоксического ответа мононуклеарными клетками (МНК) у пациентов, применяющих . in vitro генерировал антиген-примированные ДК.Образцы гепаринизированной периферической венозной крови были получены от 10 здоровых доноров и 20 пациентов с гистологически верифицированным диагнозом НМРЛ. Способность антиген-активированных ДК стимулировать активность МНК в отношении аутологичных опухолевых клеток оценивали с помощью цитотоксического теста. Было выявлено, что субпопуляции ДК периферической крови пациентов с НМРЛ снижены и обладают нарушенной способностью к созреванию по сравнению со здоровыми донорами. Кроме того, DCs, полученные из MNC пациентов с NSCLC, были способны стимулировать специфический цитотоксический ответ при загрузке аутологичными опухолевыми лизатами или РНК и созрели, in vitro .В первую очередь индуцировался перфорин- и гранзим-В-зависимый тип цитотоксичности. Способность ДК, нагруженных опухолевыми антигенами, повышать цитотоксическую активность МНК в отношении клеток НМРЛ in vitro указывает на эффективную индукцию и костимуляцию Т-лимфоцитов генерируемыми ДК.

Ключевые слова: субпопуляции дендритных клеток, антиген-примированные дендритные клетки, противоопухолевый цитотоксический ответ, немелкоклеточный рак легкого и выполняют ключевые функции в индукции противоопухолевой активности (1).ДК проявляют иммуномодулирующие функции, используя молекулы главного комплекса гистосовместимости (MHC) класса I и II, костимулирующие молекулы [кластер дифференцировки (CD)80, CD86 и CD40] и молекулы, необходимые для миграции, а также для захвата и процессинга антигенов (2). . Праймированные CD4+ и CD8+ Т-лимфоциты секретируют цитокины, в том числе гамма-интерферон (IFN-γ) и фактор некроза опухоли α (TNF-α), которые способствуют пролиферации цитотоксических лимфоцитов, разрушению опухолевой ткани и контролю и ликвидации опухолевых клеток. (3).ДК презентируют антигены в комплексе с молекулами MHC класса I и II Т- и В-клеткам и демонстрируют высокую способность презентировать опухолеассоциированные антигены in vitro и in vivo (4). Однако функциональная активность ДК у больных раком значительно снижена (5). Антигенспецифическая активация дендритных клеток с формированием противоопухолевого цитотоксического иммунного ответа считается перспективным потенциальным методом борьбы с раком (6). Целью настоящего исследования явилась оценка фенотипических и функциональных характеристик субпопуляций ДК периферической крови у больных немелкоклеточным раком легкого (НМРЛ) и развитие противоопухолевого цитотоксического ответа мононуклеарными клетками (МНК), полученными от пациентов с применением in vitro -генерированные антиген-примированные ДК.Было высказано предположение, что рак связан со сниженной долей незрелых и зрелых ДК в периферической крови и с нарушением миграционной способности по сравнению со здоровыми донорами. Молекулы опухолевого происхождения могут влиять на созревание ДК, препятствуя их функциональной активности (7). ДК имеют решающее значение для создания противоопухолевого иммунитета; таким образом, большое количество исследований было направлено на разработку методов загрузки ДК опухолевыми антигенами для использования in vivo (6,8). Эти подходы направлены на мобилизацию иммунной системы пациента и обход любого вызванного опухолью ингибирования созревания ДК.

Обсуждение

Ряд онкологических заболеваний, в том числе НМРЛ, сопровождаются снижением абсолютного и относительного количества незрелых и зрелых ДК в периферической крови по сравнению со здоровыми донорами (10–12). Кроме того, существуют различные нарушения способности ДК мигрировать и взаимодействовать с другими клетками (13). В настоящее время недостаточно данных о подмножествах ДК периферической крови при НМРЛ. В настоящем исследовании выявлены различия в относительном количестве подтипов ДК между группами здоровых доноров и больных НМРЛ.У пациентов наблюдалось значительное снижение уровня мДК и пДК по сравнению со здоровыми донорами, что свидетельствует об истощении общего пула циркулирующих ДК у пациентов с НМРЛ, что наблюдал Domingues и соавт. (14). В настоящем исследовании не было выявлено существенных различий в соотношении мДК и пДК периферической крови между здоровыми донорами и пациентами с НМРЛ. ДК необходимы для экспрессии соответствующих костимулирующих маркеров на мембране для эффективной презентации антигена цитотоксическим Т-лимфоцитам (15,16).Для оценки потенциала циркулирующих ДК к созреванию использовали агонисты TLR 4, 7 и 8 (Р-848 и ЛПС), способные индуцировать созревание мДК и пДК, с последующей оценкой уровня экспрессии костимулирующих молекулы. В образцах крови до стимуляции LPS и R848 для двух субпопуляций ДК количество CD86-экспрессирующих клеток у пациентов с НМРЛ было значительно снижено по сравнению с таковым у здоровых доноров. Значительное увеличение экспрессии CD86 в mDC и pDC в ответ на стимуляцию LPS и R848 наблюдалось во всех группах.В настоящем исследовании количество клеток, несущих CD86, в популяции pDC от пациентов с НМРЛ после стимуляции было снижено по сравнению с таковым у здоровых доноров. Экспрессия CD83 в субпопуляциях ДК, у здоровых доноров и у пациентов с опухолями не обнаружена. Однако значительное повышение уровня экспрессии CD8 после стимуляции R848 и LPS наблюдалось во всех группах. Относительное количество клеток CD83 ⁺ среди мДК у пациентов с НМРЛ после стимуляции было значительно снижено по сравнению с таковым у здоровых доноров, что указывает на разные стадии дифференцировки ДК при НМРЛ.

В настоящем исследовании у пациентов с НМРЛ по сравнению со здоровыми донорами наблюдалось нарушение функции ДК периферической крови. В настоящем исследовании было проанализировано количество клеток, экспрессирующих CCR7, что связано со способностью клеток мигрировать в области презентации антигена и костимуляцией Т-клеток, поскольку его лиганд CCL19 экспрессируется в Т-клеточных областях вторичных лимфоидных клеток. органы (17). Количество клеток, экспрессирующих CCR7, у пациентов до и после стимуляции было ниже предела чувствительности проточного цитометра, тогда как у здоровых людей наблюдалось значительное увеличение числа клеток, экспрессирующих CCR7, в ответ на стимуляторы R848 и ЛПС. доноры.Эти результаты указывают на изменение способности антигенпрезентирующих клеток к миграции в области наивных Т-клеток в лимфатических узлах и могут быть причиной недостаточности или нарушения противоопухолевого иммунного ответа при НМРЛ. Таким образом, изучение периферических циркулирующих ДК у больных НМРЛ выявило ряд особенностей, которые могут объяснить высокий уровень иммуносупрессии, сопровождающий развитие злокачественных новообразований легкого. В настоящем исследовании выявлено снижение количества мДК и пДК по сравнению со здоровыми донорами, нарушение дифференцировки и функциональной активности ДК.Эти результаты могут способствовать получению функционально активных ДК из периферической крови пациентов с НМРЛ для использования в режимах иммунотерапии. Индуцированное стимуляцией восстановление созревания ДК позволяет ДК быть мишенью для терапевтического вмешательства и указывает на то, что сами ДК могут быть вариантом лечения. На сегодняшний день существует ряд подходов для получения ДК in vitro , включая получение ДК из моноцитов периферической крови и клеток-предшественников костного мозга (CD34 ⁺ клеток) (18).Кроме того, для дифференцировки и созревания ДК можно использовать широкий спектр факторов (GM-CSF, IL-4, интерферон-α, IL-2, IL-6, IL-15, TGF-α, фактор стволовых клеток, FLT). -3 лиганд и простагландин E2), которые могут способствовать, в комбинации или по отдельности, образованию DCs из моноцитов или клеток CD34 ⁺ (19–23). Настоящее исследование показало, что существует некоторая опасность использования многочисленных факторов для дифференцировки и созревания ДК, которые могут привести к образованию подмножеств ДК с различными фенотипами и функциями.В настоящем исследовании ДК были получены из МНК периферической крови пациентов с НМРЛ. Для получения незрелых ДК прилипшую фракцию МНК культивировали с rhGM-CSF и rhIL-4. Для получения зрелых ДК к незрелым ДК добавляли rhTNF-α и rhIL1-β. В результате этого подхода была получена культура ДК с фенотипическими и функциональными характеристиками, типичными для зрелых ДК. Основным преимуществом использования ДК при разработке противоопухолевых вакцин является возможность генерировать in vitro антигенпрезентирующие клетки с определенными характеристиками, необходимыми для нормального противоопухолевого иммунного ответа (24). Кроме того, важной особенностью ДК, которая отличает их от других антигенпрезентирующих клеток, является их способность перекрестно презентировать антигены (25). Ранее было показано, что лечение онкологического больного вакциной на основе ДК приводит к значительному снижению функциональной активности ДК (26). Поэтому требовалось нагрузить ДК опухолевыми антигенами и вызвать созревание, так как это способствовало бы активации антигенспецифического иммунного ответа и предотвратило бы иммуносупрессивное влияние опухоли.

Источник опухолевых антигенов играет важную роль в их иммуногенности (27–29). В качестве антигенов использовались лизаты опухолевых клеток, РНК опухолевых клеток, рекомбинантные белки опухолеассоциированных антигенов и конструкции ДНК, кодирующие опухолеассоциированные антигены (21,30,31). Загрузка ДК лизатом опухоли позволяет представить ряд опухолевых антигенов пациента (32). Использование опухолевого лизата в качестве источника антигена, ассоциированного с опухолью, может иметь преимущество в стимуляции поликлонального иммунного ответа, поскольку они могут стимулировать CD4 ⁺ Т-хелперы и CD8 ⁺ цитотоксические Т-лимфоциты, тем самым снижая вероятность ускользания опухоли. 33).Этот метод сокращает время и усилия, необходимые для идентификации и синтеза определенных иммунодоминантных пептидных эпитопов, позволяя ДК обрабатывать встречающиеся в природе опухолевые антигены и стимулировать естественную цитотоксическую реакцию (34,35). Использование лизата опухоли в качестве источника антигенов для загрузки ДК более эффективно, чем использование отдельных пептидов (33). Аутологичные опухолевые клетки пациента содержат ряд антигенов (36), что может привести к образованию более широкого спектра цитотоксических Т-лимфоцитов (37).Однако использование лизата опухолевых клеток в качестве источника антигенов связано с иммуносупрессией (38). Использование РНК опухолевых клеток для трансфекции ДК может предотвратить этот неблагоприятный эффект (39, 40).

Одной из потенциальных и многообещающих областей в иммунотерапии рака является использование Т-клеток, совместно культивируемых и, таким образом, «обучаемых» Т-клеток в присутствии антиген-примированных ДК. Один зрелый дифференцированный ДК способен эффективно активировать ~100 Т-клеток, после чего они могут реализовать иммунный ответ (41). Таким образом, активация клеточного иммунного ответа может быть достигнута при совместном культивировании ДК и Т-лимфоцитов in vitro, что позволит избежать негативного влияния продуктов опухолевого роста, угнетающих функциональную активность зрелых антиген-примированных ДК, вводимых больному. 42,43).После совместного культивирования МНК и ДК был проведен тест на цитотоксичность лактатдегидрогеназы (ЛДГ), основанный на высвобождении ЛДГ из лизированных опухолевых клеток in vitro , для изучения стимулирующего действия антиген-примированных ДК на цитотоксическую активность опухолевых МНК против клеток НМРЛ. Полученные ДК, праймированные лизатом опухолевых клеток, и ДК, трансфицированные РНК опухолевых клеток, были способны повышать цитотоксическую активность МНК в отношении аутологичных клеток НМРЛ в 4,3 и 4,7 раза соответственно по сравнению с контрольной группой ДК, не праймированных опухолевыми антигенами.В настоящем исследовании цитотоксические Т-лимфоциты индуцировали апоптоз клеток-мишеней за счет накопления гранул перфорина и гранзима. Перфорин является порообразующим белком, который имеет гомологию с компонентом комплемента С9 и синтезируется в виде неактивного предшественника, расщепляющегося на С-конце с образованием активной формы (44). Перфорин встраивается в мембрану клетки-мишени и может способствовать проникновению в клетку гранзима В и усиливать цитотоксический эффект Т-лимфоцитов (45). Кроме того, Fas- и TRAIL-лиганды действуют как индукторы апоптоза (46).Опосредованный Fas-лигандом механизм апоптоза участвует в элиминации нежелательных клеток, тем самым снижая риск развития опухолевых клеток (47). Цитотоксические Т-лимфоциты используют Fas-лиганд для активации каспаз, непосредственно индуцирующих апоптоз (48). TRAIL представляет собой рецептор смерти, принадлежащий к семейству рецепторов TNF (49). Апоптоз Fas и TRAIL отвечает на определенные стимулы (например, повышение экспрессии соответствующих лигандов) и вызывает повреждение ДНК и активацию белка р53, что приводит к высвобождению митохондриальных проапоптотических факторов, запускающих каспазы. Механизм TRAIL может индуцироваться факторами, включающими ядерный фактор-усилитель к-легкой цепи активированных В-клеток, митоген-активируемую протеинкиназу и протеинкиназу В (50). Для изучения механизмов цитотоксической активности, наблюдаемой при совместном культивировании МНК и ДК, относительный уровень клеток CD178 ⁺ , CD107a ⁺ , CD253 ⁺ , перфорина ⁺ и гранзима ⁺ в общую популяцию лимфоцитов и CD8 ⁺ клеток определяли на пятые сутки инкубации.Достоверных изменений в экспрессии CD178, CD107a и CD253, являющихся маркерами FasL- и TRAIL-зависимых путей цитотоксичности, выявлено не было. Накопление перфорина в общей популяции лимфоцитов и клетках CD8 ⁺ после совместного культивирования демонстрирует стимулирующий эффект лизат-примированных ДК и РНК-трансфицированных ДК. ДК, обработанные РНК опухолевых клеток в качестве источника антигенов, оказывают стимулирующее действие, сходное с таковым ДК, примированных лизатом, на цитотоксическую активность, что проявляется повышением перфорина ⁺ и гранзима В ⁺ лимфоцитов и CD8 ⁺ клеток. Эти результаты свидетельствуют о том, что РНК опухолевых клеток можно использовать с лизатами опухолевых клеток, особенно в ситуациях, когда антигенный материал может быть недоступен, нежелательным из-за возможного иммунодепрессивного эффекта или в недостаточном количестве для получения лизата опухолевых клеток.

Было выявлено, что у пациентов с НМРЛ наблюдается сниженное количество всех субпопуляций ДК периферической крови по сравнению со здоровыми донорами. Кроме того, у ДК выявлена ​​нарушенная способность к созреванию. ДК, полученные из МНК периферической крови пациентов с НМРЛ и примированные лизатом и РНК опухолевых клеток, были способны стимулировать цитотоксическую активность МНК против аутологичных опухолевых клеток in vitro .Наблюдаемая способность ДК, нагруженных опухолевыми антигенами (лизатом или РНК), повышать цитотоксическую активность МНК в отношении клеток НМРЛ in vitro указывает на эффективную активацию Т-лимфоцитов генерируемыми ДК. Эффекторные реакции, индуцированные антиген-примированными ДК, происходили в основном через перфорин-гранзим В-зависимый цитотоксический путь, что было продемонстрировано увеличением перфорина ⁺ и гранзима В ⁺ клеток CD8 ⁺ после совместного культивирования МНК и антиген-примированных ДК, а также отсутствием статистически значимых изменений маркеров Fas- и TRAIL-зависимых цитотоксических путей.

Таким образом, нарушения фенотипа и функциональных возможностей субпопуляций ДК периферической крови у пациентов с НМРЛ могут быть преодолены путем стимуляции TLR. Таким образом, аутологичные ДК можно рассматривать для использования у пациентов с НМРЛ в качестве мишени для терапевтических стратегий, а также в качестве основы для клеточной иммунотерапии и индукции противоопухолевого цитотоксического иммунного ответа.

Изучение его/ее библиотеки: чтение и книги в русском романсе

Как отмечают такие ученые, как Лаура Виванко, Тамара Уайт, Сара Франц и Эрик Селинджер, метафизические мотивы и литературные отсылки играют важную роль во многих современных американских и британских любовных романах (Vivanco 109–150; Frantz & Selinger 1–2 ). [Конец страницы 1] ; Уайт 218-228).Так же, как Татьяна исследует библиотеку Онегина в романе Александра Пушкина « Евгений Онегин » («Евгений Онегин»), герои и героини современных англоязычных любовных романов часто узнают друг о друге, просматривая и даже читая книги друг друга (Пушкин, гл. 7, XVII-XXV). Общие литературные вкусы или способность дополнять цитаты друг друга могут сигнализировать о совместимости, а также могут, особенно если цитируется классическое произведение, такое как шекспировская пьеса, помочь бороться с предубеждениями, которые клеймят авторов романов и читателей как не обладающих литературной изысканностью (Осборн 47-47). 50; Уайт 219-221).Сам жанр любовной фантастики, как указывает Виванко, представляет собой один из наиболее распространенных подтекстов в современных британских и американских любовных романах (109–150). Героини часто изображаются страстными читательницами романов: их полки и электронные книги забиты популярными романами, часто в том же поджанре, что и книга, в которой они появляются (см., например, Hartnady 152; Rivera 155, 262). Они ссылаются на любимых авторов и сравнивают свою ситуацию и свою вторую половинку с деталями сюжета и персонажами из любимых книг.

Конечно, как указывает Дана Полан, в некоторой степени «саморефлексивное измерение» представляет собой «повторяющийся аспект популярной культуры» (175). Тем не менее, возможно, стоит подумать, достаточно ли такого общего наблюдения, чтобы объяснить тип подробных ссылок на конкретных авторов и произведения, которые часто появляются в современной англоязычной романтической прозе, которые имеют потенциальные коммерческие, а также литературные функции. Ссылаясь на романы более авторитетного автора в определенном поджанре, писатель может побудить поклонников считать ее произведения похожими, тем самым эффективно отстаивая свое место в определенной категории (например, Dare, местоположение 818-819). .Писатели также иногда используют отсылки и даже заимствованные персонажи или настройки для перекрестного продвижения работ друг друга (например, Блейк 276). Нередко персонаж из опуса одного автора переходит в вымышленный мир, созданный другим: такие связи часто предназначены для того, чтобы познакомить поклонников с новым писателем романов, точно так же, как публикации в Facebook, которые писатели публикуют, отмечая романы, выпущенные профессиональными друзьями. часто являются расчетными и обратными. Такие организации, как Romance Writers of America, и форумы, такие как Romance Divas, поощряют авторов к созданию сетей, наставничеству новых голосов, перекрестному продвижению романов друг друга и созданию сообщества с другими писателями и фанатами с помощью социальных сетей и на отраслевых мероприятиях. (например, см. записи панелей RWA 2016 г., сделанные Чейзом и Воном, 53:15–55:00; Харбер и др. 38:30–41.00).

Учитывая огромную роль, которую такие профессиональные организации и форумы играют в индустрии любовных романов на основных англоязычных рынках, можно, возможно, спросить, способствовали ли ценности и привычки, которые они прививают писателям, самореференциальности любовных романов? сам роман. Будут ли те же паттерны литературных отсылок доминировать в любовных романах, написанных за пределами этих профессиональных сетей? Появляются ли аналогичные элементы в местных формах любовной фантастики, которые возникают, отчасти в подражание западным образцам, в таких странах, как Россия, Китай и Турция, или представляют собой метахудожественные аллюзии на жанр любовной фантастики, значительно более распространенный в англоязычной литературе? книги, написанные для основных западных рынков? Эта статья призвана открыть дискуссию по этим вопросам, рассматривая модели литературных отсылок в недавних русскоязычных любовных романах. Опираясь на данные, полученные в результате изучения сорока оригинальных русских романтических произведений, я покажу, что в целом русский жанр менее самореференциален, чем его западный аналог. Русские писатели реже ссылаются на чтение и книги, чем западные авторы; более того, литературные аллюзии, которые действительно появляются в их произведениях, сосредоточены преимущественно на классике или на советской художественной литературе и поэзии, а не на романтических произведениях. Массовая культура, когда она фигурирует в исконно русских любовных романах, обычно представлена ​​аллюзиями на российские и западные телесериалы, мультфильмы, сказки, популярные песни, блокбастеры, а иногда и на известные романы ужасов или детективы (например, Стивена Кинга). или Артур Конан Дойл), а не другие любовные романы.

Если принять во внимание нынешнее состояние издания романов в России, то это, пожалуй, неудивительно. Как я объясню более подробно ниже, романтическая проза остается в России относительно незрелым жанром с аморфными границами. Российские писатели не получают такого наставничества и ознакомления с лучшими практиками и жанровыми нормами со стороны профессиональных организаций, писательских форумов и издателей, которые помогли на Западе превратить любовную литературу в четко определенную отрасль и сообщество.Более того, читатели русских романсов меньше связаны друг с другом и с писателями, чьи произведения они читают. Таким образом, романтическая проза представляет собой гораздо менее стабильную точку отсчета, чем другие формы литературного произведения. Когда они включают в свое произведение конкретные культурные отсылки, авторы русских романсов обычно ссылаются на тексты, которые лучше подходят для того, чтобы служить общей основой в современной русской культуре: прежде всего и самое главное, канон западной и русской литературной классики, знакомый многим читателям. из школьной программы, но и, в меньшей степени, литературных авторов советского периода, а также популярных теле- и кино.Такие отсылки эффективно вписывают коренные русские любовные романы в более широкие литературные и культурные рамки, а не выделяют их как определенную форму, требующую самореференциальной аллюзии. Отсылки к классике и художественной литературе в русских любовных романах часто кажутся расчетливыми, чтобы подчеркнуть тот факт, что и читатели, и авторы романов представляют собой часть более широкого литературного диалога и что роман как жанр затрагивает те же проблемы и темы, что и другие более ранние формы. литературы, только с несколько иной точки зрения.В этом смысле эти аллюзии действуют так же, как ссылки на Шекспира и других классиков, которые часто появляются в западной романтической литературе. Они неявно защищают ценность любовных романов и опровергают стереотипы, предполагающие, что и читатели романов, и писатели романов плохо образованы, им не хватает литературной искушенности, и они ценят книги исключительно как источник дешевого развлечения (Осборн 47–50; Уайт 219–221).

Изучая местные романтические традиции, вдохновленные западными образцами, я иду по стопам таких ученых, как Джульетта Флеш, Анник Капелле и Ева Хеммунгс Виртен, которые исследовали австралийскую, французскую, голландскую и шведскую любовную литературу соответственно. Как и эти ученые, моя работа посвящена тому, как форма любовной фантастики, впервые появившаяся на англоязычных рынках, «приручается», когда она экспортируется в новые страны. Как отмечает П. Аласутари, «внешние модели никогда не принимаются просто так; когда они превращаются в реальные практики и включаются в местные условия, их значение и последствия отличаются от первоначального плана» (67). Исследования одомашненных ответвлений импортированной литературной формы часто требуют определенной степени обобщения, поскольку они отображают очертания жанра в рамках одной культуры и/или служат для ознакомления международного сообщества ученых с категорией текстов, которые могут быть трудными. к доступу из-за языковых барьеров или просто неизвестных за пределами страны их происхождения.Тем не менее, здесь я попытался сбалансировать необходимость предоставления общей информации о жанре любовной фантастики в России с более конкретным прочтением отдельных романов. Я признаю, что, как отмечали Франц и Селинджер, Мэри Блай и Флеш, изучение любовной фантастики временами страдало из-за того, что ученые слишком часто формулировали аргументы как обсуждение жанра в целом и прилагали слишком мало усилий, чтобы провести различие между отдельными книги и писатели (Франц и Селинджер 5; Блай 60; Флеш 11). [Конец страницы 3]

В первых разделах этой статьи я делаю общие наблюдения о моделях литературных и культурных аллюзий, основанные на обзоре сорока русских романов, большинство из которых были опубликованы после 2005 года. период становления романса (1990-е и начало 2000-х), потому что я хотел выявить закономерности литературных аллюзий в жанре, который существует сейчас. Отбирая книги, я старался включать в себя целый ряд поджанров (исторические любовные романы, романтические триллеры, романтические комедии и романы о паранормальных явлениях), произведения особенно популярных и признанных русских авторов, а также произведения, рекламируемые или названные таким образом, чтобы они явно связывали их с традиция западного романа.Например, я включил несколько заглавий из серии оригинальных русскоязычных романов «Русский арлекин», которая была выпущена Центрполиграфом, российским лицензиатом «Арлекина», а также выбрал несколько романов, потому что в их рекламе упоминались известные британские и Американские авторы романов. Я относительно поздно принял решение добавить к моему исследованию работы, рекламируемые способами, которые напоминают традицию западного романа. Многие из первых русских романов, которые я читал, разительно отличались от этого западного образца.Я хотел удостовериться, что эта закономерность не является простым совпадением в результате моего выбора сэмплов, поэтому я искал работы, которые, как мне казалось, больше соответствовали западным жанровым нормам. Однако даже эти тексты, как покажут примеры, которые я приведу ниже, часто в важных отношениях расходились с западной романтической традицией.

После описания общих характеристик образца из сорока книг, с которым я работал над этим проектом, я привожу более подробный анализ литературных отсылок, использованных в двух полюбившихся книгах: « Нежный фрукт » Галины Куликовой (« Нежный фрукт »). и Синдром Настасьи Филипповны ( Синдром Настасьи Филипповны ) Натальи Мироновой , которые выдержали несколько изданий. Чтобы обеспечить некоторый контекст для этой дискуссии, я начну с краткого описания возникновения и эволюции российского рынка романтической литературы. Очевидно, рассказ о том, как складывался русский романс под влиянием как зарубежных, так и отечественных литературных предшественников, мог бы составить целую монографию. Здесь я ограничусь изложением того, что я считаю наиболее существенными аспектами этой темы, с прицелом на читателей, не имеющих достаточных знаний о русской популярной культуре и массовой художественной литературе.Основная часть этой статьи посвящена проблеме литературных отсылок в современных массовых русских любовных романах.

Любовная литература на российском рынке

Любовная литература для массового зрителя имеет в России относительно недолгую историю. В коммунистический период советских читателей учили «рассматривать культуру в целом и литературу как нечто большее, чем просто развлечение» (Баркер 14). И государственные деятели, и представители интеллектуальной элиты с тревогой реагировали на народное увлечение «бульварной литературой» в переводе с западноевропейских языков, опасаясь, что такие названия подавят интерес к более полезным формам художественной литературы, в том числе к классикам русской литературы, которые, с точки зрения государства, могли бы вдохновить граждан Советского Союза на патриотизм, и идеологически правильные советские романы в официально санкционированном стиле социалистического реализма. Хотя, как отмечает Катарина Теймер Непомнящий, советские писатели при поддержке государства выпускали несколько «красных» детективных, шпионских и криминальных романов, особенно в послесталинские десятилетия, и советское издательство тоже [Конец страницы 4] напечатал некоторые классические западные детективы и детективные романы (например, Агату Кристи) в переводе, в Советском Союзе не существовало реального эквивалента западной любовной фантастики (162-165; Макарова, «Любовный роман», 75). Приоритет личного семейного счастья в этом жанре плохо сочетался с официальной советской культурой, где другие ценности, в том числе коллективная борьба и самопожертвование ради государства, как правило, занимали передний план.Отдельные экземпляры любовных романов на английском или немецком языке действительно могли, как предполагает Джуди Марголис, попасть в Восточную Европу в качестве контрабанды, привозимой вернувшимися путешественниками или посылками из-за границы, но в самом Советском Союзе языковой барьер означал бы, что такие копии имели более ограниченное влияние, чем в Восточной Германии (58).

Западные любовные романы массово вышли на российский рынок лишь в 1993 г., через два года после распада Советского Союза и через четыре года после падения Берлинской стены ; Ловелл 137, 196).[1] «Арлекин», который, как сообщает Марголис, отправил грузовики с 720 000 экземпляров романов, опубликованных в Западной Германии, в Восточную Германию в качестве жеста доброй воли, как только рухнула Берлинская стена, как сообщается, решил отложить свой въезд в Россию, потому что хотел чтобы провести кампанию «в самый раз». Генеральный директор Брайан Хики объяснил: «Если бы мы облажались в Венгрии, это не было бы концом света. Но у России слишком большие возможности» (Марголис, 57). Когда «Арлекин» все-таки вышел на российский книжный рынок, он столкнулся с серьезными проблемами с распространением и обнаружил, что его первоначальная прибыль неутешительна (Grescoe 261–264; Markert 189–190).Тем не менее, самые ранние переводы романов об Арлекине и произведения таких авторов, как Барбара Картленд, которые поступили в российские книжные магазины примерно в тот же период, продавались достаточно хорошо, чтобы почти сразу вдохновить отечественных подражателей. Однако изначально многие русскоязычные художественные произведения, продаваемые в категории романов, мало походили на западные романы для массового рынка. В исследовании читательских привычек россиян на рубеже XXI века, опубликованном Российской национальной библиотекой в ​​2014 году, отмечается, что, стремясь угнаться за трендом и войти в категорию, российские издатели иногда переупаковывали классику и современные литературные романы — как западные, так и западные. а русские — как романсы.Произведения Ги де Мопассана, Вячеслава Шишкова, Джона Фаулза и Ромена Гэри продавались как «романсы» в 1990-е годы ( Читающая Россия 179, сноска 42).[2]

Российские писательницы, начавшие писать оригинальные любовные романы в 1990-х годах, также не придерживались строго западных моделей, часто даже не в состоянии обеспечить HEA (долго и счастливо), который представляет собой основное требование жанра (Черняк 161). Отмечая это несоответствие, некоторые ранние русские комментаторы утверждали, что романтика как форма была чисто западной, а «русская почва» была «не подходящей средой для развития любовных историй, которые заканчиваются счастливо (и должным образом)» (как сообщалось в Читающей России ). 180, сноска 45).Исследователи из Российской национальной библиотеки в 2014 году поддержали такие взгляды, отметив:

По-видимому, англо-саксонская культура более приспособлена к возникновению и развитию такого рода литературы: наблюдаемый в ней баланс искренности и сдержанности нарушается в любой другой культуре, в результате чего возникают либо эротические (Франция, Италия), либо сентиментальные (Германия) ) романы — другими словами, совершенно другой жанр. Точно так же русские любовные романы становятся либо криминальными, либо психологическими.( Читаущая Россия 180, фн. 45)

Примечательно, что ни криминальные, ни психологические романы обычно не заканчиваются идеальной романтической гармонией и обязательствами. [Конец страницы 5]

Отчасти, конечно, русский роман отличается от своего западного предшественника тем, что на него повлияли как отечественные, так и иностранные тексты и жанры. Шаблонные соцреалистические сюжеты о женщинах-героях, преодолевающих препятствия и помогающих строить социализм по одному заводу или трактору, городские романы Юрия Трифонова и, самое главное, высокая литературная женская проза позднесоветского периода таких авторов, как Наталья Баранская и Я. Грековой, в которой описывалась повседневная жизнь обычных русских жен и матерей, все смешалось с новой импортированной формой любовной прозы, чтобы создать гибридный жанр (о «главном сюжете», очевидном в большинстве соцреалистических романов, см. Кларк; о русской женской прозе и поэтику повседневности см. у Сатклиффа). Такие романы, как правило, подчеркивали борьбу героини (на работе, на поле боя или против суровых реалий советской внутренней экономики — в зависимости от типа книги). В той мере, в какой романтическая любовь вообще фигурировала в них, она обычно играла второстепенную роль: была наградой за упорный бой, а не основным мотивом или целью героини.

Хотя за последние двадцать пять лет коренные русские романы, возможно, приблизились к своим западным эквивалентам, и теперь, безусловно, часто встречаются романы со счастливым концом в западном стиле, различия сохраняются. Романы, выпущенные в виде романов некоторыми из самых популярных русских писателей в этой категории, например, Татьяной Веденской и Екатериной Вильмонт, содержат сюжеты, в которых герой появляется только на 69% сюжета, а героиня циклически повторяется. романы с несколькими женатыми мужчинами, прежде чем найти пару на всю жизнь, герой сыграл неблагородную роль в деле об опеке, прежде чем сделать предложение (подкуп свидетелей, чтобы поддержать заявления отца-алкоголика, изгоя), или главный женский персонаж остается в противоречии со своим романтическим выбором. даже в конце романа — все сюжетные элементы, не поддающиеся ожиданиям преданного читателя западного романа («Веденская», «Девушка с амбициями »; Н.Миронова, В ожидании Айвенго ; Вильмонт, У меня живет жирафа ).

Некоторые отличительные черты русской романтической литературы, несомненно, отражают реальные культурные различия и влияние отечественной литературы, но, вероятно, свою роль играет сохраняющаяся нестабильность в том, как в России определяется сама категория. Хотя любовная литература вот уже двадцать пять лет представляет собой один из самых популярных сегментов российского книжного рынка, уступая место в художественной литературе лишь детективным романам и классике, в русском языке до сих пор нет для нее общепринятого термина (Макарова, «Любовный Роман», 71). Фразы « любовные романы » (любовные романы), « женские романы » (женские романы) и « сентиментальные романы » (сентиментальные романы) взаимозаменяемы для обозначения категории. В 2017 году «Книга.com», один из ведущих интернет-магазинов книг на рынке русской эмиграции в США, использовал термин « сентиментальные романы » для физических копий и « любовные романы » для своих электронных книг. книжный раздел. Вместе термины « любовные романы », « женские романы » и « сентиментальные романы » охватывают не только западные любовные романы, но и целый ряд родственных материалов, которые на Западе могут быть классифицированы как « цыпленок лит» или «женская литература», а также все русские произведения, в чем-то похожие.[3] Примечательно, что Людмила Улицкая, возможно, самый широко известный автор высокой литературы в России сегодня, отмечала в интервью, что она публикует свои работы в «Эксмо», ведущем российском издателе как массовой, так и любовной литературы, потому что считает это способ охвата более широкой аудитории (Сатклифф 134). В российских книжных магазинах ее книги обычно стоят на полках рядом с любовными романами.

Потому что ни один онлайн-дистрибьютор не доминирует в России так, как Amazon в США.S. и отзывы читателей разбросаны, а не сосредоточены на крупных сайтах, [End Page 6] поиск информации об авторах и названиях пугает. Немногие авторы романов в России присутствуют в социальных сетях; многие действуют эффективно анонимно, даже не размещая биографии на веб-сайте своего собственного издателя. Возможно, у них мало финансовых стимулов для этого: до 92% скачиваний книг в России являются пиратскими, а популярные названия часто появляются в Интернете в нелегальных копиях, прежде чем попасть в книжные магазины, поэтому написание книг даже для очень известных авторов приносит прибыль. возмутительно мало денег (Руссо; «Саймон Данлоп»; Книжный рынок России 82; «Почему питерские литературные»).Интернет, который способствовал буму русской романтической фантастики, начавшемуся в середине 1990-х годов, облегчая для новых писателей распространение популярных романов и облегчение для читателей их открытия, наоборот, в некотором смысле сдерживает развитие жанра, для большинства авторов невозможно получить прибыль.

Кроме того, писатели-романы, возможно, пользуются в России еще меньшим уважением, чем на Западе: запретительное отношение к чтению, восходящее к советскому периоду, при Путине все больше возрождается.На форумах и конференциях в последние годы деятели российской культуры неоднократно выражали озабоченность тем, «что основной функцией книг» стала «развлекательная», нередко выделяя любовные романы за специфический позор (Ческис). Например, Александр Кибовский, начальник Департамента культуры города Москвы, в марте 2016 года прокомментировал политику комплектования библиотек следующим образом:

Всегда будет читательский спрос на литературу, такую ​​как любовные романы. Ничего не имею против методических рекомендаций, книг на темы типа «Как удержать сбежавшего мужа.Это тоже, наверное, полезная информация. Есть спрос и на такую ​​литературу. Но все мы говорим, что библиотеки — это центры распространения качественной информации. Не надо подыгрывать читателям: у библиотек более высокая миссия. По этой причине библиотеки не должны [ниже себя] конкурировать по качеству с сетями книжных киосков. («Кибовский»)

«Год литературы», кампания 2015 года по популяризации литературы и чтения, санкционированная президентом Путиным и активно продвигаемая в российских СМИ, в частности, полностью сосредоточенная на классике и современной высокой литературе («божественная литература»).Теперь это ежегодное мероприятие, оно в значительной степени сохраняет этот акцент на высокой, а не на массовой литературе.

Фрагментация российского рынка, отсутствие информации об авторах и названиях, безудержное пиратство и пренебрежительное отношение к любовным романам в русской культуре, вероятно, играют определенную роль в препятствовании консолидации жанра. Даже сейчас, спустя двадцать пять лет после того, как романтическая литература появилась на российском рынке, почти любой современный русскоязычный роман с центральным женским персонажем и романтическим элементом может продаваться как часть этой категории. Тем не менее оригинальные русские романы постепенно завоевывают популярность у читателей. Коренные русские писатели-романы, такие как Екатерина Вильмонт, теперь регулярно присоединяются к популярным западным авторам (Джоджо Мойес, Э.Л. Джеймс, Нора Робертс, Элоиза Джеймс) в списках бестселлеров ( Книжный рынок России 65 ; см. Также Статистические показатели за 2012-2017 гг.) . Не исключено, что со временем продажи отечественных русских романов превзойдут продажи иностранных переводов, как это было в случае с детективными романами, хотя до сих пор этого не произошло.В 2016 г. было продано почти в два раза больше экземпляров переводов иностранных романсов, чем оригинальных русских произведений («Выпуск книг»). [Конец страницы 7]

Литературные отсылки в русских любовных романах

Поскольку русская любовная литература как категория остается настолько аморфной, такие произведения редко бывают самореференциальными, как это часто бывает в англоязычных любовных романах. Героини русских любовных романов гораздо реже, чем их американские коллеги, изображаются читательницами, а когда держат книгу в руках, то часто скромно прячут от нас ее корешок.Когда злой двоюродный брат спрашивает героиню Юлии Климовой «, действуй, принцесса!» (Деиствуй, Принцесса!) какие книги она читает, отвечает сначала «Все и вся», а потом уже конкретнее: «Приключенческие романы». Когда ее многозначительно спросили, читает ли она также любовные романы, она, наконец, признается: «И это тоже», но не сообщает подробностей (глава 8, локация 2363-2373). Героиня романа Натальи Доманчук « Не называй меня глупой » — писательница, но рассказы, которые она сочиняет и которые вставлены в роман, относятся к категории ужасов, а не романтики.В «Любовь и предубеждения » (Любовь и предрассудки), историческом романе с викторианским сеттингом, написанном двумя русскоязычными авторами, использующими вызывающий воспоминания псевдоним Эмилия Остен, книги фигурируют только как защитное оружие в сцене близкого изнасилования в библиотека. [4] Помимо названия и псевдонима авторов, которые для российских читателей представляют собой смесь Эмили Бронте и Джейн Остин, никаких ссылок на Остин, автора, которого Памела Реджис называет «мастером любовного романа», не существует. найти (75).Возможно, этому повезло: другой роман того же дуэта, Шелк для истинной леди (Шелк для истинной леди), заимствовал как сюжетные элементы, так и целые отрывки из Золя Дамское наслаждение (Lady.webnice.ru, комментарии читателей об Эмилии Остен). В романе Екатерины Бобровой « Риль: Любовь дракона » (Риль: Любовь дракона), романе об оборотнях драконов, также мало упоминаний о книгах и чтении, если исключить сборники магических заклинаний и начальную обстановку, напоминающую знаменитый Хогвартс. Школа романов о Гарри Поттере .Героини русских романсов могут задаваться вопросом, когда придет их «принц», но обычно они делают это в терминах, которые напоминают стандартные сказки или колонки с советами о свиданиях из женских журналов, а не конкретно романы («Веденская», глава 5, локация 3798–3801, 6643-6648; Корсакова 80; Е. Миронова адрес 1031-1036).

Аллюзии на каноны литературной классики, как русской, так и западной, которые были бы особенно знакомы большинству российских читателей среднего возраста как наследие стандартизированной учебной программы в советских школах; упоминания диссидентских произведений, запрещенных в советский период; и даже цитаты из произведений второстепенных советских писателей встречаются чаще, чем ссылки на любовные романы в русских любовных романах.Например, хотя рассказчик «» Екатерины Вильмонт «Она оказалась блондинкой!» (Нашла себе блондинка!) — писательница, которая надеется превратить устно рассказанную любовную историю молодого знакомого в роман, сама книга пропитана отсылками к классике, а не к любовным романам. Младшая, Таня, сравнивает рассказ о своем бедном сельском детстве с автобиографическим произведением великого писателя-социалиста Максима Горького « Мои университеты » (Мой университет), а также перечисляет запрещенные книги, которые она читала в подростковом возрасте. такие как Солженицын Первый круг (8, 35).В произведении Татьяны Алюшиной « Девочка с проблемами » («Девушка с проблемами») герой и героиня обмениваются цитатами из стихов Леонида Филатова и Корнея Чуковского, известного советского актера, имевшего литературный успех и крупнейшего детского поэта России. соответственно, а также ссылки на советские и американские фильмы и постсоветские телесериалы (61, 155, 101, 159, 203, 304). [Конец страницы 8]

Отсылки к фильмам и телевизионным программам довольно часто встречаются в русских любовных романах.В книге Галины Куликовой « Помолвка на троих » («Одна помолвка на троих») упоминаются «Унесенные ветром », «Шофер мисс Дейзи» и «Призрак оперы », а также цитаты из Николая Гоголя и Гомера. как намеки на Шекспира, Эдгара Аллана По и Александра Дюма. В книге напрямую упоминаются только два автора массовой фантастики: Стивен Кинг и Артур Конан Дойл (62, 117, 171, 200, 232, 235, 308, 148, 192). В фильме Елены Булгановой « Первый холостяк страны » («Первые жены страны»), появившемся в недолговечном сериале «Русский арлекин», выпущенном Центрполиграфом, герой и героиня встречаются на телестанции: он известный актер , и она фанатка с его фотографиями по всей комнате и одержима американским телесериалом Lost .Единственная конкретно упомянутая книга — известный теоретический труд о театре, который героиня читает в рамках своих усилий найти общий язык с героем (локация 600-601).

Нежный плод и Синдром Настасьи Филипповны , два романа, которые я более подробно рассмотрю ниже, в некоторой степени можно отнести к исключениям из общей схемы, которую я обрисовал здесь, поскольку они включают более расширенные ссылки на чтение и книги. чем это характерно для русских любовных романов и хотя бы упомянуть популярную романтическую прозу.В каждом из них также есть ключевая сцена из личной библиотеки героя, в некотором смысле отражающая классический отрывок из «Евгений Онегин» , в котором влюбленная героиня Татьяна Ларина исследует библиотеку одноименного героя в поисках подсказок относительно его истинной природы в том, что он делает. читает и следы от миниатюр, которые он оставляет на полях книг. Однако даже в «Нежный фрукт » и «Синдром Настасьи Филипповны » отсылки к высокой литературе значительно многочисленнее и детальнее, чем к жанру любовной фантастики.

Галина Куликова

Галина Куликова прежде всего известна российскому читателю как автор ироничных детективных романов, но в последние годы она также написала романтические комедии, многие из которых своим тоном и использованием знакомых сюжетных элементов напоминают позднесоветские комедийные фильмы. [5] Ее роман Tender Fruit представляет собой одну из ее первых попыток написать романтическую комедию. Когда он впервые появился в 2009 году, на его обложке были изображены кошка и фрукты, что явно не указывало на то, что это роман; более поздние издания включают обложки с изображением гетеросексуальной пары, а также расширенное название « Соблазнение холостяка» или «Нежный фрукт » — изменения, которые более четко обозначают книгу как любовную фантастику в западном стиле. [6] Все последние издания ромкомов Куликовой четко обозначены в правом верхнем углу обложки фразой «Хорошее настроение гарантировано», которая фактически обещает счастливый конец.

По своей сюжетной линии « Нежный фрукт» напоминает самый популярный российский новогодний фильм всех времен, классический телевизионный фильм 1975 года « Ирония судьбы, или С легким паром» (Ирония судьбы, или С легким паром). !). В книге Куликовой Дмитрий Грушин, профессор физики, не сумевший найти любовь, соглашается по предложению своей племянницы жениться на Любе, ее знакомой, провинциальной библиотекарше.Когда Люба приезжает в Москву, она неправильно читает расплывчатый клочок бумаги с адресом своего будущего мужа и вместо этого оказывается на квартире профессора словесности Дмитрия Астраханцева. Он находится в процессе развода и ожидает, что специалист по биоэнергетике, нанятый его [End Page 9] неверной будущей бывшей женой, изгонит нечистую силу из семейной квартиры. Ее зовут Люда. Возникает большая путаница, отчасти из-за похожих имен главных героев и общей профессии двух любовных увлечений мужчин.Однако в конечном итоге Астраханцев и Люба находят романтическое счастье, как и Дмитрий Грушин, профессор физики, и Люда, специалист по биоэнергетике.

Профессора университетов и библиотекари представляют профессии, которые пользовались престижем в советский период из-за их связи с высокой культурой, но потеряли большую часть своего статуса и экономической безопасности в постсоветской России. Хотя Куликова изображает своих главных героев странно экономически благополучными, учитывая постсоветский контекст ее работы, в ранних сценах она предполагает, что ценности и привычки таких интеллектуалов расходятся с некоторыми аспектами постсоветской культуры.Впервые мы видим тридцатипятилетнюю героиню Любу, сидящую в кафе со своим другом Федором и обсуждающую свою последнюю романтическую неудачу. «Вся проблема в том, что ты работаешь в библиотеке, — услужливо объясняет Федор. «Постоянное чтение книг мешает женщине выполнять свою роль представительницы слабого пола. […] Ты окружен [книгами], что делает тебя старомодным» (58). Оставшись одна в дамской комнате после разговора, Люба ругает себя за то, что увлеклась любимыми романтическими рассказами и поверила, что с ней может случиться что-то исключительное.Отчаяние побуждает ее принять нетрадиционное предложение подруги рассмотреть вопрос о браке по расчету (61).

Войдя в квартиру профессора литературы Дмитрия Астраханцева, Люба сразу же впечатляется его обширной личной библиотекой. «До нее она видела очень редкие издания русской и зарубежной классики — она в них хорошо разбиралась. А также книги по искусству, целая коллекция старых сказок и современных бестселлеров в авангардных обложках, тщательно отобранных и расставленных по жанрам» (132).Еще до того, как Дмитрий понимает, что Люба не та, за кого он ее изначально принял, их общая любовь к книгам устанавливает прочную связь между ними. Когда он перефразирует отрывок из книги Тани Хафф «Цена крови », она сразу определяет источник цитаты и спрашивает: «Вам нравятся романы о вампирах?» Он осторожно отвечает: «Ну, вообще… В них есть некий шарм. Они полны страсти…» Затем он с тоской думает про себя:

Ни одна из женщин, которые ему нравились, никогда не была в состоянии победить Пруста и не знала, кто такие антистрафордианцы.Трудно было поверить, что специалист по биоэнергетике, появившийся из ниоткуда […], тоже мог распознавать цитаты на лету. Но, может быть, так было только с определенными видами книг? (135-136)

Затем он испытывает ее, цитируя стихотворение, бранящее лживость и подлость: «’Так часто невозможно сказать, / Какой замысел скрывается в наших душах / Даже бремя предательства не тягостно / Когда оно остается тайной’ — вы когда-нибудь пересекали эти линии? Когда Люба тут же читает по памяти следующий отрывок стихотворения и называет первоисточник — антологию, которая, как нам говорят, была издана в 1999 году несуществующим издательством «СПЛИН», — Астраханцев понимает, что, возможно, он нашел свою настоящую любовь. -матч (136).На самом деле, хотя стихотворение представлено в «Нежный фрукт » как образец бутик-издания высокой литературы, оно было написано самой Куликовой (Куликова, «Ваш e-mail»). Теперь он переживает вторую жизнь в Интернете, где относительно часто появляется на форумах, собирающих любимые цитаты и стихи читателей, хотя источник редко указывается (см., например, форумы Кинозал ТВ).

Литература и книги являются ключевыми пробными камнями как для второго героя романа Куликовой, так и для первого.Дмитрий Грушин, профессор физики, понимает, что влюблен в специалиста по биоэнергетике Люду, только после того, как она сбежала из его квартиры. В поисках ее он идет на квартиру Дмитрия Астраханцева и выпрашивает информацию: «Вы ученый-гуманитарий, — умоляет он Астраханцева, — не привила ли вам мировая литература некоторое сочувствие к чувствам других? Не читали ли вы, профессор, таких замечательных произведений, как «Дама с собачкой» и «Евгений Онегин »? Неужели Пушкину, солнцу русской поэзии, не удалось растопить твое ледяное сердце?» (261) Слова Грушина имплицитно делят человечество на две существенные категории: на тех, кто знает и ценит литературу и потому понимает любовь и утрату, и на души подлые и лживые, как те, что описаны в стихотворении, которое читали вместе Люба и Астраханцев, а также как астраханцевские неверные супруг.

Неудивительно, что искренность и теплоту чувств Куликова отождествляет с любовью к литературе. В позднесоветских романтических комедиях, которые, кажется, перекликаются с ее романом, часто фигурировали образованные бета-герои и героини (инженеры, хирурги, школьные учителя) и аналогичным образом использовались отсылки к литературе. Романтические пары собирались вместе над балладами с классическими стихами в качестве текстов и просматривали библиотеки друг друга, как это часто делают герои и героини западных любовных романов (см., например, Ирония судьбы ).Что поразительно — и радикально для русской литературы — так это включение Тани Хафф, чьи книги не совсем романтические, но уж точно популярные, наряду с Пушкиным и Чеховым в список литературных увлечений, разделяемых Куликовой, профессором литературы и библиотекарем. Более того, цитата из Хаффа — первое литературное произведение, связывающее Астраханцева и Любу, что, возможно, дает ему преимущество. Это предполагает, по крайней мере, некоторое противодействие запретительному отношению к чтению, которое в значительной степени презирало популярную художественную литературу как изначально вульгарную и низкокачественную. Включение Хаффа подразумевает, что популярные жанры, а также классика могут взращивать душу, и подтверждает наличие таких названий в личных библиотеках и моделях чтения представителей даже солидных интеллектуальных профессий.

Наталья Миронова

Вторая писательница, которую я обсуждаю, Наталья Миронова, использует в своих романах смесь отсылок как к классической литературе, так и к популярным жанрам таким образом, что достигается аналогичный, но более нюансированный эффект.Перед безвременной кончиной в 2012 году в возрасте 62 лет Миронова перевела на русский язык книги Норы Робертс и Сандры Браун, а также сама написала шесть любовных романов. В лучших из них Миронова соперничает с Людмилой Улицкой в ​​ее литературной изощренности и детальном изображении как позднесоветской, так и ранней постсоветской жизни. Это нигде так не проявляется, как в романе Мироновой «Синдром Настасьи Филипповны ». Название этого произведения отсылает, пожалуй, к самому известному ущербному женскому персонажу во всей русской литературе, эффектно саморазрушительной героине романа Достоевского « Идиот », которая в детстве подверглась сексуальной эксплуатации и ушла наполненной ненавистью и ненавистью к себе. что она не могла принять даже окончательный конец сказки для себя — замужество за богатым и добрым принцем — вместо того, чтобы погрузиться во тьму и насилие.Настасья Филипповна у Достоевского в конце концов встречает свою смерть от руки ревнивого, жестокого любовника, которого она ошибочно полагает достойным. Вторя персонажу Достоевского, и героиня романа Мироновой, и ее мать, ключевой второстепенный персонаж, в подростковом возрасте стали жертвами групповых изнасилований. Роман Мироновой описывает последствия этих травм, прежде чем провести каждую женщину через процесс выздоровления и к такому счастливому финалу, который был невозможен для героини Достоевского.

Что необычно для русской романтики, мать и дочь Мироновой частично имеют африканское происхождение, и насильственные травмы, которые они переносят, явно идентифицируются как расистские нападения. В русских романах часто фигурируют героини, которых описывают как более темнокожих, чем в среднем, и которые беспокоятся, что в результате потенциальные женихи (или родственники мужа) могут счесть их нежелательными — так же, как «фигуристые» героини с изначально низкой самооценкой изобилуют в американских романах. любовные романы. Например, частично кубинские, частично грузинские и частично цыганские персонажи фигурируют в других романах, которые я читал для этого проекта.Однако немногие русские авторы выходят далеко за рамки поверхностного востоковедческого описания, использующего «горячую южную кровь» в качестве маркера романтической страсти, или глубоко исследуют расовые вопросы, как это делает Миронова (Корсакова 19; см. также Веденскую главу 4, местонахождение 5645- 5648 и Н. Миронова В ожидании Айвенго ). Более того, я не нашел других примеров полуафриканских героинь. Учитывая преобладающий в русской культуре расизм, повествовательный выбор Мироновой очень смел. Подобно роману Дженнифер Крузи «, поспорь со мной, », в котором фигурирует фигуристая героиня, «: Синдром Настасьи Филипповны » кажется созданным для того, чтобы обучать читателей и бросать вызов преобладающим стандартам красоты и предубеждений (о романе Крузи см. Крамер).К сожалению, но не удивительно, что издатель Мироновой постепенно выбеливал женские фигуры на обложках «Синдром Настасьи Филипповны » по мере выхода последующих изданий. [7]

Героиня Мироновой Юлия, как сказано в начале романа, внучка «фестиваля»: ее мать родилась на волне Всемирного фестиваля молодежи и студентов, реального исторического события, собравшего 34 тысячи посетителей из 131 страна в постсталинскую Москву в 1957 году и ненадолго наполнила город энтузиазмом международного братства.«Нет числа юных девиц, — лукаво замечает рассказчик Мироновой от третьего лица, — которые предали свою добродетель во время празднества» (27). Девять месяцев спустя дети смешанной расы, как добавляет рассказчик, во многих случаях были помещены в российские детские дома. Мать Юлии Элла, цвет кожи которой указывал на то, что ее отец, скорее всего, был африканским делегатом Фестиваля, выросла, как мы узнаем, в ужасающих условиях в детском доме, где она столкнулась как с обычным расистским пренебрежением, так и с советским лицемерием.Видеть сотрудников, которые постоянно принижали ее слезами во время показа классической музыкальной комедии 1936 года « Цирк » («Цирк»), изображавшей Советский Союз как убежище от расизма для афроамериканцев, взбесило маленькую Эллу. Групповое изнасилование в четырнадцать лет тремя мальчиками постарше. Она клянется избегать любых связей с мужчинами и посвящает себя учебе, а затем получает стипендию в Московском университете дружбы народов, где в конечном итоге получает докторскую степень. в области африканистики и должность на факультете.У нее короткий роман со своим наставником, сочувствующим женатым преподавателем, с единственной целью забеременеть, но затем она отказывается разрешить ему любой контакт с ребенком, хотя он любит ее, предлагает бросить своего супруга и настаивает на помощи. ее в ключевых случаях. Вместо этого она воспитывает Юлию одна, преодолевая экономические кризисы, последовавшие за распадом Советского Союза, переводя деловые документы.

Когда Юлия, как и ее мать, подвергается групповому изнасилованию одноклассниками из средней школы в результате инцидента на расовой почве, ее мать чувствует огромную вину за то, что не смогла защитить ее.На первых страницах романа Мироновой мы видим итоги этой травмирующей предысторию двух поколений [End Page 12] , которая раскрывается лишь постепенно: взрослая Юлия выбрала карьеру модели высокой моды, потому что это позволяет ей держаться подальше от мужчин — они могут смотреть, но не трогать. Когда к ней подошел влюбленный Даня, инженер по компьютерным системам, она поначалу не могла ему доверять. На протяжении всей длинной центральной части романа он ждет, неоднократно предлагая свою любовь и поддержку, в то время как она, следуя образцу Настасьи Филипповны Достоевского, скатывается к еще большему самоуничижению, какое-то время работая в стриптиз-клубе, от которого она едва уклоняется. сексуальный хищник.

Долгие попытки Дани снова научить Юлию доверять перемежаются не только сценами, в которых он пытается защитить ее и помогает ей найти ресурсы, необходимые для исцеления, но и повторными ссылками на книги и разговорами о них. Вначале в романе Юлия склонна отмахиваться от мужчин, которых она встречает, бормоча «глупый бык» или как «второсортный свежий осетр» — встроенные цитаты из Анны Карениной и Булгакова «Мастер и Маргарита » соответственно — и она смотрит свысока на героинь любовных романов, которые быстро уступают ухаживаниям героев (201, 207; оригинальные контексты см.: Толстой 323 и Булгаков 205).Рассказчик отмечает:

Вот пусть такой герой с атлетической фигурой и квадратной челюстью попытается заигрывать с Юлией! […] С Юлией его история любви закончилась, не успев начаться. Она не понимала, как женщины могут терпеть мужчин. Ей даже пришло в голову, что любовные романы, возможно, сочиняют мужчины под женскими псевдонимами (219).

И все же Юлия, кажется, тоже мечтает о счастливом конце, который обеспечивают такие истории. Когда она впервые посещает квартиру Дани и видит его обширную библиотеку, большая часть которой, как нам говорят, состоит из сборников стихов, он читает ей по памяти стихотворение Александра Блока 1915 года «Соловьиный сад» («Соловьиный сад»).Юлия гневно требует знать, почему лирика поэта «Я оставила прекрасный сад и его любовь» в конце, и с досадой реагирует, когда Даня объясняет, что хорошие авторы не могут механически управлять судьбами своих персонажей и по требованию обеспечить счастливый конец. «В руках плохого автора, — отмечает Даня, ссылаясь на сюжет «Анны Карениной» , — Вронский женился бы на Анне, и жили бы они счастливо в Италии, а Каренин присматривал бы за детьми в Петербурге» (241-242). .

Конечно, ирония в том, что в очень хорошей книге Мироновой мы получаем именно такую ​​переработанную сюжетную линию — версию «Идиот », в которой Настасья Филипповна спасается и выходит замуж за своего принца. Сидя в ресторане с Даней после посещения его квартиры, Юлия понимает, что они с матерью замкнули себя стеной, не пуская в свою жизнь даже хороших людей. Однако место их уединения — в отличие от соловьиного сада, дававшего блоковскому лирическому I передышку от непосильного труда и романтического счастья, пусть и ненадолго, — не содержит ни красоты, ни покоя.«Это она и ее мать разбивали осадочные породы и тащили их к железной дороге» (249). Осознав это, Юлия рассказывает Дании свою историю и начинает терять бдительность. Хотя Юлии требуется время и помощь психиатра, чтобы научиться доверять, эта сцена приводит ее в движение к счастливой кульминации романа, двойной свадьбе Юлии и Дании и родителей Юлии, где группа играет «Some Day My Prince Will». Приходи» из Белоснежка , когда две пары вальсируют.После замужества Юлия проходит прослушивание в престижную Российскую академию театрального искусства и читает пронзительное стихотворение Марины Цветаевой 1934 года о жизни в ссылке «Тоска по родине». В своем странном, хриплом голосе, поврежденном при изнасиловании, она умудряется выразить всю отчужденность поэта, и все же находит себя обнимаемой и приветствуемой (429). Она приобрела дом и обширный круг любящих друзей, способных принять ее расу, о которых она всегда мечтала.В эпилоге Юлии, ныне театральной звезде, предлагается сыграть в фильме Достоевского « Идиот ». Когда ее мать слышит эту новость, она предостерегает Юлию: «Я просто прошу тебя: не играй в себя. Вы знаете этот мотив; это твоя роль, но это не ты», и Юлия может уверенно ответить: «Да, мама. Это не я. Я это давно понял» (443). Она освободилась от кодов классической литературы и теперь обитает в другом жанре — романе, который допускает по-настоящему счастливый конец.

Роман Мироновой читается почти как коллективная терапия: он дает положительное художественное разрешение одной из самых разрушительных сюжетных линий русской литературы девятнадцатого века и некоторых наиболее очевидных недостатков России конца двадцатого и начала двадцать первого века: расизма и сексуальное насилие, которое процветало, несмотря на лозунги равенства и братства. В романе эти проблемы и ставятся, и решаются литературно, в отношении к Достоевскому, Блоку и Цветаевой, и посредством счастливого финала традиционного любовного романа.

Романтическая фантастика без сообщества романтической фантастики

И Галина Куликова, и Наталья Миронова были знакомы с традицией западного романса еще до того, как сами начали писать романсы. Миронова, как отмечалось ранее, переводила произведения некоторых из самых известных американских авторов романов, что дало бы ей прекрасную возможность впитать условности жанра. В переписке со мной по электронной почте Куликова сделала следующие комментарии о своих личных привычках чтения и истории:

В свое время я прочитала очень много любовной литературы, в том числе все доступное [на русском языке] Сандры Браун, но потом мое внимание остановилось на творчестве двух авторов: Джудит Макнот и Сьюзен Элизабет Филлипс.Я покупаю их книги, как только в наших книжных магазинах появляются переводы. Я не очень люблю романсы русских авторов; Я читала только книги своей подруги Екатерины Вильмонт, но любовными романами я бы их не назвала, а просто прозой о любви. Ирина Муравьева тоже прекрасно пишет о любви, но ее произведения во многом трагичны. Читаю Татьяну Устинову. Ее детективные романы содержат сильные любовные истории. (Куликова, «Ваш e-mail»)

Такие комментарии предполагают, что мы не должны предполагать, что русские любовные романы отличаются от своих западных предшественников, потому что их авторы незнакомы с условностями, которые управляют западной формой любовной фантастики.Русские любовные романы появились в ответ на успех британских и американских романов, а переводы импортных книг и сегодня продолжают оказывать сильное влияние на рынок, о чем свидетельствует их доминирующее положение в продажах. Другие факторы, однако, также влияют на типы романтических повествований, которые предпочитают писать российские авторы, и сыграли важную роль в процессе одомашнивания, которому подверглась романтическая литература с момента выхода на российский рынок. К ним относятся собственные литературные и культурные традиции России, экономика книгоиздания в России, особенности группировки и продажи книг в магазинах и в Интернете, укоренившиеся социальные предубеждения и отношение к чтению.

Литературные аллюзии в романах работают лучше всего, когда целевая аудитория книги знает достаточно, чтобы понять ссылки хотя бы на базовом уровне. Как отмечает Тамара Уайт, отсылки к Шекспиру особенно хорошо работают в англоязычных любовных романах, потому что они нравятся многим высокообразованным читателям романов и в то же время не отталкивают тех, у кого нет формального образования: «Шекспир легко доступен в массовой культуре» ( 220). Точно так же в западной любовной фантастике популярны ссылки на поджанры любовной фантастики и даже на конкретных авторов и названия, потому что поклонники и авторы представляют собой часть стабильного сообщества, имеют общие ориентиры и энтузиазм и могут быть связаны с одними и теми же именами.Наставничество со стороны профессиональных ассоциаций, таких как «Американские писатели-романтики», и энтузиазм фанатов, сопровождающий такие события, как съезд «Романтические времена», играют важную роль в информировании как писателей, так и читателей об условностях, которыми руководствуются романы, истории жанра, идентичность его светил и границы его поджанров — все это способствует высокой степени самореферентности.

В России, где любовная литература остается аморфной формой и где поклонникам и писателям не хватает общих пространств для изучения и обсуждения жанра, самореферентность не имеет смысла.Не существует четкого канона светил, на которых могут ссылаться авторы, и труднее предсказать, какие аллюзии на романтику могут быть значимы для читателей, которые могут даже не понимать основных условностей жанра или того, где романтическая фантастика начинается и заканчивается как категория. Если Екатерина Вильмонт, самая продаваемая российская писательница в жанре русской любовной фантастики, как это определено в онлайн-магазинах и физических книжных магазинах страны, , а не , писательница-любовник, то кто? Учитывая неопределенность жанра, неудивительно, что немногие русские романы настолько самореференциальны, как это часто бывает в американских любовных романах.Конкретные ссылки на названия романов, авторов и поджанры встречаются редко; когда русские авторы вообще упоминают любовные романы, то вскользь и в самых общих чертах. Что касается более конкретных литературных отсылок, которые они используют, писатели в значительной степени полагаются на то, что более четко функционирует как общая культурная валюта в современном российском обществе: на классическую литературу, которая теперь снова возрождается в поддерживаемых государством культурных программах и является обязательной частью российской школьной программы, и , в меньшей степени советская художественная литература и поэзия, известные фильмы и популярное телевидение.Эти отсылки важны, поскольку они помогают сделать любовную литературу частью более широкого ландшафта российской культуры и неявно борются с негативными стереотипами, окружающими популярную художественную литературу и чтение для развлечения. Через них сложнейшие русские любовные романы, в том числе проанализированные выше произведения Куликовой и Мироновой, выступают как потенциальные источники духовного просвещения и душевной теплоты — так же, как произведения Пушкина и Чехова, — а также, возможно, как полигоны для решения мучительных проблем. социальные проблемы, подобные описанным Достоевским и Цветаевой.

Я хотел бы поблагодарить Джули Кэссидей и Хизер Шелл, а также двух анонимных рецензентов за помощь в доработке этой статьи.

[1] Все источники, которые я цитирую, датируют появление большого количества любовных романов в российских книжных лавках и магазинах 1993 или серединой 1990-х годов. Однако отдельные примеры таких произведений появлялись несколько раньше в русском переводе. Российская национальная библиотека в Санкт-Петербурге по закону должна получать по два экземпляра каждой книги, изданной в России. [End Page 15] Из-за хаоса, который сопровождал распад Советского Союза и возрождение частных издательств, его коллекция за 1990-е годы заметно неполна. Тем не менее показателен его фонд произведений иностранных авторов-романсеров, которые рано приобрели последователей в России. Самое старое издание Барбары Картленд в фонде Российской национальной библиотеки датируется 1992 годом, и это единственная книга этого автора, которая имеется в библиотеке с этого года. Библиотека владеет девятью отдельными русскими переводами романов Картленда, опубликованными в 1993 году, и сотнями экземпляров более поздних русскоязычных изданий.Ему принадлежит одно издание романа Джульетты Бензони 1991 года, девять — 1992 года и 131 издание — 1993 года. Самый старый роман Сандры Браун в коллекции датируется 1993 годом.

[2] Конечно, на Западе маркетинговые решения иногда также стирают различия между романами для массового рынка и художественной литературой: как отмечают Уильям Глисон и Эрик Мерфи Селинджер, книжные магазины в Великобритании обычно откладывают романы на полку рядом с обычной художественной литературой (8). .

[3] Аргумент о том, что жанр детективных романов столь же широк в России, см. Непомнящий 167.

[4] Конечно, и в русской, и в западной литературе можно найти много примеров использования одного псевдонима коллективом авторов. В русской литературе, пожалуй, самым известным примером является Козьма Прутков, псевдоним, использовавшийся в 1850-х и 1860-х годах поэтами Алексеем Толстым и Алексеем, Владимиром и Александром Жемчужниковыми.

[5] Об иронических детективных романах см. Beumers 303-305.

[6] Оригинал обложки можно посмотреть на официальном сайте Куликовой: http://galina-kulikova.ru/proizvedenija/nezhniy_frukt/page/1/. Самая свежая обложка размещена на сайте ее издательства Эксмо: https://eksmo.ru/book/soblaznit-kholostyaka-ili-nezhnyy-frukt-ITD595353/.

[7] Оригинальная обложка 2008 года, на которой изображена темнокожая фотомодель, идущая по подиуму с птичьей клеткой в ​​руке, представлена ​​здесь: https://eksmo.ru/book/sindrom-nastasi-filippovny-430121978/. Обложку 2011 года, на которой изображена слегка загорелая женская рука, держащая свадебный букет на фоне белого платья, можно найти здесь: https://eksmo.ru/book/sindrom-nastasi-filippovny-ITD89122/. На обложке 2015 года изображен белый мужчина, держащий на руках белую женщину в свадебном платье на пляже; она размещена здесь: https://eksmo.ru/book/sindrom-nastasi-filippovny-ITD639500/. [Конец страницы 16]

Процитировано работ

Аласутари, П. «Доместикация моделей мировой политики», Ethnologia Europaea , vol. 39, нет. 1, 2008, стр. 66-74.

Алюшина Татьяна. Девушка с проблемами . Эксмо, 2015.

Баркер, Адель Мари. «Фабрика культуры: теоретизирование популярного в старой и новой России». Потребление России: популярная культура, секс и общество после Горбачева , под редакцией Адель Мари Баркер, Duke University Press, 1999, стр. 12–45.

Боймерс, Биргит. Поп-культура Россия!: Медиа, Искусство, Стиль жизни . АВС-КЛИО, 2005.

Блейк, Лекси. Только для его глаз . DLZ Entertainment, 2017.

Блай, Мэри. «О популярном романе Дж.Р. Уорд и пределы исследования жанров». Новые подходы к популярной любовной фантастике: критические очерки, под редакцией Сары С.Г. Франц и Эрика Мерфи Селинджера, McFarland, 2012, стр. 60-72.

Боброва Екатерина. Риль: любовь дракона . Мультимедийное издательство Стрельбицкий, 2016. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Булгаков Михаил. Мастер и Маргарита . Перевод Ричарда Пивера и Ларисы Волохонской, Penguin Books, 1997.

Булганова Елена. Первый жених страны . Издатель неясен, n.d. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Капель, Анник. «Романсы арлекинов в Западной Европе: культурное взаимодействие романской литературы». European Readings of American Popular Culture , под редакцией Джона Дина и Жан-Поля Габилье, Greenwood Press, 1996, стр. 91-100.

Чейз, Дина и Вайолет Вон. «Информационные бюллетени, предыстория и другие стратегии инди-маркетинга», Американская конвенция писателей романов, 2016 г., Сан-Диего, запись сеанса в формате MP3 доступна в RWA.

Черняк Мария. «Русская романтическая проза». Чтение для развлечения в современной России: постсоветская популярная литература в исторической перспективе , под редакцией Стивена Ловелла и Биргит Мензель, Verlag Otto Gagner, 2005, стр. 151-72.

Ческис Мария. «Забытая книга: 44% русских не читают книги». Университетская книга , 13 ноября 2013 г., http://www.unkniga.ru/news/2217-zabytaya-kniga-44-rossiyan-ne-chitayut-knig.html. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Читающая Россия на рубеже тысячелетий: По материалам исследовательского проекта «Чтение в библиотеках России». Научные очерки , Издательство «Российская национальная библиотека», 2014.

Кларк, Катерина. Советский роман: история как ритуал . 3 ^rd ed., Indiana University Press, 2000.

Дэйр, Флора. Альфа-инопланетянин . Самоиздание, 2015 г. Электронная книга Kindle.

Доманчук Наталья. Не зови меня дурой .Самоиздание, 2015. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Сайт Эксмо . Издательство Эксмо, н.д., https://eksmo.ru. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Флеш, Джульетта. Из Австралии с любовью: история современной австралийской популярной мелодрамы Романы . Книги Кертинского университета, 2004.

Франц, Сара С.Г. и Эрик Мерфи Селинджер. «Введение: новые подходы к популярной романтической фантастике». Новые подходы к популярной любовной фантастике , под редакцией Сары С.Г. Франц и Эрик Мерфи Селинджер, McFarland, 2012, стр. 1-19.

«Бог Литературы в России 2015», б/д, http://tvkultura.ru/brand/show/brand_id/59077/. По состоянию на 1 марта 2019 г.

[Конец страницы 17]

Греско, Пол. Торговцы Венеры: Внутри Арлекина и Империи Романтики . Дождевой берег, 1996.

Глисон, Уильям и Эрик Мерфи Селинджер. «Введение.» Любовная литература и американская культура: любовь как практика свободы, под редакцией Уильяма Глисона и Эрика Мерфи Селинджера, Routledge, 2016, стр.1-21.

Харбер, Кристин и др. «Building an Audience (self-publishing)», Американская конвенция писателей романов, 2016 г., Сан-Диего, запись сеанса в формате MP3 доступна в RWA.

Хартнеди, Шарлин. Водяной дракон: Охота на невесту, книга 2 . Самоиздание, 2016.

Ирония судьбы . Режиссер Эльдар Рязанов, 1 канал, телефильм 1976 года.

«Кибовский призвал столичные библиотеки не заигрывать с читателями». Университетская книга , 18 марта 2016 г., http://www.unkniga.ru/news/5699-kibovskiy-prizval-stolichnye-biblioteki-ne-zaigryvat-s-chitatelyami.html. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Страница форума Кинозал ТВ «Наши любимые стихи», 2 июля 2012 г. – 14 августа 2012 г., http://forum.kinozal.tv/showthread.php?t=65825&page=148. По состоянию на 1 мая 2019 г.

Климова Юлия. Деиствуй, Принцесса! Издатель неясен, n.d. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Kniga.com для печатных книг, без даты, http://www.kniga.com/books/. По состоянию на 20 апреля 2017 г.

Книга.com для электронных книг, б/д, http://www.kniga.com/books/Russian-eBooks.asp?. По состоянию на 20 апреля 2017 г.

Книжный рынок России: Состояние, тенденции, и перспективы развития. Отраслевой документ , Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям, 2016, http://www.unkniga.ru/images/docs/2016/doklad-kn-rynok-2016.pdf. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Корсакова Татьяна. Миллионер из подворотни . Э, 2016.

Куликова Галина.Официальный сайт, б/д, Galina-kulikova.ru. По состоянию на 1 марта 2019 г.

–Одна помощь на троих . Эксмо, 2014.

— Соблазнить холостиака или Нежный фрукт . Эксмо, 2015.

— «Ваш e-mail мой взяли на сайте; вопросы от американской филологии», электронное письмо, полученное Эмили Д. Джонсон, 12 июня 2017 г.

Крамер, Кира. «Получить, состариться и накормить: культурное сопротивление романтических героинь Дженнифер Крузи». Журнал популярных романских исследований , том.2, выпуск 2, 2012 г. -кира-крамер/. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Lady.webnice.ru, дамский онлайн-клуб, комментарии читателей об Эмилии Остен, 13-16 сентября 2010 г., http://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?t= 9547. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Ловелл, Стивен. Русская читательская революция: печатная культура в советскую и постсоветскую эпохи .Издательство Св. Мартина, 2000.

Макарова А.Г. Любовный роман и его читатели // Чтение в библиотеках России: Информационное издание . Вып. Т. 6: Развлекательное чтение в библиотеках, Российская национальная библиотека, 2007. С. 71-89.

—. «Романы о любви: Обзор изданий и серий», Чтение в библиотеках России , вып. Т. 6: Развлекательное чтение в библиотеках, Российская национальная библиотека, 2007. С. 90-99.

[Конец страницы 18]

Марголис, Джуди.«Роман с Востоком: Арлекин (вздыхает), крупнейшее в мире издательство романов (трепещите), соблазняет новую обширную аудиторию читателей от Будапешта до Варшавы (вздох)». Отчет о деловом журнале, vol. 8, нет. 6, декабрь 1991 г., стр. 57-60.

Маркерт, Джон. Издательский роман: история индустрии с 1940-х по настоящее время . Макфарланд, 2016.

Миронова Елена. Воровка . Издатель неясен, n.d. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Миронова Наталья. Синдром Настасьи Филипповны . Э, 2016.

— В ожидании Айвенго . Э, 2015.

Непомнящий, Екатерина, Теймер. «Рынки, зеркала и беспредел: Александра Маринина и восхождение нового русского детектива». Потребление России: популярная культура, секс и общество после Горбачева , под редакцией Адель Марии Баркер, Duke University Press, 1999, стр. 161-91.

Осборн, Лори Э. «Роман с бардом». Шекспир и присвоение , под редакцией Кристи Десмет и Роберта Сойера, Routledge, 1999, стр.127-49.

Остен, Эмилия. Любовь и предрассудки . Издатель неясен, n.d. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Шелк для истинной леди. Эксмо, 2012.

«Почему питерские литературные зарабатывают меньше кассиров: стихи и романы они пишут в свободное от основной работы время», 14 сентября 2014 г., МКРУ, Санкт-Петербург, http://spb.mk.ru/articles/2014/09 /18/почему-питерские-литературные-зарабатывают-меньше-кассиров.html. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Полан, Дана.«Короткие встречи: массовая культура и эвакуация смысла». Исследования в области развлечений: критические подходы к массовой культуре , под редакцией Тани Модлески, Теории современной культуры 7, Индиана, UP, 1986, стр. 167-87.

Пушкин Александр. Евгений Онегин . 1825-1832 гг. А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в десяти томах, 4-е изд. Наука, 1978, т. 1, с. 5, стр. 5-184.

Реджис, Памела. Естественная история любовного романа . Издательство Пенсильванского университета, 2003 г.

Ривера, Рокси. Дмитрий: ее русский защитник 2 . Книги ночных работ, 2013.

Российская книжная палата. Статистические показатели по выпуску печатных изданий , 2012-2017, http://www.bookchamber.ru/statistics.html. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Руссо, Гайя. «Электронные книги в России». Russia Beyond the Headlines , 28 июня 2013 г., https://www.rbth.com/multimedia/infographics/2013/06/28/e-books_in_russia_27527. По состоянию на 1 марта 2019 г.

«Саймон Данлоп на Bookmate @ SVOD 2014», 16 июля 2014 г., https://www.youtube.com/watch?v=_Bx1RaXJOso. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Сатклифф, Бенджамин М. Проза жизни: русские писательницы от Хрущева до Путина . Издательство Висконсинского университета, 2009 г.

Толстой Лев. Анна Каренина , Norton Critical Edition, 2-е изд., перевод Мод, отредактированный и отредактированный Джорджем Гибианом, Norton & Company, 1995.

Веденская Татьяна. Девушка с амбициями . Издатель неясен, n.d. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Вильмонт Екатерина. Наша блондинка. Про жизнь и про любовь . АСТ, 2016.

[Конец страницы 19]

— У меня живэт жирафа . АСТ, 2016.

Виванко, Лора. Ради любви и денег: Литературное искусство Арлекин Миллс и роман о благе . Электронные книги по гуманитарным наукам, 2011.

«Выпуск книг и брошюр по тематическим разделам в 2016 г.(01.01.2016-31.12.2016)», Статистические показатели 2016 года , н. д., http://www.bookchamber.ru/statistics.html. По состоянию на 1 марта 2019 г.

Уайт, Тамара. ««Совершенство, которого искренне желают»: Шекспир в популярных исторических романах». Новые подходы к популярной любовной фантастике: критические очерки, под редакцией Сары С.Г. Франц и Эрика Мерфи Селинджера, McFarland, 2012, стр. 218-28.

Виртен, Ева Хеммунгс. Глобальное увлечение: исследования транснациональных публикаций и текстов.Дело Harlequin Enterprises и Швеция , Elanders Gotab AB, 1998.

Электронные книги цитируются, когда невозможно получить печатное издание.

Приложение

русских любовных романов:

Примечание: Где возможно, я указал дату первого издания, как указано в каталоге Российской национальной библиотеки.

Арсеньева Елена. Ночь на вспаханном поле (Княгиня Ольга) . Впервые опубликовано в сборнике новелл: Арсеньева, Елена. Царица любит не шутя , Эксмо, 2004. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Вещие сны (Императрица Екатерина I) . Впервые опубликовано в Арсеньева, Елена. Царица любит не шутя , Эксмо, 2004. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Алюшина Татьяна. Девушка с проблемами , Эксмо, 2015. Впервые опубликовано в 2013 году издательством Эксмо.

— Двое на краю света , Эксмо, 2014. Впервые опубликовано в 2013 году издательством Эксмо.

Барская Мария. Женщина-Фейерверк . Впервые опубликовано в 2010 году издательством «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Берсенева Анна. Антистерва . Впервые опубликовано в 2005 году издательством «Совершенно секретно». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Вильчинская Мария. Александра и Курт Сеит. Исторический роман . АСТ, 2015. Издание первое.

Боброва Екатерина. Риль: любовь дракона . Впервые опубликовано в 2016 году в виде электронной книги мультимедийным издательством Стрельбицкий.Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Булганова Елена. Моя-мама—Снегурочка . Впервые опубликовано в 2008 г. Центрополиграфом под № 13 в серии «Русский арлекин». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Первые жених страны . Впервые опубликовано в 2007 г. Центрополиграфом под № 11 в серии «Русский арлекин». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Герцик Татьяна. Маленькое недоразумение на даче . Впервые опубликовано в 2008 году Центрополиграфом под номером 1.19 из серии Русский Арлекин. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Трудная дорога к счастью . Впервые опубликовано в 2008 г. Центрополиграфом под № 20 в серии «Русский арлекин». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Доманчук Наталья. Не зови меня дурой . Впервые опубликовано в 2008 г. Центрополиграфом под № 23 в серии «Русский арлекин». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

[Конец страницы 20]

— Роман с мечтой .Впервые опубликовано в 2010 г. Центрополиграфом под № 29 в серии «Русский арлекин». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Форш Татьяна. Черный котель . Е, 2016. Издание первое.

Южина Маргарита. Дуэль на сковородках . Впервые опубликовано в 2013 году компанией «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Кадзи Таня. Русская гейша: тайны обучения: искусство танца, беседы, обольщения — все ради преданной любви . Эксмо, 2015.Первое издание.

Климова Юлия. Деиствуй, Принцесса! . Впервые опубликовано в 2012 году компанией «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Смейся, Принцесса! . Впервые опубликовано в 2014 году компанией «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Здравствуйте, я ваша Золушка! . Впервые опубликовано в 2010 году издательством «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Корсакова Татьяна. Миллионер из подворотни . Е, 2016. Впервые опубликовано в 2007 г. под именем Корсакова Татьяна. Полное погружение , ОЛМА Медиа Групп.

Круз, Мария и Майкл Мар, Успеть вернуться на право . АСТ, 2017. Издание первое.

Куликова Галина. Одна помолвка на троих . Эксмо, 2014. Издание первое.

— Рыбка моя: романтическая комедия . Впервые опубликовано в 2009 г. издательством Астрель АСТ. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Соблазнить холостиака или Нежный фрукт . Эксмо, 2015. Впервые опубликовано в 2009 г. под именем Куликова Галина. Нежный фрукт , Астрель.

Метлицкая Мария. Ее последние герои . Впервые опубликовано в 2014 году компанией «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Миронова Елена. Воровка . Впервые опубликовано в 2007 г. Центрополиграфом под № 3 в серии «Русский арлекин». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Миронова Наталья. Синдром Настасьи Филипповны . E, 2016. Впервые опубликовано в 2011 г. издательством «Эксмо».

— В ожидании Айвенго .Е, 2015. Впервые опубликовано в 2012 г. издательством «Эксмо».

Остен, Эмилия. Любовь и предрассудки . Впервые опубликовано в 2009 году издательством «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Невеста для виконта . Впервые опубликовано в 2014 году компанией «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Тронина Татьяна. Та, кто приходит незваной . Дочери Эвы, Эксмо, 2014. Издание первое.

Вакилова Юлия. Король моего сердца . Впервые опубликовано в 2016 году в виде электронной книги.Самостоятельно опубликовано. Электронная книга Mobi куплена на Amazon.

Веденская Татьяна. Девушка с амбициями . Впервые опубликовано в 2007 году издательством «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Виртуальные связи . Впервые опубликовано в 2012 году компанией «Эксмо». Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

Вильмонт Екатерина. A ia piataia dura . Впервые опубликовано в 2016 году компанией AST. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— Наша блондинка! Про жизнь и про любовь .АСТ, 2016. Впервые опубликовано в 2003 г. издательством Olimp i dr.

— Площадь Лебедянь! . Впервые опубликовано в 2016 году компанией AST. Электронная книга Mobi куплена на kniga.com.

— У меня живэт жирафа . AST, 2016. Впервые опубликовано AST в 2015 году.

— Вафли по-шпионски. АСТ, 2017. Издание первое.

[Конец страницы 21]

Жарков-Куликова и Унту-Барышникова продолжают царствовать

Дмитрий Жарков – Ольга Куликова (Россия) продолжили уверенно царствовать в Лейпциге в субботу.Они снова побили все рекорды, поскольку стандарт чемпионата мира WDSF PD 2019 года ознаменовал их пятый титул чемпиона мира за пять лет и первый в профессиональном дивизионе WDSF. Выдающиеся оценки более 39,2 балла в каждом танце были присуждены паре, а последний танец, квикстеп, принес им почти идеальные оценки, 39,6 из максимальных 40.

Подиум заняло то же трио, что и на чемпионате Европы неделю назад. Николай Дарин – Наталья Середина (МДА) завоевали серебряные медали, а Андрей Мотыль – Екатерина Ким (Россия) завоевали бронзовые медали.Атмосфера как на зрительских трибунах, так и на танцполе к концу нарастала, и судя по результатам, лучшим танцем для всех пар в тройке лидеров оказался квикстеп.

Чжао Пэн – Ван Ци (Китай) заняли четвертое место, Эрос Шаманна – Анна Анжелика Яглинска (Польша) – пятое, а Алессандро Илариони – Аврора Сбарделла (Италия) – шестое.

В Киеве (Украина) молодежный чемпионат мира по десятке среди молодежи 2019 года дал нам представление о том, как создается еще одна страница в книге истории.Владислав Унту и Полина Барышникова (MDA) в этом году выиграли все три европейских юношеских титула (стандарт, латиноамериканская программа, десятка), и пара продолжила свой сильный год, выиграв титул чемпиона мира среди юношей в десятке. Впереди еще два турнира за титул чемпиона мира, и пара уверенно движется к историческим шести из шести титулов в 2019 году.

Герман Пугачев — Ариадна Тишова (Россия) завоевали серебряные медали, а Каролис Бурнейкис — Изабель Секайте (Литва) — бронзу.

В нетитульных соревнованиях двумя победителями недели WDSF World Open Latin стали Эдгар Маркос Борхас – Алина Новак (Польша) в Амстердам-Алмере (Нидерланды) и Александру Микулеску Ионут – Андра Пачурар (Румыния) в Киеве (Украина).Победителями WDSF World Open Standard стали Мадис Абель — Александра Галкина (EST) в Амстердам-Алмере и Марко Сирокки — Килин Дора (ROU) в Киеве.

Двумя победителями недели WDSF International Open Latin стали Ларс Олав Эльтервааг – Параскеви Зигури (NOR) в Тренчине (SVK) и Константин Городилов – Доминика Бергманнова (EST) в Пренае (LTU). Победителями WDSF International Open Standard стали Эвалдас Содейка — Иева Зукаускайте (LTU) в Пренае и Матей Штек — Елена Попова (SVK) в Тренчине.

Поздравляем всех победителей и финалистов, в том числе соревнований WDSF Open! Это снова начало недели Большого Шлема, и в этом году в программу включен Чемпионат мира по десяти танцам в Москве (Россия). Кубки мира по рок-н-роллу и буги-вуги также пройдут в субботу, а это значит, что это будет еще одна насыщенная неделя в танцевальном спорте!

YmtbCVmF01w|2019 PD WCH STD I ITV Жарков Куликова, RUS I Лейпциг, GER