Сказка по щучьему велению. Как нарисовать печку карандашом поэтапно Как нарисовать сказку по щучьему велению поэтапно

Ж ил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля.

Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:

Сходи, Емеля, за водой.

А он им с печки:

Неохота…

Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Ну ладно.

Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.

Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:

Вот уха будет сладка!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.

А Емеля смеется:

На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.

Щука взмолилась опять:

Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.

Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.

Щука его спрашивает:

Емеля, Емеля, скажи — чего ты сейчас хочешь?

Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…

Щука ему говорит:

Запомни мои слова: когда что тебе захочется — скажи только:

По щучьему веленью,

По моему хотенью.

Емеля и говорит:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

ступайте, ведра, сами домой…

Только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.

Прошло много ли, мало ли времени — невестки говорят ему:

Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.

Неохота…

Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

По щучьему веленью,

По моему хотенью — поди, топор, наколи дров, а дрова — сами в избу ступайте и в печь кладитесь. ..

Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.

Много ли, мало ли времени прошло — невестки опять говорят:

Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби. А он им с печки:

Да вы-то на что?

Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

Мне неохота…

Ну, не будет тебе подарков.

Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:

Бабы, отворяйте ворота!

Невестки ему говорят:

Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?

Не надо мне лошади.

Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,

По моему хотенью — ступайте, сани, в лес…

Сани сами и поехали в ворота, да так быстро — на лошади не догнать.

А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: «Держи его! Лови его!» А он знай сани погоняет. Приехал в лес:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь…

Топор начал рубить, колоть сухие дерева, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку — такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

поезжайте, сани, домой…

Сани помчались домой.

Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.

Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

ну-ка, дубинка, обломай им бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.

Долго ли, коротко ли — услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.

Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:

Ты — дурак Емеля?

А он с печки:

А тебе на что?

Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.

А мне неохота…

Рассердился офицер и ударил его по щеке.

А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

дубинка, обломай ему бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.

Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого наибольшего вельможу:

Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.

Накупил наибольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, — тогда он все сделает, что ни попросишь.

Наибольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:

Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.

Мне и тут тепло…

Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить,- пожалуйста, поедем.

А мне неохота…

Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

ну-ка, печь, поезжай к царю…

Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь глядит в окно, дивится;

Это что за чудо?

Наибольший вельможа ему отвечает:

А это Емеля на печи к тебе едет.

Вышел царь на крыльцо:

Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.

А зачем они под сани лезли?

В это время в окно на него глядела царская дочь — Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

пускай царская дочь меня полюбит…

И сказал еще:

Ступай, печь, домой…

Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.

А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь заведовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе:

Ступай приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.

Накупил наибольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.

Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю.

Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили.

Долго ли, коротко ли — проснулся Емеля; видит — темно, тесно:

Где же это я?

А ему отвечают:

Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.

А ты кто?

Я — Марья-царевна.

Емеля говорит:

По щучьему веленью.

По моему хотенью —

ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок…

Ветры буйные подули.

Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царев-на вышли из нее.

Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.

А мне неохота…

Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

выстройся каменный дворец с золотой крышей…

Только он сказал — появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом — зеленый сад: цветы цветут и птицы поют.

Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.

Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?

Тут Емеля недолго думал:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

стать мне добрым молодцем, писаным красавцем…

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в ту пору царь ехал на охоту и видит — стоит дворец, где раньше ничего не было.

Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?

И послал узнать-спросить: «Кто такие?»

Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.

Емеля им отвечает:

Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:

Кто же ты такой, добрый молодец?

А помнишь дурачка Емелю — как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я — тот самый Емеля. Захочу — все твое царство пожгу и разорю.

Царь сильно испугался, стал прощенья просит:

Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!

Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье -царевне и стал править царством.

Тут и сказке конец, а кто слушал — молодец.

» По щучьему веленью (Емеля)

ил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля. Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:
— Сходи, Емеля, за водой.
А он им с печки:
— Неохота…
— Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
— Ну, ладно.
Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.
Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку.

Изловчился и ухватил щуку в руку:
— Вот уха будет сладка!
Вдруг щука говорит ему человечьим голосом:
— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.
А Емеля смеется:
— На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.

Щука взмолилась опять:
— Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.
— Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.
Щука его спрашивает:
— Емеля, Емеля, скажи — чего ты сейчас хочешь?
— Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…
Щука ему говорит:
— Запомни мои слова: когда что тебе захочется — скажи только:

По щучьему веленью,
По моему хотенью.

Емеля и говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, ведра, сами домой…

Только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.
Прошло много ли, мало ли времени — невестки говорят ему:
— Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.
— Неохота…
— Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поди, топор, наколи дров, а дрова — сами в избу ступайте и в печь кладитесь…

Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.
Много ли, мало ли времени прошло — невестки опять говорят:
— Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.
А он им с печки:
— Да вы-то на что?
— Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?
— Мне неохота…
— Ну, не будет тебе подарков.
Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:
— Бабы, отворяйте ворота!
Невестки ему говорят:
— Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?
— Не надо мне лошади.
Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, сани, в лес…

Сани сами поехали в ворота, да так быстро — на лошади не догнать.
А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит «Держи его! Лови его!» А он знай сани погоняет.

Приехал в лес:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь…

Топор начал рубить, колоть сухие дерева, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку — такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поезжайте, сани, домой…

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.
Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, дубинка, обломай им бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.
Долго ли, коротко ли — услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.
Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:
— Ты — дурак Емеля?
А он с печки:
— А тебе на что?
— Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.
— А мне неохота…
Рассердился офицер и ударил его по щеке.
А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
дубинка, обломай ему бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.
Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:
— Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.
Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
— Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, — тогда он все сделает, что ни попросишь.
Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:
— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.
— Мне и тут тепло…
— Емеля, Емеля, у царя будут хорошо кормить-поить, — пожалуйста, поедем.
— А мне неохота…
— Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:
— Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

Емеля Щукин, которого все считали слишком мечтательным и нерешительным, изменился как по волшебству, когда познакомился в старинном парке со смешной собачкой по имени Растяпа. А все потому, что он узнал: Растяпа – единственная свидетельница того, как неизвестный человек прятал в парке клад! Разве мог Емеля допустить, чтобы клад нашла странная тетенька, которая подвергала собаку опасным экспериментам – например, водила ее на сеанс гипноза? Емеля взялся за дело вместе со своей бесстрашной подружкой Галкой. В нелегких поисках ребятам пригодилось…

Как принцесса из сказки Кэтрин Коултер

Диллон и Шерлок Савич. Они неразлучны. В вечной — до последнего вздоха! — страстной любви. В расследовании самых опасных, самых запутанных преступлений… Но новое дело Диллона и Шерлок — дело о покушении на убийство богатойнаследницы Лили Фрейзер — превращается дляних в СЕРЬЕЗНОЕ ИСПЫТАНИЕ. Ведь жертва — родная сестра Диллона, а расследование, похоже, может рази навсегда изменить отношения между супругами…

Врачеватель.

Олигархическая сказка Андрей Войновский

Жалеть о бездарно потраченном времени, думаю, и бессмысленно, и бесполезно, и безнравственно, а посему, для меня куда важнее настоящее. Которое очень скоро станет прошлым. Или будущим. Как и эта сказка, написанная по мотивам жизни одного человека и олигарха. И не только… Андрей Войновский

Сказки женского леса Анна Бялко

Сказки, сказки… «Что за прелесть эти сказки!» «Сказка ложь, да в ней намек…» Современный и подчас достаточно жесткий ритм нашей жизни, казалось бы, совершенно не оставляет места для сказок. А так хочется чего-нибудь необычного. В новой книге Анны Бялко «Сказки женского леса» читатель встречается с новым, хотя одновременно и хорошо знакомым, классическим жанром. Современная сказка, городская сказка, фантазийная новелла — называть можно как угодно. Главное — в этих историях привычные зарисовки ежедневных будней уютно разместились рядом с загадочными…

О русском пьянстве, лени и жестокости Владимир Мединский

Люди склонны думать о себе хорошо. Обычно даже лучше, чем они есть на самом деле. Это относится и к целым народам, всегда старающимся сформировать о себе самое положительное мнение. Но только не к русским, с удивительным мазохизмом культивирующим о себе самые негативные стереотипы, причем со ссылкой на классиков: все, мол, «пьют», «воруют» (Карамзин), «ленивы и нелюбопытны» (Пушкин), хотят, чтобы у них, Емель, все было «по щучьему веленью»… Так правда ли это все или мифы? Откуда это пошло? Сами про себя придумали, или подсказал кто? Есть ли у этих утверждений…

Юродивая Елена Крюкова

В русской литературе давно не было такой героини: воплощенной любви, ее великого, высокого священнобезумия. Главная героиня романа, юродивая Ксения, носит черты Ксении Петербургской, Евфросиньи Полоцкой и русских женщин-святых — юродивых Христа ради. Время действия — современность, которая написана автором по-библейски мощно, фантастично, вневременно. Сумасшедшая Ксения связывает собою, как живым мостом, Восток и Запад, исцеляет больных, проповедует на площадях, попадает в больницы и тюрьмы, нигде не теряя счастливого дара любви. Эта женщина,…

Волшебная мясорубка Станислав Буркин

Война порой и детей заставляет брать в руки оружие. Заставляет воевать и гибнуть. А что дальше? Кто сумел не ожесточиться, сохранить добрую, чуткую душу – попадает в добрый мир. Кто не выдержал, поддался злу и жестокости – тем повезет меньше, но и для них не все потеряно. С одной стороны – добро, с другой – зло, как и положено сказке. Дорога от зла к добру легкой не бывает, но она есть. Если вы любите сказки – эта книга для вас. Ну а если нет – почему бы все равно не попробовать? «Роман Станислава Буркина “Волшебная мясорубка” представляет собой какую-то…

Медовый месяц Гвендолин Кэссиди

Взаимная любовь вспыхнула между героями романа с первого взгляда. И были бы они оба счастливы, как в доброй сказке о Золушке, нашедшей своего принца, если бы не существенная разница в возрасте. На фоне красивой светской жизни в изысканном мирке, где женщинам не рекомендуется задумываться о деньгах, поскольку их хватает на любые прихоти, разыгрывается психологическая драма. Два любящих сердца пытаются найти друг с другом общий язык. А это не просто девушке-подростку с ее юношеским максимализмом во всем и взрослому мужчине, познавшему поклонение…

Ева Луна Исабель Альенде

Впервые на русском языке — волшебная книга для женщин! Исабель Альенде — одна из наиболее известных латиноамериканских писательниц — увенчана множеством премий и литературных званий. Начиная с первых романов — «Дом духов» и «Любовь и тьма» и вплоть до таких книг, как «Ева Луна», «Сказки Евы Луны», «Дочь фортуны», «Портрет в коричневых тонах», литературные критики воспринимают ее как суперзвезду латиноамериканского магического реализма. Суммарный тираж ее книг уже превысил сорок миллионов экземпляров, ее романы переведены на три десятка…

Ледяное сердце Златовера Наталия Ипатова

Повесть-сказка «Ледяное сердце Златовера» — пятая из серии «Большое драконье приключение». Каждая из пяти достаточно автономна и представляет собой отдельное законченное произведение. В каждой упоминаются прежние похождения героев, что позволяет всему циклу быть единым. Все события, как между разными сказками, так и внутри одной, связаны строгой логикой. Каждое произведение Н. Ипатовой — это чудесная смесь фэнтези, рыцарского романа и любовной мелодрамы. Попробуйте это на вкус!

Шрек-2 Computers

Шрек- 2 с иллюстрациями из мультфильма Computers

Новеллизация по мотивам одноименного мультфильма производства DreamWorks Pictures. Продолжение приключений Шрека и его друзей. А вы как думали? Если сказка закончилась свадьбой, значит все… «… и стали они жить-поживать, и добра наживать»? Ну, нет! Это возможно с кем угодно, только не со Шреком, не такой у него характер… О том, какие именно приключения ждут Шрека, Фиону, Осла, их старых и новых друзей, вы узнаете из этой книги. Если вы смотрели мультфильм Шрек — 2, — вы обязательно должны прочитать эту книгу, чтобы еще раз пережить радость от хорошей сказки.…

Уж замуж невтерпеж

Сколько раз крали Эредет — главную героиню истории, — чтобы жениться на ней, наверное, она и сама не помнит. А все почему? Да потому, что она — пиктоли, то есть оборотень, обладающий способностью находить и призывать золото. Тот факт, что девятнадцатилетнюю девушку «крали замуж» несколько раз, ее семья тщательно скрывает, тем более все похищения срывались. Но на этот раз удача отвернулась от героини. Нет, от очередного «женишка» ее спас проезжающий/проходящий мимо… ммм… рыцарь? Но, как всегда в сказках — приключения на этом только начинаются.

О хитрой куме-лисе Йозеф Лада

Йозеф Лада — очень известный чешский художник. Ладу хорошо знают не только в Чехословакии, но и далеко за пределами его родины. Немало сил и энергии отдал он чешскому искусству и литературе, и за это ему было присвоено почётное звание народного художника. Он делал рисунки и ко многим детским книгам, которые стали любимыми книгами чешских ребят. Но Йозеф Лада не только делал рисунки к детским книжкам, а и сам писал для ребят. Одной из таких книжек и является сказка-повесть «О хитрой куме-лисе». Это не совсем обычная сказка. Кума-лиса живёт в наши…

ил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий – дурачок Емеля. Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:
— Сходи, Емеля, за водой.
А он им с печки:
— Неохота…
— Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
— Ну, ладно.
Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.
Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку.

Изловчился и ухватил щуку в руку:
— Вот уха будет сладка!
Вдруг щука говорит ему человечьим голосом:
— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.
А Емеля смеется:
— На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.
Щука взмолилась опять:
— Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.
— Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.
Щука его спрашивает:
— Емеля, Емеля, скажи – чего ты сейчас хочешь?
— Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…
Щука ему говорит:
— Запомни мои слова: когда что тебе захочется – скажи только:

По щучьему веленью,
По моему хотенью.

Емеля и говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, ведра, сами домой…

Только сказал – ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.
Прошло много ли, мало ли времени – невестки говорят ему:
— Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.
— Неохота…
— Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поди, топор, наколи дров, а дрова – сами в избу ступайте и в печь кладитесь…

Топор выскочил из-под лавки – и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.
Много ли, мало ли времени прошло – невестки опять говорят:
— Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.
А он им с печки:
— Да вы-то на что?
— Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

Мне неохота…
— Ну, не будет тебе подарков.
Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:
— Бабы, отворяйте ворота!
Невестки ему говорят:
— Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?
— Не надо мне лошади.
Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, сани, в лес…

Сани сами поехали в ворота, да так быстро – на лошади не догнать.
А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит «Держи его! Лови его!» А он знай сани погоняет.

Приехал в лес:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь…

Топор начал рубить, колоть сухие дерева, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку – такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поезжайте, сани, домой…

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.
Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, дубинка, обломай им бока…

Дубинка выскочила – и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.
Долго ли, коротко ли – услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.
Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:
— Ты – дурак Емеля?
А он с печки:
— А тебе на что?
— Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.
— А мне неохота…
Рассердился офицер и ударил его по щеке.
А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
дубинка, обломай ему бока…

Дубинка выскочила – и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.
Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:
— Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.
Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
— Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, – тогда он все сделает, что ни попросишь.
Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:
— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.
— Мне и тут тепло…
— Емеля, Емеля, у царя будут хорошо кормить-поить, – пожалуйста, поедем.
— А мне неохота…
— Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Здравствуйте жители 21 века! Если вы сюда попали, то вы, либо из поколения постарше, либо вам задали в школе по изобразительному искусству тему как рисовать печь. Ведь современному жителю этой планеты скорее захочется изобразить спайдермена, дракулу или ведьму, нежели печку. В скором времени ее удастся увидеть разве что в музее, или самой глухой деревушке. Так что поспешите увидеть и пощупать пока это возможно. А для ценителей сего жанра искусства покажу еще урок о рисовании печи, вот с этой картинки и будем срисовывать: Печка – волшебное многофункциональное устройство, согревающее сердца и души всех живых существ. Она может быть и постелью, и плитой и обогревателем. А в сказках еще и ездит круче всяких . В ряду почета русского человека занимает место сразу же после , зрелищ и . Правда в эксплуатации приходится дорого – постоянно нужно таскать дровишки. Ленивые Емели не смогут позволить себе такую роскошь, разве что у них есть волшебное заклинение По моему хотенью и по щучьему веленью. Или как там было?

В современных домах такой девайс ставят тоже не из рациональных побуждений. Нынче и печь на дровах это просто красивый элемент интерьера. И все равно актуальность она не утратит никогда. Это все что я хотел сказать в защиту светлого доброго вечного, и теперь можем приступать:

Как нарисовать печку карандашом поэтапно

Шаг первый. Внешне это будет похоже на домик, набросаем очертания печки. Рисунок не сложный, да, по правде говоря, детский. Но это ничего, главное передать суть.
Шаг второй. Аккуратно обведем контуры, добавим дровишки, лестницу, скамейку.
Шаг третий. Сотрем вспомогательные линии, добавим деталей на передний план.
Шаг четвертый. Ну и завершающий этап это как всегда наведение красоты. Поправляем все линии, добавляем штриховки, и вот готово:
У нас есть уроки рисования других экстравагантных и не очень вещиц, попробуйте хотя бы изобразить.

Сказка По щучьему веленью. Русская народная сказка. Читать онлайн бесплатно

Сказки

Русская народная сказка

Жил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля.

Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:

— Сходи, Емеля, за водой.

А он им с печки:

— Неохота. ..

— Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

— Ну ладно.

Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.

Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:

— Вот уха будет сладка!

Вдруг щука говорит ему человечьим голосом:

— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.

А Емеля смеется:

— На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладкая.

Щука взмолилась опять:

— Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.

— Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.

Щука его спрашивает:

— Емеля, Емеля, скажи — чего ты сейчас хочешь?

— Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…

Щука ему говорит:

— Запомни мои слова: когда что тебе захочется — скажи только:

По щучьему веленью,
По моему хотенью.

Емеля и говорит:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, ведра, сами домой…

Только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.

Прошло много ли, мало ли времени — невестки говорят ему:

— Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.

— Неохота.

— Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поди, топор, наколи дров, а дрова — сами в избу ступайте и в печь кладитесь…

Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.

Много ли, мало ли времени прошло — невестки опять говорят:

— Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.

А он им с печки:

— Да вы-то на что?

— Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

— Мне неохота…

— Ну не будет тебе подарков.

Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:

— Бабы, отворяйте ворота!

Невестки ему говорят:

— Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?

— Не надо мне лошади.

Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, сани, в лес…

Сани сами и поехали в ворота, да так быстро — на лошади не догнать.

А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: «Держи его! Лови его!» А он знай сани погоняет. Приехал в лес:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь. ..

Топор начал рубить, колоть сухие дрова, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку — такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поезжайте, сани, домой…

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.

Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, дубинка, обломай им бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.

Долго ли, коротко ли — услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.

Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, гдe Емеля живет, и спрашивает:

— Ты — дурак Емеля?

А он с печки:

— А тебе на что?

— Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.

— А мне неохота…

Рассердился офицер и ударил его по щеке.

А Емеля говорит потихоньку:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
Дубинка, обломай ему бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.

Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:

— Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

— Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, — тогда он все сделает, что попросишь.

Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:

— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.

— Мне и тут тепло…

— Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, — пожалуйста, поедем.

— А мне неохота. ..

— Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

— Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, печь, поезжай к царю…

Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь глядит в окно, дивится:

— Это что за чудо?

Набольший вельможа ему отвечает:

— А это Емеля на печи к тебе едет.

Вышел царь на крыльцо:

— Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.

— А зачем они под сани лезли?

В это время в окно на него глядела царская дочь — Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
пускай царская дочь меня полюбит…

И сказал еще:

— Ступай, печь, домой. ..

Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.

А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе;

— Ступай приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.

Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать.

Вельможа положил его в повозку и повез к царю. Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили. Долго ли, коротко ли — проснулся Емеля; видит — темно, тесно:

— Где же это я?

А ему отвечают:

— Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.

— А ты кто?

— Я — Марья-царевна.

Емеля говорит:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок…

Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.

— Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.

— А мне неохота…

Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
выстройся каменный дворец с золотой крышей…

Только он сказал — появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом — зеленый сад: цветы цветут и птицы поют.

Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.

— Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?

Тут Емеля недолго думал:

— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
стать мне добрым молодцем, писаным красавцем…

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в ту пору царь ехал на охоту и видит — стоит дворец, где раньше ничего не было.

— Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?

И послал узнать-спросить: кто такие?

Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.

Емеля им отвечает:

— Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:

— Кто же ты такой, добрый молодец?

— А помнишь дурачка Емелю — как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я — тот самый Емеля. Захочу — все твое царство пожгу и разорю.

Царь сильно испугался, стал прощенья просить:

— Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!

Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Тут и сказке конец, а кто слушал — молодец!

Страница 1 || Страница 2

Иллюстрирование сказки «По щучьему велению»

КОМИТЕТ ПО КУЛЬТУРЕ И ТУРИЗМУ АДМИНИСТРАЦИИ ГОРОДА ТОБОЛЬСКА

МУНИЦИПАЛЬНОЕ АВТОНОМНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«ДЕТСКАЯ ШКОЛА ИСКУССТВ ИМЕНИ А. А. АЛЯБЬЕВА» ГОРОДА ТОБОЛЬСКА
 

 Интегрированный урок изобразительного искусства и литературы

 Тема : Иллюстрирование сказки «По щучьему велению»

 

Подготовила и провела:

Преподаватель изобразительного

искусства МАУ ДО «ДШИ имени А.А.Алябьева» города Тобольска

Камерцель С.В.  

 

                                                               г .Тобольск 2019г

Интегрированный урок изо и литературы .

 Тема: Иллюстрирование сказки «По щучьему велению»

Цели: Познакомить учащихся с понятием иллюстрация и ее основными видами, их значением .

Задачи:

учить передавать динамику событий, действия героев сказки посредством цветовых и тональных контрастов цветной бумаги, способствовать формированию творческого воображения;

Развивать ассоциативно-образное мышление, фантазию, навыки работы с художественным материалом

Воспитывать любовь к истории и культуре.

Оборудование для учеников: цветная бумага, картон, клей, ножницы, краски, фломастеры, кисти.

Оборудование для учителя:

иллюстрация Н.М. Кочергина к сказке «По щучьему велению»,

отрывок из кукольного мультфильма «По щучьему велению»,

компьютер, аудиозапись песни «Емеля» в исполнении В.Сергеевой (Детское Евровидение-2009),

эскиз к сюжетной аппликации, образец сюжетной аппликации.

 

Ход урока:

На сегодняшнем уроке мы с вами познакомимся с новой темой, которая называется «Иллюстрирование». Выполним практическую работу — иллюстрацию к сказке «По щучьему велению». Вам нужно будет вспомнить ваше любимую и хорошо знакомую сказку и на основе ее содержания выполнить иллюстрацию в технике аппликация.

Иллюстрация (от лат. illustratio — освещение, наглядное изображение) — вид книжной графики, её основа. Первоначально рукописи иллюстрировались миниатюрами, выполненными и раскрашенными от руки. После изобретения книгопечатания иллюстрации получили возможность тиражироваться и заняли своё достойное место в книжной графике. Такие книги были очень дорогими и достаточно редкими, недоступными большинству простых людей.

Термин «иллюстрация» можно понимать и в широком, и в узком смысле этого слова. В широком значении это всякое изображение, поясняющее текст. Известно много рисунков, произведений живописи и скульптуры, которые выполнялись на литературные темы, но при этом имели самостоятельное художественное значение. В узком, смысле иллюстрации — это произведения, предназначенные для восприятия в определённом единстве с текстом, то есть находящиеся в книге и участвующие в её восприятии в процессе чтения. Иллюстрации к литературному произведению вместе с ним представляют собой единое целое.. Иллюстрации не самостоятельны и по сюжету, они должны соответствовать содержанию литературного произведения. Они способны обогатить или обеднить его. От художника требуется, чтобы он стал соавтором книги, сделал зримыми идеи и образы писателя, помогая тем самым лучше понять содержание, конкретнее представить эпоху, быт, окружение героев книги. Но это вовсе не означает, что иллюстрация должна быть простым изобразительно-графическим пересказом текста.

Иллюстрации поясняют текст путём демонстрации соответствующего зрительного образа, или активно толкуют текст. Сравните страницы без иллюстрации и иллюстрированные . Иллюстрации помогают ещё до чтения сориентироваться в содержании книги, привлекая читателей.

Как известно, одним и тем же словом «иллюстрация» называют изображения разные по содержанию и форме, по значению для произведения и читателя, по связи между рисунком и текстом, по технике исполнения.

В зависимости от размера и расположения в книге бывают следующие виды иллюстраций: фронтиспис, заставка, полосная иллюстрация (во всю страницу), полуполосная разворотная (на двух страницах), оборочная (небольшой рисунок, окружённый текстом), рисунки на полях.

Рассмотрим подробнее некоторые из них.

Фронтиспис (фр. frontispiece) — заглавная иллюстрация, помещённая на левой половине первого разворота книги, правую сторону которого занимает титульный лист. Фронтиспис является иллюстрацией ко всему литературному произведению. Это, как правило, ассоциативный или обобщённый образ. Иногда здесь помещают портрет писателя или главных героев.

Иллюстрации-заставки помещаются в начале части или главы книги на спусковой полосе вместе с текстом, означают начало одной из частей повествования, обычно находятся вверху страницы и отделяются от текста белым полем. Они помогают читателю сосредоточить внимание на новом материале, эмоционально настроиться на него.

Заставки могут изображать сцену, описанную в начале главы; говорить о главной теме части или главы; показывать место действия или пейзаж, который должен вызвать у читателя соответствующее настроение. Заставки могут быть также предметно-декоративными или символическими.

Заставка как бы маленькая увертюра к тексту, подготавливающая читателя к активному восприятию литературного произведения или главы книги.

Иллюстрации полосные, полуполосные, на развороте, оборочные и рисунки на полях располагаются внутри текста. Выбор формата иллюстрации определяется в зависимости от важности иллюстрируемого события, образа и т. д. Содержание таких иллюстраций обычно имеет прямое отношение к предшествующему или последующему за ними тексту.

Для больших разворотных или полосных иллюстраций выбирают важные события произведения, а менее значимые — изображают на маленьких оборочных иллюстрациях или рисуют на полях .

Иллюстрации во многом определяют архитектонику книги, поэтому необходимо обращать внимание на их ритмичное чередование и равномерную насыщенность ими всего текста.

Иллюстрации-концовки помещают в конце частей, глав или всей книги. Они так же, как и заставки, могут быть сюжетно-тематическими, орнаментально-декоративными или символическими .

Заставки и концовки должны быть выполнены в одном стиле, так как они взаимосвязаны и часто находятся рядом на книжном развороте.

Техника выполнения иллюстраций большое множество. Их можно использовать как самостоятельно, так и сочетать друг с другом .

Характер иллюстрационной системы каждого художника-иллюстратора можно оценивать с позиций того, как он передаёт в иллюстрации две основные категории всякого действия — пространство и время. При рассмотрении индивидуальных особенностей изобразительного языка художнику следует обращать внимание на то, как он ведёт линию и кладёт пятно, какой он получает характер движения, что художник предпочитает, моделируя форму, — линию и пластику или свет и цвет, как строит пространственные планы, как распределяет чёрное и белое, какое значение придаёт силуэту, какими композиционными принципами преимущественно пользуется, как предпочитает передавать характер движения, жестов персонажей и т. д. Часто всё это упрощённо называют почерком художника, хотя было бы правильнее именовать эти особенности индивидуальным стилем.

Сегодня у нас необычный урок изобразительного искусства. Нас ожидает встреча со сказкой.

Удивляется народ

Едет печка, дым идет,

А Емеля на печи

Ест большие калачи.

Чай сам наливается

По его хотению,

А сказка называется

«По щучьему велению»

3. Вводная беседа

– А кто главный герой этой сказки?

– А вы знаете значение этого имени?

– Назовите имя главного волшебного помощника?

(выслушиваются ответы обучающихся)

Наверное, именно встреча со сказочной чудо-щукой изменила коренным образом жизнь Емели.

(Просмотр отрывка из кукольного фильма «По щучьему велению»)

Этот сюжет и будет нашей сегодняшней темой.

Анализ произведений изобразительного искусства

Когда мы открываем книгу с рисунками, то словно попадаем в иной мир. На рисунках оживают ее герои, страны и города, где происходят события. И все, о чем рассказывает автор, делается ближе нам, понятнее.

Иллюстрации Кочергина Николая Михайловича очень самобытны, необычны, но реалистичны. Более 25 лет он посвятил иллюстрированию детской литературы.

Рассмотрим его иллюстрацию к сказке «По щучьему велению».

– Можно ли цветом выделить главного героя в иллюстрации?

– Какие цвета сочетаются между собой всегда ярко, контрастно?

– Назовите эти цвета.

Правильно, это: красный и зеленый, синий и оранжевый, желтый и фиолетовый и их оттенки.

В иллюстрации Н.М. Кочергина такие цветовые сочетания выглядят особенно ярко, выразительно и красиво.

Художник умело подчеркивает главное в композиции, необычность происходящего с помощью цвета.

-Ребята, обратим внимание на эскиз к сюжетной аппликации.

 

 

 

Итак, ребята приступаем к практической части урока.

 

Вам нужно будет прочитать отрывок литературного произведения, которые я вам раздам и на выбор проиллюстрировать отрывок одного произведения .Вот как выглядит примерная работа. Можете пользоваться наглядными пособиями, но только пользоваться, не срисовывать. Проявите фантазию!

Прослушайте инструктаж к практической работе.

1этап.

На первом этапе вам необходимо продумать , представить сюжет произведения , какие предметы и герои будут в нем изображены, подумать как будет располагаться альбомный лист, по горизонтали или по вертикали.

2этап.

На втором этапе вам нужно нарисовать общую форму всех элементов, наметить их контур.

3 этап

Теперь вы создаете эскиз вашей иллюстрации .Тонкими линиями карандаша прорисовываем детали всех предметов, соразмеряя их пропорции. Все предметы, находящиеся вдали, должны быть меньше тех предметов, которые находятся на переднем плане.

4 этап.

Цветовое решение . Вначале все элементы прокройте локальными цветами. Обязательно подбирайте гармоничные цвета. Аккуратненько не набирая много краски (удобнее работать круглой кистью, используя палитру для смешивания красок).

5 этап.

На заключительном этапе выполняем детальную проработку всех элементов, контрастнее выделяем значимые элементы .

Прохожу по классу, корректирую индивидуальные ошибки в работах

Провожу фронтальную работу.

-Демонстрирую удачные линейные рисунки

Остановимся на последовательности работы над аппликацией.

рис.3

1) Вырезаем по контуру предметы сюжета: Емелю, ведра, щуку, прорубь, дома

2 )Если ты можешь, перемещаешь объекты на цветную бумагу методом копирования, вырезаешь детали и наклеиваешь их на картон.

3) Если затрудняешься, вырезаешь предметы, наклеиваешь их на картон, раскрашиваешь красками, а где надо, фломастерами.

4) Дорогу Емели от проруби до деревни, линию горизонта рисуем красками или фломастерами.

6. Самостоятельная работа обучающихся

-Ребята, сегодня мы работаем в парах. Между собой распределяете, кто что делает. Работаем дружно, не теряя времени, четко и аккуратно.

Работа под аудиозапись песни «Емеля»

Итог урока:

1) Выставка работ обучающихся

А теперь продемонстрируйте свои сюжетные аппликации

2) Выводы

– С иллюстрацией какого художника вы сегодня познакомились?

– Что на уроке вам показалось самым интересным?

Знай, от сказки хмурый день светлей,

Знай, от сказки в жизни чудо происходит.

Поделись улыбкою своей,

Пусть она тебе друзей вокруг находит.

Составление сюжетной аппликации русской народной сказки «По щучьему велению». Урок изобразительного искусства в 4-м классе

Цели: учить  передавать динамику событий, действия героев  сказки посредством цветовых и тональных контрастов цветной бумаги, способствовать формированию творческого воображения; развивать эстетическую восприимчивость.

Оборудование для учеников: цветная бумага, картон,  клей, ножницы, краски, фломастеры,  кисти.

Оборудование для учителя: иллюстрация Н.М. Кочергина к сказке «По щучьему велению», отрывок из кукольного мультфильма «По щучьему велению», компьютер, экран, проектор, аудиозапись песни «Емеля» в исполнении В.Сергеевой (Детское Евровидение-2009), эскиз к сюжетной аппликации, образец сюжетной аппликации.

Ход  урока

1. Организация класса

Долгожданный дан звонок,
Начинается урок!

2. Актуализация знаний

Учитель. Сегодня у нас необычный урок изобразительного искусства. Нас ожидает   встреча со сказкой.

Удивляется народ
Едет печка, дым идет,
А Емеля на печи
Ест большие  калачи.
Чай сам наливается
По его хотению,
А сказка называется
(хором) «По щучьему велению»

3. Вводная беседа 

Учитель.

– А кто главный герой этой сказки?

– А вы знаете значение этого имени?

– Назовите имя главного волшебного помощника?

(выслушиваются ответы обучающихся)

Учитель. Наверное, именно встреча со сказочной чудо-щукой изменила коренным образом жизнь Емели.

(Просмотр отрывка из кукольного фильма  «По щучьему велению»)

Учитель. Этот сюжет и будет нашей сегодняшней темой.

4. Анализ произведений изобразительного искусства

Учитель. Когда мы открываем книгу с рисунками, то словно попадаем в иной мир. На рисунках оживают ее герои, страны и города, где происходят события. И все, о чем рассказывает автор, делается ближе нам, понятнее.

Иллюстрации Кочергина Николая Михайловича очень самобытны, необычны, но реалистичны. Более 25 лет он посвятил иллюстрированию детской литературы. Рассмотрим его иллюстрацию к сказке «По щучьему велению».

– Можно ли цветом выделить главного героя в иллюстрации?

– Какие цвета сочетаются между собой всегда ярко, контрастно?

– Назовите  эти цвета.

Учитель. Правильно, это: красный и зеленый, синий и оранжевый, желтый и фиолетовый и их оттенки.

В иллюстрации Н.М. Кочергина такие цветовые сочетания выглядят особенно ярко, выразительно и красиво. Художник  умело подчеркивает главное в композиции, необычность происходящего с помощью цвета.

5. Работа над  новым материалом

Учитель. Ребята, обратим внимание на эскиз к сюжетной аппликации.

– Вспомним  такое понятие, как перспектива.

– А каких видов бывает перспектива?

– Какие правила перспективы вы знаете?

– Назовите предметы,  которые находятся ближе к нам?

– Назовите предметы, которые находятся в отдалении?

Учитель. Эти правила перспективы нам помогут сегодня выполнить сюжетную аппликацию.

– А кто знает, что обозначает слово «аппликация»?

Учитель. Остановимся на последовательности работы над аппликацией.

1) Вырезаем по контуру предметы  сюжета: Емелю, ведра, щуку, прорубь, дома

2 )Если ты можешь, перемещаешь объекты на цветную бумагу методом копирования, вырезаешь детали и наклеиваешь их на картон.

3) Если затрудняешься, вырезаешь предметы, наклеиваешь их на картон, раскрашиваешь красками, а где надо, фломастерами.

4) Дорогу Емели от проруби до деревни, линию горизонта рисуем красками или фломастерами.

6. Самостоятельная работа  обучающихся

Учитель. Ребята, сегодня мы работаем в парах. Между собой распределяете, кто что делает. Работаем дружно, не теряя времени, четко и аккуратно.

7. Физкультминутка

(физзарядка под аудиозапись песни «Емеля»)

8. Итог урока

1) Выставка работ обучающихся

Учитель. А теперь продемонстрируйте свои сюжетные аппликации

2) Выводы

– С иллюстрацией какого художника вы сегодня познакомились?

– Что на уроке вам показалось самым интересным?

Знай, от сказки хмурый день светлей,
Знай, от сказки в жизни чудо происходит.
Поделись улыбкою своей,
Пусть она тебе друзей вокруг находит.

9. Домашнее задание

На следующий урок изобразительного искусства принести акварельные краски, альбом и набор кистей.

Рисунок печки из сказки по щучьему велению. Все книги про: «как нарисовать поэтапно…

» По щучьему веленью (Емеля)

ил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля. Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:
— Сходи, Емеля, за водой.
А он им с печки:
— Неохота…
— Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
— Ну, ладно.
Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.
Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку.

Изловчился и ухватил щуку в руку:
— Вот уха будет сладка!
Вдруг щука говорит ему человечьим голосом:
— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.
А Емеля смеется:
— На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.
Щука взмолилась опять:
— Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.
— Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.
Щука его спрашивает:
— Емеля, Емеля, скажи — чего ты сейчас хочешь?
— Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…
Щука ему говорит:
— Запомни мои слова: когда что тебе захочется — скажи только:

По щучьему веленью,
По моему хотенью.

Емеля и говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, ведра, сами домой…

Только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.
Прошло много ли, мало ли времени — невестки говорят ему:
— Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.
— Неохота…
— Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поди, топор, наколи дров, а дрова — сами в избу ступайте и в печь кладитесь…

Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.
Много ли, мало ли времени прошло — невестки опять говорят:
— Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.
А он им с печки:
— Да вы-то на что?
— Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?
— Мне неохота…
— Ну, не будет тебе подарков.
Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:
— Бабы, отворяйте ворота!
Невестки ему говорят:
— Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?
— Не надо мне лошади.
Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, сани, в лес…

Сани сами поехали в ворота, да так быстро — на лошади не догнать.
А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит «Держи его! Лови его!» А он знай сани погоняет.

Приехал в лес:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь…

Топор начал рубить, колоть сухие дерева, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку — такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поезжайте, сани, домой…

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.
Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, дубинка, обломай им бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.
Долго ли, коротко ли — услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.
Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:
— Ты — дурак Емеля?
А он с печки:
— А тебе на что?
— Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.
— А мне неохота…
Рассердился офицер и ударил его по щеке.
А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
дубинка, обломай ему бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.
Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:
— Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.
Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
— Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, — тогда он все сделает, что ни попросишь.
Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:
— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.
— Мне и тут тепло…
— Емеля, Емеля, у царя будут хорошо кормить-поить, — пожалуйста, поедем.
— А мне неохота…
— Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:
— Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

ил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий – дурачок Емеля. Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:
— Сходи, Емеля, за водой.
А он им с печки:
— Неохота…
— Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
— Ну, ладно.
Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.
Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку.

Изловчился и ухватил щуку в руку:
— Вот уха будет сладка!
Вдруг щука говорит ему человечьим голосом:
— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.
А Емеля смеется:
— На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.
Щука взмолилась опять:
— Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.
— Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.
Щука его спрашивает:
— Емеля, Емеля, скажи – чего ты сейчас хочешь?
— Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…
Щука ему говорит:
— Запомни мои слова: когда что тебе захочется – скажи только:

По щучьему веленью,
По моему хотенью.

Емеля и говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, ведра, сами домой…

Только сказал – ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.
Прошло много ли, мало ли времени – невестки говорят ему:
— Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.
— Неохота…
— Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поди, топор, наколи дров, а дрова – сами в избу ступайте и в печь кладитесь…

Топор выскочил из-под лавки – и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.
Много ли, мало ли времени прошло – невестки опять говорят:
— Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.
А он им с печки:
— Да вы-то на что?
— Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

Мне неохота…
— Ну, не будет тебе подарков.
Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:
— Бабы, отворяйте ворота!
Невестки ему говорят:
— Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?
— Не надо мне лошади.
Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, сани, в лес…

Сани сами поехали в ворота, да так быстро – на лошади не догнать.
А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит «Держи его! Лови его!» А он знай сани погоняет.

Приехал в лес:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь…

Топор начал рубить, колоть сухие дерева, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку – такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поезжайте, сани, домой…

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.
Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, дубинка, обломай им бока…

Дубинка выскочила – и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.
Долго ли, коротко ли – услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.
Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:
— Ты – дурак Емеля?
А он с печки:
— А тебе на что?
— Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.
— А мне неохота…
Рассердился офицер и ударил его по щеке.
А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью —
дубинка, обломай ему бока…

Дубинка выскочила – и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.
Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:
— Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.
Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
— Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, – тогда он все сделает, что ни попросишь.
Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:
— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.
— Мне и тут тепло…
— Емеля, Емеля, у царя будут хорошо кормить-поить, – пожалуйста, поедем.
— А мне неохота…
— Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Ж ил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля.

Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:

Сходи, Емеля, за водой.

А он им с печки:

Неохота…

Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Ну ладно.

Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.

Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:

Вот уха будет сладка!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.

А Емеля смеется:

На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.

Щука взмолилась опять:

Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.

Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.

Щука его спрашивает:

Емеля, Емеля, скажи — чего ты сейчас хочешь?

Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…

Щука ему говорит:

Запомни мои слова: когда что тебе захочется — скажи только:

По щучьему веленью,

По моему хотенью.

Емеля и говорит:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

ступайте, ведра, сами домой…

Только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.

Прошло много ли, мало ли времени — невестки говорят ему:

Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.

Неохота…

Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

По щучьему веленью,

По моему хотенью — поди, топор, наколи дров, а дрова — сами в избу ступайте и в печь кладитесь…

Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.

Много ли, мало ли времени прошло — невестки опять говорят:

Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби. А он им с печки:

Да вы-то на что?

Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

Мне неохота…

Ну, не будет тебе подарков.

Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:

Бабы, отворяйте ворота!

Невестки ему говорят:

Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?

Не надо мне лошади.

Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,

По моему хотенью — ступайте, сани, в лес…

Сани сами и поехали в ворота, да так быстро — на лошади не догнать.

А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: «Держи его! Лови его!» А он знай сани погоняет. Приехал в лес:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь…

Топор начал рубить, колоть сухие дерева, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку — такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

поезжайте, сани, домой…

Сани помчались домой.

Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.

Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

ну-ка, дубинка, обломай им бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.

Долго ли, коротко ли — услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.

Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:

Ты — дурак Емеля?

А он с печки:

А тебе на что?

Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.

А мне неохота…

Рассердился офицер и ударил его по щеке.

А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

дубинка, обломай ему бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.

Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого наибольшего вельможу:

Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.

Накупил наибольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, — тогда он все сделает, что ни попросишь.

Наибольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:

Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.

Мне и тут тепло…

Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить,- пожалуйста, поедем.

А мне неохота…

Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

ну-ка, печь, поезжай к царю…

Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь глядит в окно, дивится;

Это что за чудо?

Наибольший вельможа ему отвечает:

А это Емеля на печи к тебе едет.

Вышел царь на крыльцо:

Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.

А зачем они под сани лезли?

В это время в окно на него глядела царская дочь — Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

пускай царская дочь меня полюбит…

И сказал еще:

Ступай, печь, домой…

Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.

А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь заведовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе:

Ступай приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.

Накупил наибольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.

Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю.

Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили.

Долго ли, коротко ли — проснулся Емеля; видит — темно, тесно:

Где же это я?

А ему отвечают:

Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.

А ты кто?

Я — Марья-царевна.

Емеля говорит:

По щучьему веленью.

По моему хотенью —

ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок…

Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царев-на вышли из нее.

Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.

А мне неохота…

Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

выстройся каменный дворец с золотой крышей…

Только он сказал — появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом — зеленый сад: цветы цветут и птицы поют.

Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.

Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?

Тут Емеля недолго думал:

По щучьему веленью,

По моему хотенью —

стать мне добрым молодцем, писаным красавцем…

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в ту пору царь ехал на охоту и видит — стоит дворец, где раньше ничего не было.

Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?

И послал узнать-спросить: «Кто такие?»

Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.

Емеля им отвечает:

Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:

Кто же ты такой, добрый молодец?

А помнишь дурачка Емелю — как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я — тот самый Емеля. Захочу — все твое царство пожгу и разорю.

Царь сильно испугался, стал прощенья просит:

Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!

Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье -царевне и стал править царством.

Тут и сказке конец, а кто слушал — молодец.

Здравствуйте жители 21 века! Если вы сюда попали, то вы, либо из поколения постарше, либо вам задали в школе по изобразительному искусству тему как рисовать печь. Ведь современному жителю этой планеты скорее захочется изобразить спайдермена, дракулу или ведьму, нежели печку. В скором времени ее удастся увидеть разве что в музее, или самой глухой деревушке. Так что поспешите увидеть и пощупать пока это возможно. А для ценителей сего жанра искусства покажу еще урок о рисовании печи, вот с этой картинки и будем срисовывать: Печка – волшебное многофункциональное устройство, согревающее сердца и души всех живых существ. Она может быть и постелью, и плитой и обогревателем. А в сказках еще и ездит круче всяких . В ряду почета русского человека занимает место сразу же после , зрелищ и . Правда в эксплуатации приходится дорого – постоянно нужно таскать дровишки. Ленивые Емели не смогут позволить себе такую роскошь, разве что у них есть волшебное заклинение По моему хотенью и по щучьему веленью. Или как там было?

В современных домах такой девайс ставят тоже не из рациональных побуждений. Нынче и печь на дровах это просто красивый элемент интерьера. И все равно актуальность она не утратит никогда. Это все что я хотел сказать в защиту светлого доброго вечного, и теперь можем приступать:

Как нарисовать печку карандашом поэтапно

Шаг первый. Внешне это будет похоже на домик, набросаем очертания печки. Рисунок не сложный, да, по правде говоря, детский. Но это ничего, главное передать суть.
Шаг второй. Аккуратно обведем контуры, добавим дровишки, лестницу, скамейку.
Шаг третий. Сотрем вспомогательные линии, добавим деталей на передний план.
Шаг четвертый. Ну и завершающий этап это как всегда наведение красоты. Поправляем все линии, добавляем штриховки, и вот готово:
У нас есть уроки рисования других экстравагантных и не очень вещиц, попробуйте хотя бы изобразить.

Емеля Щукин, которого все считали слишком мечтательным и нерешительным, изменился как по волшебству, когда познакомился в старинном парке со смешной собачкой по имени Растяпа. А все потому, что он узнал: Растяпа – единственная свидетельница того, как неизвестный человек прятал в парке клад! Разве мог Емеля допустить, чтобы клад нашла странная тетенька, которая подвергала собаку опасным экспериментам – например, водила ее на сеанс гипноза? Емеля взялся за дело вместе со своей бесстрашной подружкой Галкой. В нелегких поисках ребятам пригодилось…

Как принцесса из сказки Кэтрин Коултер

Диллон и Шерлок Савич. Они неразлучны. В вечной — до последнего вздоха! — страстной любви. В расследовании самых опасных, самых запутанных преступлений… Но новое дело Диллона и Шерлок — дело о покушении на убийство богатойнаследницы Лили Фрейзер — превращается дляних в СЕРЬЕЗНОЕ ИСПЫТАНИЕ. Ведь жертва — родная сестра Диллона, а расследование, похоже, может рази навсегда изменить отношения между супругами…

Врачеватель.

Олигархическая сказка Андрей Войновский

Жалеть о бездарно потраченном времени, думаю, и бессмысленно, и бесполезно, и безнравственно, а посему, для меня куда важнее настоящее. Которое очень скоро станет прошлым. Или будущим. Как и эта сказка, написанная по мотивам жизни одного человека и олигарха. И не только… Андрей Войновский

Сказки женского леса Анна Бялко

Сказки, сказки… «Что за прелесть эти сказки!» «Сказка ложь, да в ней намек…» Современный и подчас достаточно жесткий ритм нашей жизни, казалось бы, совершенно не оставляет места для сказок. А так хочется чего-нибудь необычного. В новой книге Анны Бялко «Сказки женского леса» читатель встречается с новым, хотя одновременно и хорошо знакомым, классическим жанром. Современная сказка, городская сказка, фантазийная новелла — называть можно как угодно. Главное — в этих историях привычные зарисовки ежедневных будней уютно разместились рядом с загадочными…

О русском пьянстве, лени и жестокости Владимир Мединский

Люди склонны думать о себе хорошо. Обычно даже лучше, чем они есть на самом деле. Это относится и к целым народам, всегда старающимся сформировать о себе самое положительное мнение. Но только не к русским, с удивительным мазохизмом культивирующим о себе самые негативные стереотипы, причем со ссылкой на классиков: все, мол, «пьют», «воруют» (Карамзин), «ленивы и нелюбопытны» (Пушкин), хотят, чтобы у них, Емель, все было «по щучьему веленью»… Так правда ли это все или мифы? Откуда это пошло? Сами про себя придумали, или подсказал кто? Есть ли у этих утверждений…

Юродивая Елена Крюкова

В русской литературе давно не было такой героини: воплощенной любви, ее великого, высокого священнобезумия. Главная героиня романа, юродивая Ксения, носит черты Ксении Петербургской, Евфросиньи Полоцкой и русских женщин-святых — юродивых Христа ради. Время действия — современность, которая написана автором по-библейски мощно, фантастично, вневременно. Сумасшедшая Ксения связывает собою, как живым мостом, Восток и Запад, исцеляет больных, проповедует на площадях, попадает в больницы и тюрьмы, нигде не теряя счастливого дара любви. Эта женщина,…

Волшебная мясорубка Станислав Буркин

Война порой и детей заставляет брать в руки оружие. Заставляет воевать и гибнуть. А что дальше? Кто сумел не ожесточиться, сохранить добрую, чуткую душу – попадает в добрый мир. Кто не выдержал, поддался злу и жестокости – тем повезет меньше, но и для них не все потеряно. С одной стороны – добро, с другой – зло, как и положено сказке. Дорога от зла к добру легкой не бывает, но она есть. Если вы любите сказки – эта книга для вас. Ну а если нет – почему бы все равно не попробовать? «Роман Станислава Буркина “Волшебная мясорубка” представляет собой какую-то…

Медовый месяц Гвендолин Кэссиди

Взаимная любовь вспыхнула между героями романа с первого взгляда. И были бы они оба счастливы, как в доброй сказке о Золушке, нашедшей своего принца, если бы не существенная разница в возрасте. На фоне красивой светской жизни в изысканном мирке, где женщинам не рекомендуется задумываться о деньгах, поскольку их хватает на любые прихоти, разыгрывается психологическая драма. Два любящих сердца пытаются найти друг с другом общий язык. А это не просто девушке-подростку с ее юношеским максимализмом во всем и взрослому мужчине, познавшему поклонение…

Ева Луна Исабель Альенде

Впервые на русском языке — волшебная книга для женщин! Исабель Альенде — одна из наиболее известных латиноамериканских писательниц — увенчана множеством премий и литературных званий. Начиная с первых романов — «Дом духов» и «Любовь и тьма» и вплоть до таких книг, как «Ева Луна», «Сказки Евы Луны», «Дочь фортуны», «Портрет в коричневых тонах», литературные критики воспринимают ее как суперзвезду латиноамериканского магического реализма. Суммарный тираж ее книг уже превысил сорок миллионов экземпляров, ее романы переведены на три десятка…

Ледяное сердце Златовера Наталия Ипатова

Повесть-сказка «Ледяное сердце Златовера» — пятая из серии «Большое драконье приключение». Каждая из пяти достаточно автономна и представляет собой отдельное законченное произведение. В каждой упоминаются прежние похождения героев, что позволяет всему циклу быть единым. Все события, как между разными сказками, так и внутри одной, связаны строгой логикой. Каждое произведение Н. Ипатовой — это чудесная смесь фэнтези, рыцарского романа и любовной мелодрамы. Попробуйте это на вкус!

Шрек-2 Computers

Шрек- 2 с иллюстрациями из мультфильма Computers

Новеллизация по мотивам одноименного мультфильма производства DreamWorks Pictures. Продолжение приключений Шрека и его друзей. А вы как думали? Если сказка закончилась свадьбой, значит все… «… и стали они жить-поживать, и добра наживать»? Ну, нет! Это возможно с кем угодно, только не со Шреком, не такой у него характер… О том, какие именно приключения ждут Шрека, Фиону, Осла, их старых и новых друзей, вы узнаете из этой книги. Если вы смотрели мультфильм Шрек — 2, — вы обязательно должны прочитать эту книгу, чтобы еще раз пережить радость от хорошей сказки.…

Уж замуж невтерпеж

Сколько раз крали Эредет — главную героиню истории, — чтобы жениться на ней, наверное, она и сама не помнит. А все почему? Да потому, что она — пиктоли, то есть оборотень, обладающий способностью находить и призывать золото. Тот факт, что девятнадцатилетнюю девушку «крали замуж» несколько раз, ее семья тщательно скрывает, тем более все похищения срывались. Но на этот раз удача отвернулась от героини. Нет, от очередного «женишка» ее спас проезжающий/проходящий мимо… ммм… рыцарь? Но, как всегда в сказках — приключения на этом только начинаются.

О хитрой куме-лисе Йозеф Лада

Йозеф Лада — очень известный чешский художник. Ладу хорошо знают не только в Чехословакии, но и далеко за пределами его родины. Немало сил и энергии отдал он чешскому искусству и литературе, и за это ему было присвоено почётное звание народного художника. Он делал рисунки и ко многим детским книгам, которые стали любимыми книгами чешских ребят. Но Йозеф Лада не только делал рисунки к детским книжкам, а и сам писал для ребят. Одной из таких книжек и является сказка-повесть «О хитрой куме-лисе». Это не совсем обычная сказка. Кума-лиса живёт в наши…

Новая страница 1

Новая страница 1

Назад

Литература         5 класс

	Разработал:   учитель русского языка и литературы МОУ Старохворостанской средней общеобразовательной школы Головня Е. В.

Тема: Сказки как вид народной прозы.Сказки о животных, волшебные, бытовые.

 

Цели: познакомить с разновидностями сказок, их характерными особенностями; развивать познавательную активность учащихся; воспитывать интерес к устному народному творчеству.

 

Оборудование: иллюстрации к сказкам.

 

Эпиграф: “Сказка-ложь, да в ней  намек! Добрым молодцам урок. ” (А.С.Пушкин.)

(слайд 1)

 

ХОД УРОКА:

 

I.                  Организационный  момент.

II. Проверка домашнего задания.

-Дать определение словам: колыбельная, закличка, загадка, скороговорка.

-Произнести скороговорку: проворонила ворона вороненка, Карл у Клары украл кораллы.

 

III. Изучение темы.

Беседа начинается с вопроса:

-Что такое сказка?

Определение сказки запишем в тетрадь:

Сказка — занимательный рассказ о необыкновенных событиях и приключениях.

 

 IV. Виды сказок.

Сказки бывают разных видов, рассмотрим таблицу учебника (стр.11).

Дополните своими примерами.

Сказки о животных: ”Кот и лиса”, ”Журавль и цапля” “Кот и петух”

(слайд 2)

 

Сказки волшебные: “Финист — ясный сокол”, “Царевна-лягушка”,

“Сивка — бурка”

(слайд 3)

 

Сказки бытовые: “Как мужик гусей делил”,  

(слайд 4)

 

V. Викторина по сказкам.

(Учитель читает отрывки из сказок, учащиеся называют сказку, определить к какому виду относится сказка.)

1.”Съешь моего лесного яблочка — скажу” (“Гуси-лебеди”)

(слайд 5)

 

2.”Не садись на пенек, не ешь пирожок, неси бабушке, неси дедушке” (Маша и медведь”)

(слайд 6)

 

3.”А ну  ,бабка,  неси крупы, да побольше, будем кашу варить” (“Каша из топора”)

 (слайд 7)

 

4. ”По-щучьему велению, по-моему хотению”

(слайд 8)

 

5.”Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе красная?” (“Морозко”)

(слайд 9)

 

V. Подведение итогов.

-С какими видами сказок мы сегодня познакомились?

-Какие сказки вам больше нравятся?

 

VI. Домашнее задание.

Подготовить пересказ статьи учебника (стр.10-11) , нарисовать иллюстрацию к любимой сказке.

 

Обучение ведется по учебнику В.Я. Коровиной  “Литература 5 класс”

 

Просмотреть презентацию.

 

Назад                                              Вверх

 

 

Читательский дневник по сказке «Морозко»

Читательский дневник по русской народной сказке «Морозко»

Автор: народ.

Название: «Морозко».

Число страниц: 8.

Жанр произведения: волшебная сказка.

Главные герои: Падчерица, Мачеха, дочь Мачехи, Морозко, Старик-отец.

Характеристика главных героев:

Падчерица — добрая и трудолюбивая девочка.

За всё свои труды, старания и страдания была щедро вознаграждена.

Морозко — справедливый, добрый, умеет вознаграждать.

Отец — слабовольный человек.

Послушался новую жену и оставил дочку на произвол судьбы.

Мачеха — злая и коварная.

Всего ей было мало.

Ленивая и корыстная.

Сестра — ленивая и жадная.

Никому не помогала и ничего не делала.

Грубиянка.

Была наказана за свои слова и поступки.

Краткое содержание сказки «Морозко»

Родную дочь мачеха баловала, а падчерицу заставляла работать.

А потом и вовсе решила её погубить.

Велела старику отвезти свою дочь в лес и там бросить.

Села девушка на снег под ёлочкой и сидит.

Тут пришёл Морозко и стал девушку морозить.

Но она хоть и мёрзла, отвечала Морозко вежливо.

И сжалился тот над ней.

Одел в богатую шубу и сундук с деньгами дал.

Завидно стало мачехе и она родную дочь в лес отправила.

А та была грубой и невоспитанной.

Обиделся Морозко и насмерть её заморозил.

План сказки:

1. Злая мачеха.
2. Падчерица в лесу.
3. Проказы Морозко.
4. Добрые слова.
5. Шуба и деньги.
6. Зависть.
7. Родная дочь в лесу.
8. Грубость.
9. Смерть.

Детский рисунок-иллюстрация

Основная мысль сказки «Морозко»

Главная мысль сказки в том, что вежливость всегда вознаграждается.

Основная идея сказки в том, что надо быть вежливыми и не бояться никакой работы.

Чему учит сказка

Сказка учит нас тому, что нужно быть терпеливыми и покорными.

Учит нас доброте, справедливости и трудолюбию.

Учит быть вежливыми.

Краткий отзыв о сказке «Морозко» для читательского дневника

Прочитав эту сказку, я подумала о том, что грубость никогда не приносила пользы человеку.

Дочь мачехи грубила и была ленивой.

И это привело к печальным последствиям.

Это интересная и поучительная сказка.

Падчерица в ней была награждена за терпение и вежливость, а дочь мачехи погибла лютой смертью.

Мне понравилась добрая и отзывчивая падчерица, потому что она обладала огромным терпением и была вежливой.

Я всем советую прочитать эту историю и никогда не выходить из себя, чтобы не произошло.

Тогда вас будут уважать и любить.

Пословицы к сказке

• Покорному дитяти всё кстати.
• Доброе дело без награды не останется.
• Чем больше терпения, тем умнее человек.
• Справедливое слово слушать приятно.
• В лихости и зависти нет ни проку, ни радости.

Словарь неизвестных слов

• Озноб — дрожь.
• Рогожа — грубая ткань.
• Хрыч — нехороший человек.

Отрывок из произведения, поразивший меня больше всего:

Тяф, тяф! Старикову дочь в злате, в серебре везут, а старухину замуж не берут. —

Старуха бросит ей блин:

Не так тявкаешь! Говори: «Старухину дочь замуж берут, а стариковой дочери косточки везут…» —

Собака съест блин и опять:

Тяф, тяф! Дочь старика в злате, в серебре везут, а старухину замуж не берут. —

Ещё читательские дневники по русским народным сказкам:

Библиотека сказок пополняется.

По щучьему велению. По велению щуки Рисуем сюжет из сказки по велению щуки

Рыба часто встречается не только как блюдо на столе человека, но и в образе сказочного героя. Чего стоит известная сказка про дурака Ивана и щуку, которая исполнила его желание. Начинающий и опытный художник должен знать технику рисования щуки. Основные отличия от других обитателей водоема – торпедообразное тело с крупной головой и широким ртом.Плавники у нее непарные, а окраска может разительно отличаться от условий водоема.

Самца от самки отличить сложно. Этот признак находится возле хвоста (мочеполовой щели). Так, у самки он бледно-розовый с правильным овальным углублением, а у самца имеет продолговатую узкую щель, окрашенную в цвет всего тела.

Простой вариант

Теперь перейдем к более подробному описанию, чтобы узнать, как именно нарисовать щуку поэтапно.Начнем с головы, которую направим в левую сторону. Делаем заготовку. Большой открытый рот, удлиненное тело, на конце которого имеется сужение границ и расхождение линий на хвосте. На верхней части спины в средней части рисуем большой плавник, который разделяем параллельными полосками. Нарисуйте плавник поменьше между этим элементом и хвостом.

Детализируем чертеж. Направим губы рыбки, добавим круглый глаз с черным зрачком, чуть дальше нарисуем жабры. Разделите хвост полосками. Внизу на брюшке делаем плавники: один посередине (он будет раздвоенный), а второй ближе к хвосту и поменьше.

Чтобы максимально приблизить эту модель рыбы к живому экспонату, следует придать ей соответствующий цвет. Черным карандашом нарисуйте много точек на верхней части щуки, включая плавник и хвост. Выделите центральную полосу розовым оттенком. Раскрасьте плавники, хвост и верх рыбы темно-зеленым цветом. Выделяем низ салатовым цветом.

Подробный пример

Если предыдущий вариант показался сложным или непонятным, давайте попробуем другой вариант, как нарисовать щуку карандашом подробнее. Направление рыбы не меняем. Слева рисуем круг, который пересекаем сверху маленькой линией. Чуть дальше сделаем окружность большего размера, но так, чтобы их центры лежали на одном отрезке. Нарисуйте самый маленький круг на том же расстоянии. Соедините крайнюю правую точку первого круга с крайней правой точкой последней маленькой фигуры.Проводим линию чуть дальше. На этот кончик цепляем хвост в виде вытянутой трапеции, большее основание которой разделено на два сегмента.

Левый круг делаем в виде головы. Нарисуйте рот, добавьте глазницу и наметьте линию жабр.

Ограничиваем тело рыбки в крайних точках большого круга и ведем к середине малого круга.

Нарисуйте два больших плавника на конце тела.Соединяем и немного расширяем границу хвоста.

Вернитесь к голове и детализируйте жабры. Под ними рисуем плавник, а под большим кругом рисуем еще один такой элемент.

Заполните глазницу черным зрачком, нарисуйте еще одну кривую над линией рта. Задние плавники и хвост заштрихованы вертикальными и горизонтальными линиями.

На теле рыбки делаем несколько рядов, но не полностью заполненных, неправильных кругов.

Все элементы наводим черным фломастером.

Сотрите вспомогательные линии.

Детский вариант

Теперь перейдем к самому простому способу изображения рыбки. Перейдем к светотехнике и поможем ребенку нарисовать щуку. Повернем основной в другую сторону. Рисуем голову и рот.

На голове делаем глаз в виде двух кругов, расположенных друг в друге. Описание жаберной линии.

Украшаем туловище рыбки до хвоста.

Добавьте плавник рядом с хвостом сверху.

Внизу делим всю поверхность на три части и рисуем там три плавника.

Перейдите к линии хвоста и закончите этот элемент.

Щука готова. Ребенок может украсить ее по своему усмотрению. Чаще всего имеет темно-зеленый цвет, но может быть желтоватым, серым, иметь оливковые или коричневые пятна по всему телу.Вы можете разместить его в привычной для него среде обитания – водоеме и нарисовать других обитателей подводного царства.

иль-был старик. У него было трое сыновей: два умных, третий — дурак Емеля. Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, ничего знать не хочет.

Раз братцы ушли на базар, а бабы, невестки, давай его пошлем:
— Иди, Емеля, за водой.
И сказал им с печки:
— Неохота…
— Иди, Емеля, а то братья с базара вернутся, подарков тебе не принесут.
— ОК.
Емеля слез с печки, обулся, оделся, взял ведра и топор и пошел к реке.
Он прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам заглянул в прорубь. И увидел Емеля щуку в проруби.

Он изловчился и схватил щуку в руку:
— Эта уха будет сладкой!
Вдруг щука говорит ему человеческим голосом:
— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригодлюсь.
А Емеля смеется:
— Зачем я тебе? Нет, я вас домой отвезу, невесткам велю сварить ухи. Уха будет сладкой.
Щука снова взмолилась:
— Емеля, Емеля, пусти меня в воду, я сделаю все, что ты захочешь.
— Ладно, только покажи мне сначала, что ты меня не обманываешь, тогда я тебя отпущу.
Щука его спрашивает:
— Емеля, Емеля, скажи — чего ты теперь хочешь?
— Хочу, чтобы ведра сами шли домой и вода не брызгала…
Щука ему говорит:
— Запомни мои слова: когда чего захочешь — только скажи:

По щучьему велению,
По моему желанию.

Емеля и говорит:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, ведра, иди домой сам…

Он только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля засунул щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

По селу идут ведра, люди в изумлении, сзади идет Емеля, смеется … Мы вошли с ведрами в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печку.
Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи ему говорят:
— Емеля, зачем ты врешь? Пошел бы рубить дрова.
— Нежелание…
«Дрова не нарубишь, братья с базара вернутся, подарков тебе не принесут.»
Эмеле не хочет слезать с плиты. Вспомнил про щуку и медленно говорит:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, топор, дрова руби, а дрова — иди в избушку и в печь положи…

Топор выскочил из-под лавки — и во двор, и давай дрова рубить, а сами в избу идут и в печку лезут.
Сколько, как мало времени прошло — невестки опять говорят:
— Емеля, у нас больше нет дров. Иди в лес, руби его.
А он им с печки:
— Да что вы делаете?
— Как мы к чему? .. Наше дело в лес за дровами ходить?

Не хочу …
— Ну не будет тебе подарков.
Ничего не делать. Емеля слез с печки, обулся и оделся. Взял он веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:
— Бабы, отворите ворота!
Снохи ему говорят:
— Ты что, дурак, в сани сел, а коня не запряг?
«Мне не нужны лошади.
Невестки отворили ворота, и Емеля тихо говорит:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, сани, в лес…

Сани сами проехали через ворота, но так быстро — на лошадях не догонишь.
И ему пришлось идти в лес через город, а тут он задавил много людей, подавил их. Люди кричат: «Держите его! Поймать его! » И знает, что водит сани.

Пришел в лес:

По щучьему веленью,
По моему желанию —
топором, наруби сухого дерева, и ты, лес, упадешь в саней сам, ввязывайся сам. ..

Топор начал рубить, рубить сухие деревья, а сами леса ввалились в сани и веревкой связаны. Тогда Емеля приказал топору вырубить его дубину — такую, которую можно было бы поднять силой. Сели на телегу:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, сани, домой…

Помчались сани домой. Снова проходит Емеля по городу, где он только что задавил, подавил множество людей, а там его уже ждут. Они схватили Емелю и стащили с телеги, ругали и били.
Видит, что дела плохи, и медленно:

По щучьему веленью,
По моему желанию —
Давай, дубина, отломай бока…

Дубина выскочила — и давай бить. Народ разбежался, а Емеля пришел домой и залез на печку.
Долго ли, коротко ли, но прослышал царь о проделках Емелина и послал за ним офицера: найти его и привести во дворец.
В ту деревню приезжает офицер, входит в избу, где живет Емеля, и спрашивает:
— Ты Емеля дурак?
А он из печки:
— А что тебе надо?
— Быстро одевайся, я отведу тебя к королю.
— А я не хочу…
Офицер разозлился и ударил его по щеке.
А Емеля говорит втихаря:

По щучьему веленью,
По моему желанию —
дубинка, отломи ему бока… его ноги.
Удивился царь, что его офицер не может справиться с Емелей, и посылает своего величайшего дворянина:
— Приведите дурака Емеля ко мне во дворец, а то я голову с плеч сниму.
Большой дворянин купил изюма, чернослива, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
— Наш Емеля любит, чтобы его ласково попросили и пообещали красный кафтан — тогда он все сделает, что ни попроси.
Самый большой дворянин дал Емеле изюм, чернослив, пряники и говорит:
— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Пойдем к королю.
— Мне и здесь тепло…
— Емеля, Емеля, царю будет хорошо есть и пить, — пожалуйста, пошли.
— А я не хочу…
— Емеля, Емеля, царь даст тебе красный кафтан, шапку и сапоги.

Здравствуйте жители 21 века! Если вы сюда попали, то вас, то ли из старшего поколения, то ли вам в школе ИЗО задавали тему, как нарисовать печь. Ведь современный житель этой планеты скорее захочет изобразить человека-паука, дракулу или ведьму, чем печку. Скоро увидеть его можно будет только в музее, или в самой глухой деревне.Так что спешите увидеть и потрогать как можно дольше. А для ценителей этого жанра искусства я покажу вам еще один урок по рисованию печи, и мы будем срисовывать с этой картинки: Печь — волшебное многофункциональное устройство, согревающее сердца и души всех живых существ. Это может быть кровать, печь и обогреватель. А в сказках он еще и ездит лучше всяких черных бумеров. В ряду чести русского человека он занимает место сразу после хлеба, зрелищ и денег. Правда, дороговат в эксплуатации — постоянно нужно возить дрова.Ленивый Емеля не сможет позволить себе такой роскоши, если только у них нет волшебного заклинания По моей воле и по щучьему велению. Или как там было?

В современных домах такое устройство тоже не устанавливают из рациональных побуждений. В наше время камин и дровяная печь – это просто красивый элемент интерьера. И все равно он никогда не потеряет своей актуальности. Это все, что я хотел сказать в защиту светлого, доброго, вечного, а теперь можно приступать:

Как нарисовать печь карандашом поэтапно

Шаг первый.Внешне это будет похоже на домик, набросайте очертания печи. Рисунок не сложный, а, правда, детский. Но ничего страшного, главное передать суть. Шаг второй. Аккуратно намечаем контуры, добавляем дрова, лестницу, скамейку. Шаг третий. Сотрите вспомогательные линии и добавьте детали на передний план. Шаг четвертый. Ну и завершающий этап, как всегда, бьюти-гайд. Подправляем все линии, добавляем штриховку, и вот готово: У нас уроки рисования других экстравагантных и не очень вещиц, хоть попробуйте изобразить.

Здравствуйте жители 21 века! Если вы сюда попали, то вас, то ли из старшего поколения, то ли вам в школе ИЗО задавали тему, как нарисовать печь. Ведь современный житель этой планеты скорее захочет изобразить человека-паука, дракулу или ведьму, чем печку. Скоро увидеть его можно будет только в музее, или в самой глухой деревне. Так что спешите увидеть и потрогать как можно дольше. А для ценителей этого жанра искусства я покажу вам еще один урок по рисованию печи, и мы будем срисовывать с этой картинки: Печь — волшебное многофункциональное устройство, согревающее сердца и души всех живых существ.Это может быть кровать, печь и обогреватель. И в сказках тоже круче всех едет. В линии чести русского человека он занимает место сразу после, зрелищ и. Правда, дороговат в эксплуатации — постоянно нужно возить дрова. Ленивый Емеля не сможет позволить себе такой роскоши, если только у них нет волшебного заклинания По моей воле и по щучьему велению. Или как там было?

В современных домах такое устройство тоже не устанавливают из рациональных побуждений.В наше время дровяная печь – это просто красивый элемент интерьера. И все равно он никогда не потеряет своей актуальности. Это все, что я хотел сказать в защиту светлого, доброго, вечного, а теперь можно приступать:

Как нарисовать печь карандашом поэтапно

Шаг первый. Внешне это будет похоже на домик, набросайте очертания печи. Рисунок не сложный, а, правда, детский. Но ничего страшного, главное передать суть.
Шаг второй. Аккуратно намечаем контуры, добавляем дрова, лестницу, скамейку.
Шаг третий. Сотрите вспомогательные линии и добавьте детали на передний план.
Шаг четвертый. Ну и завершающий этап, как всегда, бьюти-гайд. Исправляем все линии, добавляем штриховку и готово:
У нас есть уроки рисования других экстравагантных и не очень вещиц, хоть попробуйте изобразить.

Страница 1 из 3

Жил-был старик. У него было трое сыновей: два умных, третий — дурак Емеля.Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, ничего знать не хочет. Раз братцы ушли на базар, а бабы, невестки, давай его пошлем:
— Иди, Емеля, за водой.
И сказал им с печки:
— Неохота…
— Иди, Емеля, а то братья с базара вернутся, подарков тебе не принесут.
— ОК.
Емеля слез с печки, обулся, оделся, взял ведра и топор и пошел к реке.
Он прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам заглянул в прорубь. И увидел Емеля щуку в проруби.
Он изловчился и схватил щуку в руку:
— Эта уха будет сладкой!
Вдруг щука говорит ему человеческим голосом:
— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригодлюсь.
А Емеля смеется:
— Зачем я тебе? Нет, я вас домой отвезу, невесткам велю сварить ухи. Уха будет сладкой.
Щука снова взмолилась:
— Емеля, Емеля, пусти меня в воду, я сделаю все, что ты захочешь.
— Ладно, только покажи мне сначала, что ты меня не обманываешь, тогда я тебя отпущу.
Щука его спрашивает:
— Емеля, Емеля, скажи — чего ты теперь хочешь?
— Хочу, чтобы ведра сами домой шли и вода не плескалась…
Щука ему говорит:
— Запомни мои слова: когда чего захочешь — только скажи:

По моему желанию.
Емеля и говорит:

По моему желанию —
иди, ведра, иди домой сам…
Он только сказал — сами ведра и пошли в гору. Емеля засунул щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.
Ведра идут по селу, люди дивятся, а Емеля сзади идет, смеется… Мы вошли с ведрами в избу и сами встали на лавку, а Емеля залез на печку.
Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи ему говорят:
— Емеля, зачем ты врешь? Пошел бы рубить дрова.
— Нежелание…
«Дрова не нарубишь, братья с базара вернутся, подарков тебе не принесут.»
Эмеле не хочет слезать с плиты. Вспомнил про щуку и медленно говорит:

По моему желанию —
иди, топор, дрова руби, а дрова — иди в избу да в печку подложи…
Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова рубить, а сами в избу идут и в печку лезут.
Сколько, как мало времени прошло — невестки опять говорят:
— Емеля, у нас больше нет дров. Иди в лес, руби его.
А он им с печки:
— Да что вы делаете?
— Как мы к чему? .. Наше дело в лес за дровами ходить?
— Не хочется…
— Ну не будет тебе подарков.
Ничего не делать. Емеля слез с печки, обулся и оделся. Взял он веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:
— Бабы, отворите ворота!
Снохи ему говорят:
— Ты что, дурак, в сани сел, а коня не запряг?
«Мне не нужны лошади.
Невестки отворили ворота, а Емеля тихо говорит:

По моему желанию —
иди, сани, в лес…

Сани сами проехали через ворота, но так быстро — можно было Не догнать верхом.

«как рисовать поэтапно…

» По щучьему велению (Емеля)

иль-был старик. У него было трое сыновей: два умных, третий — дурак Емеля. Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, ничего знать не хочет.

Раз братцы ушли на базар, а бабы, невестки, пошлем его:
— Иди, Емеля, за водой.
И сказал им с печки:
— Неохота…
— Иди, Емеля, а то братья с базара вернутся, подарков тебе не принесут.
— ОК.
Емеля слез с печки, обулся, оделся, взял ведра и топор и пошел к реке.
Он прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам заглянул в прорубь. И увидел Емеля щуку в проруби.

Он изловчился и схватил щуку в руку:
— Эта уха будет сладкой!
Вдруг щука говорит ему человеческим голосом:
— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригодлюсь.
А Емеля смеется:
— Чем ты мне будешь полезен? Нет, я вас домой отвезу, невесткам велю сварить ухи. Уха будет сладкой.
Щука снова взмолилась:
— Емеля, Емеля, пусти меня в воду, я сделаю все, что ты захочешь.
— Ладно, только покажи мне сначала, что ты меня не обманываешь, тогда я тебя отпущу.
Щука его спрашивает:
— Емеля, Емеля, скажи — чего ты теперь хочешь?
— Я хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода не плескалась…
Щука ему говорит:
— Запомни мои слова: когда чего захочешь — только скажи:

По щучьему велению,
По моему желанию.

Емеля и говорит:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, ведра, иди домой сам …

Он только сказал — сами ведра и пошли в гору. Емеля засунул щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут по селу ведра, люди поражены, а Емеля идет сзади, смеясь… Мы вошли с ведрами в избу и сами встали на лавку, а Емеля влез на печку.
Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи ему говорят:
— Емеля, зачем ты врешь? Пошел бы рубить дрова.
— Неохота…
— Дрова не нарубишь, братья с базара вернутся, подарков не принесут.
Эмеле не хочет слезать с плиты. Вспомнил про щуку и медленно говорит:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, топор, дрова руби, а дрова — иди в избушку да в печь положи…

Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова рубить, а сами в избу идут и в печку лезут.
Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи опять говорят:
— Емеля, у нас больше нет дров. Иди в лес, руби его.
А он им с печки:
— Да что вы делаете?
— Как мы к чему? .. Наше дело в лес за дровами ходить?
— Не хочется. ..
— Ну не будет тебе подарков.
Ничего не делать. Емеля слез с печки, обулся и оделся. Взял он веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:
— Бабы, отворите ворота!
Снохи ему говорят:
— Ты что, дурак, в сани сел, а коня не запряг?
«Мне не нужны лошади.
Невестки отворили ворота, а Емеля тихо говорит:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, сани, в лес…

Сани подъехали к воротам сами, но так быстро — верхом догнать было невозможно.
И ему пришлось идти в лес через город, а тут он задавил много людей, подавил их. Люди кричат: «Держите его! Поймать его! » И он знает, что водит сани.

Пришел в лес:

По щучьему велению,
По моему желанию —
топор, наруби сухого дерева, а ты, лес, сам в сани попади, сам ввязывайся…

Топор стал рубить, рубить сухие деревья, а сами леса вваливались в сани и связывались веревкой. Тогда Емеля приказал топору вырубить его дубину — такую, которую можно было бы поднять силой. Сели на тележку:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, сани, домой …

Сани помчались домой. Снова проходит Емеля по городу, где он только что задавил, подавил множество людей, а там его уже ждут. Они схватили Емелю и стащили с телеги, ругали и били.
Он видит, что дела плохи, и медленно:

По щучьему велению,
По моему желанию —
давай, дубина, отломай им бока…

Выскочила дубина — и давай бить. Народ разбежался, а Емеля пришел домой и залез на печку.
Долго ли, коротко ли, но прослышал царь о проделках Емели и послал за ним офицера: найти его и привести во дворец.
В ту деревню приезжает офицер, входит в избу, где живет Емеля, и спрашивает:
— Ты Емеля дурак?
А он из печки:
— А что тебе надо?
— Быстро одевайся, я отведу тебя к королю.
— А я не хочу. ..
Офицер разозлился и ударил его по щеке.
А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему велению,
По моему желанию —
дубинка, отломи ему бока …

Выскочила дубина — и давайте бить офицера, насильно он ноги отнял.
Удивился царь, что его офицер не может справиться с Емелей, и посылает своего величайшего вельможу:
— Приведите дурака Емеля ко мне во дворец, а то я голову с плеч сниму.
Большой дворянин купил изюма, чернослива, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
— Наш Емеля любит, чтобы его ласково попросили и пообещали красный кафтан — тогда он все сделает, что ни попроси.
Самый большой дворянин дал Емеле изюм, чернослив, пряники и говорит:
— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Пойдем к королю.
— Мне и здесь тепло…
— Емеля, Емеля, царю будет хорошо есть и пить, — пожалуйста, пошли.
— А я не хочу…
— Емеля, Емеля, царь даст тебе красный кафтан, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:
— Ну иди, а я за тобой.

иль-был старик.У него было трое сыновей: два умных, третий — дурак Емеля. Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, ничего знать не хочет.

Раз братцы ушли на базар, а бабы, невестки, давай его пошлем:
— Иди, Емеля, за водой.
И сказал им с печки:
— Неохота…
— Иди, Емеля, а то братья с базара вернутся, подарков тебе не принесут.
— ОК.
Емеля слез с печки, обулся, оделся, взял ведра и топор и пошел к реке.
Он прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам заглянул в прорубь. И увидел Емеля щуку в проруби.

Он изловчился и схватил щуку в руку:
— Эта уха будет сладкой!
Вдруг щука говорит ему человеческим голосом:
— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригодлюсь.
А Емеля смеется:
— Чем ты мне будешь полезен? Нет, я вас домой отвезу, невесткам велю сварить ухи.Уха будет сладкой.
Щука снова взмолилась:
— Емеля, Емеля, пусти меня в воду, я сделаю все, что ты захочешь.
— Ладно, только покажи мне сначала, что ты меня не обманываешь, тогда я тебя отпущу.
Щука его спрашивает:
— Емеля, Емеля, скажи — чего ты теперь хочешь?
— Хочу, чтобы ведра сами домой шли и вода не плескалась…
Щука ему говорит:
— Запомни мои слова: когда чего захочешь — только скажи:

По щучьему велению,
По мое желание.

Емеля и говорит:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, ведра, иди домой сам…

Он только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля засунул щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Едут по деревне ведра, люди поражены, а сзади идет Емеля, смеется… Мы вошли с ведрами в избу и сами встали на лавку, а Емеля залез на печку.
Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи ему говорят:
— Емеля, зачем ты врешь? Пошел бы рубить дрова.
— Неохота…
— Дрова не нарубишь, братья с базара вернутся, подарков не принесут.
Эмеле не хочет слезать с плиты. Вспомнил про щуку и медленно говорит:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, топор, дрова руби, а дрова — иди в избушку и в печь положи…

Топор выскочил из-под лавки — и во двор, и давай дрова рубить, а сами в избу идут и в печку лезут.
Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи опять говорят:
— Емеля, у нас больше нет дров. Иди в лес, руби его.
А он им с печки:
— Да что вы делаете?
— Как мы к чему? .. Наше дело в лес за дровами ходить?

Мне не хочется …
— Ну не будет тебе подарков.
Ничего не делать. Емеля слез с печки, обулся и оделся. Взял он веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:
— Бабы, отворите ворота!
Невестки ему говорят:
— Ты что, дурак, в сани сел, а коня не запряг?
«Мне не нужны лошади.
Невестки отворили ворота, и Емеля тихо говорит:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, сани, в лес. ..

Сани подъехали к воротам сами, но так быстро — верхом догнать было невозможно.
И ему пришлось идти в лес через город, а тут он задавил много людей, подавил их. Люди кричат: «Держите его! Поймать его! » И знает, что водит сани.

Пришел в лес:

По щучьему веленью,
По моему желанию —
топором, наруби сухого дерева, и ты, лес, упадешь в саней сам, ввязывайся сам…

Топор начал рубить, рубить сухие деревья, а сами леса ввалились в сани и веревкой связаны. Тогда Емеля приказал топору вырубить его дубину — такую, которую можно было бы поднять силой. Сели на телегу:

По щучьему велению,
По моему желанию —
иди, сани, домой…

Помчались сани домой. Снова проходит Емеля по городу, где он только что задавил, подавил множество людей, а там его уже ждут. Они схватили Емелю и стащили с телеги, ругали и били.
Видит, что дела плохи, и медленно:

По щучьему веленью,
По моему желанию —
Давай, дубина, отломай бока. ..

Дубина выскочила — и давай бить. Народ разбежался, а Емеля пришел домой и залез на печку.
Долго ли, коротко ли, но прослышал царь о проделках Емелина и послал за ним офицера: найти его и привести во дворец.
В ту деревню приезжает офицер, входит в избу, где живет Емеля, и спрашивает:
— Ты Емеля дурак?
А он из печки:
— А что тебе надо?
— Быстро одевайся, я отведу тебя к королю.
— А я не хочу…
Офицер разозлился и ударил его по щеке.
А Емеля говорит втихаря:

По щучьему веленью,
По моему желанию —
дубинка, отломи ему бока… его ноги.
Удивился царь, что его офицер не может справиться с Емелей, и посылает своего величайшего дворянина:
— Приведите дурака Емеля ко мне во дворец, а то я голову с плеч сниму.
Большой дворянин купил изюма, чернослива, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
— Наш Емеля любит, чтобы его ласково попросили и пообещали красный кафтан — тогда он все сделает, что ни попроси.
Самый большой дворянин дал Емеле изюм, чернослив, пряники и говорит:
— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Пойдем к королю.
— Мне и здесь тепло…
— Емеля, Емеля, царю будет хорошо есть и пить, — пожалуйста, пошли.
— А я не хочу…
— Емеля, Емеля, царь даст тебе красный кафтан, шапку и сапоги.

Ну, был старик. У него было трое сыновей: два умных, третий — дурак Емеля.

Те братья работают, а Емеля весь день лежит на печке, ничего знать не хочет.

Раз братцы ушли на базар, а бабы, невестки, пошлем его:

Иди, Емеля, за водой.

А он им с печки:

Неохота…

Иди, Емеля, а то братья с базара вернутся, подарков тебе не принесут.

ОК.

Емеля слез с печки, обулся, оделся, взял ведра и топор и пошел к реке.

Он прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам заглянул в прорубь. И увидел Емеля щуку в проруби. Он изловчился и схватил щуку в руку:

Эта уха будет сладкой!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригодлюсь.

А Емеля смеется:

Чем ты мне будешь полезен? Нет, я вас домой отвезу, невесткам велю сварить ухи. Уха будет сладкой.

Щука снова просила:

Емеля, Емеля, пусти меня в воду, я сделаю все, что ты захочешь.

Ладно, только покажи мне сначала, что ты меня не обманываешь, тогда я тебя отпущу.

Щука его спрашивает:

Емеля, Емеля, скажи — чего ты теперь хочешь?

Хочу чтобы ведра сами шли домой и вода не брызгала…

Щука ему говорит:

Запомни мои слова: когда что хочешь — так и скажи:

По щучьему велению,

По моему желанию.

Емеля и говорит:

По щучьему велению,

По моему желанию —

иди, ведра, иди домой сам…

Он только сказал — ведра сами и пошел в гору. Емеля засунул щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Едут по деревне ведра, люди в изумлении, сзади идет Емеля, смеется … Мы вошли с ведрами в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печку.

Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи ему говорят:

Емеля, зачем ты врешь? Пошел бы рубить дрова.

Неохота…

Дрова рубить не будешь, братья вернутся с базара, подарков не принесут.

Эмеле не хочет слезать с плиты. Вспомнил про щуку и медленно говорит:

По щучьему велению,

По моему желанию — иди, топор, дрова руби, а дрова — иди в избушку и в печь положи…

Топор выскочил из-под лавки — и во двор, и давай дрова рубить, а сами в избу идут и в печку лезут.

Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи опять говорят:

Емеля, у нас больше нет дров. Иди в лес, руби его. А он им с печки:

Что вы делаете?

Как мы к чему? .. Наше дело в лес за дровами ходить?

Мне не хочется …

Ну не будет тебе подарков.

Ничего не делать. Емеля слез с печки, обулся и оделся. Взял он веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:

Бабы, откройте ворота!

Невестки говорят ему:

Зачем, дурак, в сани сел, а коня не запряг?

Мне не нужна лошадь.

Невестки отворили ворота, а Емеля тихо говорит:

По щучьему велению,

По моему желанию — иди, сани, в лес. ..

Сани сами въехали в ворота, но так быстро — на лошадях не догонишь.

И ему пришлось через город идти в лес, а тут он задавил много людей, подавил их. Люди кричат: «Держите его! Поймать его! » И знает, что водит сани. Пришел в лес:

По щучьему велению,

По моему желанию —

топор, наруби сухого дерева, а ты, лес, сам в сани попади, ввязывайся …

Топор начал рубить, рубить сухие деревья, а сами леса ввалились в сани и веревкой связаны. Тогда Емеля приказал топору вырубить его дубину — такую, которую можно было бы поднять силой. Сели на телегу:

По щучьему велению,

По моему желанию —

иди, сани, домой…

Сани помчались домой.

Снова Емеля проходит по городу, где только что задавил, подавил много людей, а там его уже ждут.Они схватили Емелю и стащили с телеги, ругали и били.

Видит, что дела плохи, и потихоньку:

По щучьему веленью,

По моему желанию —

Давай, дубина, отломай бока. ..

Дубина выскочила — и давай бить . Народ разбежался, а Емеля пришел домой и залез на печку.

Долго ли, коротко ли, но прослышал царь о проделках Емелина и послал за ним офицера: найти его и привести во дворец.

Приезжает в ту деревню офицер, заходит в избу, где живет Емеля, и спрашивает:

Ты Емеля дурак?

А он из печки:

Что тебе надо?

Быстро одевайся, я отведу тебя к королю.

А я не хочу…

Офицер разозлился и ударил его по щеке.

А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему велению,

По моему желанию —

дубинка, отломи ему бока …

Выскочила дубинка — и давай бить офицера, насильно он ноги отнял.

Царь удивился, что его офицер не может справиться с Емелей, и посылает своего величайшего вельможу:

Приведите дурака Емеля ко мне во дворец, или я сниму с себя голову.

Самый большой дворянин купил изюма, чернослива, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, чтобы его ласково попросили и пообещали красный кафтан — тогда он все сделает, что ни попроси.

Самый большой дворянин дал Емеле изюм, чернослив, пряники и говорит:

Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Пойдем к королю.

Мне и здесь тепло…

Емеля, Емеля, царь тебя накормит и напоит — пожалуйста, пошли.

А я не хочу…

Емеля, Емеля, царь даст тебе красный кафтан, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

Ну иди, а я за тобой.

Дворянин ушел, а Емеля лежал неподвижно и говорил:

По щучьему велению,

По моему желанию —

давай, печь, иди к королю…

Вот в избе затрещали углы, закачалась крыша, вылетела стена, а сама печка пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь смотрит в окно, дивится;

Что это за чудо?

Величайший дворянин ему отвечает:

А это тебе Емеля на печи.

Царь вышел на крыльцо:

Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Вы подавляли многих людей.

Почему они полезли под сани?

В это время царственная дочь Марья-царевна смотрела на него в окно. Емеля увидела ее в окне и тихо говорит:

По щучьему веленью,

По моему желанию —

пусть любит меня царственная дочь…

И он опять сказал:

Иди, пеки, домой…

Печка повернулась и пошла домой, вошла в избу и вернулась на прежнее место. Емеля снова лежит.

И король во дворце кричит и плачет. Марья-царевна скучает по Емеле, не может без него жить, просит отца выдать ее замуж за Емеля. Тут царь распорядился, помолчал и опять сказал великому вельможе:

Поди приведи ко мне Емелю, живого или мертвого, а то я голову с плеч сниму.

Купил у великого дворянина вин сладких и закусок разных, пошел в ту деревню, вошел в ту избу и стал Емелю угощать.

Емеля напился, поел, напился и лег спать. И вельможа посадил его в телегу и отвез к королю.

Царь тотчас приказал закатать большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, перемололи и бросили бочку в море.

Долгий или короткий — Емеля проснулся; видит — темно, близко:

Где я?

А ему отвечают:

Скучно и тошно, Емелюшка! Нас просмолили в бочку, бросили в синее море.

А ты кто?

Я принцесса Марья.

Емеля говорит:

По щучьему велению.

По моему желанию —

ветры буйные, катите бочку на сухой берег, на желтый песок…

Ветры буйные дули. Море взволновалось, бочку выбросило на сухой берег, на желтый песок. Из него вышли Емеля и Марья Царёвы.

Емелюшка, где мы будем жить? Постройте любую хижину.

А я не хочу…

Потом она стала расспрашивать его еще больше, а он говорит:

По щучьему велению,

По моему желанию —

построили каменный дворец с золотая крыша…

Только он сказал — появился каменный дворец с золотой крышей. Вокруг — зеленый сад: цветут цветы и поют птицы.

Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окна.

Емелюшка, ты не можешь стать красавчиком?

Тут Емеля не долго думал:

По щучьему велению,

По моему желанию —

стать мне добрым парнем, писаным красавцем …

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в это время царь пошел на охоту и увидел, что есть дворец, где прежде ничего не было.

Что за невежественный человек построил дворец на моей земле без моего разрешения?

И послал узнать и спросить: «Кто они?»

Послы бегали, стояли под окном, спрашивали.

Емеля им отвечает:

Попроси царя ко мне в гости, я ему сам скажу.

Король приехал к нему в гости. Его встречает Емеля, ведет во дворец, сажает за стол. Они начинают пировать. Король ест, пьет и не удивляется:

Кто ты, добрый молодец?

А ты помнишь дурака Емеля — как он пришел к тебе на печку, а ты приказала его и твою дочь перемолоть в бочку, бросить в море? Я тот самый Емеля. Если я захочу, я сожгу и разрушу все твое королевство.

Царь очень испугался, стал просить прощения:

Женись на моей дочери, Емелюшке, возьми мое царство, только не губи меня!

Здесь устроили пир на весь мир.Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Вот и сказка закончилась, а кто слушал — молодец.

Здравствуйте жители 21 века! Если вы сюда попали, то вас, то ли из старшего поколения, то ли вам в школе ИЗО задавали тему, как нарисовать печь. Ведь современный житель этой планеты скорее захочет изобразить человека-паука, дракулу или ведьму, чем печку. Скоро увидеть его можно будет только в музее, или в самой глухой деревне.Так что спешите увидеть и потрогать как можно дольше. А для ценителей этого жанра искусства я покажу вам еще один урок по рисованию печи, и мы будем срисовывать с этой картинки: Печь — волшебное многофункциональное устройство, согревающее сердца и души всех живых существ. Это может быть кровать, печь и обогреватель. И в сказках тоже круче всех выходит. В линии чести русского человека он занимает место сразу после, зрелищ и. Правда, дороговат в эксплуатации — постоянно нужно возить дрова.Ленивый Емеля не сможет позволить себе такой роскоши, если только у них нет волшебного заклинания По моей воле и по щучьему велению. Или как там было?

В современных домах такое устройство тоже не устанавливают из рациональных побуждений. В наше время дровяная печь – это просто красивый элемент интерьера. И все равно он никогда не потеряет своей актуальности. Это все, что я хотел сказать в защиту светлого, доброго, вечного, а теперь можно приступать:

Как нарисовать печь карандашом поэтапно

Шаг первый.Внешне это будет похоже на домик, набросайте очертания печи. Рисунок не сложный, а, правда, детский. Но это ничего, главное донести суть.
Шаг второй. Аккуратно намечаем контуры, добавляем дрова, лестницу, скамейку.
Шаг третий. Сотрите вспомогательные линии, добавьте детали на передний план.
Шаг четвертый. Ну и завершающий этап, как всегда, бьюти-гайд. Исправляем все линии, добавляем штриховку и готово:
У нас есть уроки рисования других экстравагантных и не очень вещиц, хоть попробуйте изобразить.

Емеля Щукин, которого все считали слишком мечтательным и нерешительным, изменился словно по волшебству, когда встретил в старом парке забавного пса по кличке Рутяпа. А все потому, что узнал: Клаттер — единственный свидетель того, как неизвестный прятал в парке клад! Как мог Емеля допустить, что клад нашла чужая тетка, которая подвергала собаку опасным экспериментам — например, водила на сеанс гипноза? Емеля взялся за дело вместе со своей бесстрашной подругой Галкой.В непростом поиске ребята пригодились…

Как принцесса из сказки Кэтрин Коултер

Диллон и Шерлок Савич. Они неразлучны. В вечном — до последнего вздоха! — Страстная любовь. В расследовании самых опасных, самых запутанных преступлений… Но новое дело Диллона и Шерлока — дело о покушении на убийство богатой наследницы Лили Фрейзер — превращается для них в СЕРЬЕЗНОЕ ИСПЫТАНИЕ. Ведь жертва — сестра Диллона, и расследование, кажется, могло бы раз и навсегда изменить отношения между супругами…

Врач.

Олигархическая сказка Андрей Войновский

Жалеть о бездарно потраченном времени, я считаю, и бессмысленно, и бесполезно, и безнравственно, а потому настоящее для меня гораздо важнее. Что очень скоро станет прошлым. Или будущее. Как и эта сказка, написанная на основе жизни одного человека и олигарха. И не только… Андрей Войновский

Сказки женского леса Анна Бялко

Сказки, сказки… «Какая прелесть эти сказки!» «Сказка ложь, но в ней есть намек…» Современный и порой довольно суровый ритм нашей жизни, казалось бы, совсем не оставляет места для сказок. А так хочется чего-то необычного. В новой книге Анны Бялко «Сказки женского леса» читатель сталкивается с новым, хотя и в то же время известным, классическим жанром.Современная сказка, городская сказка, фантастический роман — можно называть как угодно. Главное, что в этих рассказах знакомые зарисовки повседневных будней уютно устроились рядом с таинственными…

О русском пьянстве, лени и жестокости Владимир Мединский

Люди склонны думать о себе хорошо. Обычно даже лучше, чем они есть на самом деле. Это касается и целых народов, всегда пытающихся составить о себе самое положительное мнение. Но не к русским, с удивительным мазохизмом культивирующим о себе самые негативные стереотипы, а со ссылкой на классиков: все, мол, «пьют», «воруют» (Карамзин), «ленивые и нелюбопытные» (Пушкин), хотят их, Емель, все было «по щучьему велению»…Так это все правда или мифы? Откуда это? Сами придумали или кто-то подсказал? Имеют ли эти утверждения…

Юродивая Елена Крюкова

В русской литературе давно нет такой героини: любви воплощённой, её великого, высокого священного безумия. Главная героиня романа, юродивая Ксения, носит черты Ксении Петербургской, Евфросинии Полоцкой и русских святых юродивых-христово юродивых. Время действия – современность, которая написана автором по-библейски, мощно, фантастично, вневременно.Сумасшедшая Ксения связывает Восток и Запад, как живой мост, исцеляет больных, проповедует на площадях, попадает в больницы и тюрьмы, никогда не теряя своего счастливого дара любви. Эта женщина,…

Волшебная мясорубка Станислав Буркин

Война иногда заставляет детей браться за оружие. Это заставляет вас сражаться и умирать. Что дальше? Кто сумел не ожесточиться, сохранить добрую, чуткую душу — попадает в добрый мир. Тем, кто не выдержал, поддался злу и жестокости — повезло меньше, но для них еще не все потеряно.С одной стороны — добро, с другой — зло, как и положено в сказке. Путь от зла ​​к добру никогда не бывает легким, но он есть. Если вы любите сказки, эта книга для вас. Ну а если нет, то почему бы и не попробовать? «Роман Станислава Буркина «Волшебная мясорубка» — своего рода…

Медовый месяц Гвендолин Кэссиди

Взаимная любовь вспыхнула между героями романа с первого взгляда. И оба были бы счастливы, как в доброй сказке о Золушке, которая нашла своего принца, если бы не значительная разница в возрасте.На фоне красивой светской жизни в изысканном мире, где женщинам не рекомендуется думать о деньгах, так как их хватает на любые капризы, разыгрывается психологическая драма. Два любящих сердца пытаются найти общий язык друг с другом. И это не просто девочка-подросток с ее юношеским максимализмом во всем и знающий поклонение взрослый мужчина…

Ева Луна Изабель Альенде

Впервые на русском языке — волшебная книга для женщин! Изабель Альенде, одна из самых известных латиноамериканских писательниц, завоевала множество наград и литературных званий.Начиная с первых романов — «Дом духов» и «Любовь и тьма» и вплоть до таких книг, как «Ева Луна», «Сказки Евы Луны», «Дочь удачи», «Портрет в коричневых тонах», литературных критики воспринимают его как суперзвезду латиноамериканского магического реализма. Общий тираж ее книг уже превысил сорок миллионов экземпляров, ее романы переведены на три десятка…

Ледяное Сердце Златовера Наталья Ипатова

Сказка-сказка «Замерзшее сердце Златовера» — пятая в серии «Великое приключение дракона».Каждая из пяти достаточно автономна и представляет собой отдельное законченное произведение. В каждом из них упоминаются предыдущие приключения героев, что позволяет всему циклу быть единым целым. Все события, как между разными сказками, так и внутри одной связаны строгой логикой. Каждое произведение Н. Ипатовой представляет собой чудесную смесь фэнтези, рыцарского романса и любовной мелодрамы. Попробуй это!

Шрек-2 Компьютеры

Шрек-2 с иллюстрациями из мультфильма Компьютеры

Новеллизация по мотивам одноименного мультфильма производства DreamWorks Pictures.Продолжение приключений Шрека и его друзей. Что вы думаете? Если бы сказка кончилась свадьбой, то всё…»…и стали жить да жить, и хорошо зарабатывать»? О, нет! Это возможно с кем угодно, только не со Шреком, его характер не такой… Из этой книги вы узнаете, какие приключения ждут Шрека, Фиону, Ослика, их старых и новых друзей. Если вы смотрели мультфильм Шрек — 2, вам обязательно стоит прочитать эту книгу, чтобы еще раз пережить радость доброй сказки….

Уже невыносимо жениться

Сколько раз Эредет, главную героиню повести, крали, чтобы жениться на ней, она, наверное, и сама не помнит. И все почему? Потому что она пиктоли, то есть оборотень со способностью находить и призывать золото. Тот факт, что девятнадцатилетняя девушка несколько раз была «замужем», ее семья тщательно скрывает, тем более что все похищения были сорваны. Но на этот раз удача отвернулась от героини. Нет, ее спас от очередного «жениха» проходивший мимо… ммм… рыцарь? Но, как всегда в сказках, приключения только начинаются.

О хитром кум-лисе Иосифе Ладе

Йозеф Лада — очень известный чешский художник. Lada хорошо известна не только в Чехословакии, но и далеко за пределами своей родины. Много сил и энергии он отдавал чешскому искусству и литературе, за что был удостоен почетного звания Народного художника. Он также сделал рисунки для многих детских книг, которые стали любимыми книгами чешских детей.Но Иосиф Лада не только рисовал для детских книг, но и сам писал для детей. Одной из таких книг является сказка-рассказ «Про хитрую кум-лисицу». Это не обычная сказка. Кума-лиса живет в нашем. ..

История. По воле щуки, по моей воле. По щучьему велению

По щучьим велениям — поучительная русская народная сказка о Емеле-дурачке, поймавшем волшебную говорящую щуку, исполняющую любое желание. С этого момента жизнь простого крестьянского сына, который всю жизнь просидел у печи, резко меняется, и с ним начинают происходить разные вещи.интересные события… Сказка По щучьему велению можно читать онлайн или скачать текст в формате DOC и PDF.
Краткое содержание сказки По щучьему велению можно начать с того, как у одного старика было три сына, два умных, а третий юродивый дурак. Старшие сыновья были работягами, а Емеля целыми днями лежал у печи и совершенно ничем не интересовался. Была зима, невестки уговорили сходить на реку за водой. На печке Емеле было тепло и хорошо, но делать было нечего и надо было идти.Емеля взял ведра и пошел к проруби. Набрал воды, глядь, в проруби щука. Он схватил щуку руками, и когда она заговорила человеческим голосом: Емеля, пусти меня в воду, я тебе пригодлюсь, пусти меня в воду, я сделаю все, что ты хочешь, только сказать: По щучьему веленью, по моему желанию. Емеля выпустил в прорубь волшебную щуку и стал экспериментировать с желаниями. В своей простоте и доброте он не желал богатства и власти, но желал, чтобы его ведра с водой сами шли домой, а не разливались по дороге.Далее желания его были такими же простыми и незаурядными, например: велел топор рубить дров, санях ездить без лошадей, а потом отправился в царский дворец на печи. Во дворце я увидел царскую дочь и подумал, что она полюбит его, а он спокойно вернулся домой. Марья — принцесса не находит себе места, скучает и тоскует по Эмеле, просит отца выйти за него замуж. Царь рассердился, посадил их обоих в большую бочку, перемолол и бросил в море.В этой ситуации магические способности Емели очень пригодились, и он загадал желание спасти свою жизнь. Вместе с Марьей-царевной они благополучно добрались до берега и стали жить в новом дворце с золотой крышей. Однажды король отправился на охоту, заметил на своей земле незнакомый дворец и прислал гонцов. Пригласили царя в гости, стали угощать и потчевать, а он никак не может узнать Емелю в молодце-молодце. Тут Емеля ему все напомнила, и кто он такой, и как их в бочку смолили, стало быть, и как не желали, чтобы княжна вышла замуж за мужика-дурака.Царь испугался, стал просить прощения, даже пообещал свое царство. В результате Емеля женился на Марье, княгине, и стал управлять государством.
Основной смысл сказки По щучьему велению не однозначен, если разобрать сказку подробно, то мнение об Эмеле разделится. Поэтому очень интересно анализировать сказку вместе с детьми в процессе чтения. Эта сказка — прямое противоречие пословице: Под лежачий камень вода не течет.Емеля был лентяй и всегда лежал на печке, ничего не делая. Только пошел за водой, и какая удача! С другой стороны, Емеля был хоть и глуп, но добросердечен, абсолютно бескорыстен. Может быть, именно за это судьба подарила ему такую ​​удачу. Ведь если бы волшебная щука попала в руки другому человеку, то неизвестно, отпустит ли он ее обратно в воду, или не загадал бы таких желаний, от которых другим людям будет плохо. Например, в сказке Про золотую рыбку старуха сразу стала просить материальные блага и власть.
Читать сказку По велению щуки можно детям любого возраста, но особенно любят ее малыши дошкольного возраста… Сказка учит не торопиться, быть внимательным к окружающей природе, что происходит вокруг нас. Ведь вы можете не заметить такую ​​Щуку, и упустить свою удачу. Добрая сказка с долей юмора и иронии, отличный вариант порадовать малышей и привить любовь к русским народным произведениям.
Сказка По щучьему велению, яркий пример многих русских народных пословиц. Пословицы о лени не совсем подходят к этой сказке, так как здесь она компенсируется добрым сердцем и намерениями персонажа. Больше подходят пословицы о удаче и вере в чудеса. Когда человек думает о себе, он творец, и чудеса рождает, И не прав, а везет, Удача — кляча: сядь и прыгни, Не парень, а везунчик, невзрачный, но талантливый, Удача — спутница смелых, Удача любит непрестанно, Где лжец и потрошитель — там не жди удачи, У вероломного удача, у умелого — две, От одного усердия только туфли развалятся — надо еще иметь удачи, когда везет, везет во всем.

Содержание сказки для детей По щучьему велению
Было у старика трое сыновей, два умных, а третий — дурак Емеля. Емеля целый день лежит, пока братья работают, и не хочет ничего слушать.
Однажды они попросили женщин и невестку Емелю сходить за водой. Он не хотел, но пригрозили, что подарки с базара братья не привезут.
Вот Емеля набрал воды в ведра и стал смотреть в прорубь.А есть щука. Здесь, думает он, уху будет сладко. Он поймал щуку и держит ее. Молилась, просила отпустить, а взамен обещала исполнить все желания Емелина, как только он скажет «по щучьему велению — мое желание.
Емеля отпустил щуку и стал по случаю волшебные слова говорить. Сначала ведра его сами в дом пошли, потом дрова рубили, сани без лошадей ехали.
Однажды царь позвал к себе Емелю, а принцесса нашему дураку — Марья так приглянулась, что Емеля решил на ней жениться.Я спросил у щуки и пошел домой. Княгиня плачет, рыдает, тоскует, хочет выйти за Емеля замуж. Царь оказался против, двоих из них замуровал в бочку и бросил в воду. Там было темно и страшно молодому. Потом щука снова помогла им выбраться на сушу на золотом песке, и помогла создать им дворец, чтобы царь ее заметил. Зашел в гости и не поверил своим глазам. А Емеля пригрозил, что, если захочет, царство его погубит. Царь испугался и отдал Емеле царство, где он и Марья-царевна стали жить и хорошо зарабатывать.Была история, дорогая, я пил пиво, но только усы намочил 🙂

Читать русскую народную сказку По щучьему велению

Жил-был старик. У него было трое сыновей: два умных, третий — дурак Емеля.

Те братья работают, а Емеля весь день лежит на печке, ничего знать не хочет.

Раз братья на базар ушли, а бабы, невестки, давайте его пошлем:

Иди, Емеля, за водой.

И сказал им с печки:

Нежелание…

Иди, Емеля, а то братья с базара вернутся, подарков не принесут.

ОК.

Емеля слез с печки, обулся, оделся, взял ведра и топор и пошел к реке.

Он прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам заглянул в прорубь. И увидел Емеля щуку в проруби. Он изловчился и схватил щуку в руку:

Это ухо будет сладким!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригодлюсь.

А Емеля смеется:

Чем ты мне будешь полезен? Нет, я вас домой отвезу, невесткам велю сварить ухи.Уха будет сладкой.

Щука снова просила:

Емеля, Емеля, пусти меня в воду, я сделаю все, что ты захочешь.

Ладно, только покажи мне сначала, что ты меня не обманываешь, тогда я тебя отпущу.

Щука спрашивает его:

Емеля, Емеля, скажи — чего ты теперь хочешь?

Хочу, чтобы ведра сами шли домой и вода не брызгала…

Щука говорит ему:

Запомни мои слова: когда чего захочешь — сразу скажи:

По щучьему велению,

По моему желанию.

Емеля и говорит:

По щучьему велению,

По моему желанию —

иди, вёдра, иди домой сам…

Он только сказал — сами ведра и пошли в гору. Емеля засунул щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут по селу ведра, люди дивятся, а сзади идет Емеля, смеется… Мы вошли с ведрами в избу и сами встали на лавку, а Емеля влез на печку.

Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи ему говорят:

Емеля, зачем ты врешь? Пошел бы рубить дрова.

Нежелание…

Дрова не нарубишь, братья с базара вернутся, подарков не принесут.

Эмеле не хочет слезать с плиты. Вспомнил про щуку и медленно говорит:

По щучьему велению,

По моему желанию —

иди, топор, дрова наруби, а дрова — иди в избу да в печку положи…

Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова рубить, а сами в избу идут и в печку лезут.

Сколько, как мало времени прошло — снохи опять говорят:

Емеля, у нас больше нет дров. Иди в лес, руби его.

И сказал им с печки:

Зачем ты?

Как мы к чему? .. Наше дело в лес за дровами ходить?

Я не хочу . ..

Ну, подарков тебе не будет.

Ничего не делать. Емеля слез с печки, обулся и оделся. Взял веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:

Женщины, откройте ворота!

Его невестки говорят ему:

Зачем, дурак, в сани сел, а коня не запряг?

Мне не нужна лошадь.

Невестки отворили ворота, а Емеля тихо говорит:

-По щучьему приказу,

По моему желанию —

иди, саночки, в лес…

Сани сами въехали в ворота, но так быстро — на лошадях не догонишь.

И ему пришлось идти в лес через город, а тут он задавил много людей, подавил их. Люди кричат: «Держите его! Поймать его! И знает, что водит сани. Пришел в лес:

По щучьему велению,

По моему желанию —

топор, наруби сухого дерева, а ты, лес, сам в сани попади, сам ввязывайся…

Топор стал рубить, рубить сухие деревья, а сами леса вваливались в сани и связывались веревкой. Тогда Емеля приказал топору вырубить его дубину — такую, которую можно было бы поднять силой. Сели на тележку:

По щучьему велению,

По моему желанию —

иди, санки, домой…

Сани помчались домой. Снова проходит Емеля по городу, где он только что задавил, подавил множество людей, а там его уже ждут.Они схватили Емелю и стащили с телеги, ругали и били.

Он видит, что дела плохи, и медленно:

По щучьему велению,

По моему желанию —

давай, дубина, отломай бока…

Выскочила дубина — и давай бить. Народ разбежался, а Емеля пришел домой и залез на печку.

Долго ли, коротко ли, но царь прознал о проделках Емелина и послал за ним офицера: найти его и привести во дворец.

Приезжает в ту деревню офицер, входит в избу, где живет Емеля, и спрашивает:

Ты дурак Емели?

А он из печки:

Что тебе нужно?

Быстро одевайся, я отведу тебя к королю.

А я не хочу…

Офицер разозлился и ударил его по щеке.

А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему велению,

По моему желанию —

дубинка, отломи ему бока. ..

Выскочила дубина — и давайте бить офицера, насильно он ноги отнял.

Царь удивляется, что его офицер не может справиться с Емелей, и посылает своего величайшего дворянина:

Приведите дурака Емеля в мой дворец, или я сброшу с себя голову.

Большой дворянин купил изюма, чернослива, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, чтобы его ласково попросили и пообещали красный кафтан — тогда он сделает все, что ни попроси.

Самый большой дворянин дал Емеле изюм, чернослив, пряники и говорит:

Емеля, Емеля, ты чего на печке лежишь? Пойдем к королю.

Мне и здесь тепло…

Емеля, Емеля, царю будет хорошо есть и пить, — пожалуйста, пошли.

А я не хочу…

Емеля, Емеля, царь даст тебе красный кафтан, шапку и сапоги.

Емеля подумал и подумал:

Ну, давай, а я за тобой.

Дворянин ушел, а Емеля лежал неподвижно и говорил:

По щучьему велению,

По моему желанию —

давай, печка, иди к царю. ..

Вот в избе затрещали углы, закачалась крыша, вылетела стена, а сама печка пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь смотрит в окно, дивится:

— Что за чудо?

Величайший дворянин отвечает ему:

А это тебе Емеля на печке.

Король вышел на крыльцо:

Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Вы подавляли многих людей.

Зачем полезли под сани?

В это время на него смотрела в окно царственная дочь-Марья-царевна. Емеля увидела ее в окошке и тихо говорит:

По щучьему велению,

По моему желанию —

пусть любит меня королевская дочь…

И он снова сказал:

Иди, испеки, домой…

Печка повернулась и пошла домой, вошла в избу и вернулась на прежнее место. Емеля снова лежит.

И король во дворце кричит и плачет. Марья-царевна скучает по Емеле, не может без него жить, просит отца выдать ее замуж за Емеля. Тут царь запутался, отпустил и опять говорит великому вельможе:

Иди, приведи ко мне Емелю, живого или мертвого, а то я голову с плеч сниму.

Купил у большого дворянина вин сладких и закусок разных, пошел в ту деревню, вошел в ту избу и стал Емелю угощать.

Емеля напился, поел, напился и лег спать. И вельможа посадил его в телегу и отвез к королю.

Царь тотчас приказал скатать большую бочку с железными обручами. Посадили в него Емелю и Марью-царевну, перемололи и бросили бочку в море.

Долго ли, коротко ли — проснулся Емеля; видит — темно, близко:

Где я?

А ему отвечают:

Скучно и тошно, Емелюшка! Нас просмолили в бочку, бросили в синее море.

А ты кто?

Я принцесса Марья.

Емеля говорит:

По щучьему велению,

По моему желанию —

ветер буйный, кати бочку на сухой берег, на желтый песок…

Подул сильный ветер. Море взволновалось, бочку выбросило на сухой берег, на желтый песок. Ушли от нее Емеля и Марья-царевна.

Емелюшка, где мы будем жить? Постройте любую хижину.

А я не хочу…

Потом она стала его еще больше спрашивать, а он говорит:

По щучьему велению,

По моему желанию —

построить каменный дворец с золотой крышей. ..

Как только он сказал — появился каменный дворец с золотой крышей. Вокруг — зеленый сад: цветут цветы и поют птицы.

Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окна.

Емелюшка, ты не можешь стать красавчиком?

Тут Емеля не долго думал:

По щучьему велению,

По моему желанию —

стань мне молодцом, написал красивый мужчина…

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в это время пошел царь на охоту и увидел, что стоит дворец, где прежде ничего не было.

Что за невежественный человек построил дворец на моей земле без моего разрешения?

И послал узнать и спросить: «Кто они?»

Послы бегали, стояли под окном, спрашивали.

Емеля отвечает им:

Попроси короля навестить меня, я сам ему скажу.

К нему приехал король. Его встречает Емеля, ведет во дворец, усаживает за стол. Они начинают пировать. Король ест, пьет и не удивляется:

Кто ты, добрый молодец?

Помнишь дурака Емеля — как он пришел к тебе на печку, а ты приказала его и дочку в бочку перемолоть, в море бросить? Я тот самый Емеля. Если я захочу, я сожгу и разрушу все твое королевство.

Король очень испугался, стал просить прощения:

Женись на моей дочери, Емелюшке, возьми мое царство, только не губи меня!

Здесь устроили пир на весь мир.Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Вот и закончилась сказка, а кто слушал — молодец.

F иль-был один старик в этом мире. И было у него трое сыновей: два умных, а третий — дурак. И звали этого дурака Емеля.

Два умных братца целый день работают, а Емеля целый день лежит на печке, ничего не делает и ничего делать не хочет.

В одно зимнее утро пошли братья на рынок, а Емеля остался дома.Невестки, жены, братья, посылают его за водой:

— Иди за водой, Емеля.

А он им с печки отвечает:

— Да не хочу…

— Ну тогда ладно.

Не торопясь, он слез с Емелиной печи, оделся, обулся, взял топор и ведра и пошел к реке.

Разрубил топором лед, зачерпнул воды ведрами и поставил ведра на лед. Глядишь, и в одном ведре щуку поймали! Емеля обрадовался и говорит:

— Вот отнесу домой щуку и сварю наваристую уху! О да, Емеля!

— Емеля, пожалей, не ешь меня, отпусти меня в воду, я тебе еще пригодлюсь.

А Емеля только смеется над ней:

— Ну чем ты мне будешь полезен? .. Нет, я, пожалуй, отвезу тебя домой и сварю тебе суп. Благородное ухо выйдет!

Щука снова выпросила:

— Ну, Емеля, пожалуйста, отпусти меня в воду, я исполню каждое твое желание, все, что ты пожелаешь.

— Ладно, — говорит Емеля, — только покажи мне, что ты говоришь правду, тогда я тебя отпущу.

Пайк говорит:

— Ну, угадай, Емеля, — чего ты хочешь?

Емеля подумал.

— Я хочу, чтобы ведра сами пошли домой…

И щука ему говорит:

— Будет по-вашему. Запомни, Емеля: когда чего-нибудь захочешь, скажи:

.

«По щучьему велению, по моей воле.» И все сбудется сразу.

Емеля и говорит:

— По щучьему велению, по моей воле — иди, ведра, домой.

Только он это сказал — глядь, ведра действительно сами домой пошли. Емеля пустил щуку обратно в прорубь и пошел за ведрами.

Идут по селу, люди дивятся: ведра идут сами по себе, а Емеля сзади бродит, да смеется… Так ведра сами в избу вошли, а сами стали на лавку вставать, и Емеля полез обратно на печку.

Сколько или как мало времени прошло — и невестки опять говорят ему:

— Ты должен пойти, Емеля, в лес. Рубленая древесина.

— Нет, не хочу…

— Емеля, ну иди, братья скоро вернутся с рынка, они тебе за это подарки принесут.

А Емеля с плиты слезать не хочет. Но делать нечего. Емеля слез с печки, оделся, обулся. Взял топор и веревку, вышел во двор, сел в сани:

— Откройте ворота, женщины!

А ему отвечают:

— Какие ворота? Ты, дурак, в сани сел, а коня не запряг!

— Я пойду без лошади.

Невестки повернули головы, но ворота отворились, и Емеля медленно сказал:

— По щучьему велению, по моей воле — иди, сани, в лес сам. ..

А сани сами пошли в лес, да так быстро, что даже верхом догнать было невозможно.

А мне пришлось идти в лес через всю деревню. Многих людей, за рулем, он подавлял и сдавливал. Кричат ​​ему вслед: «Держи его! Погоди! «А Емеля, знаешь, водит сани.Я пришел в лес, вышел из саней и сказал:

— По щучьему велению, по моему желанию — руби мне, топором, дров, да которые посуше, а ты, дровосек, сам в сани попади, да сам в охапки…

Топор начал сам рубить и рубить сухие дрова, а потом стали сами падать в сани и перевязывать дрова.

Навалилась целая телега, и Емеля велел топору вырубить себе дубинку побольше — ту, которую еле поднял.Он сел на телегу и сказал:

— Ну, а теперь по щучьему веленью, по моему желанию — иди, сани, домой сам…

Сани помчались домой. Как мы въехали в деревню, где они недавно проходили, и где Емеля подавил, задавил, много людей, они сразу же напали на него. Емелю схватили, с телеги стащили, бьют и ругают.

Емеля видит, что дела плохи, и тихо говорит:

— По щучьему велению, по моему желанию — давай, дубина, отломай им бока. ..

Дубина выскочила из саней — и стала бить всех подряд. Народ разбежался, а Емеля пришел домой, да еще к печке к печке.

Сколько времени прошло, мало ли, но прослышал царь о проделках Емелина, и послал за ним офицера — найти Емеля и привести его во дворец.

К Емеле подходит офицер, входит в барак и спрашивает:

— Это ты Емеля дурак?

И Емеля к нему с печки:

— А что я тебе сдал?

— Я отведу тебя к королю, давай, одевайся скорее.

Офицер рассердился, закричал, подполз к Емеле с кулаками, а он тихо говорит:

— По щучьему велению, по моему желанию — дубиной, отломи ему бока…

Дубинка выскочила из-под лавки — и давай бить офицера, он еле ноги взял.

Удивился царь, что его воин не справился с Емелей, и послал к Емеле боярина:

— Иди и приведи Емелю-дурачка ко мне во дворец. И если ты меня не приведешь, я сниму свою голову с плеч.

Взял боярин с собою пряники, конфеты и изюм, зашел в избу и пошел к невесткам — спросить у них, что любит Емеля.

Емеля любит, чтобы его ласково просили, но обещают дать красный кафтан — тогда он все сделает, можешь просить, что хочешь.

Боярин угостил Емелю сладостями и пряниками и сказал:

— Емеля, а Емеля, пойдем со мной к королю.

— Нет, не хочется, мне и здесь тепло…

— Емеля, а Емеля, ну пошли, там тебе воды вкусной дадут, еды сытной, пожалуйста, пошли.

— Нет, не хочу…

— Ну, Емеля, ну пойдем, король даст тебе красный кафтан, сапоги и шапку.

Емеля подумал, подумал и согласился:

— Ну да ладно, только ты вперед, а я за тобой.

Боярин ушел, а Емеля лежал еще на печи, а он говорит:

— С плиты слезать не хочу.Ну, по щучьему веленью, по моему желанию — иди, испеки, к Царю сам…

Тут затрещали углы в избе, вылетела стена, закачалась крыша, а сама печь вышла на улицу, и по дороге пошла, прямо в царские палаты.

Король смотрит в окно, удивляется:

— Что это за чудо?

И отвечает ему боярин:

— А это тебе царь-батюшка, Емеля на печку идет.

Емеля заехал на печку и прямо в царские палаты

Емеля заехал на печку и прямо в царские палаты.

Король испугался и говорит:

— Жалоб на тебя, Емеля, много! Вы подавляли многих людей.

— Зачем сами под сани полезли? — Емеля отвечает

В это время Марья-царевна, царская дочь, смотрела в окно. Емеля увидела ее в окне, она ему понравилась, и он говорит втихаря:

— По щучьему велению.по моему желанию — пусть Марья-царевна меня любит… А пока иди в печь, домой…

Печка развернулась и пошла домой, вошла в избу и встала на прежнее место. А Емеля до сих пор лежит на печи.

И в это время во дворце начались крики и слезы. Марья-царевна полюбила Емелю, сохнет по нему, скучает, не может без него жить, хочет выйти за Емелю. Царь-батюшка, как только узнал об этом, так расстроился, опять подозвал к себе боярина и даже сказал ему:

— Иди и приведи ко мне Емелю.Иначе я снесу тебе голову с плеч.

Боярин купил вина сладкого, и меда пьяного, и закусок разных, и пошел к Емеле. Он входит в избушку и начинает угощать Емелю.

Емеля поел, напился, напился и лег спать. И посадил боярин Емеля в сани, и повез его к царю.

Царь тотчас приказал закатать большую дубовую бочку. Царевну Майю с Емелей посадили в бочку, бочку законопатили, перемололи и бросили в море.

Сколько, как мало времени прошло — Емеля проснулся, видит — близко, темно:

— Где я?

И в темноте ему кто-то отвечает:

— Ой, Емелюшка! Нас с тобою смолили в бочке, да бросили в синее море.

— Кто ты?

— Я Марья-царевна.

Потом Емеля говорит:

— По щучьему веленью, по моей воле — буйные ветры, кати бочку к берегу сухую, желтую по песку…

Подул дикий ветер.Море взволновалось, бочку выбросило на сухой берег. Марья-царевна и Емеля выбрались из бочки. Принцесса Марья спрашивает:

— Емелюшка, где мы будем жить? Постройте хоть какую-нибудь хижину.

— Нет, — говорит Емеля, — не хочу…

Вот Марья-царевна заплакала, потом Емеля тихо говорит:

— По щучьему велению, по моему желанию — да будет здесь каменный дворец с золотой крышей…

И как только он это сказал, перед ними возник каменный дворец с золотой крышей. Вокруг — цветущий, зеленый сад: в саду поют птицы и цветут цветы. Емеля и Марья-царевна вошли во дворец, сели у окна.

— Емелюшка, а можно ли стать неписаным красавчиком?

Тут Емеля долго не думал:

— По щучьему велению, по моему желанию — хочу стать красавцем писаным, добрым малым…

А как только сказал, сразу превратился в красавца. Не в сказке рассказать, ни пером описать.

А в это время царь идет на охоту по времени и видит — на месте, где прежде ничего не было, стоит дворец.

— Кто это без моего разрешения, но поставил свой дворец на моей земле?

И послал боярина узнать: «Кто во дворце живет?» Боярин подбежал, стал под окном, спросил.

А Емеле из окна ответили:

— Пусть король приедет ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь въехал во дворец, Емеля встречает его, ведет во дворец, сажает за стол. Они начинают пировать. А король пьет, ест и совсем не удивляется:

— Кто ты, добрый молодец?

— Помнишь ли ты Емеля-дурачка, который пришел к тебе на печку, а потом ты приказала его вместе с дочерью перемолоть в бочке и бросить в морскую пучину? Так что я и есть тот самый Емеля. А если захочу, то уничтожу и уничтожу все твое царство.

Тут царь испугался, стал просить у Емели прощения:

— Емелюшка, женись на Марье-царевне, возьми мое царство, только не губи меня!

Емеля простил его, и они тут же устроили пир на весь мир.

Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Вот и конец сказке, а кто слушал — молодец.

Русские народные сказки в обработке А. Толстого

По волшебству

Жил-был старик.У него было трое сыновей: два умных, третий дурак Емеля.

Те братья работают, а Емеля весь день лежит на печке, ничего знать не хочет.

Раз братцы ушли на базар, а бабы, невестки, пошлем его:

Иди, Емеля, за водой.

А он им с печки:

Неохота…

Иди, Емеля, а то братья с базара вернутся, подарков не принесут.

ОК.

Емеля слез с печки, обулся, оделся, взял ведра и топор и пошел к реке.

Он прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам заглянул в прорубь. И увидел Емеля щуку в проруби. Он изловчился и схватил щуку в руку:

Эта уха будет сладкой!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригодлюсь.

А Емеля смеется:

Чем ты мне будешь полезен? .. Нет, я отвезу тебя домой, я невесткам велю сварить ухи. Уха будет сладкой.

Щука снова просила:

Емеля, Емеля, пусти меня в воду, я сделаю все, что ты захочешь.

Ладно, только покажи мне сначала, что ты меня не обманываешь, тогда я тебя отпущу.

Щука его спрашивает:

Емеля, Емеля, скажи — чего ты теперь хочешь?

Хочу, чтобы ведра сами шли домой и вода не плескалась…

Щука ему говорит:

Запомни мои слова, когда чего захочешь — так и скажи: «По щучьему велению, по моему желанию».

Емеля и говорит:

По щучьему велению, по моему желанию — иди, ведра, иди домой сам…

Он только сказал — ведра сами и пошел в гору. Емеля засунул щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Едут по деревне ведра, люди в изумлении, сзади идет Емеля, смеется … Мы вошли с ведрами в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печку.

Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи ему говорят:

Емеля, зачем ты врешь? Пошел бы рубить дрова.

Неохота…

Дрова не нарубишь, братья с базара вернутся, подарков не принесут.

Эмеле не хочет слезать с плиты. Вспомнил про щуку и медленно говорит:

По щучьему велению, по моей воле — иди, топор, дрова руби, а сам иди в избушку и в печь поставь…

Топор выскочил из-под лавки — и во двор, и давай дрова рубить, а сами в избу идут и в печку лезут.

Сколько, как мало времени прошло — снохи опять говорят:

Емеля, у нас больше нет дров. Иди в лес, руби его.

А он им с печки:

Вы чего?

Как — для чего мы? .. Наше дело в лес за дровами ходить?

Не хочу …

Ну не будет тебе подарков.

Ничего не делать. Емеля слез с печки, обулся и оделся. Взял он веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:

Бабы, откройте ворота!

Невестки говорят ему:

Зачем, дурак, в сани сел, а коня не запряг?

Мне не нужна лошадь.

Невестки отворили ворота, а Емеля тихо говорит:

По щучьему велению, по моему желанию — иди, сани, в лес …

Сани сами въехали в ворота, но так быстро — на лошадях не догонишь.

И ему пришлось идти в лес через город, а тут он задавил много людей, подавил их. Люди кричат: «Держите его! Ловите его!» А он, знаете, водит сани. Пришел в лес:

По щучьему веленью, по моей воле — топор, руби лес насухо, а ты, лес, сам в сани попади, сам ввязывайся…

Топор стал рубить, рубят сухие деревья, а сами леса вваливают в сани и связывают веревкой.

Тогда Емеля приказал топору вырубить свою дубину — такую, которую можно было бы поднять силой. Сел на телегу:

По щучьему велению, по моему желанию — иди, сани, домой…

Сани помчались домой. Снова проходит Емеля по городу, где он только что задавил, подавил множество людей, а там его уже ждут. Они схватили Емелю и стащили с телеги, ругали и били. Видит, что дела плохи, и потихоньку:

По щучьему велению, по моему желанию — давай, дубина, отломай им бока…

Дубина выскочила — и давай бить. Народ разбежался, а Емеля пришел домой и залез на печку.

Долго ли, коротко ли — прослышал царь о проделках Емелина и послал за ним офицера — найти его и привести во дворец.

Приезжает в ту деревню офицер, заходит в избу, где живет Емеля, и спрашивает:

Ты Емеля дурак?

А он из печки:

Что тебе надо?

Быстро одевайся, я отведу тебя к королю.

А я не хочу…

Офицер разозлился и ударил его по щеке.

А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему велению, по моему желанию — дубиной, отломи ему бока…

Дубина выскочила — и давай бить офицера, насильно он взял ноги .

Царь удивился, что его офицер не может справиться с Емелей, и посылает своего величайшего вельможу:

Приведите дурака Емеля ко мне во дворец, или я сниму с себя голову.

Большой дворянин купил изюма, чернослива, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, чтобы его ласково попросили и пообещали красный кафтан — тогда он все сделает, что ни попроси.

Самый большой дворянин дал Емеле изюм, чернослив, пряники и говорит:

Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Пойдем к королю.

Мне и здесь тепло…

Емеля, Емеля, царь тебя накормит и напоит — пожалуйста, пошли.

А я не хочу…

Емеля, Емеля, царь даст тебе красный кафтан, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

Ну да ладно, давай, а я за тобой.

Дворянин ушел, а Емеля лежал неподвижно и говорил:

По щучьему велению, по моему желанию — давай, пеки, иди к королю…

Вот в избе углы затрещали, крыша качнулась, стена вылетела, а сама печка пошла по улице, по дороге, прямо к царю…

Царь смотрит в окно, дивится.

В одной деревне жил старик. У него было трое сыновей: два умных, третий — дурак Емеля.

Старшие братья работают, а Емеля целыми днями лежит на печке и ничего не делает.

Раз братья на базар ушли, а бабы, невестки, давайте его пошлем:

Иди, Емеля, за водой. И сказал им с печки:

Нежелание…

Иди, Емеля, а то братья с базара вернутся, подарков не принесут.

ОК.

Емеля слез с печки, обулся, оделся, взял ведра и топор и пошел к реке.

Он прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам заглянул в прорубь. И увидел Емеля щуку в проруби. Он изловчился и схватил щуку в руку:

Это ухо будет сладким!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригодлюсь.

А Емеля смеется:

Чем ты мне будешь полезен? Нет, я вас домой отвезу, невесткам велю сварить ухи.Уха будет сладкой. Щука снова выпросила:

Емеля, Емеля, пусти меня в воду, я сделаю все, что ты захочешь.

Ладно, только покажи мне сначала, что ты меня не обманываешь, тогда я тебя отпущу.

Щука спрашивает его:

Емеля, Емеля, скажи — чего ты теперь хочешь?

Хочу, чтобы ведра сами шли домой и вода не брызгала…

Щука говорит ему:

Запомни мои слова: когда чего захочешь — только скажи: «По щучьему веленью, по моему желанию.

Емеля и говорит:

По щучьему велению, по моему желанию — иди, ведра, иди домой сам…

Он только сказал — сами ведра и пошли в гору. Емеля засунул щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами. По деревне идут ведра, народ дивится, а Емеля сзади идет, смеется…

Мы вошли с ведрами в избу и сами встали на лавку, а Емеля полез на печку.

Сколько времени прошло, как мало времени прошло — снохи ему говорят:

Емеля, зачем ты врешь? Пошел бы рубить дрова.

Нежелание…

Дрова не нарубишь, братья с базара вернутся, подарков не принесут.

Эмеле не хочет слезать с плиты. Вспомнил про щуку и медленно говорит:

По щучьему веленью, по моей воле — иди, топор, дрова руби, а дрова — иди в избушку и в печь положи…

Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова рубить, а сами в избу идут и в печку лезут. Сколько, как мало времени прошло — снохи опять говорят:

Емеля, у нас больше нет дров. Иди в лес, руби его.

И сказал им с печки:

Зачем ты?

Как мы к чему? .. Наше дело в лес за дровами ходить?

Я не хочу …

Ну, подарков тебе не будет.

Ничего не делать. Емеля слез с печки, обулся и оделся. Взял веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:

Женщины, откройте ворота!

Его невестки говорят ему:

Зачем, дурак, в сани сел, а коня не запряг?

Мне не нужна лошадь.

Невестки отворили ворота, а Емеля тихо говорит:

По щучьему велению, по моему желанию — иди, сани, в лес сам…

Сани сами въехали в ворота, но так быстро — на лошадях не догонишь.

И ему пришлось идти в лес через город, а тут он задавил много людей, подавил их. Люди кричат: «Держите его! Поймать его! «И он знает, что ездят сани. Пришел в лес:

По щучьему веленью, по моей воле — топор, руби лес насухо, а ты, лес, сам в сани ложись, ввязывайся…

Топор стал рубить, рубить сухие деревья, а сами леса вваливались в сани и связывались веревкой.Тогда Емеля приказал топору вырубить его дубину — такую, которую можно было бы поднять силой. Сели на тележку:

По щучьему велению, по моему желанию — иди, сани, домой…

Сани помчались домой. Снова проходит Емеля по городу, где он только что задавил, подавил множество людей, а там его уже ждут. Они схватили Емелю и стащили с телеги, ругали и били.

Он видит, что дела плохи, и медленно:

По щучьему велению, по моему желанию — давай, дубина, отломай им бока.

Выскочила дубина — давайте бить. Народ разбежался, а Емеля пришел домой и залез на печку. Долго ли, коротко ли — царь прослышал о проделках Емелина и послал за ним офицера: найти его и привести во дворец.

Приезжает в ту деревню офицер, входит в избу, где живет Емеля, и спрашивает:

Ты дурак Емели?

А он из печки:

Что тебе нужно?

Быстро одевайся, я отведу тебя к королю.

А я не хочу…

Офицер разозлился и ударил его по щеке.

А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему велению, по моему желанию — дубиной, отломи ему бока…

Выскочила дубина — и давайте бить офицера, насильно он ноги отнял. Царь удивился, что его офицер не может справиться с Емелей, и послал величайшего дворянина:

Приведите дурака Емеля в мой дворец, или я сброшу с себя голову.Купил большой дворянин изюма, чернослива, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, чтобы его ласково попросили и пообещали красный кафтан — тогда он сделает все, что ни попроси.

Самый большой дворянин дал Емеле изюм, чернослив, пряники и говорит:

Емеля, Емеля, ты чего на печке лежишь? Пойдем к королю.

Мне и здесь тепло…

Емеля, Емеля, царь тебя накормит и напоит — пожалуйста, пошли.

А я не хочу…

Емеля, Емеля, царь даст тебе красный кафтан, шапку и сапоги.

Емеля подумал и подумал:

Ну, давай, а я за тобой.

Дворянин ушел, а Емеля лежал неподвижно и говорил:

По щучьему велению, по моему желанию — давай, пеки, иди к королю…

Вот в избе затрещали углы, закачалась крыша, вылетела стена, а сама печка пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь смотрит в окно, дивится:

Что это за чудо?

Величайший дворянин отвечает ему:

А это тебе Емеля на печке.

Король вышел на крыльцо:

Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Вы подавляли многих людей.

Зачем полезли под сани?

В это время царская дочь Марья-царевна смотрела на него в окно.Емеля увидела ее в окошке и тихо говорит:

По щучьему веленью, по моему желанию — пусть в меня влюбится царская дочь…

И он снова сказал:

Иди, испеки, домой…

Печка повернулась и пошла домой, вошла в избу и вернулась на прежнее место. Емеля снова лежит.

И король во дворце кричит и плачет. Марья-царевна скучает по Емеле, не может без него жить, просит отца выдать ее замуж за Емеля.Тут царь растерялся, отпустил и снова заговорил с знатнейшим вельможей.

Иди, приведи ко мне Емелю, живого или мертвого, а то я голову с плеч сниму.

Купил у большого дворянина вин сладких и закусок разных, пошел в ту деревню, вошел в ту избу и стал Емелю угощать.

Емеля напился, поел, напился и лег спать. И вельможа посадил его в телегу и отвез к королю. Царь тотчас приказал скатать большую бочку с железными обручами.Посадили в него Емелю и Марью-царевну, перемололи и бросили бочку в море. Долгий ли короткий — проснулся Емеля; видит — темно, близко.

Где я?

А ему отвечают:

Скучно и тошно, Емелюшка! Нас просмолили в бочку, бросили в синее море.

А ты кто?

Я принцесса Марья.

Емеля говорит:

По щучьему веленью, по моей воле, ветры буйные, кати бочку на берег сухой, на желтый песок …

Подул сильный ветер. Море взволновалось, бочку выбросило на сухой берег, на желтый песок. Ушли от нее Емеля и Марья-царевна.

Емелюшка, где мы будем жить? Постройте любую хижину.

Но мне не хочется… Потом она стала его еще больше спрашивать, а он говорит:

По щучьему велению, по моему желанию — каменный дворец с золотой крышей построить… Только он сказал — появился каменный дворец с золотой крышей.Вокруг — зеленый сад: цветут цветы и поют птицы.

Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окна.

Емелюшка, ты не можешь стать красавчиком?

Тут Емеля не долго думал:

По щучьему веленью, по моему желанию — стать мне добрым парнем, писанным красавцем… И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в это время пошел царь на охоту и увидел, что стоит дворец, где прежде ничего не было.

Что за невежественный человек построил дворец на моей земле без моего разрешения?

И послал узнать и спросить: «Кто они?»

Послы бегали, стояли под окном, спрашивали. Емеля им отвечает:

Попроси короля навестить меня, я сам ему скажу. К нему приехал король. Его встречает Емеля, ведет во дворец, усаживает за стол. Они начинают пировать. Король ест, пьет и не удивляется:

Кто ты, добрый молодец?

Помнишь дурака Емеля — как он пришел к тебе на печку, а ты приказала его и дочку в бочку перемолоть, в море бросить? Я тот самый Емеля.Если я захочу, я сожгу и разрушу все твое королевство.

Король очень испугался, стал просить прощения:

Женись на моей дочери, Емелюшке, возьми мое царство, только не губи меня!

Они устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Вот и конец сказке.

«Сказка о мертвой царевне и семи богатырях» Аутентичные русские предметы ручной работы из дерева

 

 

А.Пушкин

Со своей свитой Царь ушел.
Сердобольная Царица
У окна сидела одна,
Желая поскорее домой.
Целый день каждый день она ждала,
Глядя до своего посвященного
Глаза ослабели от напряжения,
Глядя на пустую равнину,
Ни следа любимого!
Только снежинки спешили
На лужайку наваливались сугробы.
Земля была белой настолько, насколько это вообще возможно.
Девять долгих месяцев она сидела и ждала,
Неустанно бодрствовала.
Потом от Бога в канун Рождества
Она дочь получила.
На следующий день рано утром,
Любовью и верностью наградив,
Снова домой из дальних странствий
Пришел наконец царь-батюшка.
Один ласковый взгляд она бросила на него,
Задыхаясь от радости с приоткрытыми тонкими губами,
Потом упала на свою кровать
И к молитве-времени было мертво.
 

Долго сидел Царь одинокий, задумчивый.
Но он тоже был всего лишь человеком.
Слезы за один печальный год, который он пролил…
И еще одна женщина женится.
Она (если быть строго правдивой)
Родилась Царицей? Юной,
Стройной, высокой, красивой на вид,
Умной, остроумной? и так далее.
Но она была в равной мере
Упрямой, надменной, своенравной, ревнивой.
В приданом богатом и обширном
Зазеркалье было маленькое.
У него была уникальная особенность:
Он мог говорить с идеальной дикцией.
Только с этим стеклом она
В приятном настроении будет.
Много раз на дню приветствовала бы она его
И кокетливо умоляла:
«Скажи мне, хорошенькая зеркальце,
Ничего, кроме правды, я спрашиваю:
Кто на свете прекрасней всех
И имеет красоту редчайшей ?»
И зеркало ответило:
«Ты, этого нельзя отрицать.
Ты прекрасней всех на свете
И красота твоя редчайшая. с рукой на бедрах,
Высокомерие на губах.
 

Все это время Царская дочь
Тихо, как учила Природа,
Росла, росла и скоро пришла
Как цветок распустилась:
Чернобровая, белокурая,
Дыхание доброты и ласки.
И выбор жениха
Загорелся на князе Елисее.
Костюм изготовлен. Царь согласился
И ее приданое было отступлено:

Семь городов с богатым магазином,
Особняки? семьдесят.
В ночь перед свадьбой
На свадебный наряд
Царица, пора уходить,
Поболтал с зеркалом:
«Кто на свете прекрасней всех
И красотою редчайшей?»
Что тогда ответило стекло?
«Вы справедливы, я не могу отрицать.
Но царевна прекраснейшая
И красота ее редчайшая.»
Вверх прыгнула гордая Царица.
По столу как она бухала,
Сердито зеркалом хлопала,
Туфелькой в ​​ярости стучала!
«О гнусный ты взгляд -стекло,
Врать смело, как медь!
По какому праву она моя соперница?
Такую юную глупость я обуздаю.
Так она выросла?мне назло!
Неудивительно, что она такая белая:
Глядя на свою пухлую мать
На этот снег? Что тут удивительного!
Теперь послушайте, объясните мне
Как она может быть красивее?
Исследуйте наше царство и хорошо ищите,
Нигде вы не найдете мне равного.
Не правда ли? — закричала она.
Зеркало все-таки ответило:
«Но царевна прекраснейшая
И красота ее редчайшая».
Под ближайшим шкафом,
И когда она отдышалась
Позвала Смудж, свою горничную,
И ей по указанию отдала:
«Увезите Принцессу в лес,
Свяжите ей руки и ноги и лоб
К дереву! Когда придут волки
Пусть съедят девушку заживо!»
 

Женский гнев устрашит дьявола!
Протест бесполезен.
Вскоре Принцесса ушла с Пятачком.
В лес. Так далеко они
тащились, Что Принцесса догадалась в чем причина.
Напуганная до смерти такой гнусной изменой,
Громко молила: «Жизнь мне пощади!
Я невиновна!
Не убивай меня, умоляю тебя!
И когда я стану царицей
Я дам тебе богатую награду. »
Пачка, которая очень любила свою подопечную,
Не желая ни убивать, ни связывать ее,
Отпустить ее, ласково заметив:
«Бог с тобой! Не стонать!»
И, сказав это, вернулся один.
«Ну?» — спросила Царица
. — Где это хорошенькое существо?
«В лесу одна»,
Смазка ответила. «И там она останется.
К дереву я крепко привязал ее.
Когда на нее нападет голодный зверь
Ей мало времени будет плакать
И тем быстрее она умрет!»

Поползли слухи и вызвали панику:
«Что, царская дочь пропала!»
Печальным был в тот день Царь.
Но юный князь Елисей
Предложил Богу усердную молитву
И ушел тут же
Искать и возвращаться домой проводника
Свою кроткую, юную невесту.
Тем временем его юная невеста шла
По лесу до утра,
Неясно, где она.
Внезапно она заметила дом.
Выбежала собака, рыча, тявкая,
Потом сел, хвостом постукивая.
У ворот не было охраны.
На дворе все было тихо.
Ближе к пятке добрая собака прыгнула
Когда принцесса медленно поднялась
По лестнице, чтобы добраться до жилого этажа,
Повернула кольцо на двери.
Тихо распахнулась дверь
И перед глазами развернулась
Светлая палата: кругом
Скамейки, усыпанные ковриками, Она нашла,
Доска дубовая под иконой
И печь с изразцами, чтобы лежать.
Принцессе было ясно
Здесь жили добрые люди
Которые не откажут ей в приюте.
Однако дома никого не было.
Вот она принялась, почистила кастрюли,
Сделала весь дом с иголочки,
Зажгла в углу свечу,
Подкормила огонь, чтобы было теплее,
Залезла на кровать-платформу
Там, чтобы положить свою сонную голову.

Время ужина. Двор загудел,
коней топнули, и люди спешились.
Густоусый и краснокожий,
Вошли семь крепких рыцарей.
Сказал Старший: «Какое чудо!
Все так аккуратно! Огонь полыхает!
Здесь кто-то убирался
И ждет где-то рядом.
Кто там? Выходи из укрытия!
Будь другом в мире! ты кто-то старый и седой,
Будь нашим дядей навсегда!
Если ты молод и любишь потасовку.

Мы примем тебя как брата.
Если почтенная дама,
Тогда будет «мать» твое имя.
Если девица прекрасная, мы будем звать тебя
Наша дорогая сестра и обожаем тебя.
Так Принцесса встала, спустилась
К Семи Рыцарям и поклонилась,
Свои добрые пожелания подчеркнув,
Покраснев и извинившись
Что в их восхитительный дом
Незваная она пришла. Присутствие принцессы
Так расчистили угловое место,
Предложили ей пирог с мясом,
Налили бокал вина и подали
На подносе, как она того заслуживала
Но бокал пьянящего вина
Она вежливо отклонила
И пирог она разломила с осторожностью,
Смакуя малюсенькую порцию.
Сославшись на то, что она очень устала,
Вскоре она изящно удалилась
И Семь рыцарей перенесли ее
В лучшую и самую светлую комнату
И, пока они ползли,
Она крепко засыпала.

Дни пролетели? Принцесса живая
Всё время без угрызений совести
В лесу никогда не скучно
С Семью Рыцарями за границей.
Тьма покрыла бы землю еще
Когда на рассвете семеро братьев
Выехали бы попытать счастья
С длинным луком, стреляя уткой,
Или скрестить свой меч в бою
И сарацинское седло,
Стремительно на Татарин иди,
Отруби ему голову ударом,
Или черкеса погони,
Из леса лихо пошли.

Она, как хозяйка дома,
Роза намного позже, переехала около
Вытирание пыли, полировка и приготовление пищи,
Ни разу рыцари не упрекали.
Они тоже никогда не бранили ее.
Дни пролетели как паутина.

И со временем они полюбили ее.
Тогда все семеро братьев
Вскоре после рассвета однажды
В ее покои направились
И старший рыцарь обратился к ней:
«Как ты знаешь, ты наша сестра.
Но все семеро здесь
Любимы тобой , моя дорогая,
И мы все желаем твоих милостей.
Но этого не должно быть. Господи спаси и сохрани!
Найдите способ дать нам мир!
Хоть одному будь женой,
Остальным сестрой оставайся!
Но ты качаешь головой. Это на
Скажи, что ты отказываешься от нашего предложения?
Ничего из нашего ассортимента вы не выберете?»
«О мои храбрые и милые братья,
Добродетельнее всех остальных!»
В ответ Принцесса сказала:
«Боже на небесах, порази меня насмерть
Если мой ответ будет нечестным :
У меня нет выбора? Моя рука обещана!
Вы все равны в моих глазах,
Все такие доблестные и мудрые,
И я люблю вас всех, дорогие братья!
Но мое сердце к другому
Заложенному навеки.Однажды
Я выйду замуж за князя Елисея!»

Замолчали, братья остались на месте,
Растерянно почесали лбы.
«Как хочешь! Теперь мы знаем,»
С поклоном сказал Старейшина.
«Пожалуйста, прости нас? И я обещаю
Больше ты ничего от нас не услышишь!»
«Я не сержусь», — ответила она.
«Клятву я должен соблюдать.»
Низко кланяясь, семеро женихов
Покинули комнату с приглушенными страстями.
Так снова в ладу
Жили и царила дружба.

Царица все еще была в ярости
Каждый раз, когда она видела в яркой
Памяти Принцессу прекрасную.
Длинное зеркало, лежавшее там,
Было предметом ее ненависти;
Но, наконец, ее гнев утих.
Так случилось однажды
Что она взяла зеркало
Вновь встала и села перед ним,
Улыбнулась и по-прежнему умоляла его:
«Здравствуй, хорошенькая зеркальце!
Скажи мне всю правду, Я спрашиваю:
Кто во всем мире прекрасней
И имеет редчайшую красоту?»
Сказало зеркало в ответ:
«Вы справедливы, я не могу отрицать.
Но где ездят Семь богатырей
В зеленой дубраве обитая
Смиренно живет человек, который
Красивее тебя.»
Гнев царицы сошел
На служанку: «Какая глупость соблазнила
Тебя на ложь? Ты ослушался!»
Размазать полное признание…
Выкрикивая угрозу пыток,
Царица мрачно поклялась
Послать княгиню на смерть
Или не переводить дух.

Однажды у ее окна ждала
Для своих братьев домой спешащих
Сидела юная принцесса и пролетала.
Вдруг собака начала
Лаять. По двору спешила
Бедная нищенка, встревоженная
Собакой отгоняла
Палкой своей. «Не уходи!
Оставайся там, оставайся!» крикнула Принцесса,
Из окна, наклонившись наружу.
«Дай я позову собаку на пятки
И я угощу тебя.»
И нищенка ответила:
«Красотка, ты мне нравишься!
Из-за этой твоей собаки, видишь ли,
Вполне может быть смертью для меня.
Смотри, как он рычит, ощетинивается вон там!
Иди сюда, дитя !» Принцесса захотела
На улицу и взяла каравай.
Но собака свое тело сплела
Вокруг ее ног, не пускала ее
Шаг к нищей женщине.
Когда приблизилась и женщина,
Дикее разъяренного медведя
Он напал на нее. Как озадачивает!
«Плохо спал, кажется!»
Сказала Принцесса. «Лови его! Вот!»
И хлеб полетел по воздуху.
Бедная нищенка поймала его.
«Смиренно благодарю тебя, доченька,
Боже милостивый!» сказала она.
«Взамен возьми это у меня!»
Яркое яблоко, которое она держала,
Только что сорванное, свежее, спелое и золотое,
Прямо на Принцессу летело…
Как собака бросилась в погоню!
Но Принцесса аккуратно поймала его
В свои ладони. «Наслаждайся яблоком
На досуге, крошка!
Спасибо за буханку хлеба…»
Сказала нищенка, взмахнув
В воздухе палкой и исчезла…
Вверх по лестнице Принцесса побежала
С собакой, которая потом начала
Жалко глядит, скулит
Как будто сердце тоскует
За дар речи сказать:
«Бросьте подальше это яблоко!»
Она торопливо погладила его по шее:
«Эй, Соколко, что с тобой?
Ложись!» Войдя еще раз
В свою комнату, она закрыла дверь,
Сидела там с ее веретеном напевая,
Ожидая прихода своих братьев.
Но она не могла оторвать взгляда
От яблока, где оно лежало
Полное благоухания, розовое, пылающее,
Свежее и сочное, спелое и золотое,
Сладкое, как мед для губ!
Она даже могла видеть точки…

Сначала принцесса подумала подождать
До обеда. Но искушение
оказалось слишком сильным. Схватила яркое
Яблочко, откусила украдкой
И с белокурой щечкой сладко долбила
Лакомый кусочек проглотила.
Вдруг ее дыхание остановилось,
Вяло опустились ее белые руки.
С ее колен розовое яблоко
Упало на пол. Несчастная
Дева закрыла обморочные глаза,
Покачнулась и упала без крика,
На скамью ударилась лбом,
Потом легла под иконой…
Из очередной воинственной вылазки.
Навстречу им в лес
Вышла собака и, на бегу,
Повела их прямо во двор.
Сказали рыцари: «Дурное предзнаменование!
Приготовлено горе!» Дверь они открыли,
Зашли в комнату и ахнули.
Но собака молниеносно бросилась
За яблоком и сожрала его.
Смерть в одно мгновение пересилила его.
Ибо яблоко было, пилили,
Наполнено ядом до сердцевины.
Умершей принцессой братья
Склонили головы в слезах и произнесли
Святую молитву о спасении ее души;
Ничто не могло утешить их горе.

Со скамейки ее подняли, одели,
Хотели в могиле упокоить,
Потом передумали. Ибо она
Была румяна, словно сон
Гирлянды покоя вились
Вокруг нее? хотя она не дышала.
Целых три дня они ждали, но
По-прежнему ее глаза были плотно закрыты.
Так в ту ночь с торжественным ритуалом
В гроб из хрусталя
Положили тело прекрасное
Принцессы и оттуда
В глубокую гору унесли ее,
Где могилу соорудили для нее:
Железные цепи использовали прикрепить
Ее стеклянную витрину к шестым колоннам
С должной осторожностью и установить
Железные перила для ее защиты.

Тогда Старейшина ударил себя в грудь
И мертвая Принцесса сказала:
«Вечно мирным будет твой сон!
Хоть дней твоих было мало
На этой земле?
С чистой любовью смотрели мы на тебя,
Ради любимого тебя мы охраняли,
Но ты не к жениху пришла,
Лишь в холодный темный склеп.»

В тот же день злая Царица,
Ожидая хороших новостей, чтобы достичь ее,
Тайно зеркало взяло
И поставила свой обычный вопрос:
«Кто теперь далеко прекрасней
И имеет красоту редчайшей?»
И ответ удовлетворил:
«Ты, этого нельзя отрицать.
Ты прекрасней всех на свете
И твоя красота редчайшая!»

В погоне за милой невестой
По стране далекой и широкой
Едет еще князь Елисей,
Горько плачет.Никаких вестей!
Кого бы он ни спросил
Люди либо отворачиваются
Или самым грубым образом качаются от смеха:
Никто не знает, что ему нужно.
Ныне к яркому Солнцу в усердии
Воззвал ли дерзкий юный Принц:
«Солнце, милое Солнце! Целый год бегущий
По небу, в весеннюю оттепель
Из студеной земли зимний снег!
Ты наблюдаешь за нами всеми внизу.
Неужели ты не пожалеешь ответа?
Скажи, ты когда-нибудь
Увидел принцессу, которую я почитаю?
Я ее жених.»Милый мой,»
Сказало Солнце с некоторой настойчивостью,
«Я нигде не видел вашу Принцессу,
Значит, она умерла, надо полагать,
То есть, если мой друг, Луна,
Не встретил ее на своем путешествует
Или видел подсказки, которые вы можете разгадать.»

Сквозь темную ночь Елисей,
Чувствуя что угодно, только не веселье,
С любовной настойчивостью
Дождавшись появления Луны.
«Луна, о Луна, друг мой!» он сказал,
«Золото рога и круглая голова,
Из самых темных теней, поднимающихся,
Своим взором мир предвещающий,
Вы, кто звезды с любовью смотрит
Когда вы поднимаете свою ночную стражу!
Конечно, вы не будете жалеть ответ?
Скажи мне, тебе когда-нибудь доводилось
Увидеть принцессу, которую я почитаю?
Я ее жених.»О милый!»
Сказала луна в испуге,
«Нет, я не видела деву.

В моем раунде я иду только
Когда приходит моя очередь, знаете ли.
Казалось бы, я отдыхал
Когда она прошла.» «Как очень досадно!»
Громко закричал князь Елисей.
Но Луна продолжала:
«Погоди! Я предлагаю вам
Пусть ветер придет на помощь.
Позвони ему сейчас! Стоит попробовать.
И взбодриться немного! До свидания!»

Елисей, не теряя мужества,
В обитель Ветра теперь спешил.
«Ветер, о Ветер! Владыка неба,
Стаи туч в вышине пасущие,
Волнующий сине-голубой океан,
Весь воздух приводящий в движение,
Никого не боящийся
Спасающий Бога на небесах один!
Конечно! ты не пожалеешь ответа?
Скажи мне, тебе доводилось
Видеть принцессу, которую я почитаю?
Я ее жених.» «О слышишь!»
Сказал Ветер в суматохе дует.
«Там, где течет тихий ручей
Стоит гора высокая и крутая
В ней лежит пещера глубокая;
В этой пещере в тенях унылых
Качается гроб, сделанный из хрусталя.
Подвешен на цепях к шестым столбам.

Вокруг него бесплодная земля, в которой
Ни один человек не встречает другого.
В той гробнице свою невесту найди!»
С воем Ветер ушел.
Елисей плакал громко и долго.
К бесплодной земле он отправился
Отчаянно, тоскливо тоскуя
Еще раз увидеть свою невесту.
Он ехал. Гора высокая
Взошла перед ним, взмыв круто
Из земли совершенно опустошенной
У ее подножия вход темный.
Там он видел, в тенях унылых
Колыхался гроб из хрусталя
Где лежала принцесса в покое
В глубоком сне блаженных.
И принц в слезах растворялся
Бросился на гроб…
И он разбился! Дева прямо
Ожила, села, в великом
Чудо огляделась и зевнула
Пока ложе ставила качаясь
Сказала, раскинув хорошенькие руки:
«Милостивый! Как долго я спала!»
Вниз она вышла из гроба.
О вздохи и рыдания!
Неся свою невесту, он шагал
Назад к дневному свету. Домой они ехали,
Занимаясь приятной беседой
Пока не достигли места назначения.
Быстро распространился слух:
«Принцесса цела и невредима!»
Так случилось, Царица
В своей комнате лениво сидела
У своего волшебного зеркала
И, чтобы скоротать время, спросила:
«Кто на свете прекрасней всех
И имеет редчайшую красоту?»
Сказало зеркало в ответ:

«Ты прекрасна, я не могу отрицать,
Но Принцесса прекраснейшая
И ее красота редчайшая!»
Царица прыгнула и разбила
На полу свое зеркало,
Бросившись к двери, она увидела
Прекрасную молодую Принцессу, идущую к ней.
Горем и злобой одолев,
В эту ночь умерла Царица.
Из могилы, где она погребена
На свадьбу спешили люди,
За доброго князя Елисея
Венчали его царевну в тот же день.
Никогда с сотворения мира
Не было такого праздника;
Я там был, медовуху пил, а
Еле усы намочил.

Русская сказка Емеля и Щука

Жил-был старик, у которого было трое сыновей, двое из них умные юноши, а третий, Емеля, дурак.Два старших брата всегда были на работе, а Емеля целыми днями лежал на подоконнике, ни о чем не заботясь.

Однажды два брата поехали на рынок, и их жены сказали:

?Сходи за водой, Емеля.?

А Емеля, лежа на печном полке, ответил:

?Не я. Я не хочу.?

– Иди, Емеля, а то твои братья не принесут тебе подарков с базара.?

?О, тогда ладно.?

Емеля слез с печки, надел сапоги и кафтан и, взяв с собой два ведра и топор, пошел к реке.

Он прорубил топором во льду прорубь, зачерпнул два ведра воды, поставил ведра и сам нагнулся, чтобы посмотреть в прорубь. Он смотрел, смотрел, и что же он увидел, кроме щуки, плавающей в воде. Прострелил ему руку, а в руках у него была Щука.

?У нас сегодня на ужин вкусный суп из щуки!? — воскликнул он в восторге.

Но Щука вдруг заговорила человеческим голосом и сказала:

?Отпусти меня,? Емеля, а я тебя тоже когда-нибудь окажу? Емеля только рассмеялся.

?Что хорошего ты можешь мне сделать? Нет, думаю, я отвезу тебя домой и велю невесткам сварить суп. Я вообще так люблю щуку.

Но Щука снова принялся умолять его и сказал:

?Отпусти меня, Емеля, и я сделаю все, что ты пожелаешь.?

?Хорошо,? Емеля ответил: «Только сначала ты должен доказать, что не пытаешься меня одурачить».

Щука сказала: «Скажи, чего ты хочешь, Емеля?»

?Я хочу, чтобы мои ведра сами пошли домой, не пролив ни капли воды.?

?Ну, Емеля,? — сказал Пайк. ?Всякий раз, когда вы что-то хотите, вы должны только сказать:

?По воле Щуки, делай, как я хочу?, и все будет сделано сразу.?

И Емеля, ничего не брезгая, сказал: «По воле Щуки, делай, что хочу! Идите домой, ведра, одни!?

Жил-был старик, у которого было трое сыновей, двое из них умные юноши, а третий, Емеля, дурак. Два старших брата всегда были на работе, а Емеля целыми днями лежал на подоконнике, ни о чем не заботясь.Однажды два брата поехали на рынок, и их жены сказали:

?Сходи за водой, Емеля.?

А Емеля, лежа на печном полке, ответил:

?Нет 1. Я не хочу.?

– Иди, Емеля, а то твои братья не принесут тебе подарков с базара.?

?О, тогда ладно.?

Емеля слез с печки, надел сапоги и кафтан и, взяв с собой два ведра и топор, пошел к реке.

Он прорубил топором во льду прорубь, зачерпнул два ведра воды, поставил ведра и сам нагнулся, чтобы посмотреть в прорубь.Он смотрел, смотрел, и что же он увидел, кроме щуки, плавающей в воде. Прострелил ему руку, а в руках у него была Щука.

?У нас сегодня на ужин вкусный суп из щуки!? — воскликнул он в восторге.

Но Щука вдруг заговорила человеческим голосом и сказала:

?Отпусти меня,? Емеля, а я тебя тоже когда-нибудь окажу?

Емеля только смеялся.

?Что хорошего ты можешь мне сделать? Нет, думаю, я отвезу тебя домой и велю невесткам сварить суп.Я вообще так люблю щуку.

Но Щука снова принялся умолять его и сказал:

«Отпусти меня, Емеля, и я сделаю все, что ты хочешь.?»

?Хорошо,? Емеля ответил: «Только сначала ты должен доказать, что не пытаешься меня одурачить».

Щука сказала: «Скажи, чего ты хочешь, Емеля?»

?Я хочу, чтобы мои ведра сами пошли домой, не пролив ни капли воды.?

?Ну, Емеля,? — сказал Пайк. ?Всякий раз, когда вы что-то хотите, вы должны только сказать:

?По воле Щуки, делай, как я хочу?, и все будет сделано сразу.?

И Емеля, ничего не желая, сказал:

?По воле Щуки, делай что хочу! Идите домой, ведра, одни!?

И, о чудо! ведра повернулись и пошли вверх по холму. Емеля поставил Щуку обратно в прорубь, а сам пошел за ведром.

Пошли ведра по деревенской улице, а селяне стояли кругом и дивились, а Емеля шел за ведрами, посмеиваясь. Ведра прошли прямо в Емеля избу и вскочили на лавку, а Емеля опять взобрался на печной полочек.

Прошло много времени и немного времени, и сказали Емеле невестки его:

?Что ты лежишь, Емеля? Иди и наруби нам дров.

?Не я.Я не хочу,? — сказал Емеля.

?Если ты не будешь делать то, что мы говорим, твои братья не принесут тебе подарков с рынка.?

Емеля. не хотелось покидать печной выступ. Он вспомнил

Пайк и сказал себе под нос:

?По воле Щуки, делай что хочу! Иди наруби дров, топор, а ты, дрова, заходи в дом и прыгай в печку.?

И вот! топор выскочил из-под лавки на двор и стал дрова колоть, а поленья сами собой в избу ввалились и в печку прыгнули.

Прошло много времени и немного времени, и невестка его сказала Емельве:

?У нас больше нет дров, Эмельва. Иди в лес и нарежь немного.?

А Емеля, валяясь на печке, ответил:

?А ты зачем??

?Что ты хочешь этим сказать, Емеля?? сказали женщины.«Конечно, не стоит ходить в лес за дровами».

?Но я не очень хочу этого делать? — сказала Эмельва.

?Ну что, подарков не будет? они сказали ему.

Ничего не поделаешь, Емеля слез с печки, надел сапоги и кафтан. Он взял верёвку и топор, вышел во двор и, сев в сани; плакала:

?Откройте ворота, женщины!?

И невестки его сказали ему:

?Что ты делаешь в санях, дурак? Вы еще не запрягли лошадь.?

?Я могу обойтись без лошади,? — ответил Емеля.

Невестки открыли ворота, и Емеля сказал себе под нос:

?По воле Щуки; делай как я хочу! Пошли ты в лес, санки?? И, о чудо? сани вылетели за ворота так быстро, что едва ли можно было догнать их даже верхом.

Теперь путь в лес лежал через город. и сани сбили много людей. Горожане кричали: «Держите его! Поймать его?? Но Емеля не обращал внимания и только погонял сани побыстрее.

Он пришел в лес, остановил сани и сказал:

?По воле Щуки делай, как я хочу! Наруби сухого дерева, топор и ты. педики, лезьте в сани и свяжитесь.?

И, о чудо! топор стал рубить и колоть сухое дерево, и хворост один за другим валился в сани и связывался между собой. Тогда Емеля приказал топору разрубить ему дубину, такую ​​тяжелую, что ее едва можно было поднять. Он встал на свой груз и сказал:

?По воле Щуки, делай что хочу! Пошли домой, санки!?

И действительно, сани поехали очень быстро.Емеля опять прошел через город, где он столько людей повалил, и там все были готовы и ждали его. Его схватили, вытащили из саней и стали ругать и бить.

Увидев, что ему плохо, Емеля сказал себе под нос:

?По воле Щуки, делай что хочу! Давай, дубина, хорошенько их трепать!?

И дубина вскочила и ударила направо и налево. Горожане разбежались, а Емеля пошел домой и снова залез на печку.

Прошло много времени и мало времени, и царь узнал о делах Емели и послал одного из своих офицеров, чтобы найти его и привести во дворец.

Офицер приехал в деревню Емели, вошел в его хату и спросил его:

?Ты что Емеля Дурак??

И ответил Емеля с печного полка:

?Что, если я??

?Одевайтесь быстро, и я отведу вас в царский дворец.?

?О, нет. Я не хочу идти? — сказал Емеля.

Офицер рассердился и ударил Емелю по лицу. И сказал Емеля себе под нос:

?По воле Щуки, делай что хочу! Давай, дубина, хорошенько его трепать.

И дубина выскочила и так забила офицера, что только и смог, что во дворец тащиться.

Царь очень удивился, узнав, что его офицер не смог взять верх над Емелей, и послал за самым знатным из своих вельмож.

?Найди Емелю и приведи его ко мне во дворец или я отрублю тебе голову? он сказал.

Великий дворянин купил изюма и чернослива и медовиков, а потом пришел в ту же деревню и в ту же избу и спросил у невесток Емели, что Емеля больше всего любит.

?Емеля любит ласковое обращение,? Они сказали. «Он сделает все, что вы хотите, если только вы будете с ним ласковы и пообещаете ему красный кафтан в подарок».

Тогда великий вельможа дал Емеле изюм, чернослив и медовые лепешки, которые он принес, и сказал:

?Пожалуйста, Емеля, почему ты лежишь на полке? Пойдем со мной в царский дворец.?

?Мне достаточно хорошо там, где я есть? — ответил Емеля.

?Ах, Емеля, царь угостит тебя сладостями и вином. Пойдемте во дворец?

?Не я. Я не хочу,? — ответил Емеля.

– Но, Емеля, царь даст тебе в подарок прекрасный красный кафтан и пару сапог.?

Емеля подумал немного и сказал:

?Хорошо, тогда я приду. Только ты должен идти один, а я буду следовать за тобой.

Дворянин уехал, а Емеля еще немного полежал на печи сказал:

?По воле Щуки, делай что хочу! Ступай в царский дворец, печка!?

И вот! углы избы затрещали, крыша закачалась, стена рухнула, и печь сама собой рванулась на улицу и на дорогу и понеслась прямо к царскому дворцу.

Царь глядел в окно и дивился.

?Что это?? он спросил.

И великий дворянин ответил:

?Это Емеля едет на своей печке к вам во дворец?

Царь вышел на крыльцо и сказал:

?У меня было много претензий к тебе, Емеля. Кажется, вы сбили многих людей.?

?Почему они мешали моим саням ?? — сказал Емеля.

Так вот, царевна дочь царевна Марья как раз в это время долго высовывалась из окна дворца, и когда Емеля увидел ее, он сказал себе под нос:

?По воле Щуки, делай что хочу! Пусть царская дочь полюбит меня.?

И добавил:

?Иди домой, печка!?

Печка повернулась и пошла прямо к деревне Емели. Он влетел в избу и вернулся на свое место, а Емеля по-прежнему лежал на печном своде.

Тем временем во дворце были слезы и причитания. Царевна Марья плакала о Емеле. Она говорила отцу, что не может жить без него, и умоляла его отдать ее замуж за Емелю. Царь сильно смутился и огорчился и сказал великому вельможе:

?Иди и приведи сюда Емелю, живого или мертвого.Не подведи, или я отрублю тебе голову.

Великий вельможа накупил много всяких деликатесов и сладких вин и снова отправился в деревню Емеля. Вошел он в ту же избу и стал Емелю по-царски пировать.

Емеля наелся и напился, и голова закружилась, лег и заснул. И дворянин посадил спящего Емелю в карету и поехал с ним в царский дворец.

Царь тотчас велел принести большую бочку, окованную железными обручами.В него посадили Емеля и царевну Марью, а бочку просмолили и бросили в море.

Прошло много времени и немного времени, и Емеля проснулся. Оказавшись во тьме и взаперти, он сказал:

?Где я??

И ответила-царевна Марья:

«Грустна и тосклива наша участь, Емеля, любовь моя! Нас посадили в просмоленную бочку и бросили в синее море.?

?А ты кто??? — спросил Емеля.

?Я царевна Марья.?

Сказал Емеля:

?По воле Щуки, делай что хочу! Ну же, о дикие ветры, бросьте бочку на сухой берег и пусть она покоится на желтом песке!?

И, о чудо! подули дикие ветры, море взволновалось, и бочку выбросило на сухой берег, и она остановилась на желтом песке. Вышли Емеля и Марья-царевна, и Марья-царевна сказала:

?Где мы будем жить, Емеля мой любимый? Построй нам хижину какую-нибудь.?

? Не я.Я не хочу,? — ответил Емеля.

Но она просила и просила, и наконец он сказал:

?По воле Щуки, делай что хочу! Пусть будет построен каменный дворец с золотой крышей!?

И не успели слова слететь с его уст, как перед ними встал каменный дворец с золотой крышей. Вокруг него раскинулся зеленый сад, в котором цвели цветы и пели птицы. Царевна Марья и Емеля вошли во дворец и сели у окна. Сказала царевна Марья:

?Ой, Емеля, нельзя ли стать чуточку красивее??

И-Емеля не долго думая сказал:

?По воле Щуки, делай что хочу! Преврати меня в высокого и красивого мужчину.?

И вот! Емеля превратился в юношу, прекрасного, как небо на заре, самого красивого юношу, который когда-либо рождался.

Вот-вот в это время Царь пошел на охоту и увидел дворец, где раньше не видывали.

?Какой болван посмел построить дворец на моей земле?? — спросил он и отправил много гонцов узнать, кто виноват.

Посланные царя прибежали во дворец, стали под окном и окликнули Емеля, прося его сказать, кто он такой.

?Скажи царю, чтобы пришел ко мне в гости, и он услышит из уст моих, кто я такой,? — ответил Емеля.

Царь сделал, как велел Емеля, и встретил его Емеля у дворцовых ворот, ввел его во дворец, посадил за свой стол и угостил по-царски. Царь ел, пил и дивился.

?Кто ты, добрый молодец?? — спросил он наконец.

?Помнишь дурака Емеля, который пришел к тебе в гости на печку?? — сказал Емеля. — Помнишь, как ты его вместе с дочерью твоей царевной Марьей в просмоленную бочку посадил и в море бросил? Ну, я тот самый Емеля.Если я захочу, я могу поджечь все ваше царство и сровнять его с землей.

Царь очень испугался и умолял Емелю простить его.

?Мою дочь ты можешь взять замуж и мое царство тоже можешь иметь, только пощади меня, Емеля,? сказал он.

Тогда был устроен такой грандиозный пир, какого мир еще не видел. Емеля женился на царевне Марье и стал править государством, и жили они оба долго и счастливо.

Вот и конец моей верной сказке, а тот, кто слушал, мой верный друг.

Собран и отредактирован Майклом Терлецки

Рассказывание историй + Исследования = LoiS: ноябрь 2015 г.

Сегодня я хочу, чтобы люди узнали историю, которая вдохновила весь этот месяц рассказов о благодарности, «Вали папа, простодушный». Для тех, кто любит сравнивать и сопоставлять версии, есть два прекрасных иллюстрированных издания.


Эта вторая версия также доступна в виде сценария «Театр читателей» или вы можете найти ее в коллекции таких сценариев Аарона Шепарда в его Вот содержание этой книги:

«Приключения мышиного оленя» (Индонезия)

«Дети Калабаша» (Танзания)

«Скрытый» (Коренная Америка)

«Мальчик, который хотел виллис» (Европа)

«Принцесса Мышь» (Финляндия)

«Легенда о Слэппи Хупере» (У.С.)

«Дары Вали Дада» (Индия, Пакистан)

«Пекарская дюжина» (США)

«Мастер-Мейд» (Норвегия)

«Волшебная парча» (Китай)

«Сорок удач» (Иран)

«Мастер Мэн» (Нигерия)

«Савитри» (Индия)

«Очарованные аисты» (Ирак)

«Хрустальное сердце» (Вьетнам)

«Дочь морского царя» (Россия)

Также есть еще одно место для идей по исполнению истории в Tell It My Way. Но каждый из них — пересказ. Как отмечает Аарон Шепард: «Это пересказ «Истории Вали Дада Простодушного», найденной в Коричневой Книге Фей Эндрю Лэнга . (1904 г.). Сказку Лэнгу рассказал майор Кэмпбелл — офицер британской армии. офицер, дислоцированный в индийском Пенджабе, который услышал это от «индейца». С Пенджаб позже был разделен между Индией и Пакистаном, я думал лучше всего приписать сказку обеим странам. Доминирующие влияния истории являются исламскими и зороастрийскими, а не индуистскими.

Я хочу, чтобы вы знали оригинал, собранный Эндрю Лэнгом.

Иллюстрировано Х. Дж. Фордом

Моя собственная копия не выдерживает строгого сканирования, но эту историю можно найти в Интернете, и мне бы очень не хотелось, чтобы вы ее пропустили. Вот текст без оригинальной иллюстрации книги с сайта Lit2Go. (Lit2Go также предлагает два задания: одно математическое, а другое описывает причину и следствие каждого действия в истории, поскольку оно является частью Информационного центра образовательных технологий, который поддерживает образование K-12.)

Однако я просматриваю оригинальную иллюстрацию, потому что Пери — и Вали Папа — должны быть видны вместе с объяснением их Аароном. Его собственные исследования говорят нам, что « Peris импортированы из персидской мифологии. злые, их образ постепенно менялся на доброжелательных существ, родственных феи или ангелы. Говорят, что они питаются только запахом духов.» Мммм, какая милая идея!

И Аарон Шепард, и Lit2Go напоминают вам, что история взята из книги Лэнга «Коричневая сказка» .Вы можете заметить, что это обложка книги Dover Publications. В свое время они издали всю «Радужную серию» Лэнга. К сожалению, теперь они предлагают только некоторые из серий, и Коричневая книга фей не входит в их число. Чтобы получить доступные печатные копии того, что они по-прежнему выпускают, перейдите к книгам Эндрю Лэнга Dover Publications, где, к счастью, у них есть даже больше, чем просто серия Rainbow, поскольку они включают такие книги, как Развлечения арабских ночей Лэнга . За онлайн-копию всей книги спасибо небесам за Project Gutenberg, у которых есть несколько других необычных книг Ланга, а также, на данный момент, десять из двенадцати «Радуги» — на момент написания этой статьи, за исключением «Апельсина» и «Сирени».Полный список содержания можно найти в статье Википедии о книгах фей Эндрю Лэнга, чтобы найти все истории в этих замечательных книгах, которые Лэнг выпустил в период с 1889 по 1910 год.

Теперь небольшое личное предложение по рассказу этой истории. Рассказ достаточно длинный, 3522 слова по Лит2Го или 10 страниц текста + иллюстрация в моем экземпляре. У Дорогого Вали довольно много подарков при его ограниченном бюджете. (Просто показывает, как много хорошего мы все можем сделать!) Эта деятельность Lit2Go о причине и следствии каждого действия — отличный инструмент, который можно иметь рядом с кассиршей или, по крайней мере, хранить список подарков.

Вот несколько интересных дополнительных фактов, которые я обнаружил.

• В статье Википедии о значении арабского слова «вали» говорится, что это слово означает «хранитель», «защитник», «помощник» и т. д., но наиболее распространенным значением этого слова является значение мусульманского святого. или святой человек. Вали Дад определенно вписывается в эту историю.
• Редьярд Киплинг использует это имя в своем рассказе «На городской стене».
• В Пакистане действительно есть город под названием Вали Дад.Здесь, в США, у нас начало зимы, но там Weather.com дает прогноз на эту неделю как в 80-е годы и солнечно.

Здесь, в Соединенных Штатах, независимо от того, солнечно это или нет, четвертый четверг ноября объявлен Днем благодарения. В последнее время люди, кажется, хотят назвать его Днем индейки, в честь самого распространенного блюда, которое едят, и теперь я видел один рекламный ролик, пытающийся назвать это Днем получения благодарности! Я абсолютно никогда не планирую делать покупки в День благодарения. Это день, когда вы можете отпраздновать это со своей семьей и подумать о множестве причин, по которым вы можете благодарить .Я надеюсь, что истории этого месяца дали вам возможность насладиться и рассказать о своей благодарности. Как показывает сегодняшняя история, это не ограничено религией, и сохранение общественного в общественном достоянии не ограничено во времени, у всех нас есть такие причины, если мы только посмотрим.
*************
Это часть серии публикаций статей в рубрике «Держим общественность в курсе». Public Domain». Идея Public Domain заключалась в том, чтобы сохранить нашу культурное наследие после того, как авторы и их непосредственные наследники были компенсируется.Я чувствую, что действующий закон об авторском праве сильно задерживает это намерение по произведениям 20 века. Моя собственная библиотека фольклора включает так много книг в общественном достоянии, что я решил поделиться историями из их. Надеюсь, вам понравится открывать для себя новые рассказы.


В то же время мое собственное участие в рассказывании историй регулярно создает проекты, требующие исследования в рамках моей делиться историями с аудиторией. Всякий раз, когда это исследование необходимо показано здесь, публикация историй общественного достояния не произойдет, если неделю.Это возвращение к моей регулярной публикации исследовательский проект здесь. (Не волнуйтесь, это не сухое исследование, мой исследование всегда направлено на будущее рассказывание историй аудитории.) Ответ убедил меня в том, что «Сохранение Публичное в общественном достоянии» следует продолжить вместе с мои другие проводки так часто, как я могу управлять этим. Существует множество онлайн-ресурсов для историй Public Domain, но нет ни одного фольклор так же амбициозен, как коллега-рассказчик, база данных Йоэля Переса, Яшпе, Международная коллекция народных сказок.Я рекомендовал его ранее и хочу продолжать это делать. Он только что загрузил указатель мотивов Стита Томпсона на свой сервер в качестве базы данных, чтобы можно было искать во всех 6 томах любое слово или слово. выражение, которое ему нравится, нажатием одной клавиши. http://folkmasa.org/motiv/motif.htm

Он также загрузил на свой сервер докторскую диссертацию проф. Дов Ной (Нойнан) «Указатель мотивов талмудически-мидрахической литературы» Индиана Университет, 1954 г., в формате PDF.

в надежде, что некоторые из вас воспользуются им.

Вы можете понять, почему я рекомендую вам этот сайт.

Получайте удовольствие, открывая для себя еще больше историй!

9 марта 1813: Триермейнская невеста

9 марта 1813 года Вальтер Скотт анонимно публикует Триермейнскую невесту, или Долину Святого Иоанна : В трех песнях.

НЕВЕСТА ТРИЕРМЕЙНА

на

СЭР УОЛТЕР СКОТТ

Введение.
I.
Давай, Люси! пока утренний час
Лесной ручей, который нам нужен, должен пройти;
Итак, прежде чем солнце примет свою силу,
Мы укроемся в нашей тополиной беседке,
Где роса долго лежит на цветке,
Хотя и исчезла с бархатной травы.
Этот каменистый гребень, перегораживающий ручей,
Может служить нам лесным мостом;
Ибо здесь, принужденные разъединиться,
Круглыми мелкими островками скользят ручейки,
И натирая свою ничтожную злобу,
Мощь ропотливых мелководий растрачивают,
Уступая шагу свободному и легкому
Сухой переход из стороны в сторону боковая сторона.

II.
Нет, к чему эта нерешительная пауза?
И, Люся, когда шаг твой удаляется,
Зачем косой глаз край ручейка?
Нога Титании не скользит,
Как и твоя, хоть и робкая, легкая и стройная,
С камня на камень можно безопасно споткнуться,
И не рискнуть застежкой-светлячком окунуться
Что связывает шелковый край ее туфельки.
Или доверься силе своего возлюбленного; и не бойся
Что та самая крепкая рука моя,
Которая могла бы вон там склоненный ствол дуба возвышаться,
Сократится под тяжестью дорогого
Форма такая стройная, легкая и прекрасная;
Итак! теперь, опасность осмелилась, наконец,
Оглянитесь назад и улыбнитесь опасностям прошлого!

III.
И вот мы достигаем любимой поляны,
Бледной в роще, утесе и камне,
Куда никогда не вторгаются более резкие звуки,
Чтобы прервать шепот нежности,
Чем глубокий ветерок, качающий тень,
Чем слабый стон ручейка .
Приходи! отдохни на своем обычном месте;
Камень покрыт мхом, газон зеленый,
Место, где лучше всего могут встретиться влюбленные
Кто бы не хотел, чтобы их любовь была замечена.
Ветви, что затмевают летнее небо,
Скроют нас от каждого затаившегося шпиона,
Эта страсть распространит оскорбительный рассказ,
Как Люси с высоким взглядом,
Благородная по происхождению, в высоких состояниях,
Она, для которой лорды и бароны вздыхают,
Встречает ее бедный Артур в долине.

IV.
Какой глубокий румянец! — как глубок этот вздох!
И почему Люси избегает моего глаза?
Не потому ли, что алое тянет
Его цвет от какой-то тайной причины,
Какое-то скрытое движение груди
Она не хочет, чтобы ее Артур догадался?
О!
Знать влюбленных быстрее далеко, Чем тусклый взгляд простых людей,
И, по странному сочувствию, может заклинать
Мыслей любимый человек не расскажет!
И моя, в румянце Люси, увидела
Оттенки удовольствия и сожаления;
Гордость смешалась со вздохом ее голоса,
И разделила с Любовью багряное зарево;
Очень рад, что ты избран Артуром,
И все же стыдно, что твоя собственная так низко поставлена:
Ты подставляешь свою щеку, исповедуя себя,
Как будто встречая прохладный ветерок:
Тогда, Люси, послушай, как говорит твой наставник,
У Любви тоже есть часы школьного обучения.

V.
Слишком часто мой встревоженный взор подсматривал
Та тайная печаль, которую ты хотел бы скрыть,
Преходящая боль смиренной гордыни;
Слишком часто, когда через великолепный зал,
Звезда груза каждого сердца и глаза,
Моя прекрасная ведет сверкающий шар,
Упадет ли ее суровый взгляд на Артура,
С таким румянцем и таким вздохом !
Ты не уступишь ни богатству, ни званию,
Сердце, которое ты завоевал достоинством и красотой,
И не оставишь меня на этом мшистом берегу,
Чтобы встретить соперника на троне:
Почему же тогда должны подниматься напрасные ропоты,
Что твоему любовнику судьба отказывает
Благородное имя, широкое владение,
Рождение барона, слуги,
Поскольку небо назначило ему, со своей стороны,
Лиру, фальшион и сердце?

VI.
Мой меч — его хозяин должен быть немым;
Но, когда солдат назовет мое имя,
Подойди, моя Люся! Приди бесстрашно,
И не страшись слышать о позоре Артура.
Мое сердце! «Среди всей этой придворной команды
Из благородного ранга и высокого рода,
Есть ли истинная любовь и честь,
Которая может похвастаться таким теплым пульсом, как мой?
Они восхваляли блеск твоих бриллиантов редкий —
В соответствии с твоими глазами, я думал, что он померк;
Они восхваляли жемчужины, которые связали твои волосы –
Я видел только локоны, которые они заплели;
Они говорили о богатом приданом и земле,
И титулах знатного рода знак —
Я думал о сердце и руке Люси,
И не знал смысла того, что было сказано.
И все же, если бы я попал в список Фортуны,
Я мог бы узнать их выбор неразумно,
Кто ценит приданое выше души,
И бриллианты Люси над ее глазами.

VII.
Моя лира — это праздная игрушка,
Что заимствует не свои акценты,
Как певун колумбийского неба,
Что поет мимическим тоном.
Он никогда не звучал как святой,
И не хвастался заклинанием Границы;
Он не натягивает феодальный лозунг,
Его герои не рисуют широкий клеймор;
Не кричат ​​кланы, аплодисменты поднимают,
Потому что воспевают хвалу их отцу;
На шотландской вересковой пустоши или на английской равнине,
Он никогда не был удостоен справедливой славы;
Норвон — лучший менестрель истинный —
Одна благосклонная улыбка от прекрасного БАККЛЕЯ!
Одним бедным ручейком звучит его тон,
И слышен одной милой девице одной.

VIII.
Но, если хочешь, эти звуки расскажут
О странствующем рыцаре и девице;
Ужасный узел, завязанный Волшебником,
В наказание за девичью гордость,
В нотах чуда и страха,
Что лучше всего может очаровать романтический слух.
Для Люси любит (как КОЛЛИНЗ, злополучное имя,
Чьим возмездием была эта запоздалая слава,
Кто не связал лавр вокруг своей живой головы,
Должен повесить его над его памятником, когда он умрет)
Потому что Люси любит ступать заколдованная нить,
И нить, как и он, лабиринт сказочной страны;
Из золотых зубчатых стен, чтобы смотреть на блеск,
И дремать мягко у какого-то Елисейского потока;
Она любит такие шутки; и, такой выбор моей Люси,
Какая еще песня может претендовать на голос ее Поэта?

Песнь Первая.
I.
Где дева смертного рода
Что может совпасть с Бароном Триерменским?
Она должна быть прекрасна, постоянна и добра,
Свята и чиста, и скромна умом,
Весела веселья и кротка в настроении,
Вежлива, великодушна и благородна по крови,
Прекрасна, как первый луч солнца
Когда рассеет тучи апрельского дня;
Постоянный и верный, как вдова голубка,
Добрый, как менестрель, поющий о любви;
Чистый, как источник в скалистой пещере,
Где никогда солнечный луч не целовал волны;
Смиренная, как дева, любящая напрасно,
Святая, как вечерня отшельника;
Нежный, как ветерок, что только шепчет и умирает,
И все же радостный, как свет уходит, что танцует в своих вздохах;
Вежлив, как монарх в утро, когда он коронован,
Щедр, как весенняя роса, благословляющая радостную землю;
Благородна ее кровь, как потоки, которые встретились
В венах благороднейшего Плантангенета:
Таковы должны быть ее форма, ее настроение и ее напряжение,
Это должно соответствовать сэру Роланду из Триермейна.

II.
Сэр Ролан де Во, он усыпил его,
Его кровь была лихорадочной, его дыхание было глубоким.
Он был против шотландца,
Набег был долгим, а стычка жаркой;
Его помятый шлем и бедственное положение его щита
Несут знак упорной борьбы.
Все в замке должны успокоить их,
Арфисты должны убаюкать его
Медленными мягкими мелодиями, которые он любит больше всего,
Пока сон не опустится на его грудь
Словно роса на летнем холме.

III.
Это был рассвет осеннего дня;
Солнце боролось с серым морозным туманом,
Который, как серебристый креп, расстилался
Вокруг тусклой и далекой головы Скиддо,
И слабо мерцал каждое окрашенное стекло проснулась.
Начав, он проснулся и громко закричал,
Разбудив своих слуг в беседке и холле,
Поспешно он говорил.

IV.
‘Послушайте, мои менестрели! Кто из вас всех
Коснулся своей арфы предсмертным падением,
Так сладко, так мягко, так слабо,
Казалось, шепот ангела зовет
Умирающему святому?
Послушайте, мои весельчаки! в какое время или где
Прошла она, эта дева с небесным челом,
С ее взглядом таким милым и с такими прекрасными глазами,
И ее грациозной походкой, и ее ангельским воздухом,
И орлиным пером в ее темно-каштановых волосах,
Это вышло из моей беседки когда-нибудь?’

В.
Отвечал ему Ричард де Бретвиль — он
Был начальником менестреля барона:
«Молчи, благородный вождь, мы
Сидим с полуночи близко,
Когда такие убаюкивающие звуки, как поет ручеек
Шумят от наших плавящихся струн
И успокоил тебя.
Если бы здесь прозвучала нота арфы,
Она уловила мой чуткий слух,
Хотя она упала так же слабо и робко,
Как полуформальный вздох застенчивой девы,
Когда она думает, что ее возлюбленный близок.’
Ответил Филипп из Фаствейт высокий —
Он нес караул во внешнем зале:
«С тех пор, как накануне наша стража заняла пост,
Ни фута не пересек портал твой;
Иначе я слышал шаги, хотя и низкие
И свет они падали, как когда земля принимает,
Утром мороза, увядшие листья
Эта капля, когда нет ветра.

VI.
‘Тогда иди сюда, Генрих, мой паж,
Кого я спас от разграбления Эрмитажа,
Когда тот темный замок, башня и шпиль,
Поднялись к небесам грудой огня.
И покраснел весь Холм Девяти столбов,
И смертоносный вопль, дико разразившийся,
Сквозь пожирающий пламень и удушающий дым,
Заставив сердце воина леденеть.
Ты самый верный из всей моей свиты,
Мой самый быстрый скакун, ты должен управлять,
И ехать к башне Люльфа,
И от барона Трейрмейна
Хорошо приветствуй этого мудреца силы.
Он произошел от предков друидов,
И британских бардов, настроивших свои лиры,
Во славу Артура и Пендрагона,
И того, кто спит в Дунмайлрейзе.
Одаренный, как и его одаренная раса,
Он, которого персонажи могут проследить,
Высеченный глубоко в древние времена,
На возвышенных скалах Хелвеллина;
Знак и сигил хорошо знает он,
И может предвещать благо и горе,
Падение королевств и судьбы войн,
Из мистических снов и хода звезд.
Он расскажет, если срединная земля,
Что чарующая форма родила,
О том, если бы это была всего лишь воздушная вещь,
Такие, какие приносят фантастические сны,
Созданные из различных красок радуги
Или угасающие оттенки западного неба .
Ибо, Клянусь Святым Крестом,
Если эта прекрасная форма дышит жизненным воздухом,
Никакая другая дева рядом со мной
Никогда не упокоится невестой де Во!’

VII.
Верный паж, он садится на своего коня,
И вскоре он пересек зеленый луг Иртинга,
Даш’д над зеленеющей равниной Киркосвальда,
И Иден преградил путь напрасно.
Он прошел красный Круглый стол Пенрита,
За рыцарские подвиги прославился.
Покинул курган Мейбурга и камни силы,
Друидами, воздвигнутыми в волшебный час,
И проследил извилистый путь Имонта,
До озера Ульфо под ним лежало.

VIII.
Он ехал дальше, дорога все еще
петляла между озером и холмом;
Тилль, на обломке скалы,
Удар молнии от основания,
Увидел седого Мудреца;
Серебряный мох и лишайник переплетены,
С папоротником и оленьей шерстью в клетку и на подкладке,
Подушка, подходящая для возраста;
И над ним качалась осина,
Беспокойный, шуршащий полог.
Потом вскочил юный Генрих со своего ложа,
И приветствовал могилу Люльфа;
И тогда рассказ его хозяина рассказал,
И тогда совета жаждал.
Долго и глубоко размышлял Человек лет,
О потерянных сокровищах времени берущих,
И тогда, как пробудившись ото сна,
Свой торжественный ответ дал.

IX.
‘Эта дева рождена средиземьем,
И да победит человек,
Хотя с момента ее рождения прошло
Пятьсот один год,
Но где рыцарь на всем севере
Что отважится на приключение последовать,
Так опасно для рыцарства,
В долине Святого Иоанна?
Слушай, юноша, что я скажу,
И крепко завяжи это в своей памяти;
Не думай, что я начинаю рифму
Далеко-далеко среди обломков времени.
Мистическая история, написанная бардом и мудрецом,
Переданная из эпохи Мерлина.

X.
СКАЗКА ЛЮЛЬФА
‘Король Артур ускакал из веселого Карлайла
Когда Пятидесятница закончилась:
Он путешествовал, как странствующий рыцарь,
И сладко улыбалось летнее солнце
По горам, мху и причалить
Над его одинокой тропой
Горбатая спина Розы Гламарары,
Среди зияющих бездн солнца
Красное и бурое сияние, отлитое умброй,
Хотя солнечный луч никогда не мог различить
Звезды, а полдень освещает небо.
Доблестный король, которого он все еще обходил стороной
Край этого могучего холма;
Скала на лежащих скалах висела,
И потоки вниз по оврагам швырялись,
Вливались в грубую реку, которая бурлила,
Теперь отскакивая от утеса и камня,
Ныряя глубоко от человеческого разума,
И бредя вниз по своей темной долина
Монарх счел эту пустыню дикой,
С такими романтическими руинами,
Был театром, созданным рукой Природы
Для подвига, задуманного высокими достижениями.

XI.
‘О, скорее, он выбрал, этот Монарх смелый,
В стремлении верхом,
В доспехах и кольчугах, на дереве и мире,
Чем, с ловушкой горностая и золотой парчой,
В княжеской беседке, чтобы выжидать :
Разрывной грохот копья врага
Когда оно дрожало от его кольчуги,
Было веселее для его слуха музыка
Чем шепот придворного:
И столкновение Калибурна дороже,
Когда на враждебной каске оно звон,
Чем все лжи
К восхвалению их монарха
Что арфисты Регеда пели.
Он больше любил отдыхать у леса или у реки,
Чем в беседке своей невесты, Дамы Гвиневеры,
Ибо он оставил эту даму, столь прекрасную от радости,
Следовать за приключениями опасностей и страха;
И чистосердечный Монарх мало что сделал,
Что она улыбнулась в его отсутствие храброму Ланселоту.

XII.
‘Он ехал, пока не закончился вниз и в лощину
Тень шире и глубже упала;
И хотя вокруг вершины горы
Текли потоки пурпурные, и золотые, и красные,
Темные в основании, неблагословенные лучом
Нахмурились черные скалы, и ревел поток.
С трудом преследовал Король свой путь
Пустынями и лесом одинокого Трелкельда,
До тех пор, пока на его пути не косо сияло
Узкая долина СВЯТОГО ИОАННА,
Вниз, спускающийся к западному небу,
Где затяжные солнечные лучи любят лежать.
Очень рад снова почувствовать эти лучи,
Король натянул поводья коня;
Подняв перчатку, он прикрыл взгляд,
Ослепленный ровным светом,
И, из-под кольчужной перчатки,
Непринужденно просканировал свою прекрасную долину,
Блеснул румянцем, как свет маяка.

XIII.
Многими высокими холмами бледнел,
Долина узкая лежала гладкая и тихая,
И вниз по зеленому лону вел,
Извилистый ручей нашел свое русло.
Но посреди долины возвышался курган
Возвышенный с воздушными башенками, увенчанными,
Контрфорс, и круговая окаймленная рампа
И могучая крепость и башня;
Казалось, рука какого-то первобытного великана
Массивные стены замка были спланированы,
Тяжелый бастион, чтобы противостоять
Силе Честолюбивого Нимрода.
Над рвом перекинут вход,
Сбалансированный подъемный мост дрожит,
Как ревнивый к врагу;
Дубовая калитка, твердая, как железо,
С железными шипами, заклепками и засовами,
И зубчатыми решетками, соединенными для охраны
Мрачный проход внизу.
Но серые стены, не увенчанные знамёнами,
На воздушном круге сторожевой башни
Ни один стражник не стоял в рог,
Стражник у разводного моста не нашёлся,
И там, где нахмурились готические ворота
Взглянул ни клюва, ни лука.

XIV.
‘Под мрачной гордыней замка
В широком кругу проехал Артур
Трижды; ни живого существа он не заметил,
Ни живого звука не услышал,
За исключением того, что, пробудившись от сна,
Теперь совёнок закричал,
В согласии с бурным потоком,
Который омыл сражённый холм.
Он соскочил со своего доброго коня,
И оставил его пастись на берегу и медовухе;
И медленно он карабкался по узкому пути
Который достиг входа мрачного и серого,
И он стоял у внешней арки внизу,
И его горн готов был трубить,
В призыве беспечном и смелом,
Считая пробуждать от железного сна
Хранитель этой мрачной крепости,
Которую он хорошо догадался держать
Сурового волшебника или мрачного гоблина,
Или язычника с гигантскими конечностями,
Тирана мира.

XV.
«Золотой наконечник рожка из слоновой кости
Дважды коснулся мужественной губы Монарха,
И дважды его рука отдернулась.
Не думай, но сердце Артура было добрым!
Его щит был пересечен благословенным крестом,
Если бы перед ним стояло языческое войско,
Он атаковал их насквозь;
Тем не менее, тишина этого древнего места
Запала ему в сердце, и он остановился на мгновение
Еще до того, как он протрубил в свой рог.
Но мгновенно, как его звенящая перекладина,
Ворота замка распахнулись настежь,
Решетка поднялась с грохотом,
Полная резко вверх по своей каменной канавке;
И вниз дрожащий разводной мост бросил;
Перед ним лежала сводчатая арка,
Ничто не преграждало мрачному пути,
И вперед шагал Артур, Рукой
На непоколебимом клейме Калибурна.

XVI.
«Сотня факелов, вспыхнув ярко,
Разогнали разом хмурую ночь
Что бродили по стенам,
И явили изумленный взгляд Короля
Обитатели залов.
Ни суровый волшебник, ни мрачный гоблин,
Ни великан, огромный по форме и конечностям,
Ни языческий рыцарь, не было там;
Но факелы, которые запахи взметнули ввысь,
Показанные их желтым светом и нежностью,
Группа прекрасных девиц.
Вперед шли, как летняя волна
Что к берегу пляшет;
Сто голосов приветствовали,
И приветствовали снова и снова!
Сотня прекрасных рук атакует
Щиты кольчуги монарха,
И трудились, чтобы расстегнуть
Заклепку из стали и железную застежку,
Один закутал его в красивую мантию,
И один пустил запахи на его волосы;
Его короткие завитые локоны один пригладил,
Их в миртовый венец сплел.
Невеста в день своей свадьбы

XVII.
«Громко смеялись они все, — Король, напрасно,
Вопросами задавал головокружительный поезд;
Пусть умоляет, или жаждет, или зовет,
Это был один ответ — они все громко смеялись.
Тогда над ним мимические цепи они бросают,
Созданный из прекраснейших цветов весны.
В то время как некоторые из их нежных сил объединяются
Вперед, чтобы тащить удивленного рыцаря;
Некоторые, посмелее, ударами его ускоряют,
С лилией или розой расправляются.
Позади него триумфально несли
Воинственное оружие, которое он недавно носил.
Четыре поезда объединены в тыл
Ужасы копья Тинтадгеля;
Двое, смеющиеся над своим недостатком силы,
Драгг’д Калибурн в громоздкой длине;
Один, пока она подражала воинственному шагу,
Поместил на ее брови гордыню шлема;
Тогда закричала, «между смехом и удивлением,
Чтобы почувствовать его глубину над ее глазами.
С веселым криком и триумфальной песней,
Так весело маршировала головокружительная толпа.

XVIII.
‘Через множество галерей и залов
Они вели, я бывало, своего царского раба;
Наконец, под красивой аркадой
Их марш и песня сразу остановились.
Старшая дева в отряде
(Прекрасной девице едва исполнилось восемнадцать)
Подняла, с величественным видом, руку
И благоговейною тишиной властвовала,
При входе их Королева,
И молчали они, — Но как взгляд
Они подкрадываются к лицу Артура
Сбитые с толку удивлением,
Их задушенный смех снова заговорил,
В дугообразных ямочках на подбородке и щеке,
И в зажженных смехом глазах.

XIX.
‘Атрибуты тех светлых дней
Теперь живут только в менестрелях;
Ибо Природа, теперь истощенная, все еще
Была тогда обильна добром и злом.
Сила была исполинская, доблесть высока,
И мудрость воспаряла за пределы неба,
И красота имела такой несравненный луч,
Как свет не ныне мечта любовника.
Еще в ту романтическую эпоху,
Никогда не было такого очарования смертным,
Когда ослепленные глаза Артура цепляются,
Когда вперед на этой заколдованной сцене,
С блестящим шлейфом горничной и пажа,
Продвинулась Королева замка !
Пока она поднималась по коридору, она медленно прошла
Ее темный взгляд на Короля она бросила,
Это яркое выражение лица;
Чем дольше был тот протяжный взгляд,
Ее щека живее румянилась,
И едва мог смущенный Король вынести
Долгого взгляда.
Мудрец, увидевший этот взгляд,
Где пылкая страсть боролась с гордостью,
Прошептал: «Князь, берегись!
От разъяренного тигра отрывать добычу,
Бросаться на льва, когда он в безвыходном положении
Преградить путь падшему дракону,
Но остерегайтесь этой прекрасной ловушки!»

ХХ.
‘Тот внутренний раздор тотчас же подавлен,
Дама подошла к своему воинственному гостю,
С приветствием в той прекрасной степени,
Где женская гордость и учтивость
Смешаны с таким мимолетным искусством
Как трепет и очарование одновременно сердце.
Придворный прием сначала она дала,
Потом от его доброты «начала жаждать»
Стройка честная и верная
Из праздного веселья ее светлых дев
Кто черпал из прекрасных долин свое рождение,
И не знал, что платит незнакомцу ценность
И достоинство их должное;
Тогда она молилась, чтобы он отдохнул
Этой ночью почетный гость ее замка.
Монарх выражал искреннюю благодарность;
Банкет поднялся по ее велению;
С сказками и сказками, со смехом и шутками,
Быстро пролетел вечер.

XXI.
Госпожа насытила Монарха мимо,
Теперь, в свою очередь, смущенная и застенчивая,
И с равнодушием, казалось, слышала
Они игрушки, которые он шептал ей на ухо.
Ее манера была скромна и прекрасна,
Тем не менее, тени принуждения были там,
Которые показали сверхосторожную заботу
Кто-то внутренне думал спрятаться;
Часто она останавливалась в полном ответе,
И часто опускала свой большой темный глаз,
Часто сдерживала тихий сладострастный вздох,
Что поднимало ее гордость груди.
Легкие симптомы, но пастухи знают
Как жарко будет светить полуденное солнце
Из середины утреннего неба;
И так коварный Монарх догадался
Что эта напускная сдержанность выражала

Страстей в груди более пламенных
Чем отваживался глаз.
Ближе он прижимал, пока звенели кубки,
Пока смеялись девы и пели менестрели,
Еще ближе к ее уху —
Но зачем гнаться за общей сказкой?
Или зачем показывать, как побеждают рыцари
Когда дамы смеют слушать?
Или почему, проследи, из какой незначительной причины
Ее источник тяготеет тираническая страсть,
До тех пор, овладевая всем внутри,
Где живет человек, который не пробовал
Как веселье может соскальзывать в безумие,
И безумие в грех?

Песнь Вторая.
История Люльфа, продолжение.
I.
‘Еще один день, еще один день,
И еще, ускользает!
Саксонская корма, языческий датчанин,
Маро снова на британских берегах.
Артур, христианский цветок,
Лежит в дамской беседке;
Рог, которого враги не боятся,
Звучит лишь для того, чтобы разбудить камбрийского оленя,
И Калибурн, британская гордость,
Бесполезно висит рядом с любовником.

II.
‘Еще один день, еще один день,
И еще один, ускользает!
Героические замыслы утонули в удовольствии,
Он не думает о Круглом столе;
В беззаконной любви растворил свою жизнь,
Он не думает о своей прекрасной жене:
Лучше он любит цветок вырвать
Из лона своей любовницы,
Чем у саксонского рыцаря вырвать
Почести его языческого герба!
Лучше сплести, «среди каштановых локонов»,
Перо цапли, сброшенное ее ястребом,
Чем над алтарем дать течь
Знамена врага Пайним.
Так, неделя за неделей, день за днём,
Жизнь его бесславно скользит:
Но та, что успокаивает его сон, со страхом
Видит час его пробуждения близок!

III.
«Большая сила смертных чар, чтобы остаться
Наш мир в утомительном пути Добродетели;
Но Гвендолен мог бы далеко затмить
Каждую деву из простой смертной линии.
Ее мать была человеческим рождением,
Ее отец был джинном земли,
В былые дни считалось, что председательствует
Над коварством любовников и гордостью красоты,
Юношей и девственницей долго поклонялись
С праздничным танец и хоровая песня,
До, когда крест в Британию пришел,
На языческих алтарях погасло пламя.
Ныне, в глубоком одиночестве Вастдейла,
Он сожалел о падении своих прав,
И, рожденный его негодованием наследником,
Он научился обманывать эту прекрасную даму,
Чтобы погрузиться в ленивый грех и позор
Защитники Христианское имя.
Хорошо умеет поддерживать суетные мысли,
И все обещает, ничего не дает;
У робкого юноши была надежда,
Смелый и настойчивый больше ничего не выиграл.
Как дикие дети покидают свой дом
После арки радуги, чтобы бродить,
Ее любовники променяли справедливое уважение,
Веру, славу и честь, за мечту.

IV.
‘Мягкие искусства ее отца приручают душу
Так она практиковала, пока не пришел Артур;
Тогда бренное человечество рассталось,
И все мать востребовала свое сердце.
Забыла все правила, которые дал отец,
Из принцессы превратилась в рабыню,
Слишком поздно Гвендолен должна оплакивать;
Тот, у кого есть все, может больше и не надеяться!
Теперь она должна видеть, как ее любовник напрягается,
На каждом шагу ее слабая цепь;
Наблюдать, чтобы заново связать каждый узел и сжать
Чтобы просмотреть каждое быстро распадающееся звено.
Искусство, которое она призывает на помощь Природе,
Ее жилет в поясе, ее локоны в косе;
Каждое разнообразное удовольствие услышало ее зов,
Пир, турнир и бал:
Затем она применяет свои легендарные знания,
Напрягая свой разум, чтобы помочь своим глазам;
То более смертной мудрой, то
В женской мягкости снова утонул;
Теперь, в восторге, исполняя каждое желание,
С притворным нежеланием теперь отрицая:
Каждое очарование она меняла, чтобы сохранить
Меняющееся сердце, и все напрасно!

В.
«Таким образом, в узкой ограде сада,
В окружении готического круга какого-то замка,
Волшебный мастерство художника даст
Пределы его владений, которые нужно скрыть.
Прогулки в лабиринтах он плетет,
Тень за тенью с ловкостью комбинирует,
С множеством разнообразных цветочных узлов,
И роща, и беседка, украшающая место,
Соблазняющий торопливую ногу остаться,
И задержаться на прекрасном пути ;
Напрасное искусство! напрасная надежда! все бесполезно!
Наконец, мы достигаем стены,
И, устав от цветов и нарядного дерева,
Тоскую по грубым полянам и свободным лесам.

VI.
«Три летних месяца едва пролетели
Когда Артур смущенным тоном
Заговорил о своих сюзеренах и своем троне;
Сказал, что слишком долго был его пребыванием,
И обязанности, которыми правит монарх,
Обязанности, неизвестные скромным людям,
Должны оторвать своего рыцаря от Гвендолена.
Она слушала молча,
В горькой улыбке выражала настроение;
Под ее взглядом должен Артур трепетать,
И часто возобновлять незаконченный рассказ.
Признание опущенным взглядом,
Зло, которое он пытался оправдать.
Он перестал. Мгновенье безмолвно смотрела она,
И тогда взоры свои к небу она подняла;
Одна ладонь ее виски прикрыла, чтобы скрыть
Слеза, которая возникла вопреки гордыне;
Другой для мгновенного прессования
Складки ее шелкового жилета!

VII.
‘На ее укоризненный знак и взгляд,
Намек уловила совесть Монарха.
С жаром заговорил он — «Нет, госпожа, нет!
Не считай британца Артура таким,
И не думай, что он может дезертирство доказать
К дорогому залогу взаимной любви.
Клянусь скипетром и мечом,
Как рыцарь с поясом и лорд Британии,
Что, если мальчик потребует моей заботы,
Этот мальчик родился наследником королевства;
Но если девице Судьба позволит,
Выбрать той девице достойного супруга,
Летний день в списках будет бороться
Мои рыцари, храбрейшие рыцари на свете,
И он, лучший и храбрейший испытанный,
Дочь Артура претендует для невесты».
Он говорил голосом решительным и высоким;
Дама соизволила ему не отвечать.

VIII.
‘На рассвете, прежде чем на тормозе
Его заутреня сделала певчая птица,
Или взмахнула крылом, чтобы смахнуть
Единственная росинка из брызг,
Еще солнечный луч сквозь туман,
Замок — зубчатые стены целовались,
Ворота вращаются, разводной мост падает,
И Артур вылазит со стен.
Скинул мягкую одежду персидского ткацкого станка,
И сталь от шпоры до плюмажа шлема,
Его ливийский конь гордо шагал,
И радостно заржал под его ношей.
Монарх вздохнул мимоходом
К покаянию и наслаждениям,
Когда, вот! к его изумленному знанию
Явился образ Гвендолена.

IX.
«За внешней стеной она стояла,
Одетая, как лесная охотница:
Сандалии ноги, голые лодыжки,
И орлиное оперение украсило ее волосы;
Тверд был взгляд ее, осанка смелая,
И в руке ее чаша золотая.
«Ты пошел!» — сказала она. — И больше никогда.
Весьма рад я на этот час задержаться,
Хоть и слабое желание — все же, останешься ли ты?
Нет! ты смотришь вперед. Тем не менее, посещайте!
Часть, в которой мы любим любовника и друга».
Она подняла чашу — «Не тот сок
Вялые лозы земли производят;
Клянёмся мы на прощанье в черновике
Которого джинны любят!» Она сказала и глотнула;
И странный непривычный блеск летит
От ее раскрасневшейся щеки и сверкающего глаза.

X.
«Вежливый Монарх низко наклонил его,
И, согнувшись с луки седла,
Поднял чашу, чтобы пить.
Капля сорвалась с края кубка —
Интенсивная, как жидкий огонь из ада,
На шею воину упала.
Крича от боли и страха,
Он рванул на двадцать футов вверх!
Крестьянин еще может показать вмятину
Где его копыта задели о кремень.
Из руки Артура вылетел кубок,
Рассыпав дождь огненной росы,
Который сгорел и загнил там, где упал!
Неистовый конь по лощине мчался,
Как свистит с лука тростник;
Ни удила, ни вожжи не могли остановить его скорость
Пока он не достиг холма;
Тогда дыхание и сухожилия отказали быстро
И, пошатываясь от отчаянной гонки,
Он стоял, обессиленный, неподвижно.
Монарх, затаив дыхание и изумленный,
Назад на роковой замок смотрел:
Ни башня, ни донжон не могли он шпионить,
Темнея на фоне утреннего неба;
Но на том месте, где когда-то хмурились,
Одинокий ручей бушевал вокруг
Вихревого бугра, где тускло блестели
Обломки скалы и расщелины.
Некоторое время размышляя об этом странном происшествии,
Король возвращается в прекрасный Карлайл;
И заботы, что громоздкие царские величия,
Уносили память о былом прочь.

XI.
‘Полных пятнадцать с лишним лет промчались,
Каждый принес новые венки на голову Артура.
Двенадцать кровавых полей, со славою сражавшихся,
Саксы к подчинению привели:
Ритон, могучий великан, убит
Своей доброй маркой освободил Бретань:
Пиктский Гилламор в бою,
И Роман Луций владел своей мощью ;
И широко пронеслись через всемирно известный
Слава его Стола Круглого.
Каждый рыцарь, стремившийся к авантюрной славе,
К смелому двору Британии пришел,
И все, кто пострадал от беспричинной несправедливости,
От гордого тирана или сильного faitour,
Искал присутствия Артура, чтобы жаловаться,
И не там о помощи умолял напрасно.

XII.
«Для этого король, с помпой и гордостью,
Состоялся торжественный суд в Троицу,
И призвал принца и пэра,
Всех, кто был обязан почтением своей земле
Или кто жаждал рыцарства от его руки,
Или кто получил помощь требовать,
Чтобы прийти издалека и близко.
При таком приливе были ликование и игра
Смешанные с подвигами воинской славы,
Для многих чужой чемпион пришел
В списках, чтобы сломать копье;
И не рыцарь в войске Артура,
За исключением того, что он ступил на какой-то чужой берег,
Но в этот праздник Пятидесятницы
Перед ним должен явиться.
Ах, менестрели! когда Круглый Стол
Встал, со всеми его воинами коронованными,
Была тема для бардов, чтобы звучать
С триумфом их струна!
Пятьсот лет миновали и ушли,
Но Время извлечет его предсмертный стон
Прежде чем он увидит британский трон
Наденьте такое кольцо!

XIII.
‘Глашатаи назвали назначенное место,
Как Карлеон или Камелот,
Или Карлайл, прекрасный и свободный.
В Пенрите был устроен пир,
И в прекрасной долине Имонта встретили
Цвет рыцарства.
Там Галахад сидел с мужественной грацией,
Но девичья кротость в лице его;
Там Морольт с железной булавой,
И там влюбленный Тристрем:
И Динадам с живым взглядом,
И Ланваль с волшебным копьем,
И Мордред с косым взглядом,
Брунор и Бевидере.
Зачем мне больше рассказывать о числах?
Сэр Кей, сэр Бэньер, сэр Зануда,
Сэр Кародак проницательный,
Вежливое знание нежного Гавейна,
Гектор де Марес и Пеллинор,
И Ланселот, тот вечный
Взирающий на королеву.

XIV.
«Когда вино и веселье были в изобилии,
И арфисты играли в свой беспечный раунд,
Пронзительный звук трубы сотрясал землю,
И маршалы очищали кольцо;
Дева на белом скакуне,
Возглавляя группу ярких девиц,
Шагала по кругу, чтобы сойти
И преклонить колени перед Королем.
Артур, взволнованный, увидел
Ее грациозную смелость, сдерживаемую благоговением,
Ее платье, похожее на охотницу мира,
Ее лук и перевязь с золотой ловушкой,
Ее ноги в сандалиях, ее лодыжки обнажены,
И орлиное перо, украшавшее ее волосы.
Изящно она вуаль откинула назад;
Король, вскочив со своего места,
Чуть не вскрикнул: «Гвенолен!»
Но это было лицо более откровенное и дикое,
Между женщиной и ребенком,
Где меньше волшебной красоты улыбалось
Чем расы мужчин;
И в надменной грации лба
Линии королевской расы Британии,
Пендрагона, ты можешь понять.

XV.
‘Запинаясь, но изящно сказала она —
«Великий князь! вот девица-сирота,
Во имя ее покойной матери,
Требование защиты по обету отца!
Клятва была дана в пустыне одинокой,
В глубокой долине Святого Иоанна.
Тотчас король-проситель поднялся,
И поцеловал ее в лоб, похвалив ее красоту;
Свой обет, сказал он, следует соблюдать,
Прежде чем в море опустилось солнце;
Потом в сознании взглянул на свою королеву;
Но она, невозмутимая на сцене
Человеческой слабости, истолковала кротко,
Взглянула на Ланселота и улыбнулась.

XVI.
«Вверх! вверх! каждый рыцарь с галантным гребнем,
Возьми щит, копье и клеймо!
Тот, кто сегодня будет лучше всех
Достанется моей Гинет.
И дочь Артура, когда невеста,
Принесет благородное приданое;
И прекрасный Страт-Клайд, и Реджед,
И город Карлайл, и башня.
Тогда вы могли бы услышать каждого доблестного рыцаря
Пажу и оруженосцу, которые кричали:
«Принесите мои доспехи яркие, и мой скакун!
Не каждый день сила воина
Может завоевать королевскую невесту.
Затем плащи и шапки техобслуживания
Спешно в сторону швыряют;
Шлемы блестят, и блестит копье,
И звенят стальные кольчуги.
Они мало заботились о своем мирном строю, —
Они могли собрать его в этом мире;
Для тормозов и ежевики с ярким блеском
С жемчугом и золотой парчой.

XVII.
«Под звуки трубы Круглого Стола
Были свободны пятьдесят чемпионов,
И все они встали, чтобы сражаться за этот приз,
Все они восстали, кроме троих.
Ни любовной клятвы, ни супружеской клятвы,
Один галант может удержать,
Ибо жрецы допустят нарушенную клятву
За покаяние или за золото.
Но вздохи и взгляды светлых дам
Среди отряда бросились,
Защитить свою правоту и истинно-любовную беду,
И «поле чести» пролетели.
Рыцари, которых они так быстро схватили,
Со шпорой и ремнем,
Вздох и взгляд дам, брошенных,
Не видать и не почувствовать.
От умоляющего или укоряющего взгляда,
Каждый кавалер отворачивается,
И только мысль: «Если копье мое мчит,
Королева станет моей невестой!
У нее прекрасный Страт-Клайд и Реджед широкий,
И башня Карлайла и город;
Она прекраснейшая дева, кроме
, Которая когда-либо наследовала корону.
Так в спешке они скачут на своих конях,
И сбивают забрала.

XVIII.
«Чемпионы, вооруженные доспехами,
Собрались в толпу,
И только трое рыцарей двора Артура
Пропустили турнир.
И до сих пор жива слава этих любовников
За такую ​​постоянную веру, —
Двое любили жен своих ближних,
И один любил свою.
Первым был Ланселот де Лак,
Вторым Тристрем смелый,
Третьим был доблестный Кародак,
Кто выиграл кубок золота,
В какое время, из всей команды короля Артура
(Из-за этого пришли насмешки и смех)
Он, как помощник дамы верной,
В одиночестве чашу мог испить.
Хоть бы язык зависти догадался
Это, но очень стыдно,
Сэр Кародак, чтобы бороться за этот приз,
Дал и кубок, и даму;
Тем не менее, так как только один из этого справедливого суда
Был верен святыне брака,
Заклеймить того, кто хочет, с низким отчетом,
Он должен быть свободен от меня.

XIX.
«Теперь каракулят кони в воздухе,
Теперь плюмажи и вымпелы празднично блестят,
Как кругом широкие ристалища,
В доспехах едут чемпионы.
Король Артур испуганным взглядом увидел,
Цветок рыцарского марша,
Оплот христианского вероучения,
Щит королевства в час нужды.
Слишком поздно он подумал о горе
Сила от их гражданского конфликта течет;
Ведь он знал, что они не расстанутся
До холода было много галантных сердец.
Поспешный обет он пожалел,
Ей подал в отставку его штаб,
Но добавил предостережение серьезное и доброе.

ХХ.
«Ты видишь, дитя мое, как обещание,
Я предлагаю козырь для турнирного звука.
Возьми мою надзирательницу, как королеву
И судью боевых сцен;
Но запомни это: как Красота яркая
Является полярной звездой для доблестного рыцаря,
Как по ее слову меч он обнажает,
Его прекраснейший guerdon ее аплодисменты,
Так нежная дева никогда не должна просить
Рыцарство напрасно и опасно задача;
И глаза Красоты всегда должны быть
Как звезды-близнецы, что успокаивают море,
И дыхание Красоты будет шептать мир,
И прикажет буре битвы прекратиться.
Я говорю тебе это, чтобы не зайти слишком далеко
Эти рыцари призывают турнир к войне.
Беспечно в трубу отпусти их,
И справедливо встречный удар за ударом;
Нет юношам этим, кто подмогу нужен
За сорванный шлем или упавшего коня.
Но, Гинет, когда разгорается раздор,
И грозит смертью или смертельным вредом,
Твой отец умоляет, твой король приказывает,
Ты бросаешь стража из рук своих.
Доверь свою судьбу отцу,
Не сомневайся, он выберет тебе подходящую пару;
Не говоря уже о гордыне Гинет.
Роза венка Артура погибла.

XXI.
‘Гордое и недовольное сияние
Затеняет снежный лоб Гинет;
Она поставила надзирательницу:
«Оставь свою милость, государь мой», сказала она,
«Таким образом, мякина и ограниченность,
Униженная и суженная, для служанки
Меньшая степень, чем я.
Нет мелкого вождь, но держит своего наследника
По более почетной цене и редкости
Чем меня держит король Британии!
Хотя загорелая дева в приданое,
Имеет только прочную башню своего отца,
Его бесплодный холм и подветренную землю.
Король Артур поклялся Короной и мечом,
Как подпоясанный рыцарь и лорд Британии,
Что весь летний день должен бороться
Его рыцари, храбрейшие из живущих рыцарей!
Вспомни свою клятву! и в свою долину
Бедняжка Джинет может вернуться аген;
Не на твоей дочери останется пятно,
Что пачкает твой меч и корону.
Но не думай, что она когда-нибудь будет невестой
Спаси самых смелых, проверенных и проверенных;
Дочь Пендрагона не будет бояться
За столкновение меча или осколка копья,
И не содрогнется, даже если прольется кровь;
И все хорошо грустно Гвендолен
Научил людей неверности,
Это ее дитя должно жалеть, когда
Их смерть они претерпевают.

XXII.
Он нахмурился и вздохнул, Монарх смелый:
«Я даю то, что не могу утаить;
Не для опасности, страха или смерти,
Должен британский Артур сломать свою веру.
Слишком поздно я отмечаю искусство твоей матери.
Научила тебя этому безжалостному делу.
Используй стража по своему усмотрению;
Но поверь мне, что, если жизнь будет растрачена,
В любви Артура, в милости Артура,
Гинет потеряет место дочери.
С этими словами он голову отвернул,
Не желал смотреть на ее гордыню,
Как с поднятой дубиной она сидела
Судьей смертной судьбы;
Ни брешь, чтобы отметить, в рядах,
Как смелые чемпионы стояли против,
Ибо пронзительный росчерк трубы упал
На его ухо, как проходящий колокол!
Тогда первым из вида боевой схватки
Отвернулся герой Британии.

XXIII.
‘Но Гинет услышала высокий лязг
Как слышит ястреб крик куропатки.
О, не вините ее; кровь была ее
Что по зову трубы шевелится!
И даже нежнейший женский глаз
Могучий рыцарский подвиг
Пока безмятежный вид;
Так преуспел каждый рыцарь,
Чтобы наносить удары и защищаться в бою,
Их встреча была прекрасным зрелищем,
Пока доспехи и кольчуги держались верно.
Рассыпаны листы с раскрашенными плюмажами,
По ветру брошены наугад,
Но шлем и нагрудник сияют бескровно,
Казалось, что их пернатые гребни одни
Если бы это встретило руту.
И всегда, когда нарастает бой,
Раздался радостный голос трубы,
Как пронзительная песня жаворонка, струится цвет,
Слышно, пока дует апрельский ветер
Веселый зеленый лес сквозь.

XXIV.
«Но вскоре их игра стала серьезной,
Копья пролили кровь, мечи поразили пламя,
И, кони и люди, на землю пришли
Рыцари, которые больше не восстанут!
Исчезла гордость, украшавшая войну,
Яркие щиты были расколоты, гербы испорчены,
И стальные мундиры расколоты, и шлемы раскованы,
И вымпелы залиты кровью.
Исчезли и ограда и строй,
И отчаянная сила шла смертоносным путем
Наугад сквозь кровавую схватку,
И удары наносились стремглав,
Не замечая, куда падали;
И теперь звуки трубы кажутся
Словно пронзительный крик морской птицы,
Слышен над водоворотом водоворота,
Погребальный звон тонущего моряка!

ХХV.
‘Кажется в сей мрачный час, что Судьба
Предотвратит гибель Камлана,
И пощадит темное преступление Мордреда;
Уже задыхаясь на земле
Лежат двадцать Круглого Стола,
Рыцарства премьера.
Артур в тоске сорвал
С головы и бороды седые косы,
И она, гордая Гинет, испугалась,
И затрепетала от жалости и страха;
Но она все-таки считала мать своей тенью
Повисла над суматохой и запретила
Знак, остановивший бойню,
И пожурила поднявшуюся слезу.
Тогда пали Брунор, Таулас, Мадор,
Гелиас Белый и Лайонел,
И многие другие чемпионы;
Рошмон и Динадам повержены,
И Ферран из Лесного Брауна
Лежит, задыхаясь в крови.
Ванок, под давлением могучего Морольта
Даже до пределов списка,
Молодой Ванок с безбородым лицом
(Слава говорила о юности расы Мерлина)
Преодолев силу у подножия ног Гинет,
Его сердце- кровь окрасила ее сандалии в красный цвет.
Но тогда небо было затянуто тучами,
Тогда завыл тотчас вихревой порыв,
И, раздираемый внезапными муками,
Зевнул среди листков дрожащая земля,
И из бездны колоссальное рождение!
Форма Мерлина Роуз.

XXIV.
‘Волшебник Пророк сурово взглянул
Тоскливые листы с бойней окрашены,
И сурово поднял руку:
«Безумцы, – сказал он, – ваши раздоры оставьте;
И ты, правое дело озорства, услышь
Судьбы твоей гибель!
Долго сомкнутся в каменном сне
Глаза правды, которые не будут плакать;
Железная летаргия запечатает
Сердце, которое презирает жалость.
Тем не менее, из-за того, что искусство твоей матери
Извратило твое ничего не подозревающее сердце,
И из любви к роду Артура,
Наказание смешано с благодатью,
Ты будешь нести свое покаяние в одиночестве
В Долине Святого Иоанна,
И этот странный должен обогнать тебя;
Спи, пока рыцарь не разбудит тебя,
За прославленные ратные подвиги
Как воин Круглого Стола.
Долгая стойкость твоего сна
Хорошо может научить мир считать
Все их беды от гордости Гинет,
Когда погибли чемпионы Красного Креста.

ХХVII.
‘Пока Мерлин говорит, на глазах Гинет
Ноша дремоты начинает ложиться;
Страх и гнев тщетно борются
Все еще, чтобы сохранить свой свет живым.
Дважды, с усилием и с паузой,
Над лбом рукой она рисует;
Удвоить силы напрасно она пытается,
С рокового стула подняться;
Волшебная гибель Мерлина произнесена,
Смерть Ванока теперь должна быть сотворена.
Медленно опускаются темные бахромчатые веки,
Окутывая каждый лазурный шар,
Медленно, как в летний вечер
Фиалки складывают свои сумеречные листья.
Тяжелая жезл повеления
Ныне давит на ее тонущую руку,
На плечо склоняет голову;
Сеть из жемчуга и золотых нитей,
Разорвавшись, распустила ее локоны
Над ее рукой и грудью снега.
И такой прекрасной казалась она там,
Зачарованная в своем кресле из слоновой кости,
Что ее гневный отец, раскаиваясь,
Жажда сурового Мерлина за уступку,
И чемпионы, ради нее,
Снова разбудили бы состязание;
Пока некромантической ночью
Гинет не исчезла из виду.

ХХVIII.
‘Все же она носит свое странное в одиночестве,
В Долине Святого Иоанна;
И ее образ часто будет казаться,
Слившись с мечтой чемпиона,
Из ее утомленного удела на равнину,
И жаждать его помощи, чтобы разорвать ее цепь.
В то время как ее чудесная история была новой,
Воина ей на помощь пришли,
Восток и запад, юг и север,
Из Лиффи, Темзы и Форта.
Большинство тщетно искали лощину,
Ни башню, ни замок они не могли понять;
Не во всякое время и прилив,
Не во всякое увиденное.
Пост и бдение должны быть вынесены,
Много ночей в бодрствовании утомлено,
Прежде чем око смертных сил
Может различить эти волшебные башни.
Из настойчивых немногих,
Некоторые от безнадежной задачи отступили,
Когда прочитано мрачное предупреждение
Надгробие над мрачными воротами.
Немногие выдержали зияющую дверь,
И те немногие больше не вернулись.
По прошествии времени забыли,
Веллнай проиграл удел Гинет;
Озвучь ее сон, как в могиле,
Пока не разбужен роковой трубой.
Конец сказки Люльфа.

I.
Останови мой рассказ! для всех слишком рано,
Моя Люси, наступает час полдень.
Уже от твоего высокого купола
Его придворные обитатели ходят бродить,
И каждый, чтобы убить добрый день
Что Бог им даровал, свой путь
Ленивого прогуливания искал;
Лордлингов и волхвов немало,
Ничего не умеющих делать,
Но не в своей тарелке от нечего делать.
Здесь мне больше не место;
Ибо, Люси, ты бы покраснела, увидев
Призрак какой-то.модно тонкий,
С конечностью планки и подбородком с платком,
И лениво зевать, или насмешливая ухмылка,
Внезапно вторгнуться в нашу частную жизнь.
И как мне, столь скромно рожденному,
Терпеть презрение грациозного призрака!
Вера! болен, я боюсь, пока колдовать палочку
из черешчатого дуба трудно под рукой.

II.
Или пусть час придет слишком рано
Для гессианских сапог и панталон,
И пусть бездельник редко сбивается с пути
За гладким и усыпанным гравием лабиринтом,
Хвалим мы богов, что поезд Моды
Вмещает сердца, полные авантюризма.
Ей принадлежат художники, которые пренебрегают прослеживанием
Их правила из безграничной благодати Природы,
Но их право первостепенно утверждают
Чтобы ограничить ее подвесным искусством,
Проклятие всего обширного и прекрасного
Превышает холст в три квадратных фута.
Эта чаща, для их сообразительности,
Может предоставить такой счастливый кусочек.
Бард тоже принадлежит ей, обыкновенно декламировать
Их собственные сладкие песни восковым светом,
Половина в звоне подноса утонула,
Пока chasse-cafè скользит вокруг;
И такие могут сюда тайно блуждать,
Работать экспромтом:
Или спортсмен, с его шумным оклик,
Пусть здесь его мудрейший спаниель следовать;
Или одержимая сценой Джульетта может предположить
Выбрать эту беседку для утомительной комнаты;
И мы одинаково должны сторониться,
От художника, игрока, спортсмена, барда.
Насекомые, скользящие по небу Моды,
Оса, мотылька или бабочка,
Люся, у нас есть все тревоги,
Ибо все могут жужжать и все могут жужжать.

III.
Но, о, моя Люся, скажи, как долго
Мы должны еще бояться этой пустяковой толпы,
И скрывать, с трусливым искусством,
Искренние чувства сердца!
Ни один родитель не твой, чья справедливая команда
Должна править послушной рукой своего ребенка;
Хранители твои, с соперничающим голосом
Нажми каждый на его индивидуальный выбор.
А какой у Люси? Неужто
Этот тщедушный пижон, подстриженный,
Кто любит в салуне показывать
Оружие, которое никогда не знало врага;
Чьи сабли по земле ходят,
Чьи ноги в бесформенных сапогах утонули;
Новый Ахиллес! сталь
Бежала от его груди, чтобы отгородить ему пятку;
Один, для простой мужественной грации
Который имеет обыкновение украшать нашу воинственную расу,
Кто приходит в иностранном хламе
Звенящие цепи и шпоры,
Ходячая галантерея,
Перья, кружева и меха:
По устаревшей фразе Роули,
Лошадь-модистка наших дней?

IV.
Или это он, многословный юноша,
Так рано подготовленный для роли государственного деятеля,
Кто говорит о чести, вере и правде,
Как о темах, которые он наизусть выучил;
Чьей этике Честерфилд может научить,
Чья логика из Единой речи;
Кто презирает самую подлую мысль, чтобы выразить,
Сохранить во фразе парламента;
Кто в сказке о кошках и мышах
Призывает к «порядку» и «делит дом»,
Кто «требует позволения ответить»,
Чей «благородный друг в его глазах»,
Чья любящая нежность некоторые считают ‘d
Ходатайство, вы с радостью поддержите?

В.
Что! ни один? Может ли быть третий,
Предпочитаемый таким непокорным кавалерам?
О, почему, моя Люси, отвернуться,
С этим быстрым взглядом оскорбленной гордости?
Прости меня, любовь моя, я не могу
Этот измененный и обиженный воздух.
Если бы все богатство Рассела было моим,
И весь чин рода Говарда,
Все, что я отдал бы за то, чтобы высохнуть
Эта капля росы, дрожащая в твоем глазу.
Не думай, я боюсь, что такие пижоны могут обмануть
От Люси больше, чем небрежная улыбка;
Но все же, если богатство и высокое положение
Дают позолоченные жетоны валюты,
Должен ли я не бояться, когда звание и рождение
Штамповать чистую руду подлинной ценности?
Есть дворяне, чей боевой огонь
Соперничает со славой, взрастившей их отцов,
И патриоты, умеющие сквозь бури судьбы
Скользить и охранять шатающееся государство.
Такие, такие есть: если такие явятся,
Артур должен дрожать и неметь,
Самоизгнанник искать дальний берег,
И оплакивать, пока жизнь и горе не минуют.

VI.
Какой вид, какой сигнал тревоги,
Что Люси цепляется за руку Артура?
Или суровый путь
Заставляет Красоту опираться на пребывание любовника?
О, нет! ибо на долине и тормозе
Ни взгляда, ни звука пробуждения опасности,
И этот аккуратный газон бархатно-зеленого
Были ковром для Королевы фей.
Это легкое давление было лишь для того, чтобы сказать
Что Люси любит своего Артура сильно,
И охота изгнать из его разума
Подозрительный страх и недобрые сомнения.

VII.
Но прикажешь ли демонам лететь
Как туман пред рассветным небом,
Есть только одно непреодолимое заклятие-
Скажи, угадаешь ли ты, или я должен сказать?
«Тяжело назвать, говоря менестрелем,
Лаулет и четыре кровавых залива,
Но барды согласны с тем, что эта группа волшебников
Может только быть связана в северных землях.
Вот оно, нет, не отдергивай руку!
Вот этот тонкий палец круглый
Должен быть связан золотой амулет,
Который, благословленный многими святыми молитвами,
Может превратиться в восторг любовной заботы,
И сомнения и ревность умрут,
И страхи уступят место экстазу .

VIII.
Теперь, поверь мне, Люси, слишком долго
Был рассказом и песней твоей возлюбленной.
О, почему так тихо, любовь моя?
Разве я не говорил весь день?
И не соизволит ли Люси сказать
Одно слово подруге благословить.
Я прошу только один, простой звук,
В трех маленьких буквах,
О, пусть слово будет Да!

Введение в Третью Песнь
I.
Давно любимая, долго ухаживавшая и недавно завоеванная,
Лучшая надежда моей жизни, а теперь и моя собственная!
Не напоминает ли эта грубая и альпийская лощина
наши любимые места?
Дикое сходство, которое мы можем проследить,
Хотя и лишено всякой нежной грации,
Как может носить грубое чело воина
Сходство с прекрасной сестрой.
Весьма хорошо советовал нашему горскому войску,
Чтоб этот дикий перевал пешком пересечь,
В то время как вокруг могущественной базы Бен-Круаха
Колесить медленных коней и медлительный фаэтон.
Острый старый carle, с шотландской гордостью,
Он хвалил свою долину и горы широко;
Глаз, который он держит за лицо Природы,
Да, и за прекрасную грацию женщины.
Даже в такой средней степени мы находим
Наблюдательный ум тонкого шотландца;
Ибо ни колесница, ни поезд
Не могли бы зевать от вульгарного чуда,
Но когда старый Аллан излагал бы
О Бил-на-паиш кельтский звук,
Его шляпа снята, и лук, примененный
Его легенда к моя красивая невеста;
Пока Люси краснела под его глазами,
Вежливый и осторожный, хитрый и хитрый.

II.
Хватит с него. Теперь, прежде чем мы проиграем,
Погрузившись в долину, далекие взгляды,
Обратись, любовь моя! оглянуться еще раз
На уединяющийся берег голубого озера.
На его гладкой груди тени кажутся
Словно предметы в утреннем сне,
В какое время спящий сознает
Он спит, и весь воздух видения:
Так и так, на той жидкой лужайке,
В оттенках яркого отражения нарисовано,
Внимательно лежат мохнатые горы,
Отчетливо видны скалы, отчетливо небо:
Летние облака так просты, что мы их замечаем
Чтобы мы могли сосчитать каждое пятнышко:
Мы смотрим и восхищаемся, но знаем
Вся сцена иллюзорна. .
Такие блаженные сны нарисовал бы Артур
Когда впервые увидел образ своей Люси;
Все же вздохнул и заболел, когда рисовал,
Отчаявшись, что они когда-нибудь окажутся правдой!

III.
Но, Люси, повернись сейчас, чтобы увидеть
Вверх по прекрасной долине, наш предназначенный путь:
Волшебный путь, которым мы следуем,
Отличающийся, но более зеленым оттенком,
Ветры вокруг пурпурного леса,
В то время как альпийские цветы разнообразный краситель
Для сервировки ковров или гобеленов.
Смотри, как прыгают ручейки,
Серебристыми нитями вниз по крутизне,
Чтобы стон ручейка раздуть!
Кажется, горюет Горная Наяда,
Фантастическая, пока она плетет свою корону,
Из листьев рябины, березы и ольхи,
Такая прекрасная и такая одинокая.
Здесь нет никакой иллюзии; эти цветы,
Этот плачущий ручей, эти прекрасные беседки,
Люси, все наши;
И с тех пор, как твой Артур назвал тебя женой,
Такова перспектива его жизни,
Прекрасная тропинка, извилистая,
По журчащему ручью и пологому холму.
Верно, что смертные не могут сказать
Что их ждет в дальней лощине;
Но будь то счастье или беда,
Мы рука об руку идем дорогой.

IV.
И теперь, моя Люси, ты знаешь, почему
Я мог бы дважды отказать тебе,
Когда дважды ты молился, Я бы снова
Возобновил легендарный род
Отважного рыцаря Триермейна?
В конце концов ты поклялся, что ворчливым обетом,
Что ты больше не судишься со мной,
Пока не приблизился менестрель,
И заставил меня выслушать меня.
Но, прекраснейшая, когда ты впервые помолилась
Продолжение рыцарского замысла,
Разве не в тот счастливый день
Что сделал твою руку моей?
Когда, опьяненный моим экстазом,
Ничего прошлого, ни настоящего, ни будущего,
Могу ли я думать, слышать или видеть,
Спаси, Люси, тебя одну!
Головокружительным глотком был мой восторг,
Как всегда волшебный газ аптекаря.

V.
Снова вызов, который я отверг
В той прекрасной столице Клайда:
Моя арфа — вернее, позвольте мне выбрать
Старая добрая классическая форма — моя муза,
(Для арфы перерезанная фраза,
Изношенная бардов нынешних)
Моя Муза, тогда — редко она будет просыпаться,
Спасаться сумрачным лесом и безмолвным озером;
Она дикая и деревенская Дева,
Чья нога без сандалий любит ступать
Где мягкая зелень инкрустирована
Разнообразным мхом и тимьяном;
И, чтобы простая лилия-коса
Что венчает ее виски,
Она прячет ее еще в тени зелени
Чтобы медитировать свою рифму.

VI.
И вот она идет. Ропот дорогой
Из дикого ручья поймал ее слух,
Поляна привлекла ее внимание;
Она жаждет соединиться с каждым жизнерадостным ручейком
Который танцует вниз по Хайлендскому холму
Ее жизнерадостная мелодия.
А теперь, моя Люси способ развеселить,
Она велит эху Бен-Круаха услышать
Как закончилась история моей любви, пока
Любимая за ее рыцарство.
Перечислите, как она рассказывает огненными нотами
«Чайльд Роланд пришел в темную башню!»

Песнь третья.
I.
Бьюкасл теперь должен удерживать трюм,
Кони Спейра-Адама должны стоять в стойле,
Хартли-сжечь лучников смелых
Должен стрелять только со стены, с которой сражались;
И Лиддесдейл, моя пряжка, шпора,
И Тевиот теперь может опоясать марку,
Тарасы и Овцы ведут ночную волну,
И Эскдейл совершает набег на Камберленд.
О бесплодных полях и разграбленных стадах
Пограничники могут жаловаться;
Им не хватает меча храброго де Во,
Нет помощи из Триермейна.
Этот лорд, в предвкушении приключений,
Он бродил один,
И день и ночь бодрствует вокруг
В долине Святого Иоанна.

II.
Когда впервые начал свое бдение смелый,
Луна двенадцать летних ночей была старой,
И сияла и прекрасная и полная;
Высоко в своде безоблачной синевы,
Над ручейком, долиной и скалой она бросила
Свой свет спокойный и спокойный.
Растянувшись на вересковой груди коричневого холма,
Сэр Роланд, глядя на долину;
Вождь, где, отличаясь от остальных,
Эти скопления скал возвышают свой гребень,
Жилище прекрасной бедственной,
Как сказано в рассказе серого Люльфа.
Так, пока он лежал, лампа ночи
Ярко трепетала на его доспехах,
В лучах, которые поднимались и падали,
И танцевали на его щитовом патроне,
Который лежал рядом с ним на мху,
Как на хрустальном колодце.

III.
Когда-либо он смотрел, и часто он думал,
Когда на холме струился лунный свет,
Он изменился для его глаз;
Файн хотел бы он надеяться, что скалы изменятся
Чтобы укрепить стены их бесформенной гряды,
Файн думает, путем странного превращения,
Он видел, как возвышаются серые башенки.
Но едва сердце его затрепетало от надежды,
Перед дикими иллюзиями летят
Что воображение зачало,
Подстрекаемое тревожным взглядом,
Что жаждало быть обманутым.
Это был всеобщий обман,
Такой, как в уединенном зале,
Обманывает задумчивый взор,
Когда, глядя на тонущий огонь,
Бастион, и бойница, и шпиль,
В красной бездне мы шпионим.
Ибо, увиденный луной полуночи,
Или блеском яркого полудня,
Или рассветом утреннего света,
Или вечерним западным пламенем,
В каждом приливе, в каждый час,
В тумане, в солнечном свете, и в душе
Камни остались прежними.

IV.
Часто ходил он по заколдованному холму,
Часто взбирался на его гребень или ходил вокруг него,
Но ничто не могло исследовать,
За исключением того, что скалы так грубо нагромождены,
Вдалеке дикое сходство
С грубой крепостной стеной .
Тем не менее воин хранит свою стражу,
Питается изо всех сил и скудно, и редко спит,
И пьет, но из колодца:
Каждый день он ходит по холму,
И когда вечерняя буря холодна,
Он ищет скалистую ячейка,
Подобно бедному отшельнику, чтобы пожелать четки,
И рассказать свою Аве и свой Символ веры,
Призывая каждого святого в случае необходимости,
За помощью, чтобы разрушить его чары.

V.
И теперь луна спряталась в своем шаре,
И превратилась в серебряную нить,
Туман виден в средь неба,
В то время как по его кривой быстро мчится,
Перед яростью взрыва
Полуночные облака ведомый.
Ручей бушевал, ибо на холмах
Нагорные ливни вздулись ручьями,
И вниз потекли потоки;
Пробормотал дальний ужас грома,
И часто над долиной расстилался
Полотно пламени молнии.
ДеВо, в своей горной пещере,
(Нет человеческого шага, чтобы буря не отважилась)
Унылой медитации дал
Каждая способность души,
Тилль, убаюканный далеким звуком потока,
И грустные ветры, которые свистели вокруг,
По его мыслям, в размышлениях утонул,
Нарушенный сон украл.

VI.
Затем был слышен тяжелый звук
(Звучит странно и страшно там слышать,
‘Среди пустынных холмов, где, в лигах вокруг,
Жили только горцан и олень):
Как, начиная с его ложа из папоротника,
Снова он услышал лязгом суровым,
Глубокий и торжественный вал, —
Двенадцать раз размеренным голосом он проговорил,
Словно звон каких-то гордых часов собора,
Иль городской ларам-колокол, —
Какая мысль была первой у Роланда когда упал,
В той глубокой пустыне, звон
На его испуганное ухо?
Клеветать на воина я не хотел,
Но должен я держать свою менестрельскую верность, —
Это была мысль страха.

VII.
Но жив был смешанный трепет,
Который преследовал этот мгновенный холод,
Ибо было острое желание Любви,
И страстная Надежда, и Высокая Доблесть,
И гордое сияние Рыцарства,
Что горело делать и дерзать.
Из пещеры бросился воин,
Прежде, чем горный голос умолк,
Тот ответил на погребальный звон;
Долгим и далеким звук непривычный,
Завихряясь эхом по кругу,
Перебрасывался с ветки на впадину;
И Гламарара ответила,
И Грисдейл-Пайк перезвонил,
И Легберт высот их эхо качнуло
До лощины Дервента.

VIII.
Вперёд в непроходимую тьму смотрел
Рыцарь, оглушённый и изумлённый,
Пока всё не стихло и не стихло.
Сохрани угрюмый рев распухшего потока,
И ночной порыв, который дико нес
Свой путь вдоль холма.
Тогда на северном небе появился
Свет, словно отраженный пламень,
И над головой Легберта,
Как будто магическим искусством управляемый,
Могучий метеор медленно катился
Его огненно-красный шар;
Ты бы подумал, что какой-то демон страшный
Приехал, верхом на этой огненной колеснице,
Чтобы исполнить свое поручение страха.
Далеко на склоне долины,
На зарослях, скалах и хриплых потоках,
Галька и щебень, и Падение и Сила,
Возник сумеречный свет:
Показанная, но измененная была сцена;
Темная скала и серебристый ручей,
Даже летняя зелень веселой чащи,
В кровавой настойке светится.

IX.
Де Во отметил закат солнечных лучей,
Накануне, на короне
Из этого заколдованного кургана,
И видел только скалы, брошенные наугад,
Которые над бушующим потоком висели,
В запустении хмурились .
Что видит он в этом метеоритном пятне?
Замок со знаменем, крепость и башня,
Возвратите зловещее сияние,
С зубчатыми стенами и быстрыми контрфорсами,
И барбакан и огромный шар,
И воздушные фланговые башни, которые отбрасывают
Свои тени на поток.
Это не обман! отчетливо ясно
Кренелл и парапет появляются,
В то время как над грудой этого метеорита
Делает мгновенную паузу;
Затем он проложил свой торжественный путь,
И все слабее и слабее становился
Эти мрачные башни на виду,
Когда его дикий свет уходит.

X.
Вперед из пещеры мчался Роланд,
Над утесом и ручьем, через шиповник и кустарник;
Далеко он еще не ускакал
Прежде чем погрузился тот знаменательный свет
За холмами, и полнейшая ночь
Раскинулась по долине.
Он сделал паузу поневоле и затрубил в рог,
И в горах разнеслось эхо
Был слышен ответный звук,
Дикий и одинокий звук трубы;
В воздухе казалось, что он парит
Высоко над сраженным холмом;
И послышались звуки, как когда стража
Какого-то гордого замка, охраняя,
Шагает свой ночной круг.
Доблестный рыцарь из Триермейна
Снова бросил свой призыв-взрыв,
Но ответа не последовало;
И среди смешанного ветра и дождя,
Мрачный он искал долину напрасно,
До рассвета сиял;
И когда забрезжило то дивное зрелище,
Ясно увиденное метеоритным светом —
Все это прошло;
И снова та заколдованная гора
Груда гранитных обломков пронеслась,
Как на исходе дня.

XI.
Сталь для мертвых, сердце Де Во
С презрением от его стремления к разлуке
Он снова ходит по долине;
Но только ночью и днём видит,
Эту груду разбитых скал, такую ​​серую,
Слышит только рев потока.
До тех пор, пока сквозь холмы лазурные несли,
Луна обновила свой серебряный рог,
Как раз в то время, когда ее угасший луч,
Померк в рассветном дне,
Летний туман поднялся;
Вниз по долине плывут пары,
И облачные волнистые рвы
Этот хохлатый холм мистической ноты,
Как вокруг его основания они смыкаются.
И выше теперь пушистый прилив
Всходит своим кормовым и мохнатым боком,
Пока воздушные волны не скроют
Величавый остров скалы;
Казалось, пелена лужайки прозрачная,
Какой-то сказочной феей нарисовано
Вокруг заколдованной кучи.

XII.
Ветер с ручья тихо дул,
И, вздыхая,
Завесу серебряного тумана колебал,
И к жадному взору де Во
Возобновлял тот чудный вид.
Ибо, хотя слоняющийся пар выдержал
Легкий ветерок, но часто он колебал
Свою мантию росистой складкой;
И еще, когда качнул этот пленочный экран,
Смутно виднелись башни и бастионы,
И готические зубчатые стены между
Их мрачная длина развернулась.
Скорость, скорость, Де Во, перед твоим взором
Еще раз мимолетное видение умирает!
Доблестный рыцарь ган скорость
Стремительна и легка, как, когда гончая
Раскрывается, и рог заведен,
Карьеры коня охотника.
Вниз по крутой лощине его путь лежит
Соперничает с древком лучника;
Но не успел он взобраться на курган,
Скалы свою бесформенную форму вновь обрели,
И, громко насмехаясь над его трудом напрасным,
Горные духи засмеялись.
Далеко в гулкой лощине несся
Их дикий неземной крик презрения.

XIII.
Разозлился Воин: «Неужели я
Враги людей одурачили,
Как бедную лань, чей путь домой
Злая фея преследует?
Триермейн стал твоей насмешкой,
Де Во твоим презрением? Ложные изверги, прочь!»
Зловещий клинок такой яркий и квадратный,
И прочный древко гебенского дерева,
Часто были пропитаны шотландской кровью.
Назад свою величавую фигуру он отбросил,
И на скалы метало оружие,
Там, где выступ одной скалы
Гордо балансировал над остальными.
Швырнуть с главной силой, ударом оружия
Разорвать огромный обломок скалы.
Если бы по одной силе трудно было сказать,
Или если бы удар рассеял какое-то заклинание,
Но вниз стремительное падение пришло,
С облаком пыли и вспышкой пламени.
Вниз по берегу, над кустами, его курс был перенесен,
Разрушил рощу, земля была разорвана,
Пока долго не остановился, руины ужасны high-swoln tide
Ищите другой проход для своей гордыни.

XIV.
Когда этот гром прекратился, Триермейн
снова обследовал грубый фронт кургана;
И вот! руины обнажились,
Вырубленная в камне, винтовая лестница,
Чьи замшелые и разбитые ступени могли дать
Средство для восхождения на вершину;
И с чьей помощью храбрый Де Во
Начал взбираться на эти волшебные скалы,
И вскоре завоевал платформу,
Где, дикое колдовство покончило,
На расстоянии трех копий возник
Замок Святого Иоанна!
Нет туманного призрака воздуха,
Не было там метеоритного зрелища;
В утреннем великолепии, полном и прекрасном,
Массивная крепость сияла.

XV.
Боевой высокий и гордо возвышающийся,
Затененный прудовыми флангами, опущенный
Мрачный путь портала.
Хотя шестьсот лет с лишним
Его сила выдержала рев бури,
Гербы, которые он носил,
Не потерпели гниения:
Но с восточной зубчатой ​​стены
Башня сделала отвесный спуск,
И, в недавней разоренной ренте,
В середине потока лежал.
Еще, над возвышенным челом Замка,
Оскорбления насилия или времени
Нечувствуемый ушел из жизни.
В бесформенных знаках былого,
На воротах эта суровая надпись носила: —

XVI.
‘Терпение ждет назначенного дня,
Сила расчищает загроможденный путь.
Воин, долго ждавший,
Душой тверд, жилами крепок,
Дано тебе взор
На груду древних дней.
Рука бессмертного строителя
Эта прочная ткань спланирована;
Знак и сигил, слово силы,
Из земли подняли крепость и башню.
Взгляните на него и пройдитесь по нему,
Вал, башня, насыпь с боями.
Не смей больше! Чтобы пересечь ворота
Были ли вмешиваться в твою судьбу;
Сила и стойкость были напрасны,
Взгляни на него — и повернись снова.’

XVII.
«Вот бы я», — смело сказал Воин,
«Если бы мой корпус был согнутым и старым,
И моя тонкая кровь медленно и холодно капала
Как сосулька в оттепели;
Но в то время как мое сердце может чувствовать его танец,
Веселый, как игристое вино Франции,
И эта добрая рука владеет мечом или копьем,
Я смеюсь над этими словами благоговения!
Он сказал;
Почуяла калитка взмах
Его сильной руки, и прямо поддалась,
И с грубым грохотом и дребезжащим ревом
Отошли ржавые засовы;
Но шагнул он через порог,
И вперед пошел по сводчатой ​​дороге,
Невидимая рука с силой устремилась,
Тяжелые ворота вновь захлопнулись,
И ржавый засов и засов
Спонтанно вновь заняли свое место,
Пока глубокая арка с угрюмым ревом
Вернула свой угрюмый кувшин.
‘Теперь закрыт джин и добыча внутри
Во имя Рода Ланеркоста!
Но тот, кто хочет завоевать шкуру боевого волка,
Пусть пожалеет о его хвастовстве.

VIII.
Незапертый, незапертый, неохраняемый порт
Ведущий к внешнему двору Замка:
Там главная крепость, широкая и высокая,
Раскинувшая свой длинный ряд беседок и залов,
И башни разных размеров,
Сделано с каждым орнаментом крайности
То, что готическое искусство, в самой дикой мечте
Из воображения, могло изобрести;
Но полно между Путью Воина
И главной аркой портала лежал
Внутренний ров;
Ни моста, ни лодки
Дает Де Во возможность пересечь
Чистый, глубокий и тихий рв.
Его руки в стороны в спешке он бросает,
Панцирь из стали и кольца хауберка,
И вниз падает шлем, и вниз щит,
Грубый с вмятинами многих полей.
Прекрасен был его мужественный облик и прекрасен
Его проницательный темный глаз и плотно завитые волосы,
Когда он был безоружным, за исключением того, что клеймо
Из проверенного металла украшало его руку,
Ничто не ограждало его бесстрашная грудь
Но узкий жилет гипона,
Чья запятнанная желтовато-коричневая кожа окрашивает соболиные пятна
Из кольчуги и кольчуги,
Ролан де Во на краю
Из широкого рва стоял стремительный плыть.

XIX.
Снаряженный таким образом, он отважился на прилив,
И вскоре он достиг дальней стороны,
И вскоре вошел в трюм,
И прошел по залу, чьи стены так широки
Были украшены всеми подвигами гордости,
Воинами сделано из древности.
В средних списках они здесь контратаковали,
Пока трубы, казалось, трубили;
И там, в берлоге или пустынной тоске’
Они подавили гигантского врага,
Выдержали свирепого грифона в его ярости,
Или встретились с огненным дыханием дракона.
Странные в своих руках и странные в лицах,
Герои, которых они кажутся древней расой,
Чьи подвиги, раса и имя,
Забытые надолго славой позднейшей,
Были здесь изображены, чтобы ужаснуть
Те из век вырождения,
Чье смелое вторжение бросило вызов их судьбе
В этом заколдованном зале.
На короткое время отважный рыцарь
Этими высокими чудесами питал свой взор,
Затем искал верхний конец комнаты,
Где три широкие легкие ступеньки поднимаются
К арочной двери портала,
В чьих широких складывающихся створках государства
Был обрамлен оконной решеткой,
И, прежде чем он осмелился больше,
Доблестный рыцарь внимательно посмотрел
Решетчатую калитку насквозь.

ХХ.
Ох уж эти руки! Боевой сорняк
Никогда еще смертный Рыцарь не нуждался в этом!
Он заметил величественную галерею; все
Из белоснежного мрамора стены,
Своды и пол;
А, контраст странный! по обеим сторонам
Там стояли, одетые в соболью ленту
Четыре девицы, которых родила Африка;
И каждого из них вел яркий ливийский тигр,
Удерживаемый такой же яркой и хрупкой нитью,
Как золотые волосы Люси, —
Ибо поводок, что связывал этих ужасных монстров,
Был всего лишь паутиной.
Каждой девичьей короткой варварской жилетке
Оставлены все незакрытыми колени и груди,
И конечности стройные струи;
Белым был их жилет и складка тюрбана,
На руках и лодыжках кольца из золота
В дикой пышности были установлены;
Колчан на плечах их лежал,
И в руке их ассагай.
Так и так безмолвно стояли они там,
На что Роланд почти надеялся
Он видел группу редких статуй,
Приготовил душу созерцателя пугать;
Но когда открылась калитка,
Каждый грислейный зверь рванулся вверх,
Сверкнул угрюмый глаз и растопырил когти,
Понюхал воздух и лизнул челюсть;
Пока эти странные девы на мавританском языке
Пели дикое и мрачное предостережение.

XXI.
‘Безрассудный авантюрист, вернись!
Бойся чар Дагомеи!
Бойтесь рода Захарака,
Дочери дня горящего!

‘Когда кружат порывы вихря,
Наш – танец в косу;
Пески Зары в столбах шатаются
Присоединяйтесь к мере, которую мы идем,
Когда луна надевает свой плащ,
И звезды красны, чтобы видеть,
Пронзительно, когда трубит грустный сирок,
Музыка встречается для таких, как мы.

«Там, где лежат разбитые колонны,
Показывая, что когда-то был Карфаген,
Если блуждающий взгляд Сантона
Наши таинственные обряды видел, —
Часто он исповедует молитву смерти,
Народам проповедует гибель,
«Азраила бренд покинул ножны!
Мусульмане, подумайте о могиле!»

«Наш скорпион, наш змей,
Наша гидра болотная,
Наш тигр тормоза,
Все, что досаждает сынам человеческим.
Наше полночное крушение бури,
Мор, опустошающий днем:
Страшись племени Захарака!
Бойтесь чар Дагомеи!’

XXII.
Неотесанные и странные акценты пронзительны
Звенели те сводчатые среди крыш,
Долго было раньше, слабо и тихо,
Умерла дальнозвучная песня.
Пока еще гремит далекое эхо,
Воин приобщился к своей душе:
‘Когда я впервые отправился в этот авантюрный поход,
Я поклялся крестом,
Ни остановиться, ни повернуться, ни отдохнуть,
На зло или на добро .
Мой путь вперед слишком хорошо я знал,
Лежит вон там в страшных рядах между!
Для человека безоружного это беззащитная надежда
С тиграми и с исчадиями справиться;
Все же, если я повернусь, что меня там ждет,
Спасти от голода лютого и падшего отчаяния?
Другой вывод позвольте мне попробовать,
Так как, как бы я ни выбирал, я умру.
Вперед, лежит вера и рыцарская слава;
За этим стоят лжесвидетельство и позор.
Жизнью и смертью я держу слово!»
С этими словами он обнажил свой верный меч,
Снял знамя со стены,
И так вошел в страшный зал.

XXIII.
Ввысь бросила каждая заблудшая девица
Ее смуглая рука, с диким аплодисментом —
С обеих сторон прыгнул тигр:
На левого врага он бросил
Готовое знамя, чтобы сразиться
Спутанными складками звериной ярости;
Правый монстр в воздухе
Он ударил так яростно и так метко,
Через пищевод и через позвоночник,
Острое лезвие просто исчезло.
Его жуткие собратья взбесились и закричали,
Но слабый повод их ярости удерживал,
Между их рядами опасная дорога
Твердо, хотя и быстро, чемпион шел.
Сейф к границе галереи он нарисовал,
Сейф прошел через открытый портал;
И когда против погони он швырнул
Ворота, суди, если звякнуло эхо!
Вперед свой дерзкий путь он нес,
В то время как, смешанный с предсмертным рыком и ревом,
Буйный юбилей и громкое ура
Преследовал его на его отважном пути.

XXIV.
‘Ура, ура! наши часы готовы!
Мы снова приветствуем тропическое солнце,
Бледные лучи северного дня,
Прощай, прощай! Ура, ура!

«Пятьсот лет над этой холодной долиной
Бледное солнце взошло аген;
Нога человека до сих пор не
Не осмелилась пересечь Зал Страха.

«Воин! ты, чье бесстрашное сердце
Дает нам из нашей палаты разлучиться,
Будь таким же сильным в грядущих испытаниях,
Там, где сопротивление есть отрицание.

«Теперь сияющее небо Африки,
Звенга в ширину и Атлас ввысь,
Захарак и Дахомай!
Поймай ветры! Ура, ура!»

ХХV.
Волшебная песня вдалеке умерла,
Словно в эфире заблудилась,
В то время как через пустынные залы и залы широкие,
Рыцарь следовал своим верным путем,
До высокого купола он пришел,
Это сверкнуло, с такое яркое пламя,
Как будто богатство всего мира
Были там в таком смятении брошены.
Ибо там золото, в песчаных кучах,
С более тусклой землей, соединившись, спит;
Был там в слитках сложен; и там
Чеканный знак империи он голый;
Вон там лежали огромные слитки серебра,
Тусклые от соседнего бриллиантового луча,
Как бледная луна в утренний день;
И посреди четыре девы стоят,
Дочери какой-то далекой страны.
Их оттенок был темно-красной краской,
Что бахромой часто грозовое небо;
Их руки пальметто корзины голые,
И хлопковые филе связывают волосы;
Стройны были их формы, вид их был застенчив,
К земле они склонили смиренный взор,
Скрестили руки и умоляюще встали на колени,
И так открылись их дары.

ХХVI.
ХОР.
‘Посмотри, какие сокровища собрал Мерлин,
Порция для ребенка Артура.
Купайся в безбрежном потоке богатства,
Богатство, о котором алчность и мечтать не могла!»

ПЕРВАЯ ДЕВА.
‘Посмотрите на эти сгустки девственного золота!
Оторванный от формы спарринга,
Мистическая алхимия природы
В шахте, таким образом, они лежали;
И их восточная улыбка может заставить
королей сгорбиться, а святых — согрешить».

ВТОРАЯ ДЕВА
‘Взгляните на эти жемчужины, что давно спали;
Это были слезы, которые плакали Наяды
За потерю Маринель.
Тритоны в серебряной оболочке
Ценил их, пока они не стали твердыми и белыми
Как зубы Амфитриты.

ТРЕТЬЯ ДЕВА
‘Разве более живой оттенок радует?
Вот ярко сверкают рубины,
Вот изумруды волшебной зелени,
И между ними сияет топаз;
Здесь соединяются их разнообразные оттенки,
В изменчивом хризолите.’

ЧЕТВЕРТАЯ ДЕВА.
‘Оставь эти драгоценные камни с более слабым блеском,
Оставь их все, и посмотри на мои!
В то время как их славу я расширяю,
Затеняй брови твои рукой.
Полуденное солнце и бриллиантовое сияние
Ослепи взор опрометчивого смотрящего.’

ПРИПЕВ
‘Воин, захвати великолепный магазин;
Были бы все наши горы плодоносны!
Мы никогда не должны в будущем истории
Читай, Перу, твоя погибшая слава!’

ХХVII.
Спокойно и беззаботно витязь
Ярко взмахнул сокровищами: —
«Нежные девы, встаньте, прошу!
Бар не таким моим предназначением.
Пусть хвастаются этими блестящими игрушками
Заплети косички девочкам и мальчикам!
Расширьте свои потоки золота
Над гордой жаждущей землей Лондона.
Де Во в богатстве никогда не видел нужды,
Сохрани, чтобы снабдить его оружием и конем,
И всю руду, которую он соизволил накопить
Инкрустирует свой шлем и рукоятку своего меча. слева, неподвижный, золотой купол.

ХХVIII.
И теперь утреннее солнце было высоко,
Де Во был утомлен, слаб и сух;
Когда, вот! звук плескания, который он слышит,
Радостный сигнал о том, что он приближается
Какой-то резвый бег по воде;
И скоро он дошел до дворовой площади,
Где, танцуя в знойном воздухе,
Вздымался ввысь фонтан-ярмарка
Сверкал на солнце.
Справа и слева прекрасная аркада,
В длинной перспективе отображается
Аллеи и беседки, для солнца и тени:
Но, полностью впереди, дверь,
Низколобая и темная, кажется как это привело
В одинокое жилище мертвых,
память о которой больше не было.

XXIV.
Здесь остановился Де Во на мгновенье,
Чтобы омыть пересохшие губы и лицо,
И отмечен довольным взором,
Преломляясь в струе фонтана,
В радужных оттенках ослепительный луч
Этого весёлого лета небо.
Его чувства ощутили мягкий контроль,
Подобно тому, что убаюкивает измученную душу,
От созерцания высокого
Расслабление, когда ухо принимает
Музыку, которую оставляет зеленый лес
Сделай вздохи бризов.

ХХХ.
И часто в таком мечтательном настроении,
Полузакрытые глаза могут обрамлять
Прекрасные явления в лесу
Словно нимфы поля и реки
Веселым шествием пришли.
Являются ли они такой фантастической формы,
Видно далеко вниз по справедливой аркаде,
Эти служанки связаны в сестре,
Которые, поздно на застенчивом расстоянии, остановились,
Теперь спотыкаясь из тени зеленого леса,
Ближе задумчивый чемпион рисует ,
И, в паузе кажущегося благоговейного трепета,
Снова стоять теперь сомневаясь?
Ах, эта лукавая пауза колдовских сил
Она как бы говорит: «Будь нашей, пожалуйста,
Будь твоей, чтобы рассказать нам, как.
Их оттенок был золотым сиянием,
Которым дарят солнца Кандагара,
Над которыми льются легкие потоки
Частый оттенок бледно-розового;
Их конечности были созданы красивыми и свободными,
В самой справедливой симметрии природы;
И, увенчанный цветами, благоуханием украшенный,
Их вороньи локоны доходили до талии:
В восточной пышности, в позолоте бледной
Хна придавала каждому ноготь форму,
И темная сумах придавала взору
Более жидкой и более блестящий краситель.
Безупречная завеса туманной лужайки,
В задумчивом беспорядке, нарисованном
Форма и грудь над головой,
Чтобы завоевать взгляд или соблазнить прикосновение,
Для скромности показал слишком много —
Слишком много, но обещал более.

XXXI.
«Добрый рыцарь, отсрочка»,
Так они пели, «Тяжелый путь твой,
Пока долг платим
Господину нашему и тебе.
Над скупостью, над страхом,
Любовь торжествующая привела тебя сюда;
Воин, запиши нам, ибо мы
Рабы любви, друзья тебе.
Хотя у нас нет драгоценных камней,
Чтобы предложить на преклоненном колене,
Хотя мы не хвастаемся ни рукой, ни сердцем,
Для assagay или дротика,
Суэйны позволяют каждой простой девушке
Рубиновые губы и жемчужные зубы;
Или, если опасностей больше ты ценишь,
Лесть находит их в наших глазах.

‘Постой же, милый воин, постой,
Отдохни до вечера, укради день;
Постой, постой! в дальних беседках
Мы заплетем твои локоны цветами,
Распространим пир и наполним вином,
Очаруй свой слух божественными звуками,
Сплети наши танцы до восторга
Поддайся томлению, день за ночью.
Тогда она тебя больше всего одобрит,
Поют они песни, которые больше всего ты любишь,
Мягкое твое мшистое ложе расстилается,
Следи за своей подушкой, подпирай голову,
Пока не наступит утомительная ночь;
Добрый воин, хочешь большего?
Хочешь большего, честный воин? Она
Является рабыней любви и рабыней тебя».

XXXII.
О, не держи его за преступление
В дерзком герое моей рифмы,
Для стоического взгляда,
И ответь на упрек,
Ему не хватило ни сердца, ни времени;
Как кружит сирен кругом,
Он одной девицы смеющейся губу поцеловал,
И другой руку протянутую пожал.
Говорил им всем с акцентом вежливым,
Но разорвал их магический круг;
— Добрые девицы, — сказал он, — прощайте, прощайте!
Судьба моя, судьба моя, вперед лежит.
Сказал он и исчез из их глаз;
Но, когда он осмелился на этот темный путь,
Все еще слышалось за их прекрасной речью:
«Прекрасные цветы учтивости, уходите!
Иди туда, где чувства сердца
С теплым пульсом в созвучии движутся;
Иди туда, где добродетель санкционирует любовь!»

XXXIII.
Вниз по Де Во по темным дорогам
И разрушенные своды исчезли,
До выхода из своего дикого лабиринта,
Или безопасного отступления, казалось, нет;
И даже на унылой тропе он блуждает
Чем дальше он шел, тем хуже становился.
За веселое солнце, за живой воздух,
Зловонные пары поднимаются и горят мины,
Чьим страшным светом явили опасности
Что преследовала его на этой ужасной дороге.
Глубокие ямы и озера серых вод,
Они показали, но не показали, как избегать.
Эти сцены безысходного отчаяния,
Эти удушливые облака ядовитого воздуха,
Как охотно обменялся де Во,
Хотя бы лицом к лицу с тиграми, выстроившимися рядом!
Нет, благоразумные барды сказали
Так опасно его положение теперь казалось,
Он желал его под ветвью дерева
С послушной служанкой Асии.
Когда, радостный звук! на расстоянии близком
Труба расцвела громко и ясно,
И когда она умолкла, высокая песня
Казалось, таким образом упрекала его отставший путь.

XXXIV.
‘Сын Чести, тема рассказа,
Подумай о награде перед собой!
Опасность, тьма, труд презирают;
«Эти амбиции побуждают тебя подняться.

‘Тот, кто взойдёт на её высоты,
Много шагов утомительных должен пройти;
Рука и нога и колено он пытается;
Так поднимаются прислужники честолюбия.

‘Теперь не отставай, хотя путь труден,
Настроение Фортуны не терпит промедления;
Хватайся за благо, что простирается перед тобой,
Сила монарха и слава завоевателя!’

Прекращено. Продвигаясь по звуку,
Крутой подъем странник нашел,
И затем башенную лестницу:
И не взобрался он далеко по ее крутому кругу
Пока свежий воздух не подул,
И затем был дан желанный проблеск,
Это веселье’ d его с небесным светом.
Наконец его труды победили
Высокий зал с трофеями одетыми
Где, как приветствуя императорского гостя,
Стояли четыре девицы, чей малиновый жилет
Был связан золотым поясом.

XXXV.
Из Европы казались девицы все;
Первая нимфа живой Галлии,
Чья легкая походка и смеющийся взгляд
Ее заимствованный вид благоговения противоречит;
Следующая дева Испании,
Темноглазая, темноволосая, степенная, но смелая;
Белая кожа цвета слоновой кости и локоны из золота,
Ее застенчивый и застенчивый товарищ сказал
Для дочери Альмейн.
Эти девы носили царские одежды,
С короной, со скипетром и земным шаром,
Эмблемы империи;
Четвертый в пространстве позади них стоял,
И опирался на арфу, в настроении
Менестрельского экстаза.
Из веселой Англии она, в платье
Как древняя британская друидесса.
Ее волосы переплетены лазурной лентой,
И в руке она показала
Корону, которую держала четвертая дева,
Но не украшенная драгоценными камнями и золотом,
Из блестящего лавра.

XXXVI.
Немедленно, чтобы храбрый Де Во преклонил колени
Эти передовые девы трое,
И предложили скипетр, мантию и корону,
Льеж и сеньорию,
Над многими землями, широкими и прекрасными,
Судьба, они сказали, для Артура наследник;
Но почтение он не хотел:
«Лучше, — сказал он, — Де Во едет верхом,
Стражем Пограничья,
В доспехах и кольчугах, чем, облаченный в гордость,
Империя монарха принадлежит;
Скорее, гораздо лучше он будет
Свободным рыцарем в Англии свободным,
Чем сидеть на троне деспота.
Так ушел он, когда та четвёртая служанка,
Как будто выйдя из транса,
На арфу палец положила;
Ее волшебному прикосновению покорились струны,
Их душа сразу пробудилась!

ПЕСНЯ ЧЕТВЕРТОЙ ДЕВЫ

«Сотрясите свои основания глубоко,
Величественные башни и знамена,
Прикажите своим сводчатым эхам стонать,
Как страшный шаг, которым они владеют.

‘Изверги, ожидающие заклинания Мерлина,
Услышь топот! отметь хорошо!
Расправь свои сумрачные крылья за границу,
Буне ты на пути домой!

‘Это его, первый кто
осмелился войти в мрачный Зал Страха;
Его, кто бросил вызов силкам
Распространение удовольствия, богатства и гордыни.

‘Сотрясите ваши основания глубоко,
Бастион огромен, а башни отвесны!
Трепещите, держитесь! и шатайся, башня!
Это час бодрствования Джинет».

XXXXVII.
Так, пока она пела, отважный рыцарь
Дошел до беседки, где свет мягче
Сквозь малиновые завесы падал;
Такую мягкую тень принимает холм,
Ее пурпурный покров, когда уходит сумерки
На его западной зыби.
Эта беседка, созерцатель, чтобы околдовать,
Обладает чудесным запасом редких и богатых
Как всегда видели глаза;
Ибо там с магическим мастерством, я мудр,
Форма каждой вещи, что живая
Была окрашена в надлежащий краситель.
Все как будто уснули — робкий заяц
На форме олень на берлоге,
Орел в гнезде прекрасном
Между землей и небом.
Но что из изображенного богатого и редкого
Могло завоевать взгляд Де Во, где,
Глубоко дремлющий в роковом кресле,
Он увидел дитя короля Артура!
Сомнение, и гнев, и тревога,
Из ее чела исчезли,
Забыли, что падал турнирный день,
Ибо, когда она спала, она улыбалась:
Казалось, что раскаявшаяся Провидица
Ее сон многих сотен лет
С нежными мечтами попутал.

XXXVIII.
Эта форма девичьей прелести,
Между детством и юностью,
Этот стул из слоновой кости, это серебряное платье,
Обнаженные руки и лодыжки выражают
Рассказ Люльфа правду.
Все еще на краю ее одежды
Кровь Ванока превратилась в пурпурный драгоценный камень,
И страж командования
Камбер успокоил ее спящую руку;
Темные кудри еще растрепаны,
Из жемчужной сети над грудью снега;
И таким прекрасным кажется спящий,
Что де Во посягала на его мечты,
Бессмысленная, бессильная,
Половину своих прелестей скрывая от глаз.
Неподвижно стоит,
Складывает руки и сжимает ладони,
Дрожит от судорожной радости,
Сомневается, как разрушить
Длительное заклинание;
Сомнительно, когда медленно поднимаются
Темные веки глаз Гинет,
Что скажут эти глаза.
«Святой Георгий! Святая Мария! неужели,
Что на меня посмотрят милостиво!»

XXXIX.
Осторожно, вот! воин преклоняет колени,
Мягкая эта прекрасная рука, которую он крадет.
Мягко целовать и нежно обнимать —
Но надзиратель отпускает его хватку;
Сверкает молния, гремит гром!
Джинет вздрагивает ото сна,
Башня шатается и дрожит,
Разрушайте стены замка!
Свирепы и часты были толчки, —
Растопить чертоги волшебные;
Но под их таинственными скалами,
В объятиях смелого Де Во,
В безопасности лежала принцесса;
Безопасный и свободный от магической силы,
Краснеющий, как цветок розы
Открытие дню;
И вокруг лба чемпиона были связаны
Корона, которую намотала Друидес,
Из зеленого лаврового залива.
И это было то, что осталось от всего
Богатство каждого заколдованного чертога,
Венок и дама:
Но где воину искать мед,
Из-за высокой ценности смелого поступка,
Кроме любви и славы!

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

I.
Моя Люси, когда горничная выиграна,
Задача менестреля, ты знаешь, выполнена.
И требовать от барда
Чтоб сказка до дрожи шла,
Были бы указы слишком суровы.
Наши любовники, коротко скажем,
Поженились, как любовники обычно женятся,
Когда сказка или игра окончена;
Жили долго и счастливо, любили нежно и верно,
И видели, как многочисленная раса обновляется
Почести, которые они несли.
Знай также, что когда паломник заблудился,
В утреннем тумане или вечернем лабиринте,
Вдоль одинокой горы,
Эта волшебная крепость часто насмехается
Его взгляд на замковые скалы
Долины Святого Иоанна;
Но никогда не было человека со времен храброго Де Во.
Зачарованный портал победил.
Это теперь напрасный иллюзорный спектакль,
Который тает, когда светят солнечные лучи
Или дует свежий ветер.

II.
Но посмотри, любовь моя, где далеко внизу
Медленно движутся наши медлительные колеса,
Время, все еще глядя вверх,
Наши слуги смотрят на наш крутой путь,
Удивляясь, быть может, какая прихоть может остановиться
Наши шаги, когда накануне погружается в серый цвет,
На этом гигантском холме.
Так думают пошляки: Жизнь и время
Звенят все их радости в один глухой звон
Роскоши и легкости;
И, о! рядом с этими простыми мошенниками,
Сколько лучше рождены рабы
Для таких грубых радостей, как эти!
Мертв для благородного чувства, которое сияет
Когда открываются величественные сцены природы!
Но, Люси, мы будем любить их еще,
Туманный венец горы,
Зеленый лес и мир;
И любить больше, чем их лабиринт.
Приключения в прежние дни. холм
Вечерний ветерок, как и сейчас, дует прохладой; —
Моя любовь согреет ее,
И, не боясь скользкого пути,
В безопасности она споткнется о вереск,
Повиснет на руке Артура.