Брейгель безумная грета: «Безумная Грета» Питера Брейгеля Старшего раскрыла свои секреты реставраторам

Содержание

Безумная Грета Питера Брейгеля

«Безумная Грета» — картина маслом на холсте-панели размером 115 х 161 см, написанная нидерландским художником Питером Брейгелем Старшим в 1563 году. Принадлежит художественному музею Майер ван ден Берг в Антверпене, который специализируется на средневековых произведениях искусства.

Автор как свидетель истории

Питер Брейгель Старший, годы жизни которого предположительно 1525 -1569 гг., вошёл в историю как «Мужицкий». Живопись и графика, пейзаж и жанровые сцены прославили родоначальника династии художников. Доподлинно известно, что его кисти принадлежат всего 45 живописных работ. Любил писать природу и простых деревенских жителей, но всё изменилось с начала 1560-х годов. Ужасы испанского террора превратили жизнь нидерландцев в кошмар: подлые доносы, религиозные преследования и зловещие виселицы довели Нидерланды до хаоса.

Некоторые картины Питера Брейгеля Старшего, особенно его «Безумная Грета» – яркая визуальная аллегория ужаса, творившегося на родине художника.

Рассматриваем картину

Безумная Грета, она же сумасшедшая Мэг – злая, жадная и алчная старуха, героиня фольклорных сказаний народов Фламандии, олицетворение порока. Имя Грета носило ругательный смысл и символизировало самые ужасные человеческие недостатки и грехи.

Событие, изображённое на картине Брейгеля Старшего – нападение женской армии, во главе которой Грета, на Ад, олицетворение греха и холода в германо-скандинавской мифологии. Трудно придумать что-либо более безумное: Грета вытаращила глаза, бессмысленно раскрыла рот, и подгоняемая самыми низменными инстинктами, несётся, как одержимая. Каска, меч, латы, порванная одежда красноречиво говорят о её решимости и самых диких намерениях. Разрушать, грабить и убивать – вот её безумный инстинкт. Как одержимые неистово избивают друг друга женщины на мосту. Раскрытая пасть Ада слева на картине порождает всяких гнусных тварей. Повсюду корчатся странные нелепые создания, мистические существа, явно невменяемые, и вытворяют всякие гнусности.

Впечатление от картины

Фигурное и предметное изобилие, которое при этом неистово скачет, бежит, ползёт, дерётся и тонет, всполохи от пожара, придающие всему произведению настрой тревоги, рождают у зрителя острое ощущение трагедии и хаоса на земле.

Одновременно к зрителю приходит понимание чувств художника: отвращение к происходящему и боль его страданий за родину.

Так, к сожалению, и бывает в жизни: люди, теряя разум, в слепой панике или жестоком безумии, гибнут в нелепой, бессмысленной давке, причиной которой сами и являются. Аллегорию жадности представляет эпизод картины, где люди дерутся за золото, которое ничто иное, как мусор.

Судьба полотна

Самый ранний исследователь творчества Питера Брейгеля Старшего литератор и художник Карел ван Мандер упоминает картину в 1604 году. До этого времени доподлинно местонахождение картины неизвестно. В начале XVII века она была частью императорской коллекции Рудольфа II, стоявшего во главе Священной Римской империи. В 1648 году, по окончании Тридцатилетней войны, вывезена шведами. Долгие годы находилась у разных владельцев, с годами случайно потеряв имя автора и ценность. В 1897 году волею счастливого случая буквально за копейки картину приобрёл на аукционе коллекционер и знаток живописи Фриц Майер ван ден Берг. Возраст шедевра и имя художника он озвучил после покупки. Это была удача. Сейчас «Безумная Грета» — наиболее известный экспонат музейного собрания, его гордость.

Наследие

Недавняя длительная реставрация освежила картину, сделала краски ярче, выявила потускневшие детали и элементы. Появилось почти утерянное за века ощущение пространства, а характеры действующих лиц, как бы ни были они ужасны, обострились. А значит, ярче и острее будут впечатления зрителей и, может быть, меньше станет на земле зла и грехопадений.

«Безумная Грета».Или Груня. — feren_feren — LiveJournal

«Безумная Грета»

«…бедность
Почти что превращает их в зверей.»
«Король Лир».Вильям Шекспир

Величайшего художника Северного Возрождения голландца Питера Брейгеля (1525 или 1530 — 1569 годы) нельзя назвать прямым учеником Босха.Хотя у Хиеронимуса в Хертонгебосе и была своя школа.Но оттуда вышло множество мастеровитых подражателей стиля учителя.Не более того.Ни один из них не смог даже приблизиться к вершинам прозрения Босха.
Лишь Брейгель смог стать его восприемником и даже превзойти своего духовного отца.И остался столь же одиноким в своей гениальности.У него,получившего прозвище «Мужицкого»,родилось двое сыновей — Питер и Ян.Оба пошли по стопам отца и стали живописцами.Старший брат получил определение — «Адский»,за то,что умело копировал инфернальные сцены с отцовских полотен.Младший,Ян,остался в истории как «Цветочный» или «Бархатный».Трудно сказать о них более:феноменальный талант Брейгеля Старшего отдыхал на его детях.

Питер родился в деревне Брейгель вблизи города Бреды,но избежал участи провинциала.Довольно скоро он перебрался в Антверпен и вступил там в гильдию художников.В 1551 году он отправился в центры ренессансного искусства — во Францию и Италию,где и пробыл два года,сделав несколько гравюр.Ликующее искусство южан не произвело на него должного впечатления и Брейгель,недоуменно пожав плечами,поспешил вернуться на родину.Сначала он работал в Антверпене,а,спустя десять лет переехал в Брюссель,где и прожил до конца своих дней.

Каждый шедевр Брейгеля — это целая вселенная,в которой можно прожить долгие годы.Все же хотелось бы сказать лишь об одной его работе.Наталья Гершензон-Чегодаева в монографии «Брейгель» пишет:«Безумная Грета» — одно из самых загадочных произведений Брейгеля…В литературе встречается немало попыток истолкования этой картины;но до конца убедительного,исчерпывающего проникновения в ее смысл не предложил ни один из знатоков брейгелевского искусства.Так эта причудливая вещь и осталась окруженной ореолом таинственности».

Между тем,притча о Безумной Грете была чрезвычайно популярна в Нидерландах XVI века.О чем свидетельствует масса народных пословиц:«похитить сковороду из ада»,«быть в своих латах»,«взять судьбу в железные рукавицы» и «ринуться в преисподнюю со шпагой наголо».Чем-то ее сюжет напоминает «Матушку Кураж» Бертольда Брехта,с той разницей, что ситуация развивается до небывалой фантасмагоричности.Одна бедная пожилая женщина была доведена до полного отчаяния бедствиями войны и сопровождавшей ее неизбежной нищеты.Она покорно сносила пьянство мужа,который затем куда-то бесследно исчез — то ли бросил ее с кучей орущих детей на руках,то ли,упившись до чертиков,окочурился в сточной канаве.Как неизбежный удар судьбы она восприняла и гибель — одного за другим,своих детей,сражавшихся с захватчиками-испанцами.Так проходили годы ее жизни,пока одна бытовая,казалось бы совершенно незначительная,мелочь ни вывела ее окончательно из себя.Одинокая,всеми покинутая и опустившаяся Грета как-то по утру не смогла отыскать сковороду,чтобы приготовить себе поесть.И тут все,что исподволь накапливалось в ее душе многие годы,нашло выход!Она поняла,что мир будто перевернулся вверх тормашками.Все было дико, несправедиво,неправильно.Особенно — кража сковороды.Женщина решила вернуть себе недоданное жизнью — то,чем она жертвовала для мужа и детей,не получая за это никакой благодарности.Словом,Грета решила объявить войну своей судьбе.Как и следует поступать во время сражений,она облачилась в латы и вооружилась тем,что подвернулось ей под руку.Она слышала в церкви во время проповеди,что черти поджаривают грешников в аду на больших сковородах. Вот туда-то,за столь необходимой ей кухонной посудой,и направилась Грета — широким размашистым шагом!А поскольку мир перевернулся и верх поменялся с низом,достичь преисподней было проще простого.Для этого необходима была лишь решимость,а ее у Греты ее было с избытком.
Старуху в латах не трогали ни картины адских мучений — в жизни она и не такова навидалась,ни страшные рожи демонов — ее подвыпивший муженек с глазом подбитым в драке,мог дать фору даже самому Левиафану!Она высматривала лишь сковороды для жарки грешников,а,когда увидела их,то,разбросав в разные стороны визжащих чертей,завладела столь желанной посудой и победоносно вернулась восвясьи.Но,увы,подобные испытания не проходят даром:Грета лишилась остатков разума.

Именно эту историю и живописал Питер в своей картине,добавив в нее много дополнительных деталей.Так на втором плане изображена ведьма,во всем противоположная Грете,обезумевшей от горя и нищеты.Вот как описывает ее Гершензон-Чегодаева:«Фигура эта еще более причудлива,нежели Грета.Это двуполое существо с телом женщины и мужской головой.Ведьма сидит на крыше горящего,каменного дома…Сзади платье откинуто,обнажая зад с большим отверстием,сквозь которое виднеется груда монет.Правой рукой черпаком на длинной рукоятке она выгребает монеты из своего зада и сыплет их вниз,в толпу мелких женских фигурок, представленных в бурном движении.Женщины рвутся к деньгам,тузят друг друга кулаками…»
Символика вполне понятна:в аду приходится расплачиваться сторицей за неправедно нажитые земные богатства.Хотя вряд ли это могло бы послужить успокоением для Греты осатаневшей от нищеты.

Голландцы к поступку Греты относились с иронией,называли воинственную старуху ведьмой,мегерой,злым привидением,но все же сочуствовали ей и даже гордились решительностью соотечественницы.В старинной литературе сохранились упоминания о стволе мощной пушки нареченной «Безумной Гретой».О ней пели в народных песенках — шванках,представляли в фарсах,рассказывали детям в сказках,а так же показывали в сериях рисунков в кунсткамерах.

На картине Питера Брейгеля бедная женщина изображена с уздечкой и золотой чашей — атрибутами Судьбы.Возможно,что вооруженная костлявая старуха,курсирующая между мирами живых и мертвых,взяла на себя печальную миссию избавления от тягот этой жизни.Во всяком случае,теперь вы знаете ее имя и почему она косит нас без разбора.Безумная,безумная Грета!А все началось с кражи сковороды…

Антверпен, Брейгель Безумная Грета, Питер Артсен

В залах музея находятся произведения современника Брейгеля— Питера Артсена. Картина «Крестьяне у очага» датирована 1556 годом и 15 апреля, как если бы художник запечатлел событие, действительно имевшее место в его жизни. Если вы сравните эту работу с «Кухаркой» в брюссельском музее, то станет ясной иная задача Артсена, здесь им решаемая. Если в брюссельской работе он возвышает повседневный человеческий образ до своеобразного патетического героического звучания, то в картине Музея Майер ван ден Берг он стремится сделать максимально простой, непреднамеренной и случайной незамысловатую будничную сцену. Удается ли это ему сделать—это спорный вопрос. Скорее, его заслуга, и немалая, в том, что он прокладывает новый путь в искусстве. Долженствующие быть естественными движения людей тем не менее кажутся одеревенелыми, фигуры застыли в скованной неловкой позе, так как Артсен плохо владеет знанием внутренней взаимосвязи отдельных частей человеческого тела. Но, пожалуй, более всего для него свойствен, если можно так выра-«иться, натюрмортный подход ко всему изображаемому. Не случайно предметы обихода не просто во множестве разбросаны и расставлены по всей комнате, но в преднамеренности их расположения чувствуется та важная роль, которую они призваны выполнить в картине, чтобы убедить зрителя в правдивости показанного ему жизненного явления. Артсен противостоит в своем творчестве искусству романистов, для которых, напротив, была характерна тенденция к декоративизму. Он же сознательно упрощает не только выбор предмета изображения, но и его трактовку. Для него важна не красота предмета, а его материальность, объемность, если хотите, добротная простота. Он пытается взглянуть на вещи глазами его героев, для которых функциональность предметов равносильна его эстетической значимости. В этой попытке скрывается вместе с тем дерзкий вызов всему условному и идеализирующему в искусстве его времени, и это примиряет с ним, заставляет принять всю меру новой условности, которую он не без бравады вводит в свое творчество.

Брейгель хорошо знал его работы, применив этот метод «опредмечивания» в «Стране лентяев» из Мюнхенской Пинакотеки. Но Брейгель был глубоким мыслителем и гениальным мастером, использовавшим этот прием для создания острой социальной сатиры, широких обобщающих идей, которых не хватало Артсену. Тем не менее значение последнего огромно для появления в искусстве нового героя — крестьянина в типичной для него среде. Мы уже упоминали, что возникновение бытового монументального жанра обусловила революционная обстановка, назревавшая в Нидерландах.

Влияние Иеронима Босха ясно чувствуется в творчестве Брейгеля. Искусство великого художника из Гертогенбосха породило много последователей. Мы встречаем их на всем пути развития бельгийской живописи, включая наше столетие. В XVI веке у него было немало последователей, в том числе Питер Хейс (ок. 1519— 1581). Он жил и работал в Антверпене, став мастером в 1545 году, был известен как гравер и как создатель копий и интерпретаций, близких композициям Босха. Из четырех сохранившихся подписанных им работ одна находится в коллекции Музея Майер ван ден Берг. Картина «Искушение св. Антония» создана Хейсом в 1577 году и представляет собой великолепную по живописному выполнению копию композиции Босха, находящуюся в Лиссабоне. Музей располагает множеством экспонатов, интересных и своеобразных, о которых стоило бы рассказать, если бы только ему был посвящен этот проект.

Брейгель. Безумная Грета в безумном мире

Вообще-то, если разговор о картине явно строится вокруг ее сюжета, символики или смысла, это не то чтобы очень хороший знак. Чем литературней произведение, тем больше оснований предполагать, что этой самой литературой, символикой, дидактикой, моралью и тому подобными вещами автор восполняет недостаток собственно живописной мощи.

Другими словами, язык живописи способен решать такие пластические задачи, передавать такую информацию, такие эмоции и состояния, которые никаким другим образом не могут быть не переданы, ни сформулированы. В этом и смысл.

Это не значит, что не существует огромного количества произведений, лишь формально живописных, а по существу иллюстративных, всего лишь визуализирующих некий сюжет, т.е. литературных.

Можно провести несложный эксперимент. Загадайте какую-нибудь картину, представьте, что ваш собеседник ее никогда не видел, и как можно подробней ему ее опишите, перескажите. Вы убедитесь, что, например, «изложение» картины Перова «Тройка» передаст ее достаточно «близко к тексту». А «изложение» картины Рембрандта «Возвращение блудного сына», донесет только ее сюжет, но, как бы вы ни старались, никакие слова не передадут главного впечатления от нее, которое лежит в плоскости не только и не столько сюжетной. А уж за «изложение», к примеру, «Звездной ночи» Ван Гога даже и браться очевидно не стоит, там и сюжета-то никакого нет — пара кипарисов, деревня вдалеке у подножия гор и над всем этим небо с луной и звездами — что мы этими словами передали?.. Вот все, чего мы не передали — это и есть живопись.

Обратите внимание, что, когда речь идет о музыке, например, гораздо реже задается сакраментальный вопрос «Что хотел сказать художник?», и, соответственно, гораздо меньше рассуждений на эту тему. Музыку люди просто слушают, не предпринимая попыток ее вербализовать или олитературить за их очевидной бессмысленностью.

Природа же визуального такова, что отделить ее от литературы, провести между ними четкую границу очень трудно или даже невозможно. Художник, изображая людей, предметы, помещая их в интерьеры или ландшафты, тем самым в любом случае создает некую фабулу, которая даже помимо его воли стремится достроиться до сюжета в глазах зрителя.

Брейгель, живописная мощь которого воистину велика, многослоен и многоуровнев. Вот уж к кому во всех смыслах и во всей полноте применимо расхожее выражение «он выше этого»! Мужицкий — такое прозвище закрепилось за ним в истории искусств — Брейгель ведет себя как истинный аристократ. Никто не уйдет от него обиженным, никого он не ткнет носом в недостаточность его культуры восприятия или информированности, ни у кого не разовьет комплекса неполноценности и не заставит почувствовать себя идиотом.

Со зрителем непосредственным и по преимуществу литературоцентричным он будет говорить на языке пословиц. О сюжетах, пришедших в картины Брейгеля из стихии народного языка, написаны мегатонны текстов. Я не буду на них особенно останавливаться не только поэтому, но и потому, что языком этим не владею, зато, неплохо владея русским, хорошо себе представляю, насколько бессмысленно рассуждать об этих материях с чужих слов.
Вот, например, Безумная Грета — говорят, это персонаж какой-то голландской пословицы о жадности.

И, если присмотреться, кое-что на этой картине вполне может служить иллюстрацией и к русским пословицам и крылатым выражениям на эту же тему. Как минимум, пара таких русских выражений сходу приходит мне на память.

Зритель, склонный к обобщениям, наверное, задумается.
Не каждый ли из нас, как Грета, с боями прорывается через минное поле своей жизни, обрастая по пути смешными материальными ценностями, всеми этими нелепыми сковородками — у кого-то чугунными, у кого-то золотыми, но, в сущности, одинаково жалкими?..

Где та грань, когда потребность обладать очередной сковородкой перестает быть простым желанием обустроить свою жизнь или, что часто гораздо важнее, обеспечить себе пусть иллюзорное чувство защищенности, и переходит в грех жадности?..

Мир вокруг Греты рушится и проваливается в тартарары прямо сейчас — это чувство каждому из нас знакомо. В минуты острого горя или отчаянья мы испытываем это чувство, в остальное время нашей жизни нам милосердно позволяется его заглушить, накинуть покров утешительных иллюзий на эту страшную правду. Духовидцы с этим знанием живут постоянно. И описания этой природы мира прорываются у них с удивительной точностью. Помните Гернику?.. Помните у Блока «Не таюсь я перед вами, Посмотрите на меня: Я стою среди пожарищ, Обожженный языками Преисподнего огня»?.. Помните у БГ «Этот поезд в огне и нам некуда больше бежать»?..

И что безумней — Грета с ее вытаращенными глазами и сковородками, или мир вокруг нее?.. Неужели преисподний огонь — о, никто не написал его лучше Брейгеля — не ворвался бы в этот мир, не будь Грета подвержена греху жадности?.. Есть ли у Греты выбор, можно ли вообще в этом безумном рушащемся мире цвести просветленной и гармоничной фиалкой, не поддавшись ни одному искушению?.. А, если предположить, что такое возможно — не для святых, спускающихся иногда от престола всевышнего навестить нас в нашей юдоли скорби, а для нас, грешных и простых грет, если мы преодолеем все свои безумия и искушения — изменится ли картина мира?.. Языки преисподнего огня спрячутся, морок развеется, небо прояснится, вместо грозного, неумолимого и необъяснимого мир станет светлым и безопасным?.. Вы сами-то в это хоть на секунду верите?

Не ждите, что я вот сейчас передам вам от Брейгеля ответы на эти вопросы! Кто я такая… Я даже сами вопросы ему не приписываю. Это мои вопросы. Которые множатся до бесконечности, пока продолжается этот диалог с картиной. И диалог мог бы продолжаться вечно, прервать его так же трудно, как бросить провод под высоким напряжением. Вопросы, которые у меня рождаются, таковы, что хочется закрыть уши, чтоб не услышать ответов.

Но как же жить тогда, без надежды, в мире, который горит и рушится, понимая, что мы бессильны что-то с этим сделать? Мы ведь так не умеем! И Брейгель — не тот, кто последнюю надежду отнимает. Наоборот, он ее дает. Во-первых, тем, что через ведомые ему области насказанного трансцендентного знания проводит за руку, не оставляя никого с этим невыносимым знанием один на один. Он рядом. А что может быть важнее, чем знать, что кто-то будет рядом, не оставит тебя даже в адском пламени! В особенности в адском пламени.

Во-вторых, он не судит. В значении не осуждает. Не тычет нас носом в наши грехи и несовершенства. Не говорит нам «все будет хорошо», которое мы всегда так жаждем услышать, а, услышав, никогда не верим и, наоборот, глубже погружаемся в пучину отчаянья и одиночества. Брейгель слишком уважает человека — и себя, и своего зрителя — чтобы унижать его подслащиванием пилюли. Честность — вежливость художника. Не будет ничего хорошо, сейчас все уже плохо, и будет только хуже. Но мы — тут! И с этим нужно что-то делать.

И что же мы можем сделать? Да очень много. Мы можем быть мужественными. Мы можем быть снисходительными и великодушными. Мы можем не уподобляться адским исчадиям, не умножать зла и безумия, которого итак достаточно в этом мире. Мы можем любить. Мы можем каждый день придумать тысячу способов принести любовь и нежность в этот лежащий во зле безжалостный мир.

Как Брейгель. Который, не питая никаких иллюзий, все-таки пишет свой заснеженный голландский Вифлеем с такой невыразимой нежностью. Что, кажется, не снег падает с неба, укрывая собой и событие рождества, и весь этот мучительно прекрасный мир, а любовь, воплотившись в эти тихие хлопья, гасит адский огонь, заставляя его отступить, скрыться в преисподней.

Явление чуда в этом мире не меняет обычного хода вещей. Это важное свойство чуда — происходить на самом краю бытия. Оно касается всех, но увидеть его — личный выбор и усилие каждого. Опознать в толчее волхвов и пастухов, идущих поклониться чуду. Или не опознать, оставшись в маленьком кругу своей жизни, лишь его освещая своей любовью.

Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было младенцу в вертепе
На склоне холма.

Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере,
Над яслями теплая дымка плыла.

Доху отряхнув от постельной трухи
И зернышек проса,
Смотрели с утеса
Спросонья в полночную даль пастухи.

Вдали было поле в снегу и погост,
Ограды, надгробья,
Оглобля в сугробе,
И небо над кладбищем, полное звезд.

А рядом, неведомая перед тем,
Застенчивей плошки
В оконце сторожки
Мерцала звезда по пути в Вифлеем.

Она пламенела, как стог, в стороне
От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.

Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.

Растущее зарево рдело над ней
И значило что-то,
И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней.

За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.
И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.

Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры…
…Все злей и свирепей дул ветер из степи…
…Все яблоки, все золотые шары.

Часть пруда скрывали верхушки ольхи,
Но часть было видно отлично отсюда
Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.
Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,
Могли хорошо разглядеть пастухи.
— Пойдемте со всеми, поклонимся чуду,-
Сказали они, запахнув кожухи.

От шарканья по снегу сделалось жарко.
По яркой поляне листами слюды
Вели за хибарку босые следы.
На эти следы, как на пламя огарка,
Ворчали овчарки при свете звезды.

Морозная ночь походила на сказку,
И кто-то с навьюженной снежной гряды
Все время незримо входил в их ряды.
Собаки брели, озираясь с опаской,
И жались к подпаску, и ждали беды.

По той же дороге, чрез эту же местность
Шло несколько ангелов в гуще толпы.
Незримыми делала их бестелесность,
Но шаг оставлял отпечаток стопы.

У камня толпилась орава народу.
Светало. Означились кедров стволы.
— А кто вы такие? — спросила Мария.
— Мы племя пастушье и неба послы,
Пришли вознести вам обоим хвалы.
— Всем вместе нельзя. Подождите у входа.
Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.

Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звезды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.

Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.

Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потемках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на деву,
Как гостья, смотрела звезда Рождества.

Новая жизнь «Безумной Греты»: lovers_of_art — LiveJournal

Реставратор Ливия Депидт у картины Питера Брейгеля Старшего «Безумная Грета»

Уникальную выставку подготовил этой осенью Музей истории искусств в Вене. Впервые в мировой истории учреждение собрало три четверти всего творческого наследия мастера Северного Возрождения, нидерландского художника Питера Бейгеля Старшего. Экспозиция приурочена к 450-летию со дня его смерти. Ценность и хрупкость представленных на ней картин, гравюр и рисунков такова, что подобный показ вряд ли можно будет повторить в ближайшие десятилетия.

Новая дата создания, новые детали, краски и глубина — всё это обрела картины Питера Брейгеля Старшего «Безумная Грета» после полутора лет реставрации. Эксперты сняли слои дорисовок и пожелтевшего лака, и всемирно известная панель будет показана посетителям выставки в Вене во всём своём блеске.

Заглавная героиня картины Питера Брейгеля Старшего — фольклорный персонаж, воплощение жадности и воинственности — штурмует Ад в порыве безумия, с мечом в руке. Художник изобразил сумасшедшую на бегу, с вытаращенными глазами и бессмысленно раскрытым ртом, облачённую в каску и доспехи. Эта адская сцена аналогична фантасмагориям Иеронима Босха — по всей композиции размещены разнообразные мистические существа, порождаемые из пасти Ада слева. Люди в порыве безумия погибают в давке, ими же созданной, не замечая ничего вокруг. В порыве жадности они стремятся нагрести как можно больше золота, которое на самом деле является отходами жизнедеятельности гиганта.

Питер Брейгель Старший — Безумная Грета — 1563

«Безумная Грета» была отправлена в Королевский институт культурного наследия в Брюсселе в январе 2017 года и провела там восемнадцать месяцев. Во время многопрофильного исследования эксперты выяснили, что Брейгель не писал название Dulle (безумная) на панели: надпись была нацарапана позже, возможно, случайно. Была откорректирована и дата создания работы — цифры «1563» обнаружились после удаления нескольких слоёв перекрашиваний. Ранее считалась, что картина написана в 1561 году.

Питер Брейгель Старший — Безумная Грета — 1563 (фрагмент — заглавный персонаж картины Питера Брейгеля Старшего)

Открытие вызвало шквал дебатов о том, где художник воплотил эту адскую сцену — в Антверпене или Брюсселе? Брейгель женился на Майкен Коке, скорее всего, в Брюсселе в августе 1563, но неизвестно, когда он туда приехал. Происхождение доски также не даёт подсказок: аналогичные живописец использовал как до, так и после этой даты, и неясно, где он их покупал. Также непонятно, как долго он работал над своими картинами. Может, «Безумная Грета» была завершена за четыре — пять месяцев до конца года уже в Брюсселе? Или была готова в Антверпене ещё до переезда? Или художник взял незаконченную работу в новый дом? Эти вопросы пока остаются без ответа.

Изучение методов работы Брейгеля дало результаты, аналогичные другим его произведениям. На грунт из белого мела художник положил тон из смеси мела, белого свинца и, вероятно, масла. Несмотря на масштабность и структурную сложность сцены, подмалёвок сделан экономно и точно, впоследствии мастер отклонился от первоначальной композиции лишь в нескольких местах. Традиционно и применение красок: Брейгель написал фон, оставив место для мотивов и деталей. Он, несомненно, знал, что цвета сохранят свой первоначальный блеск, если он изобразит фигуры прямо на белом, а не на окрашенном фоне. Слои краски чрезвычайно тонки — не более двух в одной точке.

После реставрации картина выглядит намного свежее и демонстрирует детали, которые не были видны многие годы, например, тонко выполненные шлемы и прекрасный пейзаж на заднем плане. Цветовая палитра оказалась легче и разнообразнее, мазки Брейгеля и его выдающееся мастерство проявилось вновь. Ощущение пространства полностью восстановлено, и вся сцена показывает гораздо большую глубину.

Ранее картина была известна мрачным странным пейзажем с темно-красным небом и штрихами коричневого цвета. Теперь выяснилось, что два тона на панели — синий (смальта и азурит) и зелёный — потеряли значительную часть своей интенсивности, изменив общий облик сцены. Например, платье Греты (её ещё называют «Сумасшедшей Мэг») и флаг в правом верхнем углу первоначально были тёмно-синими. Однако они были выполнены смальтой, которая была дешевле и доступнее чрезвычайно дорогостоящего лазурита. Пигмент азурит (яркий зеленовато-синий) в небе и шляпе ада также потемнел. Зелёные лягушки, листва вверху слева и фигура внизу справа приобрели коричневатый оттенок.

Питер Брейгель Старший — Безумная Грета — 1563 (фрагмент)

Сейчас «Безумная Грета» отправлена в Музей истории искусств в Вене: эта работа является одним из центральных экспонатов масштабной ретроспективы, которая открывает международные мероприятия к 450-летию со дня смерти Питера Брейгеля Старшего. Весной 2019-го панель вернётся в родной Музей Майера ван ден Берга в Антверпене, а с 5 октября того же года примет участие в экспозиции, посвящённой коллекционерам XIX века Фрицу Майеру ван ден Бергу и Флоренс ван Эртборн. Их собрания пополнили сокровищницы Музея Майера ван ден Берга и Королевского музея изобразительных искусств. Оба коллекционера опередили своё время, оценив качество и красоту произведений XV и XVI века. Это было необычно для той эпохи, когда Рубенса считали выдающимся мастером, а всё созданное до него вышло из моды и было забыто.

Реставратор Ливия Депидт у картины Питера Брейгеля Старшего «Безумная Грета»
Фото: KIK IRPA Brussels

«Безумная Грета» Питера Брейгеля Старшего раскрыла свои секреты реставраторам

«Безумная Грета» — картина Питера Брейгеля об ужасах войны

Картина Питера Брейгеля «Безумная Грета» — одно из самых страшных и великих произведений художника. Оно оставит равнодушным редкого человека, если тот увидит оригинал картины, который находится в бельгийском музее Майер ван ден Берг (Museum Mayer van den Bergh), либо ее репродукцию или фотографию.

Описание картины

Картина «Безумная Грета» выполнена преимущественно в красных оттенках, ее сюжет разворачивается на фоне кровавого неба едва подернутого дымом. Земля кишит существами, в которых только при пристальном взгляде можно узнать людей. Они мародерствуют, убивают и дерутся. Порождает и огромная каменная голова в левой части картины.

На первый взгляд кажется, что художник изобразил ад. Но на картине нет ни мифических существ, ни чертей, ни демонстрации людских страданий. Изображение показывает искаженную интерпретацию поведения людей во время войны. В переносном смысле Брейгель и хотел показать преисподнюю, но не под землей, а на ней, участниками которого являются не души, а живые люди. Массы людей, показанных на картине, ведут себя абсолютно одинаково, потому что атмосфера войны, по мнению художника, опускает всех людей на низменный уровень, либо просто сводит с ума.

В центре картины – сама безумная Грета. Ее рот приоткрыт, одна рука сжимает меч, другая – нехитрый скарб с торчащей сковородой.

Очевидно, что женщина потеряла разум на фоне происходящего хаоса. Человеку, который смотрит на картину, предлагается самому решить, куда движется Грета – прочь из города, или, наоборот, она принимает активное участие в мародерстве, обезумев от страданий и ужаса.

Сюжет

На написание картины под названием «Безумная Грета» художника вдохновили беспорядки в Нидерландах начала 60-х годов XVI века, когда происходило активное притеснение испанцев в стране. Это повлекло за собой войны, разрушения и нищету.

Эмоциональное состояние передано Питером Брейгелем довольно точно, поэтому каждый человек, который смотрит на эту картину, частично может испытать то отвращение к войне и боль, которые попытался передать автор.

Для того чтобы усилить эффект трагичности, автор соединяет в одной картине и реальные события, и фантастические элементы. Это не только способ иносказательно подчеркнуть непреодолимость изменений в человеческом характере под влиянием войны, но и мощный инструмент, для того чтобы воссоздать атмосферу ужаса.

Происхождение названия

Выбор названия картины о войне и людских пороках был не случайным. Это своеобразная пародия на название известной в то время пушки «Большая Грета». Таким образом, художник не только в своем произведении показал отношение к войне, но и неизбежно происходящие в период войны метаморфозы с людьми, бессмысленность и жестокость.

В Бельгии можно найти не только оригинал этой картины, но и памятник указанной именитой пушки.

Художник Питер Брейгель Старший

Автор картины с сюрреалистическим сюжетом «Безумная Грета» — известный художник из Нидерландов XVI века. Дата его появления на свет неизвестна, но зато доподлинно известно, что свое творчество он начал в сороковых годах XVI столетия. До 1559 года он подписывал свои картины Brueghel, а после выбросил одну лишнюю букву и стал известен как Bruegel.

Большое влияние на Питера Брейгеля произвели работы Иеронима Босха. Многие его работы, в том числе и «Безумная Грета», визуально похожи на картины Босха: в них эмоции превалируют над достоверным отображением реальности. Подражание Босху Брейгеля достигало таких масштабов, что последний даже подписывал свои работы как «Иероним Босх», он даже продавал эти картины, выдавая за творения известного коллеги. Такой картиной является «Большие рыбы поедают малых».

Примечательно, что Брейгель никогда не писал картины на заказ: ни портретов, ни обнаженных натур. Его творчество всегда носило социальный характер, в картинах он обличал людские пороки в максимально откровенной и ироничной форме.

Питер Брейгель был женат, в браке родился сын – его тезка, который тоже впоследствии стал художником. Он известен под именем Брейгель Мужицкий.

Умер Питер Брейгель в Брюсселе в 1569 году. Но его творчество живет и по сей день, и даже современный человек, спустя четыре с половиной века, прочитав описание картины «Безумная Грета», прекрасно поймет те чувства и эмоции, о которых пытался поведать через свое творчество потомкам и современникам нидерландский художник Питер Брейгель.