Выставка Пятое измерение Государственный литературно-мемориальный музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме пр. Литейный, д. 53.
Выставка «Пятое измерение» соединяет в Фонтанном Доме два имени – Анны Ахматовой и Михаила Булгакова. Не самое очевидное литературное соседство. Он живет в Москве, она – в Ленинграде. Он – прозаик и драматург. Она – поэт. Ахматова и Булгаков – писатели разного стиля, но одной культуры и одного времени.
И для нее, и для него «пятое измерение» становится выходом за рамки повседневности, способом преодоления времени и пространства. Так у Ахматовой в «Поэме без героя» расступаются стены, и к автору в канун 1940-го года приходят тени из 1913-го, а в романе Булгакова «Мастер и Маргарита» читатель оказывается то на Патриарших прудах 1920-х годов, то в евангельские времена на балконе Понтия Пилата.
Для художественного решения выставки выбран образ большой коммунальной квартиры. «Нехорошей квартиры», как называет ее автор романа «Мастер и Маргарита», из которой не по своей воле исчезают люди.
В Фонтанном Доме это было реальностью: из квартиры №44 под конвоем уводили Николая Пунина и Льва Гумилева.
По обе стороны длинного коридора – двери и дверки. Открыв любую из них можно войти или заглянуть в пространство жизни и творчества двух писателей. Каждая «комната» имеет условное название. Так, например, в комнате «Было дело в Грибоедове» представлены исторические документы из ленинградского Дома писателей, абсурдные, как будто сошедшие со страниц «Мастера и Маргариты»; а в «Судилище» можно взять в руки и прочитать стенограммы партийных заседаний, на которых Ахматову называли «невероятной блудней», а Булгакова «литературным уборщиком».
Отдельное место на выставке занимает комната «Я над будущим тайно колдую». В ней – легендарный портрет Анны Ахматовой, сделанный в 1911 году в Париже Амедео Модильяни. «Как я теперь понимаю, его больше всего поразило во мне свойство угадывать мысли, видеть чужие сны и прочие мелочи, к которым знающие меня давно привыкли», – вспоминала Ахматова.
Для комнаты «Пятое измерение» петербуржцы принесли фотографии из своих семейных архивов. На снимках – лица людей 1930-60-х годов. Кто они: обыватели, герои своего времени, читатели, соседи по коммунальной квартире? Их взгляды направлены в центр комнаты, где на столе – чернильница, рукописи Ахматовой и Булгакова.
«Подвал памяти» – уникальная возможность посмотреть на страницы «Поэмы без Героя» и романа «Мастер и Маргарита», которые можно увидеть только здесь — это рабочие варианты разных лет, не вошедшие в окончательную редакцию.
Специально для выставки петербургский художник Нестор Энгельке вырубил на дверных филенках рельефные портреты Ахматовой и Булгакова.
Над выставкой работали:
Идея: Леонид Копылов
Разработка концепции: Нина Попова, Татьяна Позднякова, Анна Соколова, Ирина Иванова, Жанна Телевицкая, Светлана Александрова, Елена Арефьева, Елена Джумук, Галина Артеменко, Арсений Агеев, Виктория Зыбкина
Художник Сергей Падалко (Архитектурная мастерская «Витрувий и сыновья»).
Материалы из фондов музея Анны Ахматовой в Фонтанном Доме, Института русской литературы (Пушкинский дом), Российской национальной библиотеки, Российской государственной библиотеки, Российского архива литературы и искусства, Государственного музея городской скульптуры, Дома-музея М. А. Булгакова в Киеве, Государственного архива историко-политических документов.
Подписаться: Нашли ошибку или неточность? Нажмите CTRL и ENTER и расскажите нам про этоВ Петербурге заработала выставка «Пятое измерение. Ахматова и Булгаков»
Зинаида АрсеньеваКультура 29 августа 2020
Преодолеть границы пространства и времени можно в Музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме, где открылась первая послекарантинная историко-художественная выставка «Пятое измерение. Ахматова и Булгаков».
ФОТО Игоря ЛЮБИМОВА
В ее подготовке участвовали, кроме музея Ахматовой и двух музеев Булгакова, московского и киевского, еще десяток других институций: библиотеки, архивы… Организаторы придумали оригинальную концепцию – соединили подлинные предметы советского быта, графику ленинградских и московских художников 1920 – 1960-х годов, драгоценный рисунок Модильяни, рукописи Ахматовой и Булгакова… А выставочный зал превратили в коридор коммунальной квартиры, в который выходит множество старинных дверей. За каждой – увлекательный сюжет, связанный с судьбами двух писателей-современников. Получилась тотальная инсталляция, которая работает как портал во времени, погружая зрителя в прошлое.
В работе над «ахматово-булгаковской» выставкой участвовал коллектив Музея Ахматовой, художники Сергей Падалко, Нестор Энгельке, Ирина Бируля…
Красота с помойки
Сюжетов на выставке много.
Начнем с окон и дверей. Кто из любящих Петербург не страдает, глядя на старые дома, изуродованные пластиковыми окнами и железными дверями? Пресловутый «евроремонт» уничтожает подлинную красоту. Но не так давно в городе появилась группа «Двери с помоек», созданная молодыми энтузиастами. Они реставрируют двери и окна, павшие жертвой «евроремонта», и потом пристраивают их в добрые руки. В художественной акции они участвуют впервые. Специально для выставки петербургский художник Нестор Энгельке вырубил на дверных филенках портреты Анны Ахматовой и Михаила Булгакова.
«Вы во мне, как наважденье»
Через старинное полукруглое окно виден абрис обнаженного женского тела. Это подлинный рисунок Модильяни, запечатлевшего Ахматову. Гордость музейной коллекции. И память о красивом романе. Это случилось в Париже летом 1910 года.
В черноватом Париж тумане,
И наверно, опять Модильяни
Незаметно бродил за мной,
– писала спустя много лет Ахматова.
Он был пленен ее обликом и однажды признался: «Вы во мне, как наважденье». Рисунки, на которых Ахматова изображена обнаженной, он создал по памяти и передал ей во время ее второго визита в Париж, в 1911 году. Ахматова увезла их в Россию. Она говорила, что рисунков было 16. Но остался один. По одной версии, они хранились на чердаке дома Гумилева в Царском Селе, и после его расстрела и обысков их скурили матросы, пустив бумагу на «козьи ножки». По другой версии, изложенной ею позднее Исайе Берлину, они погибли в блокаду.
Истории вещей
Еще один трогательный сюжет – фотографии из семейных архивов, предоставленные для выставки петербуржцами. Люди 1930 – 1960-х годов. А вот виды Москвы и Ленинграда этого времени. Графика Николая Тырсы, Георгия Верейского, Анатолия Каплана, Александра Ведерникова… Свои истории рассказывают вещи, которые их окружали.
Графины советских времен. Лампа с зеленым абажуром.
Абажур алого шелка над круглым столом. Символы дома, уюта, разрушенного революцией. «К уху жарко приникает Черный шепоток беды – И бормочет, словно дело Ей всю ночь возиться тут: «Ты уюта захотела, Знаешь, где он – твой уют?».
Вещи создают стиль эпохи и представляются не только эстетическими объектами, но и чем-то живым, одухотворенным. Взять хотя бы телефон. В квартире, где жила Анна Ахматова, номер был шестизначный: Ж2-12-40. Висел в коридоре на стене. Значит, долгие разговоры по душам не предполагались. Ночной звонок и вовсе вызывал тревогу…
Отношениям со Сталиным посвящена одна из комнаток на выставке. Портрет Сталина. Отчаянное письмо Ахматовой, датированное 1 ноября 1935 года, написанное вскоре после того, как арестовали и увели из этой самой квартиры номер 44 ее мужа – Николая Пунина и сына – Льва Гумилева.
На этой выставке есть дверь, которая не ведет никуда. Она заклеена сургучом, надпись: «Опечатано».
Таких дверей было немало в ленинградских и московских коммуналках. Соседи знали – жилец, уведенный НКВД, вернется не скоро. Если вообще вернется.
«Ваша очередь мыть коридор»
Ахматова и Булгаков были осколками прошлого, интеллигентами старой школы. И оба долго мыкались в коммунальных квартирах. Относились к ним по-разному. Булгаков страдал от вынужденного соседства с совершенно чуждыми ему по духу людьми.
Описания коммунального быта можно найти во многих произведениях писателя – от ранних рассказов («Самогонное озеро») до «Театрального романа» и «Мастера и Маргариты».
Ахматова же переносила все неудобства стоически. Она по природе своей была бездомной, часто и подолгу жила у друзей. И все же иногда и у нее прорывалось что-то вроде жалоб. Вот что пишет Лидия Чуковская в «Записках об Анне Ахматовой».
«Я спросила у Анны Андреевны, как у нее дела с комнатой. Видела ли она ее?
– Да, я ездила смотреть вместе с Алешей.
Этаж пятый, лифт не каждый день. Комната вроде этой, только длиннее. Стоят две кровати, а между ними может пройти канатоходец. Кроме моей комнаты – еще восемь. Мне будут стучать в дверь: «Товарищ Ахматова, ваша очередь мыть коридор». Запись датирована 27 января 1954 года.
Как же писали в обстановке коммунального быта, под аккомпанемент соседских разговоров, пьяных скандалов, шум радио? Только уходя в «пятое измерение», дарованное воображением, творчеством.
В одной из комнаток на выставке устроен «Подвал памяти». Заходишь – а там полки, уставленные трехлитровыми банками. В них – «тайные мысли, навсегда потерянные сувениры и рукописи, которые не горят». Черновики ахматовской «Поэмы без героя», где к ней, встречающей 1941 год, приходят в гости тени из 1913-го…
Или вспомним превращения с пространством из булгаковского романа «Мастер и Маргарита», ставшего его творческим завещанием. Коровьев объясняет удивленной Маргарите, как в обычной московской квартире смогли поместиться и лестница, уходящая в бесконечность, и огромные бальные залы: «Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов.
Скажу вам более, уважаемая госпожа, до черт знает каких пределов!».
Пятое измерение, шестое чувство, тайны творчества.
Выставка продлится до 11 октября. Вход – по отдельному билету. Посещение рассчитано примерно на час.
Материалы рубрики
Пятое измерение — Год Литературы
Текст: Светлана Мазурова, Санкт-Петербург
Фото предоставлены организаторами выставки
Музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме открыл выставку «Анна Ахматова. Михаил Булгаков. Пятое измерение».
— Мы работали над выставкой почти год. Пандемия отложила ее открытие, — рассказала Нина Попова, создатель и первый директор музея Ахматовой, теперь — президент Благотворительного фонда друзей музея. — Непривычное соединение двух имен — Анна Ахматова и Михаил Булгаков. Она живет в Ленинграде, он — в Москве.
Она поэт, он прозаик и драматург. У него короткая жизнь (49 лет), у нее длинные 76… Но при внимательном рассмотрении открываются важные для понимания вещи не только в их творчестве, но и в истории культуры, в нашей истории в целом. Конечно, притягательно сопоставить две творческие личности, их взгляды, оценки происходившего.
Ахматова и Булгаков познакомились в Ленинграде в 1933 году, в гостях у художника Николая Радлова на улице Миллионной, дом 13. Потом Анна Андреевна бывала в московской квартире Булгакова. Всего в их жизни было семь встреч.
Булгаков умер в марте 1940-го, в декабре 1940-го Ахматова начала писать «Поэму без героя» — здесь, в Фонтанном доме, в годовщину смерти Мандельштама. Она была знакома с текстом «Мастера и Маргариты» еще в ранней редакции, а в Ташкенте, в эвакуации прочла весь роман, его машинописный вариант. Вероятно, это чтение послужило одним из посылов к написанию драмы «Энума элиш».
Художник экспозиции Сергей Падалко придумал и по-разному стилистически оформил каждое пространство выставки.
Коридор с зелеными стенами и меловой побелкой, как в коммунальных квартирах и в казенных учреждениях советского времени, соединяет их воедино. По обе стороны длинного коридора — двери и дверки. Открыв любую из них, можно войти или заглянуть в пространство жизни и творчества двух писателей.
Каждая «комната» имеет условное название.
Например, в комнате «Было дело в Грибоедове» представлены исторические документы из ленинградского Дома писателей, как будто сошедшие со страниц «Мастера и Маргариты», а в «Судилище» можно взять в руки и прочитать стенограммы партийных заседаний, на которых Ахматову называли «невероятной блудней», а Булгакова — «литературным уборщиком», «безбилетным пассажиром в советском поезде» и «наглым пассажиром, который требует себе места». На столе журнал «Крокодил» 1936 года, на обложке которого написано: «Последнее слово подсудимых», справка о запрете к постановке пьес Булгакова «Зойкина квартира», «Дни Турбиных», «Багровый остров», «Бег».
Для пространства «Пятое измерение» петербуржцы принесли фотографии из семейных архивов. На снимках — лица людей 1930—1960-х годов. Кто они — обыватели, герои своего времени, читатели, соседи по коммунальной квартире? В центре комнаты на столе — чернильница, рукописи Ахматовой и Булгакова. Такое решение пространства — попытка представить, как на фоне коммунального быта, житейского хлама, орущего радио рождаются в сознании писателя голоса, диалоги, характеры его героев, обстоятельства их жизни — и становятся художественным текстом.
Камерное пространство «Огненная стихия», тема всепожирающего огня. На столе в центре комнаты — первая редакция романа «Мастер и Маргарита», частично сожженная Булгаковым (подлинник хранится в Российской государственной библиотеке), пепельница Ахматовой и рукопись поэмы «Реквием».
«Подвал памяти»: внутри комнаты-кладовой по стенам от пола до потолка стоят стеклянные банки. В них — «тайные мысли», «навсегда потерянные священные сувениры», листы рукописей «Поэмы без Героя» и романа «Мастер и Маргарита».
Некоторые страницы можно увидеть только здесь — это рабочие варианты разных лет, не вошедшие в окончательную редакцию.
Во всех комнатах «нехорошей квартиры» — тексты Михаила Булгакова из романа «Мастер и Маргарита» и Анны Ахматовой из «Поэмы без Героя» и из пьесы «Энума элиш». Вас будет сопровождать любимая музыка Михаила Булгакова из оперы Шарля Гуно «Фауст».
На выставке представлены более двухсот подлинных предметов: редчайшие рукописи, произведения художников-современников и легендарный портрет Ахматовой, созданный Амедео Модильяни в 1911 году в Париже.
Выставка продлится до 11 октября.
ЦИТАТА
«Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов. Скажу вам более, уважаемая госпожа, до черт знает каких пределов!»
Михаил Булгаков. «Мастер и Маргарита»«Ненормальная выставка»:
25.08.2020
Выставка «Анна Ахматова. Михаил Булгаков. Пятое измерение», открывшаяся в Музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме, стала самым ярким художественным проектом посткарантинного Петербурга. Она не приурочена ни к конкретной юбилейной дате, ни к знаковому событию. Но сама стала знаком творческой свободы.
Идея рассказать о судьбах Ахматовой и Булгакова в пространстве Фонтанного дома пришла Леониду Копылову — тогда замдиректора музея по развитию, а ныне эксперту Фонда Потанина. Над воплощением думали около года — как соединить два знаковых для русской литературы имени. И вот: «Пятое измерение» — расширение пространства, свобода творца, даже если он живет в тоталитарном обществе.
В «Поэме без героя» Анны Ахматовой расступаются стены, а время и пространство подчиняются авторской воле, в «Мастере и Маргарите» Михаила Булгакова Коровьев прямо говорит Маргарите: «Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов. Скажу вам более, уважаемая госпожа, до черт знает каких пределов».
«Раздвинуть пространство до черт знает каких пределов» в музее доверили архитектору Сергею Падалко (архитектурное бюро «Витрувий и сыновья»). Сергей Падалко уже был автором не только входной зоны музея, портрета Ахматовой в арке на Литейном, созданного в стиле сграфито, но и двух выставок — «Иосиф Бродский. Метафора, которая близка» (2017) и «Олег Григорьев. Холодно быть человеком» (2019). Выставки были в том самом зале, в котором ныне «Пятое измерение». Выставки о Бродском и Григорьеве уже преображали и меняли пространство, а для Ахматовой и Булгакова архитектор придумал превратить выставочный зал в символ советского быта — коммунальный коридор огромной «нехорошей квартиры», из которого ведут в комнаты и ниши старые двери. Все двери — подлинные, петербургские, старинные, спасенные от уничтожения молодыми петербуржцами из проекта «Двери с помоек», еще две двери, на которых скульптор Нестор Энгельке вырубил абрисы лиц Ахматовой и Булгакова, а потом обжег — собственность архитектора.
Люди тридцатых — сороковых-пятидесятых, да и многие нынешние, уже постсоветские — знают, что такое коммунальный быт. Но из «нехороших квартир» тридцатых — пятидесятых исчезали бесследно те, кто жил в них. Теперь нам об этом напоминают таблички «Последнего адреса» — и из квартиры 44, где жила Ахматова, так уводили близких ей людей — мужа Николая Пунина, сына Льва Гумилева. И вот этот образ квартиры со множеством дверей, из которых одна опечатана, с тусклым светом лампочек коммунального коридора, со стенами в мелу и в пыли, с протечками и пятнами — этот образ стал художественным решением выставки.
Каждому, кто попадает в пространство «нехорошей квартиры», выдается путеводитель — школьная тетрадка советских времен, такая знакомая, с зеленой обложкой (уникальная ручная работа молодого архитектора, ученика Сергея Падалко Антона Тендитного). И каждый посетитель идет от двери к двери, заглядывает в ниши, вчитывается в тексты и всматривается в предметы.
Нет смысла перечислять, что в каждой комнате и каждой нише — лучше увидеть и понять, прочувствовать под звуки «Фауста» Гуно (одно из любимых произведений Булгакова) точки пересечения творчества, отношения к власти, просто пересечения судеб авторов «Поэмы без героя» и «Мастера и Маргариты»: Киев, Москва, Ленинград — первая встреча в квартире Радлова. И уже после смерти Булгакова — в эвакуации, в Ташкенте Ахматова прочтет у Елены Сергеевны машинопись «Мастера и Маргариты» и назовет Булгакова гением.
В пространстве «нехорошей квартиры» — сразу, как входишь за полукруглым старым окном подлинник Амедео Модильяни, тонкий силуэт молодой женщины. Это как воспоминание о другой, ушедшей жизни. Вот в нише протрет Ахматовой работы Николая Тырсы, а вот — тут двери открывать не нужно, просто висит на стене в коммунальном коридоре подлинник недавно ушедшего из жизни Евгения Ухналева — картина под названием «Присутствие». Зная судьбу Ухналева — сына репрессированного, блокадного ребенка и потом лагерника под Воркутой, а потом уже признанного автора — архитектора и главного художника Эрмитажа, автора современного герба России и знаков президентской власти — картина приобретает глубокий символический смысл.
«Ненормальная выставка» — сказала мне одна дама. Потому что очень непривычно: надо вглядываться и вчитываться, светить фонариком в какой-то залитой красным светом комнате, символизирующей «Подвал памяти» — здесь в пятилитровых и трехлитровых стеклянных банках замурованы, законсервированы, скрыты тексты Ахматовой и Булгакова, старые вещи странные вещи, забытые и внезапно всплывающие из недр памяти воспоминания.
«Ненормальная выставка» — наверное, это такая высшая похвала, когда музейщики максимально ушли от привычной организации выставочного пространства, когда подлинные рукописи и предметы из экспозиции и фондов заняли место действительно, в «пятом измерении», нелинейном, сложном.
В одной из комнат — старые фотографии в старых рамах в шпалерной развеске. Эти портреты принесли в музей по просьбе сотрудников петербуржцы. Портреты их родителей, бабушек и дедушек — людей тридцатых-пятидесятых годов. Эта комната — «Пятое измерение» — и сонм ушедших людей, их лица — вокруг стола с рукописным подлинником «Поэмы без героя».
Эти люди — современники Ахматовой и Булгакова, не знавшие ни о «Поэме…», ни о романе, но разделившие с их авторами судьбу.
В «Пятом измерении» — и об отношениях поэта и власти — вечной страшной темы, и о неправедном суде, когда толпа выносит приговор. И о том, что рукописи не горят. Но вот она — подлинная, на время выставки представленная здесь, а не в постоянной экспозиции этажом выше, пепельница — на столе под красным абажуром, в которой Ахматова сжигала стихи. Как писала об этом Лидия Чуковская: «Руки, спичка, пепельница — обряд прекрасный и горестный». А Булгаков, начиная с 1920-х годов, был вынужден жечь свои рукописи: «Печка уже давно стала моей излюбленной редакцией».
«Такой судьбы не было ни у одного поколения, а может быть, не было и такого поколения», — напишет Ахматова потом в одной из своих записных книжек. И на выставке в комнате, ставшей черным кабинетом, на старинном рояле — портреты поколения Ахматовой и Булгакова — поэтов, писателей, художников, друзей и родных, каждому из которых были уготованы свои испытания — аресты, тюрьмы, расстрел, эмиграция.
Выставка в Музее Анны Ахматовой продлится до 11 октября. Возрастное ограничение — 16+.
Галина Артеменко
Источник: Мой район MR7.ru
https://mr-7.ru/articles/223069/
В Петербурге открылась выставка, посвященная Ахматовой и Булгакову — Российская газета
Экспозиция, соединившая двух писателей, носит название «Анна Ахматова. Михаил Булгаков. Пятое измерение». Потому что, как говорил Коровьев, «тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов».
— Непривычное соединение двух имен — Анна Ахматова и Михаил Булгаков. Она живет в Ленинграде, он — в Москве. Она поэт, он прозаик и драматург. У него короткая жизнь (49 лет), у нее длинные 76… Но при внимательном рассмотрении открываются важные для понимания вещи не только в их творчестве, но и в истории культуры, в нашей истории в целом, — рассказывает Нина Попова, президент Благотворительного фонда друзей Музея Анны Ахматовой в Фонтанном доме.
— Конечно, притягательно сопоставить две творческие личности, их взгляды, оценки происходившего.
Ахматова и Булгаков познакомились в Ленинграде в 1933 году — в гостях у художника Николая Радлова на Миллионной улице, 13. Потом Анна Андреевна бывала в московской квартире Булгакова. Всего в их жизни было семь встреч.
Художник Сергей Падалко по-разному оформил каждое пространство выставки. Коридор с зелеными стенами и меловой побелкой, как в коммунальных квартирах и в казенных учреждениях советского времени, соединяет их воедино. По обе стороны — двери и дверки. Открыв любую из них, можно войти или заглянуть в пространство жизни и творчества двух писателей. Каждая комната имеет условное название. Например, в пространстве «Было дело в Грибоедове» представлены исторические документы из ленинградского Дома писателей, как будто сошедшие со страниц «Мастера и Маргариты». В «Судилище» можно прочитать стенограммы партийных заседаний, на которых Ахматову называли «невероятной блудней», а Булгакова — «литературным уборщиком», и «безбилетным пассажиром в советском поезде».
В «Подвале памяти» стоят стеклянные банки с «тайными мыслями» — листами рукописей
Для пространства «Пятое измерение» петербуржцы принесли фотографии из семейных архивов. На снимках — лица людей 1930-1960-х годов. Кто они: обыватели, герои своего времени, читатели, соседи по коммунальной квартире? В центре комнаты на столе — чернильница, рукописи Ахматовой и Булгакова. Такое решение — попытка представить, как на фоне коммунального быта, житейского хлама, орущего радио рождаются в сознании писателя голоса, диалоги, характеры его героев, обстоятельства их жизни — и становятся художественным текстом.
Камерное пространство «Огненная стихия», тема всепожирающего огня. На столе в центре комнаты — первая редакция романа «Мастер и Маргарита», частично сожженная Булгаковым, пепельница Ахматовой и рукопись поэмы «Реквием».
«Подвал памяти»: внутри комнаты-кладовой по стенам от пола до потолка стоят стеклянные банки. В них — «тайные мысли», листы рукописей «Поэмы без Героя» и романа «Мастер и Маргарита».
Некоторые страницы можно увидеть только здесь — это рабочие варианты разных лет.
На выставке представлены материалы из фондов музеев и библиотек Петербурга, Москвы, Киева. Более двухсот подлинных предметов: редчайшие рукописи, произведения художников-современников и легендарный портрет Ахматовой, созданный Амедео Модильяни в 1911 году в Париже. Петербургский художник Нестор Энгельке вырубил на старых дверных филенках портреты писателей.
Во всех комнатах «нехорошей квартиры» — тексты Михаила Булгакова из романа «Мастер и Маргарита» и Анны Ахматовой из «Поэмы без Героя» и пьесы «Энума элиш». И звучит музыка из оперы Шарля Гуно «Фауст».
На заметку
Выставка «Анна Ахматова. Михаил Булгаков. Пятое измерение» продлится в Музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме до 11 октября.
Пятое измерение
Пятое измерение
Андрей Елецкий окончил Свердловское музыкальное училище им. Чайковского и Уральскую государственную консерваторию им. Мусоргского.
С конца 80-х серьезно стал заниматься живописью.
И в живописи, и в музыке Елецкий полагается на импровизацию. Диапазон его живописных приемов необычайно широк: от фовизма до абстрактного экспрессионизма. Впрочем, сам он свое творчество характеризует как «музыкальную живопись» или «виртуальную музыку».
«Общество, ориентированное на отдых, требует гедонистического искусства, так же, как и массы, получившие хлеб, жаждут зрелищ. Нувориши нового времени рассматривают художника как декоратора или клоуна», – ворчал великий скульптор и скандалист Эрнст Неизвестный. О волчьих законах рынка, о самодурстве заказчиков, о ловких пройдохах и халтурщиках, гонящих на поток дешевые артефакты, любят порассуждать все уважающие себя художники. Они мечтают о коммерческом успехе, жаждут и одновременно боятся прилипчивой славы, которая может их поработить.
Елецкий прошел через все искушения, он мог позволить себе быть декоратором и клоуном. Художник брал заказы, повторял по требованию заказчиков одни и те же сюжеты, переделывал по малейшей прихоти покупателей любые детали и жесты, менял местами цвета, увеличивал глаза и бюсты, уменьшал носы, «не замечал» бородавок и двойного подбородка.
Но подобный диктат не убил в нем творческого начала, не подавил волю и желание всё делать по-своему. Напротив, интерес со стороны придирчивых покупателей окрылял художника, дарил чувство уверенности в своих силах, а главное – особый кураж. Всё превращалось в захватывающую рисковую игру. Заказчик исполнял роль самовлюбленного властелина, придирчивого, но порой бестолкового, а художник – исполнительного беспринципного маэстро, готового на всё, чтобы угодить клиенту. По прихоти богатых обывателей рождались порой странные картины, в которых попытка достичь призрачной идеализации и красочности оборачивались вдруг либо ирреальным кошмаром, либо ощущением надрыва и поэтической меланхолии.
Андрей Елецкий – своеобразный певец нашего странного времени, а время требует от художника быть именно таким: в чем-то самодеятельным, а в чем-то консервативным, неровным, страстным, компромиссным, наивным, строгим и великодушным.
Картины Елецкого можно встретить в самых разных местах – от Русского музея до питерского кафе «Идиот».
Работы находятся в музеях и частных собраниях в России и за рубежом – в Германии, Франции, Англии, Финляндии и других странах.
Фильм об авторе (нажмите для просмотра)
Сергей Михайлович Одоевский,
куратор выставки, специалист по экспозиционно-выставочной деятельности ЕАСИ, искусствовед
Выставка «Анна Ахматова. Михаил Булгаков. Пятое измерение»
| Регион: | Санкт-Петербург |
| Источник: | СПб ГБУК «Государственный литературно-мемориальный музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме» |
| Адрес: | Санкт-Петербург, Литейный пр-кт, д 53 |
| Стоимость: | 200 ₽ |
| Категория: | Выставки |
| Время проведения: | События завершились |
| Место проведения: | Музей Анны Ахматовой в Фонтанном Доме |
| Возрастное ограничение: | 12+ |
Ахматова и Булгаков.
Не самое очевидное соседство. Он живет в Москве, она – в Ленинграде. Он – прозаик и драматург. Она – поэт. Это писатели разного творческого стиля, но одной культуры и одного времени.
В экспозиции будет представлено более двухсот подлинных предметов. Среди них – легендарный портрет Ахматовой, созданный Амедео Модильяни. Кроме того, посетители увидят редкие рукописи, фотографии, личные вещи писателей, произведения живописи и графики художников-современников и даже абсурдные, будто сошедшие со страниц «Мастера и Маргариты» стенограммы партийных заседаний, на которых Ахматову называли «невероятной блудней», а Булгакова – «литературным уборщиком».
Художественное решение выставки – образ большой коммунальной «нехорошей квартиры», из которой не по своей воле исчезают люди. По обе стороны длинного коридора – двери и дверки. Открыв любую из них, можно войти или заглянуть в пространство жизни и творчества писателей.
Пятое измерение | UChicago Arts
ХАРАКТЕРИСТИКА
по порядку работ внешний вид
20 декабря: Питер Вермеерш
14 января: Тауба Ауэрбах и Иман Исса
17 января: Геоф Оппенгеймер
21 января: Ика Кнежевич
30 января: Карл Холмквист
4 февраля: Лили Рейно Дьюар
СОБЫТИЯ
Добро пожаловать в Пятое Измерение
Пятница, 20 декабря 2013 г. , 17–19 часов, Галерея
Первый шанс увидеть работу Питера Вермерша — первую работу, появившуюся в Пятом измерении.Коктейли и десерты, созданные Такер-Рэй Грант и поданные Лесли.
Беседа с участвующими художниками
Четверг, 23 января 2014 г., 18:00, Логан 801
Иман Исса, Ика Кнежевич и Геоф Оппенгеймер беседуют с куратором Моникой Шевчик
Вечеринка с выступлением Карла Холмквиста в 19:00
Суббота, 15 февраля 2014 г., 17:30, Большой зал, второй этаж и кафе Logan
Часть зимнего вечера современного искусства
, организованного Департаментом визуальных искусств и искусств. Комитет открытой практики
Artist Talk Лили Рейно Дьюар
Понедельник, 17 февраля 2014 г., 17:00, Логан 801
Организовано с Комитетом открытой практики
На данном этапе нет единого мнения о том, что представляет собой «пятое измерение», хотя мы знаем, что оно интересовало художников, по крайней мере, с начала прошлого века; а ученые, музыканты, священники и политики — все использовали этот термин, хотя и по-разному.
Кажется, они борются с расширенным восприятием, на которое этой выставке нужно время, чтобы усвоить.
Как и группа, The 5th Dimension — печально известная своим синглом 1969 года «Age of Acquarius / Let the Sunshine In» — эта выставка не о пятом измерении, это пятое измерение.
Пятое измерение можно понимать как построение знаний и атмосферы. В течение примерно двух месяцев работы семи участвующих художников будут постепенно поступать и продолжать преобразовывать галерею Logan Center; с элементами, проникающими за стены галереи.
«Пятое измерение» — это тоже фраза, набор слов, который вызвал отклик у семи участвующих артистов. Таким образом, резонанс слов (поэзия / поэтика) становится ключевым для этого умозрительного начинания.
Пластический и поэтический якорь, предложенный художникам в беседах и переписке перед представлением, — это Фонтан Времени Лоредо Тафта, монументальная скульптура, изображающая одинокую фигуру (Время), смотрящую через бассейн на проход человечества — сто человек, представляющих сто лет мира.
¹ Построенный в 1920 году у подножия Вашингтонского парка, он находится в нескольких минутах ходьбы от центра Логан, и его можно посетить по дороге на выставку или обратно. Рядом с ним находится мемориальная доска, говорящая о том, что вдохновение для этой конкретной конфигурации пришло непосредственно из стихотворения Генри Остина Добсона под названием «Парадокс времени», которое начинается:
Время идет, говорите? Ах нет!
Увы, время идет, поехали;
Куда мы можем пойти, пока остается время (а время, по сути, четвертое измерение)? Какие фигуры или мыслительные объекты необходимы, чтобы переосмыслить жизнь в пяти или даже более измерениях? Можно ли понимать твердую трехмерную скульптуру как тень того другого царства? И какие еще средства доступны художникам сегодня для развития этого воображаемого, поддерживая диалектическое напряжение между видимостью и невидимостью, осязаемостью и неуловимостью?
Художники The Fifth Dimension вносят свой вклад в эти вопросы по-разному: Питер Вермерш, обладая глубоким знанием пространственных эффектов краски, использует преобразующие качества цвета, нанесенного непосредственно на архитектурный каркас.
Тауба Ауэрбах соединяет один древний материал (мрамор) с другим (книгой). Сдерживаемые взрывы Джефа Оппенгеймера можно рассматривать как иную смесь физики и политики, нано-времени и долгой истории. Иман Исса использует ассоциативную силу разума, умножая средства перевода (индексные, лингвистические, материальные), чтобы прийти к точке, где образ ее собственного прошлого может трансформироваться в настоящее другого человека. Ика Кнежевич мобилизует производственные силы — например, эргономичную обувь и элегантную личность, которая ее носит — вводя эстетический режим, в котором работа и отдых (опять же) четко разграничены.Использование Карлом Холмквистом своего голоса для своих слов и слов других людей и использование Лили Рейно Дьюар своего тела для нее и жестов других людей затрудняют четкое разделение (между художниками и произведениями искусства, одной эпохой и другой, этой культурой и другой) . Пятое измерение выдвигает на первый план такие продуктивные беспорядки, полагаясь на ясность художественных жестов для создания сложности.
Все это не игра, если, возможно, мы не хотим играть в шахматы.
1 Работа началась в 1914 году, в годовщину столетия Гентского договора (1814 г.), который был подписан между Соединенными Штатами и Соединенным Королевством в ознаменование окончания войны 1812 года.
Щедрую поддержку государственных программ оказывают Arts | Science Initiative, Комитет открытой практики и Департамент визуальных искусств Чикагского университета.
Вклад Лили Рейно Дьюар в эту выставку поддерживается Центром Франс Чикаго при Чикагском университете и Культурной службой при Генеральном консульстве Франции в Чикаго.
Ключевая поддержка также предоставляется резиденцией Джекмана Голдвассера в Центре искусств Гайд-парка.
Пятое измерение — Анонсы
Пятое измерение
20 декабря 2013 г. — 16 февраля 2014 г.
Finissage: Суббота, 15 февраля 2014 г.
в исполнении Карла Холмквиста
Выставочный центр Логана
Центр Ривы и Дэвида Логана
по искусству
Чикагский университет
915 E.
60-я улица,
Чикаго, Иллинойс 60637
Т + 1773702 6082
ст.uchicago.edu
При участии (в порядке появления их работ): Питер Вермеерш, Тауба Ауэрбах, Геоф Оппенгеймер, Иман Исса, Ика Кнежевич, Карл Холмквист и Лили Рейно-Дьюар.
На данном этапе нет единого мнения о том, что представляет собой «пятое измерение», хотя мы знаем, что оно интересовало художников, по крайней мере, с начала прошлого века; а ученые, музыканты, священники и политики — все использовали этот термин, хотя и по-разному. Кажется, они борются с расширенным восприятием, на которое этой выставке нужно время, чтобы усвоить.
В некотором роде группа The 5th Dimension — печально известная своим синглом 1969 года «Age of Acquarius / Let the Sunshine In» — эта выставка не о пятом измерении, а — это пятое измерение.
Пятое измерение можно понимать как построение знаний и атмосферы. В течение примерно двух месяцев работы семи участвующих художников будут постепенно поступать и продолжать преобразовывать галерею Logan Center; с элементами, проникающими за стены галереи.
«Пятое измерение» — это тоже фраза, набор слов, который вызвал отклик у семи участвующих артистов. Таким образом, резонанс слов (поэзия / поэтика) становится ключевым для этого умозрительного начинания.
Пластический и поэтический якорь, предложенный художникам в беседах и переписке перед представлением, был Фонтан времени Лоредо Тафта , монументальная скульптура, изображающая одинокую фигуру (Время), смотрящую через бассейн на проход человечества — сто люди, представляющие сто лет мира (между США и Великобританией).Он был построен в 1920 году у подножия Вашингтонского парка, в нескольких минутах ходьбы от центра Логан. Его можно посетить по дороге на выставку или обратно. Рядом с ним находится мемориальная доска, утверждающая, что вдохновение для этой конкретной конфигурации пришло непосредственно из стихотворения Генри Остина Добсона под названием «Парадокс времени», которое начинается:
Время идет, говорите? Ах нет!
Увы, время идет, поехали;
Куда мы можем пойти, пока остается время (а время, по сути, четвертое измерение)? Какие фигуры или мыслительные объекты необходимы, чтобы переосмыслить жизнь в пяти или даже более измерениях? Можно ли понимать твердую трехмерную скульптуру как тень того другого царства? И какие еще средства доступны художникам сегодня для развития этого воображаемого, поддерживая диалектическое напряжение между видимостью и невидимостью, осязаемостью и неуловимостью?
Художники The Fifth Dimension вносят свой вклад в эти вопросы по-разному: Питер Вермерш, обладая глубоким знанием пространственных эффектов краски, использует преобразующие качества цвета, нанесенного непосредственно на архитектурный каркас.
Тауба Ауэрбах соединяет один древний материал (мрамор) с другим (книгой). Сдерживаемые взрывы Джефа Оппенгеймера можно рассматривать как иную смесь физики и политики, нано-времени и долгой истории. Иман Исса использует ассоциативную силу разума, умножая средства перевода (индексные, лингвистические, материальные), чтобы прийти к точке, где образ ее собственного прошлого может трансформироваться в настоящее другого человека. Ика Кнежевич мобилизует производственные силы — например, эргономичной обуви и элегантной личности, которая ее носит — вводя эстетический режим, в котором работа и отдых (опять же) четко разграничены.Использование Карлом Хольмквистом своего голоса для своих слов и слов других людей и использование Лили Рейно-Дьюар своего тела для нее и жестов других людей затрудняют четкое разделение (между художниками и произведениями искусства, одной эпохой и другой, этой культурой и другой. ). Пятое измерение выдвигает на первый план такие продуктивные беспорядки, полагаясь на ясность художественных жестов для создания сложности.
Все это не игра, если, возможно, мы не хотим играть в шахматы.
Щедрая поддержка общественных программ обеспечивается ArtScience Initiative, Комитетом открытой практики и Департаментом визуальных искусств Чикагского университета.
Вклад Лили Рейно-Дьюар в эту выставку поддержан Центром Франции в Чикаго при Чикагском университете и посольством Франции в США.
Пятое измерение
Галерея Зала гильдии
Хисао Ханафуса
ПЯТОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Мастер минимального искусства Хисао Ханафуса — один из первых художников-провидцев, который всегда выходил за рамки обычного человеческого восприятия.На этой выставке его искусство идет еще дальше.
Ханафуса родился в Мияконодзё, городе на самой южной оконечности Японии, и учился в Киотском университете изящных искусств. После нескольких персональных и групповых выставок в Японии, в 1963 году он переехал в Нью-Йорк, чтобы исследовать новые области своего искусства.
Он провел свою первую персональную выставку в Америке в легендарной Stable Gallery в 1969 году. Он также был приглашен на четыре групповые выставки в Музее Гуггенхайма в 1970-х и 1980-х годах.Он также был представлен в Художественном музее Сан-Франциско в 1978 году и в Музее искусства и науки округа Берген в 1994 году.
Несколько произведений искусства Ханафузы были лично отобраны Пегги Гуггенхайм для постоянной коллекции музея Гуггенхайма. Хотя он был высоко оценен как «потрясающий художник», Ханафуса выбрал свой жизненный путь, чтобы скрываться в Нью-Йорке и сосредоточиться на своем искусстве.
Ханафуса провел Персональную выставку в 2011 году в галерее Гэри Снайдера, где он объявил о видении, которое он определил как Учуиден:
Я считаю, что у всех людей есть Учюйден или «универсальная память».«Если мы получим доступ к нашему Учуиден, то сможем выразить его через искусство, музыку и другие формы творчества.
Обнаружить свой Учуидэн — это путешествие, которое может совершить каждый. Моя работа — это исследование тайн моего собственного Учуйдена.
Ханафуса продолжал исследовать это видение еще глубже, чтобы выйти за его пределы. По словам арт-критика Джулии Сабо из Art Desk 2015, Ханафуса оставил Учёйден, чтобы созерцать то, о чем никто из живых не помнит: пятое измерение.
«Когда кто-то находится в больнице, в коме, разум и тело могут разделиться», — говорит Ханафуса.«Это пятое измерение. Для меня как художника сейчас речь идет не о памяти. Это больше похоже на вызов: что по ту сторону?»
Музей Хаммонда и Японский сад для прогулок удостоены чести быть витриной для нынешних работ Хисао Ханафуса «Серия пятого измерения» в Соединенных Штатах. Галерея Коки в Токио, Япония, также представит коллекцию этих работ в октябре 2017 года.
Эти произведения искусства выходят за рамки воспринимаемых границ минимализма и превращаются в глубокие отражения абстрактного экспрессионизма.
Каждая картина задумана как тихие медитативные порталы, раскрывающие личное осознание бессмертия.
Откройте для себя этот опыт и узнайте, что для вас с другой стороны.
Susan Cianciolo: МОЛИТВЕННАЯ КОМНАТА, ИСЦЕЛЕНИЕ — Объявления
Открытие и выпуск книги: 11 июля, 14–17, представление и выпуск Эта поваренная книга создана для 5-го измерения кладовая
419 NW 9th Ave
Портленд, Орегон 97209
Соединенные Штаты
[адрес электронной почты защищен]
www.lumberroom.com
Instagram
Присоединяйтесь к нам для участия в персональной выставке художницы Сьюзан Чианчоло под названием « МОЛИТВЕННАЯ КОМНАТА, ИСЦЕЛЯЮЩАЯ СТАНЦИЯ ». Лесоруб опубликовал книгу под названием Эта поваренная книга создана для 5-го измерения , которая будет выпущена вместе с выставкой.
«Сьюзен превращает пространство галереи с белыми стенами в место теплой домашней энергии: она знакомит вас со своей семьей и устраивает свою работу как пикник.
Она дает вам одежду для переодевания, и когда она вешает свои картины на стены, они выглядят не столько как собрание законченных, разреженных картин, сколько как порталы в непрерывный процесс их творчества. Увидеть спектакль Сьюзен — все равно что впервые войти в чей-то дом и стать свидетелем интимных артефактов жизни в ее нынешнем виде.
И все же жесты Сьюзен не совсем удобны. «Домашний» здесь не подходящее слово, с его запахом самоуспокоенности. Есть что-то преступное в том, как Сьюзен грубо игнорирует границу между домом и искусством.Она придерживается одновременно ранимого и стоического отношения, раскрывающего, но никогда не потворствующего. Это чувствуется в грубости работы, ее несовершенных углах и расслабленных швах. Конечно, это не просто материалы, а артефакты целой системы искусства ».
—Отрывок из Эта поваренная книга создана для 5-го измерения , введение Росс Симонини
Об издании
Дизайн Кимберли Сазерленд и Сьюзан Чианчоло.
Эссе Сьюзан Чианциоло, Росс Симонини, Райан Нун, Морган Риттер, Касси Намода, Самара Хаггинс, Питер Зонненберг, Себнем Акин Уяр и Лилак Скай Чианциоло.Рецепты от друзей и семьи. 200 страниц, в твердом переплете, монография, изданная лесхозом, напечатанная Brown Printing.
Пятое измерение — «Джерузалем пост»
Зайдя в галерею Пятого квартала в Старом городе Иерусалима, вы сразу почувствуете, что находитесь на пересечении древнего и нового. Наклонные арки пространства площадью 400 квадратных метров словно дышат всем искусством вокруг них. Галерея Пятого квартала — от серебра до картин, керамики и писцов — демонстрирует огромный спектр еврейского художественного опыта.Но это не только галерея. С несколькими штатными художниками, которые ежедневно используют это пространство, он также функционирует как студия. Все началось как реакция на стигму.
«Около двух лет назад харедим [ультраортодоксальный] парень по имени Иегуда Крамер [курирующий галерею] решил, что ему надоело слышать о том, что женщины харедим не талантливы творчески и ничего не делают вне дома.
», — говорит Шон Натан, директор галереи.
«Он устроил выставку только женщин харедим, и она имела огромный успех.После этого он решил открыть галерею Пятого квартала, чтобы продемонстрировать иудаистское искусство и дизайн.
Вы видите 95% оригинальных дизайнов израильских художников. В любое время здесь работают от одного до пяти художников ». Многоликие лица и истории художников Fifth Quarter Gallery формируют многогранное пространство галереи. Среди местных художников — известная художница Джордана Кляйн, ювелир Хая Вайзель и софер (писец) Калман Дельмур, который в настоящее время является единственным художником-мужчиной в галерее Fifth Quarter Gallery.Керамистка Хая Эстер Орт и художники Сара Вайсман и Хая Готлиб, и это лишь некоторые из них, выставляют и продают свои работы, но не работают в доме. Кляйн работает в галерее с самого начала. «Один из тех, кто работал здесь увидел мое искусство на ярмарке, которую мы проводили в Большой синагоге, и он позвонил мне, чтобы спросить, не хочу ли я приехать сюда рисовать, — вспоминает Кляйн.
— Я прихожу три дня в неделю, чтобы использовать это место в качестве своей студии. Это как маленький кусочек рая; это именно то, к чему я был готов.Я рисую и продаю последние 30 лет. Раньше я рисовал в своей домашней студии, теперь мои дети выросли, и это чувство было совсем другим. В Старом городе есть что-то особенное. Я люблю здесь рисовать. Я играл со множеством разных стилей, и живопись здесь приносит гораздо больше духовной работы. Это происходит автоматически ». Кляйн выросла в современном ортодоксальном обществе на Лонг-Айленде, штат Нью-Йорк, и с детства брала уроки искусства. У нее были проблемы в классе из-за того, что она рисовала картинки в своих тетрадях.Была часть ее, которая всегда была художником, но была другая часть, которая была очень интеллектуальной. Она обратилась к этой двойственности, получив двойное образование в колледже Стерна в Нью-Йорке по изящным искусствам и политологии. «У Стерна было прекрасное искусство. », — сказал Кляйн. «Когда я закончил учебу, я работал в банке, и искусство было моим хобби и страстью. Я не хотел заниматься чем-то связанным с искусством, потому что это лишило бы меня удовольствия создавать искусство так, как я хочу его создавать.После того, как я переехал в Израиль, я стал рисовать все больше и больше. Я прошел курс живописи в Музее Израиля, это было, наверное, 15 лет назад, просто чтобы вернуться в него, и учитель сказал мне, что я действительно должен продать свои вещи. Так что я начал продавать свои вещи: «Я продаю в основном в Америке. У меня только что была действительно большая выставка в пресвитерианской церкви Пятой авеню. Я всегда бросаю себе вызов. Я много рисую; Я очень плодовит. Из-за этого я всегда заставляю себя делать разные вещи, потому что в противном случае я просто повторяю, и в этом нет никакого духа.«Последние работы Кляйна сосредоточены на использовании негативного пространства; область вокруг изображения. Она начала рисовать на стекле, потому что стекло — это все негативное пространство, которое она может добавить с помощью краски. «Я думаю, что со старением есть что-то, что вы видите мир и жизнь по-другому, — сказал Кляйн.
все маленькие части, составляющие целое. Раньше, если я красил субботние свечи, это были только субботние свечи. Он был живым и светился, но теперь меня гораздо больше интересует все, что с ним происходит.Так что я играю с этим и получаю массу удовольствия. «Создание пространства с другими художниками очень вдохновляет. Это действительно вдохновляет с того момента, как я припарковываю машину у Сионских ворот и прохожу через них. Во время прогулки отсюда сюда я впитываю свет, цвет и текстуру. В Старом городе все — текстура: земля, стены. Для меня текстура живая. Потом прихожу сюда и меня окружают красивые вещи. Мне также нравится стиль этой галереи с арками и сводчатыми потолками; вы действительно чувствуете, что находитесь в Старом городе.Это повлияло на все, от цветов, которые я использую, до предметов и того, как я к ним подхожу. Было бы трудно вернуться к рисованию в доме ». Кляйн также отмечает, что взаимодействие с людьми, которое дает галерея, является чем-то новым и захватывающим для нее как художника.
Люди наблюдают за ее творчеством и задают вопросы о ее творчестве; Эти вопросы заставляют ее думать, уяснять и требовать ответов от себя во время рисования, чего она не могла бы сделать иначе.Дельмур, штатный писец, привносит в пейзаж галереи только мужской взгляд. Он создает изделия на заказ из оригинальных идей; взять искусство писцов и продвигать его вперед актуальным и современным способом. «Я беру чью-то любимую строчку из Танаха или из Псалмов и затем спрашиваю их, какой образ она вызывает в их сознании», — объясняет он. «Я понял одну вещь. в том, что чем проще для них, тем сложнее для меня. Но мне не нужно иметь безумное понимание каждой части; вот как ты выгораешь.Я черпаю энергию человека, который об этом просит. Таким образом, они приняли участие в его создании. Я могу думать о произведении в течение трех дней, а затем выполнить его, как только я точно знаю, что делаю, — это самая короткая часть; пару часов. Пикассо делал наброски за минуту или две, но когда его спрашивали, он отвечал, что на это у него не уходило и минуты; это заняло у него всю жизнь. Не сравнивать себя с Пикассо, но все мое путешествие привело меня сюда ». Путешествие Дельмура в галерею было извилистым путем, который начинался в Миннесоте.В детстве он был больше атлетом, чем художником, но он рисовал в своих блокнотах, играя с буквами; признаки растущего писца. Он приехал в Израиль в 2007 году, чтобы посещать ешиву, и в конце концов переключился на религиозную сионистскую программу, которая привела его к службе в армии в качестве десантника на два года. После освобождения в мае 2014 года он решил, что пришло время попробовать свои силы в этой страсти. это зреет внутри него. «Я занимаюсь этим уже почти три года», — говорит Делмур. «Я решил следовать своему увлечению.В армии у меня было время подумать и отточить свое умение смягчить. В прошлом году я проводил то, что я назвал «семинарами Алеф Бет» в Нахлаоте. Это были еженедельные семинары, на которых мы сосредоточились на одном письме в неделю. На самом деле, желание что-то выразить — моя главная черта ». Он также сотрудничает с другими художниками, в основном с художниками. По его мнению, ему легче сотрудничать с другими артистами, потому что его дисциплина настолько отличается, что нет никаких конфликтов. «Я могу сотрудничать, слава Богу», — добавляет Делмур.«Отчасти мне нравится иметь студийное пространство здесь, в Fifth Quarter Gallery, — это энергия сотрудничества. Я думаю, что современное искусство более эмоционально; более красочный. Я хочу, чтобы этот элемент был содержательным и содержательным. Лично для меня живопись не имеет границ. Написание букв имеет границы, и это действительно форма медитации; его концентрация. Каждое письмо, которое вы пишете, — это цельный кусок. Это по-своему завершено ». Дельмур сразу же отмечает, что самая сложная часть при обучении других или проведении семинара — это аспект постоянства чернил.Новички боятся выходить за пределы этой первой строчки из опасения, что они сделают неисправимую ошибку. Часть того, что он пытается распространить, — это уверенность новичка в преодолении начальной черты; За пределами страха постоянства. «Я недавно провел здесь семинар с двумя молодыми девушками», — говорит он. «Мы говорили о буквах и создавали элементы, основанные на их именах. Это было действительно полезно, потому что я дал им возможность выйти за рамки этой первой линии и создать что-то самостоятельно ». В галерее проводится множество семинаров, лекций и экскурсий.Для этой цели отведены различные уголки помещения, например, зона для изучения цицита, в комплекте с аквариумом, вмещающим двух морских улиток, которые выделяют бирюзовый краситель. Есть еще один уголок, посвященный изучению происхождения тфилин и его приготовления. Еще один показывает множество шофарот на разных стадиях исполнения. Туристическим группам предлагается узнать, откуда они родом, и попробовать их взорвать. Галерея также может похвастаться точной копией свитков Мертвого моря; сильное притяжение туристов.До недавнего времени здесь даже находилась самая большая в мире мезуза. «У нас до сих пор есть много ультраортодоксальных женских произведений искусства, которые мы показываем и продаем, потому что именно поэтому все это началось», — сказал Натан. «Но мы получаем здесь все больше и больше лекций и экскурсий, потому что это удивительное место. Мы работаем с OU Center, а также с огромным списком гидов. Искусство на самом деле является средством просвещения людей о еврейских ритуалах и демонстрации красоты духовности ». Натан, который начал работать директором галереи семь месяцев назад, за короткий период времени добился положительного роста, но с возрастанием и уменьшением туристический климат Старого города, ничего не известно.В настоящее время галерея занимает 16 место в рейтинге достопримечательностей Иерусалима на сайте TripAdvisor. Натан хотел бы, чтобы этот рейтинг повысился. У него есть другие планы на будущее, в том числе проведение дополнительных выставок в обширном пространстве. Он предполагает, что и дальше будет поощрять женщин-художников, особенно из ультраортодоксального мира, у которых, возможно, нет другого выхода для своего творчества. Учитывая, что галерея функционирует как студия, магазин, лекционный зал и мастерская, будущее полно возможностей.Кляйн резюмирует: «Здесь все так живо, люди приходят и уходят; люди со всего мира. Это волшебно. Я сделал серию картин в более мягких тонах. В каком-то смысле они для меня более духовны. Я также сделал много очень ярких произведений, которые являются чистой энергией, потому что иудаизм и Иерусалим представляют обе стороны; телесность и духовность. Тфилин — это физическая вещь, которая создает нечто духовное. То же самое и здесь, в этой галерее. Воздух другой.Моя работа теперь отражает то, где я нахожусь, а именно здесь, в галерее Fifth Quarter ».В галерее Логан художники созерцают альтернативные измерения
[img align = «left» /] Пятое измерение в Центре Логана, кажется, начинается раньше начала. То есть еще до того, как войти в ограниченное пространство галереи, можно неосознанно встретить элементы выставки. Возьмем, к примеру, видеоинсталляцию Ики Кнежевича, которая показывается на экране в кафе, прилегающем к галерее.Перебирая отрывки модели в разных местах Логан-центра — лежащей обнаженной на пианино, прогуливающейся среди, казалось бы, сложной сетки зеркал в пентхаусе Центра, снова позирующей на бетонной скамейке — картина вторгается в обычное кафе. пространство, создавая как звуки безжалостного ритмичного ритма, так и прекрасные, потрясающие сцены движений модели.
ВидеоИки Кнежевича на самом деле задумано как пятое произведение на этой хронологически открытой выставке, где каждая работа — начиная с «Без названия» Питера Вермерша (2013) — строится на других и находится в диалоге с другими.Во многих смыслах работы Вермерша являются логической отправной точкой: две длинные стены в первом зале галереи посвящены изучению цветов (светло-розовый и барвинковый) и их соответствующих градиентов. Работа, встроенная в само выставочное пространство, может рассматриваться как комбинация двух- и трехмерного изображения, поскольку определяется трехмерной структурой, но задумана путем нанесения акриловой краски на плоскую (двухмерную) поверхность. размерная) поверхность.
И все же, Пятое измерение не обязательно ставит под сомнение саму идею размерности (как разграничение физического и временного пространств), но, скорее, представляет произведения искусства из различных медиа, чтобы создать «пространство пространства». созерцание », — поясняет куратор Logan Center Моника Шевчик.Действительно, The Fifth Dimension как выставка и концептуальный инструмент пытается ответить на многие вопросы, которые Шевчик задала себе относительно природы современного искусства: «Что заставляет искусство оставаться с вами, изменять ваше восприятие мира? , что значит быть агентом в мире? »
Ответ на этот вопрос частично кроется в формах самих произведений. Помимо видеоинсталляции и работ, нарисованных на стенах галереи, «Мрамор» Таубы Ауэрбаха (2011), выставленный в том же зале, что и работы Вермерша, представляет собой большую мраморную плиту, преобразованную в форму книги.Играя с традиционными представлениями о материале и форме, его открытая V-образная форма напоминает четыре угла стен галереи, отмеченных краской Вермеерша, и создает визуальную связь со следующей экспозицией, «Современные ансамбли» Джефа Оппенгеймера (2010–2011). Созданные из материалов, используемых в современной войне (порох, баллистические сплетения, дымовые красители, черный порох), эти кубические скульптуры одновременно опасны и визуально привлекательны, заставляя взаимодействовать и размышлять о материалах, с которыми мы вряд ли сталкиваемся каждый день.
Многомерные формы идут еще дальше, когда мы рассматриваем другой компонент вклада Ики Кнежевича, «Девятичасовую задержку» (2012 г. — по настоящее время), который предлагает посетителю взглянуть на пару тех же самых туфель Borosana, которые носила модель в видео инсталляция. Обувь, первоначально разработанная в Хорватии в 1960-х годах и произведенная в бывшей Югославии, может быть проверена на нижнем уровне центра Логан, чтобы преобразовать позицию зрителя из человека, который просто наблюдает, в человека, который переживает.
Пятое измерение — комплексное, многостороннее предприятие. С таким количеством произведений искусства, размещенных в разных местах Логан-центра (и работая с широким спектром средств массовой информации), выставка предлагает нам одинаково много способов познания. Шевчик определил выставку следующим образом: «Гипотеза состоит в том, что выставка — это не столько о пятом измерении, то, что вы можете наблюдать на расстоянии, но что — это пятое измерение, или, точнее, его вариации.Многогранное понимание искусства и, в более широком смысле, мира, необходимо для того, чтобы чувствовать, что он непрерывно трансформируется ». В этом контексте расположение выставки в Центре Логана кажется особенно удачным, поскольку оно проникает в пространство, где студенты и художники Чикагского университета каждый день участвуют в процессе обучения, познания, творчества и даже трансформации.
Пятое измерение находится в Центре искусств Ривы и Дэвида Логана до 16 февраля.
Эскиз костюма Мэрилин МакКу и Флоренс ЛаРю из пятого измерения
Метрополис II Криса Бёрдена — это интенсивная кинетическая скульптура, смоделированная по образу…
Чревовещание основывается на путанице между зрением и слухом, кукловодом и…
Каулин Смит — междисциплинарный художник из Лос-Анджелеса, чьи работы отражают…
На выставке LACMA впервые за почти 20 лет, «Медленно вращающийся рассказ»…
View From Here: Recent Acquisitions представляет 16 недавно приобретенных работ…
Ёситомо Нара — один из самых любимых японских художников своего поколения.Его…
Работы До Хо Су вызывают физическое проявление памяти, исследуя идеи…
Возможно, самый доминирующий вид искусства за последние 100 лет, фильм имеет важное…
Вторник Утренники
Наслаждайтесь концертами с участием ведущих международных и местные ансамбли в программах о…
Искусство и музыка, Джаз в LACMA, Latin Sounds, Sundays Live
Живопись, эстамп, коллаж и многое другое — все не выходя из дома!…
Random International’s Rain Room (2012 ) представляет собой захватывающую среду вечного…
Rain Room
150 Portrait Tone Марка Брэдфорда, композиция размером с фреску, которая содержит элементы…
Работы художника Роберта Ирвина за последние пять десятилетий исследовали восприятие…
Барбара Крюгер Без названия ( Shafted) показывает ее отличительные особенности использования рекламы…
С февраля 2017 года по январь 2019 года художница Вера Луттер из Нью-Йорка была приглашена…
Band (2006) может квалифицироваться как magnum opus Ричарда Серры, представляющий самую полную…
Коллекция современного искусства LACMA, в которой в основном представлены европейские и американские произведения искусства.
Члены группы приобретений и художественного совета LACMA разделяют глубокую близость к…
Художественные советы, группы приобретения, искусство Ближнего Востока: CONTEMPORARY, Азиатский художественный совет, Совет по костюмам, Совет по декоративному искусству и дизайну, LENS: Совет по фотографии, Совет по современному и современному искусству, Совет по гравюрам и рисункам
Добро пожаловать на страницу вакансий в Художественном музее округа Лос-Анджелес.Чтобы увидеть…
Работа, карьера, стажировка, волонтер
Присоединяйтесь к музейным педагогам, художникам, кураторам и экспертам для виртуальных бесед художников…
Создавайте + сотрудничайте
В Golden Hour предлагают более 70 художников и три коллектива фотографов. an aesth…
Основанный в 1967 году Центр консервации в LACMA поддерживает связь музея…
Консервация живописи, консервация бумаги, консервация объектов, консервация текстиля, консервация науки, консервация изображений
Барбара Крюгер: Думаю о тебе.